– Дилоса, речь идёт не только обо мне и не только о моих друзьях. Речь идёт обо всех рабах в долине и о людях Внешнего Мира. Если ты превратишь меня в вампира, кто им поможет?
– Мне жаль их, – равнодушно проговорила она. – Но только твоя жизнь имеет для меня значение.
– А для меня не только! – Майлз не сдержался, стараясь не расплакаться. И заявил: – Я не дамся.
– Ты не можешь противиться мне.
– Я буду драться и заставлю тебя убить меня. Лучше умереть, нежели стать вампиром. Если ты хочешь действовать силой – давай! Пусть это будет твоей лучшей охотой.
Дилоса пронзила его взглядом и… опустила глаза.
– Ах, так! Замечательно! – И её лицо опять застыло. – Ты не желаешь принять мою помощь. Хорошо, будешь сидеть в тюрьме, пока не поймёшь, что для тебя лучше.
Майлз открыл рот от удивления:
– Не надо… Ты ведь не посадишь меня за решётку?!
– Посмотрим.
***
Тюремная башня оказалась невероятно древней постройкой. В ней было всё, что Майлз видел в средневековых фильмах: на полу охапка сена, узкая каменная лавочка, выбитая прямо в стене, и маленькое, закрытое решёткой окошко – высоко, примерно в пятнадцати футах над головой. Майлз пошуровал солому и обнаружил, что предпочитает не знать, что может оказаться в этой куче. Подёргал железные прутья, перегораживающие дверь, внимательно изучил каменные плиты, из которых были сложены стены, и влез на скамью, стараясь дотянуться до оконца. Всё! Больше ему нечем заняться. Он с досадой плюхнулся на скамейку. Дурацкая ситуация! Его на самом деле посадили в тюремную камеру. Дилоса не шутила. А мир, настоящий, реальный мир вне долины, будет действительно уничтожен. Да, он понимал, почему она с ним так обошлась. Он ясно чувствовал её желание защитить его. Но нельзя ведь просто забыть обо всём. О родителях, друзьях, учителях… Если он позволит Дилосе отказаться от борьбы, что произойдёт со всеми ними? А с рабами из Тёмного Королевства? Прачным, Старым Штопальщиком, Бельевым Замочком, Мойщиком Ночных Горшков и другими… Они рисковали жизнью, помогая Майлзу, он восхищался их стойкостью и отчаянным бесстрашием. Он не мог предать их.
“Дилоса ничего не понимает. Они для неё второй сорт. Всю свою жизнь она заботилась лишь о себе. Теперь – обо мне. Она не способна на большее. Значит, надо её заставить. Только как?”
В тишине камеры время замедлило свой ход, и бесконечные часы действовали на Майлза угнетающе. Он тщётно пытался придумать хоть что-то. За окном стемнело, в камере становилось всё холоднее. Майлз задремал, скрючившись на холодной скамейке, и вдруг услышал звяканье ключей. Вскочив, он ринулся к решётке в надежде увидеть Дилосу. В самом конце узкого каменного коридора появился человек с факелом. Увы! Это была не Дилоса. Это была стражница, а за ней была ещё одна стражница, которая вела узника.
– Джин! – вскрикнул Майлз.
А затем его сердце едва не выпрыгнуло из груди. Третья стражница волоком тащила Арадия. Майлз онемел от отчаяния. Странно, Джин вообще не сопротивлялся, когда стражницы открыли дверь камеры и впихнули туда парней. Дверь лязгнула, захлопываясь за ними, и стражницы молча промаршировали обратно. Одна из них воткнула факел в железное кольцо на стене, оставив узникам немного света. Когда стражницы ушли, Джин вскочил и помог Арадию встать.
– Они заперли Ли Джо наверху, – сказал он Майлзу, который всё ещё не мог поверить в реальность происходящего. – Они обещали не колотить его, если мы не окажем сопротивления.
Ком застрял в горле у Майлза.
Наконец ему удалось выдавить из себя:
– Кто обещал? Дилоса?
– И Дилоса, и Ханна Редферн, и тот колдун. Они все были очень любезны.
Майлз медленно опустился на холодную скамейку.
– Это я виноват.
– Почему? Ты очень доверчивый… – утешающе сказал Джин. – Но ты не можешь отвечать за действия принцессы.
– Может. Они – супруги по духу, – вдруг произнёс Арадий.
Джин уставился на него, словно тот вдруг заговорил на иностранном языке.
Майлз тоже выпучил глаза от удивления. Он напряжённо всматривался в полутьме в сказочно красивое лицо Арадия и чувствовал странное смущение перед этим парнем, которого он звал Кэдом и который оказался очень важным в ведьмовском мире. Подумать только!
– Откуда ты знаешь? – спросил он, стараясь не заикаться. – Ты мог бы сказать и раньше…
Улыбка изогнула совершенные губы колдуна.
– Да. Я мог сказать и раньше. – Арадий подошёл к стене и опустился на скамейку, которую в такой темноте и зрячему-то было не разглядеть. – Когда ты пришёл после вашей первой встречи с принцессой, я уже знал, но не мог говорить, будучи почти в забвении. Я много раз видел, как люди находят свои половинки.
– А сейчас тебе лучше? – спросил Майлз. – Ты говоришь так, словно совсем пришёл в себя.
Изменилось не только это. Арадий всегда удивлял своим благородством, но теперь в нём стали заметны непоколебимая уверенность и властность.
– Знахарь очень помог мне. Да, я ещё не здоров, – Арадий окинул невидящим взглядом темницу, – и не в полной мере владею своей силой. Впрочем, я всё равно не сумел бы провести вас через стены.
