Усмехнувшись, я вернулся к чертежам.
«Ярик, смотри, вот эти детали — это тот металл, который я тебе показывал».
«Рисунок мелкий, а скелет большой… Я понял. Его нарисовали маленьким, чтобы ему хватило места!»
«О-о-о, ты понял концепцию масштаба! Отлично! Что ж, начнём, значит, с самых азов…»
На то, чтобы научить Ярозавра читать чертежи, у меня ушёл весь день и весь следующий день. Но, в конце концов, он всё понял, и дело пошло быстрее.
Инферняшки всё это время пропадали в разломах, закрывая мой норматив. А по вечерам я помогал девчонкам с трудностями перевода.
Обеденный стол утонул в исписанных бумажках.
Рада шарила в дирижаблях, Ариэль в картографии, Нага в языках, а я был хорош в том, чтобы следить за процессом и не давать девкам переругаться. Всё-таки разломная бригада — это одно. А вот офисный женский коллектив, каким бы сплочённым он ни был — это, как ни крути, филиал ада на земле.
Тем не менее, дело продвигалось.
Нага с горем пополам и моим деятельным участием перевела всю техническую документацию дирижабля на инфернский, и даже придумала на ходу несколько новых слов. Не все термины имели свои аналоги в другом мире, но Рада их осилила. Узнала всё, что нужно узнать. Поняла всё, что нужно понять. И самое главное, готова была объяснять нам.
Ариэль тем временем изучила наш шарик вдоль и поперёк. Сидела над картами воздушных течений, мониторила погоду за последние двадцать лет и тщательно выверяла маршрут. И вот тут мне пришлось с ней немножечко поспорить.
Изначально рогатая собиралась повести нас по кратчайшему пути. Полететь на северо-восток, через Канаду и Великие Озёра, миновать Гренландию и попасть на Евразийский материк через Норвегию. Звучит стройно, логично, умно, но…
— Смотри что получается, принцесса, — покачал я головой, глядя на линию на карте мира. — Перелёт через Атлантику — это риск, которого невозможно избежать. Ну вот хоть ты тресни, а между материками лежит океан, и его придётся перелетать, верно?
— Верно, — рогатая нахмурилась и начала грызть карандаш.
После дней в разломах и вечеров за бумагами, тонн новой информации и литров кофе мозги у неё явно скрипели, да и в целом девушка выглядела устало. Надо будет их немного подтянуть по энергетике, а то разломы ошибок не прощают.
— Но есть большая разница, — продолжил я. — где перелетать, верно?
— Верно.
— Потому что «что»?
— Что?
— Потому что дальность полёта нашего дирижабля с полными баками — всего полторы тысячи километров! Ваше высочество, выплюньте карандаш!
— Извини.
— Да ничего страшного, — подмигнул я. — Так вот, а где на обозначенном тобой пути есть заправки? В грёбаной Канаде, где на квадратный километр проживает три человека и пять гризли? Или, быть может, в Гренландии, где на тот же квадратный километр приходится четыре белых медведя?
— Н-да, — кивнула рогатая головёшка. — Насчёт этого я не подумала. Но подожди! В Атлантическом океане вообще нигде нет заправок! Хотя… вот смотри, если лететь из Ньюфаундленда через Гренландию, Исландию, Фарерские острова в Норвегию, то самый длинный перелёт — тысяча километров!
— Да, — согласился я, — но! Это в суровых северных широтах! И если там что-то случится, ремонтироваться нам будет негде. А то, на чём мы полетим… ну ты видела. Если за время полёта нам ни разу не потребуется ремонт, то это будет настоящее чудо! Но самое главное даже не в этом. Посмотри на розу ветров в той же Норвегии.
— Разные там ветра бывают… — подключилась Рада. — Кроме попутного. А значит, придётся идти всё время на двигателе. И при сильном встречном ветре топлива может даже на половину расстояния не хватить.
— Ой! — Ариэль прикусила губу, — об этом я не подумала!
— Так я ж тебя и не виню, — я отобрал у Ариэль карту и одной линией прочертил своё видение маршрута. — Я бы в вашем мире тоже наверняка бы потерялся. Так что просто перестрой полёт во-о-о-от так. Через крупные города США, тот же Ньюфаундленд канадский и Ирландию. На этой широте ветер будет всё время попутный.
— Дрейфовать мы сможем даже и без мотора, — сообразила Ариэль. — Да и судоходных маршрутов здесь очень много, если что — нас подберут.
— Правильно! Мы, может, двигатель за весь перелёт вообще ни разу не запустим! И ещё, — я присмотрелся к карте и улыбнулся. — Обязательно проложи маршрут через Дублин! Просто обязательно!
— Угу, — Ариэль уставилась на карту. — А почему обязательно через Дублин?
— А ты азотное пиво пробовала?
— Нет, — пожала она плечиками.
— Вот и попробуешь заодно, значит.
«Артём, в этих заклёпках нет никакой необходимости!» — заявил мне на третий день Ярозавр.
«Люди проектировали, рассчитывали…»
«Да, я всё понимаю, но они не были магами. Нам не нужны заклёпки, потому что мы не будем соединять отдельные детали в одну конструкцию! Мы вырастим её сразу целиком!»
«Магические аддитивные технологии? — усмехнулся я. — А почему так массово не делают? Впрочем, не отвечай. Маги земли — большая редкость».
