Охрана лекарского корпуса в лице двух старшекурсников, одного боевого магистра и трех целителей была погружена в сон, и лорд Сириен сразу увидел причину: во все доступные щели пролезли плети сон-вьюна – ядовитой лианы, способной расти и цвести даже в воде.
Ректор призвал помощь и вместе с пришедшими порталом магами обошел все помещения лечебницы, методично выжигая отвратительный цветок. Плети вьюна свисали с решеток вентиляции, лезли в водопроводные стоки, возвышаясь шапками над раковинами. Эту заразу не один день выжигать придется.
Счастье, что сон-вьюн достаточно безобиден: у пострадавших никаких побочных эффектов не будет после принудительного сна, кроме легкой головной боли. Айэ явно не хотели лишних жертв, а ведь могли бы…
Прав Дэйтар: враги воспользуются малейшей лазейкой в системе безопасности. Вот только… не было таких лазеек еще утром. А значит, кто-то помог диким вскрыть защиту лекарского корпуса.
Лорд Сириен клял себя последними словами за неосторожность (но кто знал, что Асси сочтет брошенный им щит для нее за атаку?), за беспечность (можно было и догадаться, что айэ не остановятся на одной вылазке), но больше всего – за саму идею подсунуть конкурсанткам пленную айэ в надежде, что кровь дикой, если она затесалась на отбор, проявится при столкновении с такой же.
Нет, идея была хорошая, но…
Никто и предположить не мог, что дикие, отличавшиеся чудовищной смесью коварства и наивности, специально подсунут охотникам одну из королев.
Даже представить невозможно, чтобы, к примеру, риртонцы добровольно отправили врагам своего короля, ведь он у них единственный и не способен возродиться. А вот айэни могли позволить себе такой безумный риск.
И ведь не в первый раз, если вспомнить. Несколько сотен лет назад они направили сразу троих айэни в оплот хаоров Суаф – крепость Орияр-Дерт.
Получается, что на самые важные операции дикие отправляют своих предводителей как самых могущественных магов.
Ну, с Орияр-Дертом хотя бы понятно. Там велась охота на святыню суафитов. Ее уничтожение разом устранило бы Воронов, единственных союзников Риртона, если не считать ближнее зарубежье – мелкие и слабые княжества и кочевые племена.
Ну тут-то что? Айэни сдалась в плен специально, чтобы в нарушение перемирия открыть путь своим изнутри крепости и напасть. Но что было их целью? Убить одну-единственную девчонку? Не они ли направляли руку лайрэнского убийцы?
Нет, непохоже, что их цель – убийство. Тогда Рыжая Сен напала бы сразу, но она пыталась договориться с Асси.
Непонятный риск.
Цель должна оправдывать средства, а дикие рисковали сразу половиной живых айэни. У них должна быть очень серьезная цель, чтобы оправдать риск их гибели. Либо дикие надеялись на внезапность и скорость, чтобы никто ничего не успел понять и защитить чернокнижницу.
И вторая их вылазка… Даже раны не успели зализать и снова пришли за девчонкой. И снова пытались о чем-то договориться.
Странно все. Очень странно.
Едва дождавшись появления декана кафедры темной боевой магии магистра Онрика, доложившего, что корпус полностью проверен и зачищен, ректор поспешил в палату невольной жертвы.
Он сразу увидел использованный амулет, валявшийся под кроватью. Рука девушки безвольно свисала с края койки, и вещица выпала из разжавшихся пальцев.
Да и все скорчившееся в коконе тело выглядело так безжизненно, что Сириена прошиб холодный пот ужаса: что еще могло тут случиться? Неужели защитный артефакт Артана сработал неправильно? И ни одного лекаря на ногах – все усыплены и еще не пришли в себя.
Сириен одним прыжком оказался рядом с девушкой. Плетение кокона пропустило его руку. Он проверил пульс, дыхание. И то и другое очень слабое. Но девчонка жива, и это главное. Ее лицо сквозь целительную дымку темного тумана выглядело размытым пятном, но лорду показалось, что кожа и волосы девушки посветлели.
– Мэйс Асси, – позвал он.
Она вздрогнула всем телом и прошептала:
– Прочь!
Сириен не успел удивиться, как жертва обстоятельств, не открывая глаз, прорычала:
– Не хочу! Попробуй заставить!
Ректор с облегчением перевел дух: так она спит и видит кошмар? Он сел на стул отсутствовавшего дежурного целителя и тихо спросил:
– Чего вы не хотите, леди Асгерд?
Девушка резко распахнула веки, и Сириена обожгло жаркой волной тьмы, плеснувшей из ее глаз. Его спасла только мгновенная реакция тренированного тела, иначе светлый маг поменялся бы с темной ведьмой местами на больничной койке.
Лорд едва не присвистнул от изумления: ее резерв не только восстановился, он превосходил все мыслимые пределы. Такое он видел только во время схватки с демонами Нижнего мира.
Девушка снова закрыла глаза и провалилась в сон, а ректор нахмурился: неужели Асси одержима? Как ее пропустила система охраны крепости? Как не заметил король? Да и он сам? Неужели потерял нюх?
Впрочем, это легко проверить, достаточно снять лечащий кокон.
