Я скривился, но не стал отпираться:
- Да.
- Умный маг выкупил бы то, чего он хочет, уже после того как дело сделано, - сказал Берит. - Умный маг не стал бы рисковать своим дорогостоящим приобретением. Значит либо ты крайне тупой маг, а всё что я о тебе знаю, свидетельствует об обратном, за исключением твоего полнейшего профанства в оружии и броне, либо наш враг - не ты.
- Спасибо за доверие, конечно, - буркнул я. - Однако, если маг хитёр, он бы потратил деньги на отвлекающий маневр, в лице Элины.
Берит рассмеялся:
- Даже слепой бы заметил как ты ревнуешь её к сэру Акселю.
- Актёрская игра, - я сам не понял как я стал защищать гений врага...
- Херня, не верю, - отрезал Берит. - В сухом остатке, у нас где-то ошивается маг, способный путать дорогу и каким-то образом создавать чудовищ... Кстати доказательством того что ты маг, стало то что ты знал как называется чудовище.
Блин, спалился так же тупо как Берит... Если конечно он не сделал этого намерянно. Я попался в собственную ловушку! Идиот!
- ... А раз так, то он силён, - продолжил Берит. - Я не знаю, есть ли в наших краях кто-то способный на такое.
- Зайди с другого конца - кто держит зуб на кого-то из рыцарей? Возможно на сэра Акселя, но возможно и на кого-то иного.
- Да много кто, - Берит погрузился в молчаливое раздумье, а потом помотал головой: - Точно знает только сэр Аксель.
- Мне кажется, он в точности знает кто за всем этим может стоять, и уверен что по прибытии в лагерь нас ждут весьма интересные указания...
- Согласен.
... Так и случилось.
Едва мы приехали в лагерь и спешились, как сэр Аксель ударил кулаком в прислонённый к дереву щит:
- Сбор!
Воины, отложив пустые миски (чёрт, мы опоздали к ужину), развернулись к лидеру.
- Ночь будет ненастная и сложная, - он взглянул на Берита, и тот кивнул. Рыцарь продолжил, уже глядя на меня:
- Торан, постарайся приложить усилия чтобы исцелить раненых полностью. Потом отсыпаешься и заступаешь в дозор, твой - волчий час, старший - Берит. Первый дозор беру я. Третий, если ничего не случится - Кассар.
То есть моё время - максимально неудобное. Аксель дежурит за полночь, затем Берит - в глухую ночь, и Кассар - в предрассветные часы. Если на нас захотят напасть, то сделают это либо во время дежурства Акселя, либо понадеявшись что все дрыхнут как убитые - в волчий час, когда сон самый крепкий. А может ли мой волшебный щит поглотить сонные чары? Ведь если против нас маг, я пожалуй, единственный кто сможет хоть как-то попытаться с ним справиться...
Да только я в магии разбираюсь даже не на уровне новичка, я не овладел даже азами. А тот кто нам противостоит - способен путать дорогу, да и погода, вероятнее всего, тоже его рук дело.
У страха глаза велики.
Вуррок был силён, но я одолел его. Отчасти это была удача, что я захватил в доме банку кислоты, но - Лераэ вдохновила меня победить. Я даже помыслить не мог о том, что враг силён и мне не победить там, где не справились даже отлично вооруженные рыцари; всё о чём я думал - это победа.
Если ты признал поражение до боя - ты проиграл, и следовательно умер.
Кажется, я становлюсь воином.
Осталось придумать способ как подготовиться к неизвестному, и как чёрт возьми, мне победить.
А ещё вопрос - кто будет охранять пленных. Впрочем, этот вопрос похоже на повестке дня не стоял, приглядевшись, я увидел валяющиеся в повалку недвижимые тела. Их что, убили? Вроде бы крови нет...
- ... Остальным - отбой, - закончил речь Аксель. - Торан, подойди.
Ну я и подошел, хотя с куда большим удовольствием подошел бы к котлу, возле которого сидела Элина и поедала меня взглядом.
- По праву пати-лидера, я выписал тебе свидетельство для Гильдии, - он достал из поясной сумки бумагу с печатью ордена Меча. - В нём я неоспоримо свидетельствую именем и своим правом, что ты являешься лёгким пехотинцем в моём отряде, и доблестью доказал своё право именоваться воином.
- Благодарю, - я принял бумагу, и принялся разглядывать. Почерк у него конечно не чета моему... Да и печать внушает.
- За службу, не предусмотренную нашим уговором я заплачу дополнительно, когда мы достигнем Огарка, если конечно ты захочешь продолжать с нами путь. Я не предупреждал об опасностях, поджидающих нас в дороге, и не думал, что ты согласишься послужить отряду, так что если ты откажешься, я выпишу требование, по которому в любом оплоте ордена тебе выплатят причитающееся.
Нихера себе...
Я подавил желание спросить, сколько это будет в монете. Но учитывая, что отряд где-то наскрёб двадцать золотых, почему-то был уверен что Аксель платит золотом. Сколько б не заплатил, это настоящее богатство.
Да хрен я его оставлю раньше Огарка, и пусть между ним и нами встанут хоть все черти Бездны.
... Подумалось об Элине...
Но не о её безопасности. А о том, что учитывая нависшую угрозу и то что мой дозор - второй, затащить её в кусты будет крайне сложно, опять же часовые будут бдеть.