«И ещё вот эти угловатые узлы, посмотри, — Ярозавр вместо линейки использовал фокус внимания, я просто чувствовал, куда смотреть. — Делать такие в мастерской, наверное, проще. Но природа не терпит таких уродливых углов. Всё должно быть… плавно!»
Воображение рисовало мне посланную Ярозавром картинку — ажурная конструкция, похожая то ли на паутину, то ли на настоящий скелет. Ни одного угловатого соединения, все линии перетекают друг в друга плавно. Одна большая цельная конструкция.
«Эта конструкция должна получиться легче, и в то же время гораздо прочнее! — продолжал убеждать меня ящер. — Но окончательный облик она примет в металле. Металл сам подскажет, где ему тяжело, а где легко».
«То, о чём ты говоришь, Ярик, — усмехнулся я, — считай что передний край разработок, почти что последнее слово в материаловедении. Называется топологическая оптимизация. Как думаешь, сколько получится сэкономить?»
«Килограммов двести, я думаю, насколько я понял ваши единицы измерения, — подумав, ответил ящер. — Но точно не скажу. Я не рассчитываю конструкцию. Я должен её чувствовать!»
«Понимаю. А бруски мифрила мы внутрь этой конструкции спрячем? Было бы проще сделать сразу всё из мифрила…»
«Но он не поддаётся магии при низких температурах, — вздохнул Ярик. — Да, конечно, мы легко спрячем… погоди, а сколько у тебя мифрила?»
«Ты ведь никому не скажешь, правда? — рассмеялся я. — Примерно полтонны».
«Полтонны мифрила???»
«Да, Ярик. И раз ты говоришь, что сэкономить получится только двести килограмм, большую часть придётся оставить здесь».
«Это будет очень интересно! Когда приступим?»
Приступить получилось только через ещё три дня. За это время швеи собрали оболочку из лоскутков и как смогли, обработали швы клеем. Оболочку растянули тросами, придав ей вид пожухлого кабачка. Ещё день ушёл на то, чтобы найти достаточно мощную воздуходувку, способную накачать оболочку.
— Артём, ты ведь не думаешь, что швы герметичны? — спросил у меня Ян.
— Думаю, что это не проблема. Я сейчас заберусь внутрь, а ты нагнетай воздух. Я позабочусь о герметичности.
— Как скажешь, — пожал бригадир плечами.
Дело было к вечеру, да и погода стояла пасмурная, так что за конфиденциальность я не переживал.
В дело пошли пауки. Паутина у них очень липкая и очень прочная.
«Пройдитесь по всему кокону, ищите, где воздух тянет, и заделывайте!» — приказал я.
Пауков я призывал небольших, но чтобы уже с паутиной. Небольших — это с кошку размером. Они разбежались по всему «кокону» — я использовал понятный им термин, — и активно принялись за дело. И если поначалу оболочка свистела многочисленными дырами, как ветер в горном ущелье, то уже через час свист исчез. А ещё через час выключился двигатель воздуходувки — оболочка перестала пропускать воздух.
Я выбрался через большой воздушный клапан, выпустив, конечно, часть воздуха.
— Ну как, держит? — спросил я Яна.
— Не знаю, что ты сделал, — покачал тот головой, — но держит пока. Надо бы давануть побольше давлением, чтобы проверить прочность швов.
Наполненная оболочка была громадной. Высота — под окна пятого этажа! Соединим с гондолой — и сравняется с крышей этого старого здания!
Ну а пока она просто лежала на земле, придавленная изнутри металлоломом из бывших конструкций, а сверху — тросами и растяжками.
Пришло время для настоящей магии, и посему свидетели мне не нужны.
— Ян, я пригласил знакомого мага металла, — начал я заливать в уши. — Подъедет — набери меня. Я пока отъеду по делам. Хотя он так-то знает, что делать.
— Как хоть его звать? — поинтересовался Ян.
— Да ты всё равно не знаешь, — отмахнулся я и сел в машину.
Теперь — в тени. В багажнике — половина запаса мифрила, и его надо перетаскать внутрь оболочки. И после этого отогнать машину.
Управился за десять минут. Машину бросил за полкилометра, а сам вернулся пешком, в тенях.
«Охотник, я всё понял, что должен сделать, поэтому сейчас просто смотри», — предложил Ярик.
«Давай, удиви меня!» — улыбнулся я.
Ярозавр не стал распутывать металлолом. Он просто сжал его до состояния монолитного кубика, а потом…
Во все стороны протянулись тонкие нити металла. По ним, как по кровеносным сосудам, потёк металл, утолщаясь там, где это нужно. Каркас оболочки разрастался, как ажурная паутина. Он подхватил бруски мифрила и распределил их по периметру контура соединения с гондолой. А металл из куба тёк дальше. Нити, пересекаясь, срастались, и вскоре всю внутреннюю поверхность оболочки покрыла ажурная сеть из дюралевых трубок.
«Про закладные помнишь?» — уточнил я.
«Всё помню, но если что-то забудем — добавим позже!»
Я уже еле держался — творение вытянуло из меня все силы, но то, что у нас с Яриком получилось, того стоило.
Ян позвонил наутро.
— Прости, я не уследил. Может, кто и приезжал, но я не видел.