А если кто-то вздумает постучать в дверь, я его убью нахуй.
Мы вошли в воду - горячая!. Элина издала прерывистый вздох, я зашипел сквозь стиснутые зубы и добавил из ведра чуток холодной. И мы опустились в ванну, лицом друг к другу -вода заплескалась чуть ниже краёв.
- Кайф, - сказал я. Элина немножко скованно кивнула, глядя на меня с каким-то ожиданием и затаённым страхом.
- Знаешь, - задумчиво сказал я, вспоминая сон с Лераэ. - Кое-кто сказал мне, что я не умею любить. А ты как думаешь?
- Не знаю... - Элина чуть наклонила голову и опустила взгляд. - Ты смотришь на меня... как на вещь, но... Я не знаю. Кто я для тебя, Торан?
Я постарался очистить мысли и глубоко вздохнул, пытаясь расслабиться. Горячая вода этому весьма способствовала.
- Девушка, - сказал я. - Прелестная, умная, милая.
Я на миг задумался, чего б ещё насыпать.
- ... С первого взгляда ты мне очень понравилась, - сказал я. Она подняла на меня взгляд, и я продолжил. - Я ввязался в это дерьмо отчасти потому что твоя сестра рассказала мне вашу историю, и мне стала невыносимой мысль что... ты должна работать на Хорса.
- Ты сказал что я шлюха, - с лёгкой укоризной возразила Элина.
- Я выкупил твой контракт за полную цену, - возразил я.
- Дорогая, но шлюха, - грустно сказала Элина.
Я не знал что сказать. Не хватало опыта. Не было слов.
- Придвинься, сядь ко мне спиной, - сказал я. Не играть по чужим правилам. Это должно работать и здесь.
Элина испуганно на меня посмотрела, но встала, развернулась, и села спиной ко мне, прижавшись всем телом. Мои ноги еле влезли между её бедрами и стенками ванной.
Я зачерпнул из ведра воды ковшом, с полки, где так же были мыло и стопка полотенец, и полил ей на голову. Потом взял мыло, взбил пену и принялся намыливать - шею, плечи, спину - стараясь касаться её ласково и нежно. Я не видел её лица, но напряженность в её плечах пропадала.
Затем я переместил руки на тяжелую грудь, словно взвесив её в мыльных ладонях, огладил, ощущая как она приятно скользит.
- Я думаю, когда мы доберемся до Огарка, то у нас будет дом. Я пока хрен его знает чем я там буду заниматься, но определенные мысли есть. Ты ведь поможешь мне?
- Конечно, - как-то расслабленно чуть ли не промурлыкала Элина.
- Нам нужно проторчать там год. Я добуду денег, и выкуплю Зарину, - продолжил я. - Но, знаешь, кое-что меня смущает. Она весьма прозрачно намекнула как она отблагодарит меня, в том числе за то что я выкупил тебя.
- Предложила отсосать? - равнодушно сказала Элина. - Это она может... Попробуй, не пожалеешь.
Э... Немножко не так я себе представлял её реакцию.
- Мне не с чем сравнивать, - ответил я. - И потом... Ты разве не против?
- А почему я должна быть против? Это её благодарность. Она выражает её как может. И потом...
Она чуть отклонилась в сторону и обернулась, поглядев на меня:
- Ты ведь не освободишь нас от контракта, - чуть печально сказала она. - Ты будешь пользоваться нами обеими. Пока мы тебе не наскучим, а потом продаш кому-нибудь ещё.
- С чего ты взяла? - недоуменно спросил я. Вот этого я вообще не ожидал.
- Ты выкупил меня за полную сумму контракта, - вздохнула она. - Мой долг стал прежним, и мне его не погасить.
Вот же блядтсво, а я то думал...
- А я-то думал что после того как ты взгрела корчмаря, ты скажешь что-то типа "ебать ты лох, Торан", - кисло сказал я. - Хорс сказал, что отдаст тебя за половину стоимости контракта. Я настоял на целой. Знаешь почему?
- Почему? - всё так же печально спросила Элина.
- Для меня - это символ. Без этого долга ты могла бы избрать любой путь. Заплатить меньше - значило признать что ты должна, что ты выплачивала, и что ты продавала себя, чтобы это сделать - а не была свободной и делала то, чего хочешь сама. А Заряна сказала что ты именно это и делала.
- Она выплачивала долг за меня, - подтвердила Элина, чуть оживившись. - Но...
- Я оплатил твой долг, перечеркнув всё, что было, Элина. Мы то, что мы делаем. И то, кем себя считаем, - сказал я, поглаживая её грудь. - Ты можешь начать всё сначала. И вопрос в том, следует ли мне и сегодня оставить на тумбочке пригорошню медяков, или нет?
- ...нет, - тихо сказала Элина, откинув голову мне на плечо. Какие же у неё мягкие волосы... - Но тогда... я была чистой... а теперь...
- Чтобы стать чистой - тебе достаточно смыть мыльную пену, - усмехнулся я, выливая на её плечи ковш воды.
- Ай!
Упс, холодная.
- ... А те, кто это с тобой сделал - никогда не отмоются, - закончил я.
Я бережно смывал с неё пот и грязь, не забывая при этом намыливаться сам. Я не стремился сожрать, глотая куски и не чувствуя вкуса, я понял что в спешке пропустил самую суть наслаждения - прикосновения, ощущения. Её кожа, гладкая и нежная - казалось ласкала подушечки пальцев. Мягкость и упругость, везде где нужно. Я сдерживался, стараясь не лезть прямо сразу Элине между ног, а когда всё таки залез - то под слоем горячей воды ощутил, что её пещерка прохладная и скользкая.
