– Пятеро. Много.
– Какой-то у вас отбор наоборот, ваше величество, – проворчала я.
Мужчины рассмеялись, и напряжение, витавшее в комнате, резко спало. Даже Тиррина расслабилась и откинулась на спинку дивана. Ее лицо утратило жесткость, линия губ стала мягче, и из железной, хватившей и жизни и смерти леди она превратилась в юную нежную девочку.
– Хорошо. Я согласна. Какой у вас план?
Мы еще час обсуждали план, согласовывали детали, метаморф вносила поправки, всегда к месту.
А под конец, когда мы уже все обговорили и распределили роли, Артан вдруг заявил:
– Я хотел бы сказать вам пару слов наедине… Данира.
– Только в присутствии леди Асгерд! – потребовала она.
Она явно боялась оставаться с королем наедине. И правильно. Незамужний метаморф тоже должен блюсти честь.
– Хорошо, – согласился Артан. – Господа, оставьте нас.
Мужчины, переглянувшись, нехотя подчинились.
Едва за последним из них закрылась дверь, король спросил:
– А вы не хотели бы участвовать в отборе от своего лица, леди Барренс?
– Леди Барренс умерла, – повторила девушка. – Даже если я ошибалась и она еще жива… Совет Ока никогда не утвердит такую королеву. Айэни на троне Риртона? Никогда этого не будет. Потому – нет, ваше величество. Леди Барренс не будет на отборе.
– Только в этом причина? – Король в этот момент напомнил льва, бесшумно крадущегося к добыче. – Леди Асгерд показала мне ваше письмо. Я тронут вашим желанием спасти меня от проклятия, но возможно ли это? И существует ли оно? Моя мать… – Голос короля дрогнул. – Она лишь расхохоталась. Мне кажется, она обезумела, Тири.
Метаморф дернулась, но не стала третий раз вещать, что та Тири, которую знал король, умерла. Лишь глазами сверкнула, и Артан виновато улыбнулся.
– Мне сложно, видя тебя, принять, что нет больше той Тири, которая носилась по дворцу сломя голову, сметая с пути вазы и пугая чопорных фрейлин, и прибегала ко мне со своими ушибами и царапинами. Я всегда помогал тебе, девочка. Ничего не изменилось. Я готов принять любую твою внешность, любое имя, Данира.
Метаморф резко развернулась ко мне, но я отрицательно качнула головой: я не говорила никому о ее планах.
– Я не готова обсуждать это, мой король. – Она уклонилась от ответа. – Но я поклялась в том, что исправлю все зло, которое причинила вольно или невольно. Только погибших не смогу вернуть… – Ее голос дрогнул и упал до шепота. – Я попытаюсь снять с вас проклятие. И вы можете быть уверены, что на власть и корону я никогда не посягну.
– Жаль. Ты достойна короны.
– Ваша мать хотела, чтобы я стала вашей избранницей, а сама приворожила меня к другому мужчине. Она искусно создавала эмоциональный треугольник, ловушку для вас, для меня. Хотела, чтобы вы возненавидели Дэйтара, а он – вас. Но я избавилась от навязанного влечения к Дэйтару, когда попала в другой мир, а Орияр ей не поддался. Осталось очистить вас от проклятия, и она будет побеждена. Пока вы больны мной, Риата торжествует. Но дело не в этом. Мне все равно, какие чувства она испытывает. Но я не могу не помнить о том, что, когда спадет проклятие, будет чудовищный откат и я стану вам омерзительна.
– Это невозможно.
– Это магический закон Эррива. Сила противодействия прямо пропорциональна силе воздействия. Откат неизбежен. Если я действительно стану вашей тайной или явной супругой, вряд ли мы оба будем счастливы, мой король.
Он помолчал, обдумывая услышанное, а печальные глаза пресветлого короля стали цвета дождя.
– И как ты собираешься снять с меня проклятие?
– Пока не знаю. Не уверена в способе. В любом случае это останется моей тайной.
– Как я узнаю, что оно снято?
– Ты останешься жив после брачной ночи.
Король вскинул взгляд, пристально вгляделся в лицо Тиррины и кивнул:
– Я тебя услышал, Тири. Теперь давай обсудим, где и как тебе прятаться от непосвященных в твою тайну…
На этом прекрасный вечер не закончился.
После ужина, который был разнесен по комнатам, Ворон с моей помощью собрал конкурсанток в холле второго этажа.
– Вас осталось полтора десятка, – сказал суафит. – Я поздравляю вас с прохождением очередного испытания.
– А разве это была не атака диких? – удивились некоторые особо въедливые девицы.
Эрвид Стейр проигнорировал вопрос.
– Те девушки, которые на данный момент вынуждены остаться в лечебнице, исключены из отбора, – заявил он. – По мнению Совета Ока, они оказались слишком слабыми, неспособными защитить себя, а значит, не смогут защитить и детей, если в момент теоретического покушения рядом не окажется стражи. А к покушениям королева должна быть готова в любой момент. Те, кто на вершине власти, – всегда в зоне смертельного риска. Именно этими соображениями руководствовался король и его Совет.
– Но у них же пустяковые ожоги! – ахнула мэйс Дирси, дочь купца и черной ведьмы из разорившихся мелких аристократок.
Ворон кивнул мне, передавая слово, и я выступила на шаг вперед.