Майлз вздохнул.
– Хорошо, что тебе уже лучше, – сказал он, смутившись. – Я узнал твоё настоящее имя. Прости, я его сразу не расслышал.
Арадий положил руку на плечо Майлза.
– Мой дорогой друг (Майлза потрясла сила и проникновенность его голоса), никто не помогал мне больше тебя… и настолько бескорыстно. Если бы ты был одним из моих подданных или хотя бы знал, кто я, то и тогда твой поступок был бы удивительным. Но от человека, который вообще ничего обо мне не знает… – Он помотал головой. – Если мы проживём эту ночь и если есть что-нибудь в мире, что ведьмы могут сделать для тебя, тебе нужно лишь попросить.
Майлз зажмурил глаза.
– Спасибо, – прошептал он. – Я хочу сказать… ты знаешь, что я хочу сказать. Я не мог тебя бросить, и всё тут.
– Знаю, – ответил Арадий. – Это и есть самое удивительное. – Он пожал Майлзу руку. – Что бы ни произошло, я никогда тебя не забуду. И не только я, но и другие…
Тут вмешался Джин.
Сначала он молча переводил взгляд с одного на другого, как болельщик на теннисном матче, затем не выдержал:
– О чём весь этот сентиментальный диалог? О чём вы, друзья?
И Майлз рассказал ему. И о том, что Арадий был Ведьмовским Юнцом, Колдуном-Провидцем, и о расколе в Ночном Мире – обо всём, что он узнал из беседы Ханны Редферн и Сильвиона.
– Значит, мы всё-таки покинули Ночной Мир, – спокойно сказал Арадий, когда Майлз закончил свой рассказ. – Когда я уходил, мы только собирались.
– Ты пришёл сюда встретиться с Дилосой? – спросил Майлз.
Арадий кивнул:
– До нас дошли слухи, что Ханна уже подбирается к следующей Неукротимой Силе. И разумеется, она не могла позволить Кругу Рассвета связаться с Дилосой.
Джин потёр лоб:
– Круг Рассвета? Что это?
– Самый светлый ведьмовской круг. Он объединяет не только колдунов. Он открыт и для людей, и для оборотней, и даже для вампирш, которые хотят жить в мире со всеми. И он противостоит Тёмным Силам. – На миг он задумался. – Я принадлежал к Кругу Сумрака, в нём… не очень злые колдуны. – Он улыбнулся, но улыбка быстро сбежала с его губ. – Сегодня есть только две стороны. Пришло время выбирать, где ты. Есть Свет, и есть Тьма – это всё.
– Но Дилоса же не на стороне Тьмы! – В голосе Майлза были слышны боль с отчаянием. – Она запуталась. Она бы присоединилась к вам, если б не думала, что это означает неминуемую гибель.
Арадий вновь положил руку ему на плечо:
– Я верю тебе.
– Так ты, стало быть, важный человек среди колдунов, да? – воскликнул Джин.
Повернувшись к нему, Арадий рассмеялся:
– Я для колдунов Ведьмовской Юнец, спустя пару лет стану их Отцом, а потом когда-нибудь Старшим Колдуном… если проживу достаточно долго.
– Интересно. И при всём этом ты не в состоянии придумать, как нам отсюда выбраться?
– Прости. Я ничего не смогу сделать. Если только… в том мало пользы, но раз уж я предсказатель, я мог бы прочесть одно пророчество.
Майлз невольно фыркнул:
– Только не это!
– Видение посетило меня, когда я спал в лачуге знахаря, – сказал Арадий, будто оправдываясь. – Просто одна фраза: “Лишь воззвав к сердцам, можно ещё спастись”.
Джин расхохотался ещё громче Майлза.
– И ещё одно. – Арадий обратил взор своих узких открытых невидящих глаз к Майлзу. – Я должен был рассказать тебе раньше… о твоей сестре.
Глава 18
Майлз застыл как изваяние.
– Как, ты знал?..
– Я должен был сказать тебе сразу, но я не догадывался, что она была твоей сестрой, пока моё сознание не прояснилось. Я не обратил внимания на то, что вы так похожи… – И он торопливо добавил: – Но, Майлз, ты лишь не теряй надежды. Хотя вряд ли ей удалось остаться в живых.
– Говори.
– Она спасла меня ещё до нашей с тобой встречи в телеге. Я отправился в долину не один, со мной пошли и другие ведьмы. Мы точно не знали, где потайная тропинка. Разведчикам не всё удалось разузнать у прислуги Ханны Редферн.
Майлз слушал Арадия с затаённым дыханием.
– Вечером в канун Сэмхэйна-Хэллоуина мы бродили в горах, пытаясь подобрать заклинание, которое сделало бы тропинку видимой. Вместо этого мы вызвали лавину.
Майлз совсем перестал дышать:
– Лавину?
– Она не задела твою сестру. Она шла как раз по тропинке, которую мы искали. Снежная лавина обрушилась на нас и погубила всех моих спутников.
– О, – прошептал Майлз. – Мне так жаль…
– Я не был серьёзно ранен, но совсем потерял способность двигаться. Я почувствовал, что мои друзья погибли, и услышал чей-то зов. Это была твоя сестра. После схода лавины они с Сильвионом побежали поглядеть, не пострадал ли кто-либо.
– Мелони всегда спешит на помощь, – тихо сказал Майлз. – Даже если нужна какая-то ерунда: батарейки или тёплые носки.
– Невозможно выразить словами мою радость, когда я услышал её голос. Она спасла мне жизнь. Если бы не она, я бы замёрз в снегу. И ещё больше я обрадовался, поняв, что её парень – ведьмак… – Арадий нахмурил брови.