Девушка издала легкий стон, возлежа у меня на плече (отличный вид на её грудь, кстати), и чуть повернула голову, полураскрыв губы. К которым я незамедлил прильнуть в нежном поцелуе.
И всё это время мой стояк был зажат у неё где-то между ягодиц, упираясь в копчик.
В корыте было удобнее, тут борта мешают.
Мы поднялись, и как следует ополоснувшись, смывая мыло, переместились на кровать.
Элина легла на бок, лицом ко мне, подперев голову рукой и согнув одну ногу в колене, я аж прикипел взглядом к крутому изгибу бедра, переходящему в узкую талию.
- Торан... почему ты не порвал мой контракт? - спросила она.
Потому что это - единственное что тебя тут удерживает? Или нет?
- Потому что он не имеет значения, - пожал плечами я. - Ну допустим, я его порву и сожгу - и что изменится?
Элина ненадолго задумалась.
- Я буду свободна, - сказала она.
- И что ты будешь делать? Без денег, без дома, одна.
- Я останусь с тобой, - не задумываясь сказала она.
- Но ты и так со мной. В чём разница?
- Сейчас я - твоя рабыня, - сказала Элина. - Но если ты порвешь контракт, я буду с тобой, свободной.
"Если" я порву контракт.
"покажи ей её место"
Да сколько ж можно-то чёрт подери, а?!
Нахлынула ярость, она трансформировалась в жгучее желание, и я придвинулся к Элине, перевернув на спину. Её бёдра послушно раздвинулись, а глаза заблестели.
Я вогнал в неё член, выбив стон, прижал к себе её тело, крепко обняв, и уже не пытаясь быть нежным, дал волю желанию.
Элина постанывала и всхлипывала, по её щекам текли слезы. Она отдавалась как покорная рабыня, а я насиловал её тело, утоляя так долго сдерживаемое желание. Буря во мне застилала мраком глаза. Мне было мало. Мне хотелось уже не целовать, а кусать. Мне хотелось большего. Сделать ей больно. Потому что она дура. Потому что она не понимает!
Это - последний раз, когда она раздвигает свои ноги как шлюха из деревенского кабака!
Глава 22: вспоминая Икэда-я в Киото, эпохи Бакумацу
Нравственное негодование - это зависть с нимбом вокруг головы.
Герберт Уэллс
Я остро чувствовал, что приближается момент, когда Элина перестанет быть моей. Я сожгу контракт - и она больше не будет ничего никому должна, она будет свободна... И я потеряю над ней власть. Лишусь её.
Её тела, прекрасного, уютного, такого знакомого, покорного тела...
Она со мной потому, что я владею контрактом. И думает, что если услужит мне, это скостит долг, который, моими стараниями, вернулся к начальной величине. Она плакала от отчаянья, сначала, после - её слезы высохли, а стоны исполненные боли и наслаждения становились всё громче, её нестриженные ногти впились мне в плечи, в рёбра, в бёдра, она яростно двигалась навстречу, её прекрасные глаза закатились, а нежный животик сотрясла ощутимая извне и изнутри дрожь, когда она выгнулась и словно пытаясь сбросить меня, и обмякла...
Но я не мог, не успел ей насладиться. Как последним глотком воздуха. Я ощущал что теряю её. И что у меня нет выбора кроме как сжечь проклятый контракт. Так будет правильно. Она заслужила.
Она сказала что будет со мной, что поможет мне там, в Огарке. Она скажет что угодно. Это же очевидная ложь. Она получит свободу и - она же умная девочка. Она найдет кого-то, кто не знает о её прошлом. Кто не называл её шлюхой по пьяни...
Я перевернул её на живот, и мой член скользнул меж её мокрых, скользких ягодиц, раз, другой. Уперся в расслабленное колечко, я надавил, преодолевая его сопротивление...
Элина придушенно воскликнула, но головка уже прошла. И я погрузился глубже, ощущая, словно бархатистый чехол обтягивает мой член. Не такой скользкий, и узкий, и неглубокий... Я быстро достиг дна и погрузился глубже, растягивая эти... ножны. И замер.
А затем снова начал двигаться, Элина чуть приподнялась на локтях, и я сгреб в ладонь её грудь, вбивая её животик в матрац, исторгая из её рта всхлипы и невнятные вскрики.
Я овладел ей как шлюхой.
И ощутил как она начала изгибаться, приподнимая мне на встречу свою прелестную попку.
Не знаю, был ли там Хорс, да и ну его на хуй.
Сегодня, сейчас, в этот самый момент Элина - моя, и только моя, и только это имеет значение.
Я поцеловал её в шею, прочертил языком дорожку от уха до позвоночника, чуть сдавил меж пальцев сосок, мысли покинули мою голову, и я слился с девушкой в единое... движущееся, стонущее и дрожащее животное с двумя спинами.
Пропустил руку ей под живот и дотянулся до пухлых валиков щели- ощутив там чуть ли не водопад.
И ощутив ревность к будущему.
- Я могу снять с тебя проклятье, - прошептал я ей на ухо горячим шепотом. - Разрушить последнее, что связывает тебя с прошлым. Хочешь?
- Да-а-а, - простонала Элина, яростно двинувшись навстречу и коротко вскрикнув от боли. - Сделай это!