Всеволод едва попытался отправить готовую анкету на сайт, как в квартире вырубилось электричество, а на телефон принялась названивать бабушка.
— Что-то случилось?
— Да, срочно ко мне! Сейчас же!
— Дорогая, мы отложим вторую попытку на завтра? — обратился он к Ане.
— Хорошо, что-то я совсем не в форме, — она на самом деле была измотана. Мыслить критически было очень непросто, хотелось отбросить все сомнения и отдаться чувствам.
Женщина, проводив гостя, еле добралась до постели и погрузилась в сон. Всеволод же на максимально допустимой скорости мчался к бабушке, гадая, что могло произойти. Его не оставляло беспокойство за Аню. Уж слишком краткосрочным оказался эффект от живой воды. Но ведь бабушка не даст ему новую порцию… «А какого рожна я должен её спрашивать?! — зло подумал мужчина, — что я всё, как маленький! Я хочу, чтобы Аня жила! Она нужна мне, а не бабка! Почему я должен зависеть от старухи?» Всеволод даже оторопел от своих мыслей. Это был его первый бунт против власти бабушки. Он всегда был идеально послушным внуком: и в подростковом возрасте, когда его одноклассники стоили родителям козьи морды, и в молодости, когда сверстники устраивали свою судьбу, мало интересуясь мнением старшего поколения.
Дверь квартиры распахнулась сразу.
Елена Васильевна, вся красная от злости, стояла на пороге и бормотала проклятья.
— Ты пешком шёл, а машину на буксире тянул?
— Торопился как мог. Что стряслось?
— Ко мне пытались забраться! Хорошо, я почуяла неладное и вернулась.
— Надо консьержку вздрючить!
— Эта дура курьеров легко пускает. Я ж видела гадин — двое их было. Кубарем с лестницы скатились. Я кричала дубине: держи воров! Да бабка старая еле-еле душа в теле. Упустила, конечно!
— Неприятно, но не успели же ничего украсть. Замок испортили7
— Нет! Ты глаз-то разуй
На пороге валялась какая-то зелёная труха.
— Сейчас подмету. Было бы из-за чего расстраиваться.
— Ты дебил — вот повод для расстройства! Это следы разрыв-травы!
Мужчина удивлённо присвистнул.
— Чуешь теперь, что стряслось?
— Так ведь не открыли же!
— Идиот. Тупой и безмозглый! Ворюги сведущи в нашем деле. На обычный замок никто не станет такую редкость тратить.
— Но у тебя и от травы защита есть.
— Имеется, да мало кто об этом догадывается. Такие заговоры ох, нелегко даются. Ты понимаешь, дурачина, что тут ставки — не просто квартирку обнести?
— Думаешь, те уроды, что у Ани шарились?
— Именно! Как-то прознали, что мы по следу Горыныча идём. Надо их найти!
— Зачем? Девчонку я через пару месяцев удочерю.
— Мало ли что они знают. Откуда пронюхали про яйцо? Ведь в ту же дату фактически попали. Тоже торопились, хоть целый год есть, пока яйцо не закостенеет.
— Конкурентов боялись?
— Или те же бумажки читали, что мой дед. Первый месяц Горыныч при появлении на свет наиболее слаб, и принудить его слушаться проще простого. Надо потрясти умников. Если они нашей крови — я непременно хочу их видеть.
Елена Васильевна не стала вдаваться в подробности. Всеволод не был посвящён в то, что именно за счёт родной крови бабушка надеется поправить своё здоровье. Про эти обряды она ему не рассказывала, а клиентов с такими запросами принимала строго конфиденциально. Внука ведьма берегла из-за планов на Горыныча, осознавая, что одна с хранительницей не справится. Дочки пошли в расход, когда молодость покинула Елену, и стали заметны возрастные изменения и приближение болезни. Тогда ведьма пожалела, что с остальными родственниками, не самыми близкими, разобралась слишком рано, опасаясь их козней и не желая делиться наследством.
— Я выясню у Ани детали, — пообещал Всеволод. «А ведь я могу под это дело устроить имитацию ограбления и забрать живую воду. Всё равно мне чёртовых придурков ловить… Но они же могут пропасть. Большой город полон опасностей», — он недобро усмехнулся.
— Стоять! Куда побежал? Слюни подбери! Что-то тебя развезло на эту кралю. Чувства — для слабаков. Удовлетворил свои потребности и забыл, как звали.
— Да знаю я. Но для других надо на всякий случай изобразить. Мы ж жениться будем.
Елена Васильевна не поверила оправданию внука, заметив, как тот прячет глаза. «Ладно, нестрашно. С зеркалом не забалуешь, сожрёт быстро, срок на шашни небольшой. Главное, девчонку под опеку получить».
— Сейчас иди к консьержке. Возьми запись с камеры. Там два курьера были.
— Хрен ты их опознаёшь в этих куртках.
— Зато на коробах должны номера быть. Идентификационные. Не думаю, что ворюги устроились курьерами пахать. Наверное, арендовали костюмчик. Вот и отработай зацепку.
— Как скажешь, ба! — мужчина покорно направился к лифту.