И оборвать процесс регенерации. У девушки наверняка ожоги, которые она пока не чувствует. Останутся шрамы. Конечно, со временем их уберут. Но когда еще это случится…
Нет, Сириену не нужно ломать кокон, чтобы проверить подозрения. Собственно, и проверять не нужно. Разве что для очистки совести… которая молчит. Потому что все демоны и одержимые ими души несут в себе зерна зла. В Асси… в леди Асгерд их нет.
Два брата по отцу, бастард и король, обладали уникальным даром видеть истину. Но если Артан различал, когда люди кривят душой, пытаясь обмануть, то Сириен видел зло в умах и сердцах. Не дар – проклятие, обрекающее братьев на несчастливую жизнь без любви. Потому что любить лживых и злобных людей невозможно, а каждый, абсолютно каждый когда-нибудь в своей жизни лгал или совершал зло. Святых нет.
И уж конечно не бывает святых чернокнижниц.
Но зло, посеянное демонами в сердце одержимого, воняло, как гнилое мясо. Его не спутать с обычной стервозностью, хотя последняя тоже отвратительна. Если бы Сириен раньше вернулся в Риртон и увидел королеву Риату, не случилось бы многих трагедий. Королева воняла, как разложившийся труп.
А девушка, спавшая в коконе, была чиста, несмотря на вспышку тьмы. Ее тьма не пахла злом. Вчера она пахла раскаленными угольками и обжигала, а сегодня – как натопленная деревенская печь в холодный зимний день – хлебом, дымом и уютом. В ней не было угрозы.
Внезапно лорд Сириен понял, что впервые за многие годы, с тех пор как осознал свой дар-проклятие, полностью расслабился и даже задремал. Он и не вспомнил бы, когда ему было так хорошо и спокойно. Бесценное чувство.
И сквозь это расслабленное спокойствие пробивалось какое-то новое чувство. Благодарность? Да. За это стоило поблагодарить. Но не только. Что-то еще…
Изумление. Полнота обретения. Как будто нашел что-то давно и безнадежно потерянное.
Та-ак… Этого еще не хватало! Лорд рывком поднялся и решительно направился к двери, распахнул и с трудом удержался, чтобы раздраженно ею не хлопнуть.
И пораженно замер на пороге – неожиданная догадка сверкнула как молния.
Нужно выяснить все о женщинах рода Лиртан. В мире Айэры много тайн, и одну из них хранила мать Сириена, колдунья древнейшей крови. Может ли семья Лиртан хранить подобную тайну? Не потому ли старая, одинокая и бедная черная ведьма из провинции, вопреки здравому смыслу, удочерила дочь герцога при живом отце?
И, если уж совсем раскрыть крылья и воспарить в мечтах… может ли случиться чудо и отыскались корни Великого Древа? Один маленький корешок с ослепительной улыбкой, тонкой талией и…
Дверь все-таки хлопнула. Лорд вылетел из палаты как укушенный костяной гончей. Эрвид Стейр, искавший ректора, чтобы отчитаться об исчезнувшем портальном следе, удивленно оглянулся, когда Сириен промчался мимо, не бросив на Ворона даже взгляда.
Глава 17Приказ короля
Родственницы – матушка, тетки, бабки и прабабки – меня потрепали, но выпустили живой.
И абсолютно здоровой.
Я уже и забыла, каково это – просыпаться с ощущением полноты жизни, обретенной целостности и легкости, когда воспаряет дух.
Правда, это чувство тут же было подпорчено воспоминаниями о падении во тьму бездны, из которой веяло ледяной жутью смерти. О том, как меня окружили сотни духов, словно коршуны воробья. Но подхватили и… больше я ничего не помнила. Ни того, как брала силу и восстанавливала резерв, ни беседу с родными, ни совет духов… Все стерлось последними их восторженными воплями: «Свершилось, Асси! Ты его нашла! Он здесь! Твоя судьба! Наша надежда! Великое Древо! Невероятное чудо! Он рядом!»
В конце концов голоса слились в один невнятный гул, и я банально уснула обычным сном. И вот тогда-то мне и приснилось что-то невероятно хорошее, о чем не осталось ни малейшего воспоминания.
Итак, по мнению духов, моя судьба рядом.
Я осторожно приоткрыла глаза и улыбнулась представшей картине: на спинке больничной койки, крепко держась за нее когтистыми лапами, сидел крупный черный ворон и спал, сунув голову под крыло.
Эрвид Стейр. Нелюдь. Полудемон. Некромант. Мастер Пути.
По сути, жуткое существо, от которого нужно держаться подальше.
Некрасивый, но очень обаятельный и на диво внимательный. Сколько ему лет на самом деле? Это после глотка из моей фляги он так помолодел и выглядит, как мой сверстник, а в момент знакомства он показался мне мужчиной солидного возраста, лет на сорок – сорок пять человеческих. Но, несмотря на разницу в возрасте, культуре и менталитете, мне было с ним легко, как со старшим братом, если бы он у меня был. И ведь не только я мгновенно нашла с ним общий язык, но и духи рода как-то уж слишком быстро открылись чужаку.
Неужели он – моя судьба?
Я прислушалась к себе, но сердце билось ровно, душа не трепетала. Он мне нравился, но вряд ли это любовь. Или все еще впереди?
Кого еще могли иметь в виду духи?
Да кого угодно, кто в тот момент оказался поблизости от моей палаты. Для духов не существует преград в виде стен и запертых дверей. Может быть, кто-то из целителей? Но они же все сплошь светлые!