Ну и что мне в итоге делать?
- Почту за честь пройти этот путь до конца, милорд, - вырвалось у меня. - Я не встречал прежде столь доблестных воинов, и что бы не встретилось на нашем пути - я разделю это с вами.
Аксель скупо улыбнулся.
Меня что, Кассар покусал что ли? Или в мою голову наконец пробилось понимание что я говорю с рыцарем, дворянином и чёрт подери просто охрененным пати-лидером, который одним видом внушает уверенность в том, что мы победим любого врага?
Это - истинная харизма. Есть чему позавидовать.
***
Я предпочёл пропустить ужин, он от меня никуда не денется. Во-первых я опробовал свой изуверский способ лечения на раненых, пока эликсир не выдохся (а я проверил, капнув на обожженный неудачным испытанием магии палец). Их пришлось держать, и влить каждому по полстакана этого ихнего компота с парой ложек адской хрени, которую Берит описал как обезбаливающее, помогающее облегчить муки раненых. И всё равно им было больно.
Я вскрывал ножом рёбра, руки и ноги, в случае с конечностями - перетянув их ремнем чтобы остановить кровотечение и разглядеть как сломаны кости, и сложить их правильно, а затем капнуть эликсиром. Я угадал - кости срастались прямо на глазах. Затем закрывались сомкнутые края раны. Каждому по полглотка внутрь - и раненые полностью здоровы, хоть и пускают слюни после обезбола, но хоть не дёргались в процессе.
Одной задачей меньше, я поставил в строй троих бойцов.
Теперь наконец, главное.
Мытьё посуды? отпадает. Дождь отмоет. Просто слинять из лагеря - невозможно, сэр Аксель бдит.
Остается...
Элина подошла к нему и, помявшись, промямлила (отличная актерская игра!), что хочет отойти под ветер по нужде. Сэр Аксель разумеется, дал добро. Ну ещё бы!
... Это не была актерская игра. Она реально собралась отойти по нужде. И попросила меня сопроводить.
Как раз в этот момент начало накрапывать. Тяжелыми, крупными каплями с небес сперва неспешно, и постепенно усиливаясь, на землю обрушился настоящий водопад, заглушающий все звуки какие только можно. В ветвях начал завывать ветер, яркой слепящей вспышкой небо прочертила ветвистая молния и ушла за реку.
Мы вымокли в момент.
Затем, отойдя от кустов, за которыми облегчился и я, желание стало непереносимым, и я, прижав Элину к мокрому, шершавому древесному стволу, принялся сдирать с неё платье.
- Что ты делаешь... Перестань... Нас увидят... - лепетала она, бросая взгляды в сторону лагеря.
Но у меня было незаконченное на мешках с зерном дело.
И мысль, что эта ночь для многих может стать последней.
Поэтому надо успеть насладиться тем, что стало по праву моим.
А дождь смоет всю грязь с наших тел, и мы вернёмся в лагерь хоть и промокшие, но по крайней мере...
... В тот раз я овладевал женщиной под навесом, под звуки дождя. В этот - под хлещущими тело как плети косыми струями ливня и бьющими как мелкие камни каплями, падающими с листьев дерева. Я не обращал на них внимания. Для меня существовал только Элина. Она - моя.
Я жадно целовал её полуоткрытый, лепечущий протесты рот, прижимал к себе за талию, силой раздвинул ноги и наконец, погрузился. Холодная вода, текущая по её животу ничуть не охлаждала пламя внутри неё. Как и моё.
Я двигался резко, я мял её тело, скользкое от воды, смывающей пот, и её протесты затихли, им на смену пришли сладкие стоны, заглушаемые воем ветра и раскатами грома.
- Ты моя, - прошептал я ей на ухо. - Только моя!
- Да! - вскрикнула Элина, дрожа и подаваясь мне навстречу. - Да!
- Чтоб я больше не слышал... слова "перестань"! - дрожа от холода и жара, тяжело дыша продолжал я. - Ты раздвинешь ножки где... и когда... я захочу!
- Да! - простонала Элина.
- Что "да"? Повтори!
Она словно уже ничего не соображала. Мокрые волосы прилипли к лицу и плечам, мой взгляд видел как дрожали её дрожащие, и словно бы фиолетовые от холода губы, она открыла глаза и обвив меня за плечи прижалась, расплющив полную грудь о мои рёбра. И осознав смысл сказанного прошептала:
- Я твоя... Я буду... раздвигать ноги... когда захочешь... где захочешь...
- Умница, - я подхватил её под мягкие упругие ягодицы одной рукой, и провел вдоль позвоночника другой, ощущая пальцами как играют сильные мышцы, когда она поддает тазом. Было ощущение что её тело не хочет меня отпускать, когда я доставал, и раскрывается нежным горячим болотом, когда я вбивался.
О времени я не думал, но всё случилось быстро. Мы обрушились на мокрую листву вместе, дрожа в послестрастье.
Жар угасал, ему на смену пришел холод.
Я ещё раз поцеловал Элину, в мягкие, мокрые, холодные губы, что делились со мной горячим дыханием.
И поднявшись, подал ей руку. Приводить в порядок мокрую одежду было ещё той морокой, конечно, но мы справились.
По возвращении, мы поняли, что никто не обратил внимания на наше отсутствие. То ли ввиду деликатности, то ли потому что всем было похер, и я так полагал, что скорее всего последнее.