– Вы должны знать, мэйс, яд айэ не бывает пустяковым. Но не переживайте. Ваши подруги выбыли из отбора, но останутся в качестве приглашенных гостей и переселятся в темное крыло общежития. Для них закончены испытания и начинается праздник. С завтрашнего дня в школу прибывают лучшие молодые и холостые аристократы магических родов королевства, им даровано право присмотреть себе невесту среди свободных девушек, а девушкам – достойного жениха. Безусловно, основное внимание будет приковано к вам как к достойнейшим. У каждой появится шанс устроить свою судьбу.
Довольные девицы переглянулись и заулыбались. Все понимали, что королева может быть только одна, а остальные, будь они стократ красивее и умнее, получат клеймо неудачницы, как было раньше в истории Риртона. Нет, в глаза им никто не скажет, все-таки войти в полтора десятка лучших из пяти тысяч – это высокая планка, но… Но каждая из них мечтала стать избранницей короля.
Теперь же, если девушки сразу получат выгоднейшие брачные предложения, сплетники откусят себе язык от зависти.
– И еще объявление. Тройка лидеров на сегодняшний вечер. Третье место – леди Зайна, второе место – княжна Ежанна и с большим отрывом на вершине рейтинга – леди Мартиэра.
Моя бывшая однокурсница развернула плечи и вытянула спину стрункой, горделиво оглядев ошеломленную стайку конкуренток.
– Почему Мартиэра? – прошипела Зайна, непроизвольно сжав кулаки. – Чем она отличилась?
– Было использовано право короля даровать своей фаворитке пятьдесят баллов, – улыбнулась я во все зубы. – Насколько известно, его величество неравнодушен к красивым голубоглазым блондинкам, способным удержать «черное марево».
Волосы Мартиэры были далеки от платинового оттенка локонов Тиррины, скорее светло-пшеничные, но нам необходим конфликт, и король решил пожертвовать репутацией беспристрастного судьи. К тому же так ли специально запущенная сплетня далека от истины?
Змеиный шепоток пронесся по прореженным рядам конкурсанток, но Ворон быстро прервал обмен недовольными мнениями:
– Леди и мэйс, еще минутку внимания. Также наш щедрый король милостиво даровал разрешение вернуться на отбор мэйс Кхарите, дочери вождя горного народа кхалс и нашего союзника. Это политическое решение, не ищите в нем справедливости. Но рейтинг мэйс обнуляется.
Горянка поднялась по лестнице и присоединилась к группе конкурсанток, одаривших ее недовольными, а то и злорадными взглядами.
Моей обязанностью было внимательно фиксировать, на чьих лицах проявилось злорадство, и отмечать в блокноте. Будущая королева должна, по меньшей мере, владеть чувствами.
И никто не догадывался, что настоящая горянка уже отправлена сетью порталов в объятия к любящему отцу вместе с щедрыми дарами и подписанным союзным и торговым договором, а вместо Кхариты под ее обликом к участницам присоединилась метаморф.
Выбор образа горянки был не случаен – ее тут никто не знал, девушка оказалась потрясающе скромной и настолько молчаливой, что ее голоса никто еще не слышал, кроме ректора и Ворона, и эти двое уверяли, что Кхарита не была немой. Впрочем, уже не важно.
Пожелав девам доброй ночи, мы разогнали их по своим покоям и запретили выходить до утра. Для экстренной связи с Вороном каждой была выдана крохотная булавка-чеер.
Пожелание доброй ночи было издевательским: для пятерки подозреваемых мы заготовили качественные кошмары.
От плана расселить девиц по двое мы отказались.
Десять девушек были предупреждены, чтобы они были готовы к эвакуации в любой момент, то есть отдыхали одетыми.
Пять девиц пребывали в неведении. Нам осталось дождаться, когда они крепко уснут. А чтобы и для нас никаких сюрпризов не было, Ворон опечатал двери апартаментов снаружи – все, кроме комнаты «горянки».
Когда Ворон закончил, я затащила его к себе, заманив чашкой остывшей чинфы, и взмолилась:
– Эрвид, дай мне два портальных камня. Я знаю, у тебя есть.
– Зачем?
– Боюсь, мой отец при смерти. Я должна его повидать.
– Не выдумывай. Еще два дня назад лорд Сириен с ним разговаривал через мой чеер, и герцог Грайсиер был жив-здоров.
– Но за два дня могло случиться что угодно! Это быстро, начальник. Полчаса, не больше!
– Воспользуйся чеером, который я тебе дал, поговори с ним, если так волнуешься.
– Уже пыталась. Он не отвечает!
Я действительно первым делом, получив чеер из рук Ворона, попыталась узнать, лжет Зайна или нет. Но дух отцовского чеера не откликнулся. Может быть, герцог и знать не желает непокорную дочь и наложил запрет на все мои вызовы? Но ректор говорил, что отец обо мне беспокоился, когда начались убийства в Лайрэне.
– Может быть, он насмерть обижен? – предположил Ворон. – Черные маги не отличаются всепрощением.
– Или смертельно ранен.
– Да кто тебе сказал такое? Почему вдруг сейчас тебе вынь да положь портал в герцогство? Неблизкий путь, между прочим, а у меня заряжены только амулеты для внутренних переходов в школе.