— Получишь запись, неси сюда. Я тоже смотреть буду! — старуху охватило возбуждение. Детали обряда, который отдал бы ей силы и здоровье родственника, сами всплыли в памяти. «До мелочей помню. Хороший знак. Эх, оказалась бы баба из Сусариных».
XIX
Аню разбудил стук в дверь:
— Опять долбят! Атака дятлов?! — громкий звук отдавался в голове жутким раздражением, как после похмелья.
— А звонок не работает, — наябедничал Тихон. Он очень не любил, когда что-то ломалось, но чинить умел только самые простые вещи: щеколду поправить, полку укрепить, трещину на печке замазать.
— Кого принесло? Лишь бы не Всеволода обратно, — женщина глянула на будильник, до окончания занятий Ии ещё оставался час.
На пороге переминался с ноги на ногу Дима. «У Леопольда туалет сломался?» — недовольно хмыкнула женщина. Настроение было препаршивым. Смущённо улыбаясь, сосед протянул упаковку пирожных.
— Я приношу свои извинения… хотел вот напроситься к вам на кофе. Поговорить о Кусимире.
— Ох! — Аня мысленно застонала: «Бедная собака! Вот я дел натворила! Позвоню Всеволоду, скажу, что передумала. Пусть отдаёт Куську».
— Проходите, конечно. А в чём дело? — она заметила, как недовольный Блэки с трудом тащит Цап Царапыча на кухню. «Зачем?» — удивилась хозяйка, но мешать не стала.
Дима поздоровался с котом, сел на табуретку, потом вскочил:
— Могу чем-то помочь?!
На его место тут же вспрыгнул Блэки. Мужчина растерянно замер у стола.
Аня фыркнула, пересадила кота на подоконник, налила в чайник воды и щёлкнула кнопкой. Выдала гостю оранжевую чашку со смешной толстой серой мышью.
— Ой, спасибо. Любава Владимировна тоже мне её давала.
— Она вам подходит.
«Забавно!» — женщина открыла коробку: Дмитрий её вкусы угадал куда лучше Всеволода. Тот принёс утром тирамису из итальянской кондитерской, а Аня обожала простейшие «орешки».
— Спасибо! — она с удовольствием принялась за пирожное, несмотря на странное ощущение тумана в голове и как будто чужого тела.
Дима покраснел, как мальчишка.
— Мне показалось, вам такие понравятся.
— Ага! Так что про Куську? Я хочу её вернуть. Ия очень расстраивается.
— Да… а вы в курсе, кто забрал собаку?
— Знакомые Всеволода — произнеся имя, Аня почувствовала, как сердце забилось сильнее, а перед глазами поплыли розовые облака. Она помотала головой, сделала слишком большой глоток горячего чая и поперхнулась. Дима растерянно вскочил, схватил с полки стакан, стал оглядываться в поисках бутылки с водой или кувшина с фильтром.
— Всё в порядке, — кашляя пробормотала женщина. Через какое-то время продолжила: — В общем… это его хорошие приятели, очень любят собак. У них большой участок в пригороде, идеально для прогулок…
— Известно, как Кусимира привыкает к другой семье?
— О, сейчас спрошу, — Аня быстро набрала в мессенджере просьбу прислать фотографии таксы в новом доме.
— А почему вы спрашиваете?
— Понимаете… я… есть сведения, что Кусимира не у этих людей, а… э-э… в другом месте.
Дима почти не спал всю ночь, размышляя, начинать ли этот разговор. С самого утра сбегал в магазин, а затем три раза поднимался на этаж вверх, но струсив возвращался к себе. Наконец, собрался с духом и позвонил в дверь. Когда увидел Аню, такую сонную и домашнюю, со спутанными кудряшками и отпечатком подушки на щеке, его мысли разбежались по извилинам. Он с трудом заставил себя сосредоточиться и вспомнить, по какому поводу явился.
Дима обожал животных и жалел осиротевшую Кусимиру, хорошо понимал желание девочки оставить собаку себе. Однако он опасался реакции Ани, когда станет ясно, что он тоже участвовал в Ииной авантюре. А вдруг взрослые не сообщили девочке, что сбились с ног в поисках собаки? Ссориться с соседкой совсем не хотелось.
— Уверены в информаторе?
Он кивнул. Аня передёрнула плечами. Сомневаться во Всеволоде было тяжело физически, тело отвечало волнами боли. Женщина подняла с пола Цап Царапыча, прижала к себе.
Ответ пришёл через пару минут: с таксой всё замечательно, но фотографий нет, очень активная таксочка, постоянно не в фокусе получается.
— А мы можем её навестить? В эти выходные, например.
— Не думаю, что это разумно. Она только-только привыкнет к новым людям. Зачем её опять нервировать, — Всеволод явно не горел желанием вникать в дальнейшую судьбу собаки.
Аня показала переписку Дмитрию:
— Как-то так. А Куська на самом деле в другом месте… С ней точно всё хорошо?
— В этом не сомневайтесь, — горячо заверил мужчина, — Я могу отвезти вас туда вместе с Ией.
— О, чудесно! — женщина вздохнула с облегчением, — мы же можем забрать собаку обратно?
— Конечно! Её приютили временно.
— Дима, вы чудо! Вы не представляете, какой груз сняли сейчас с моей совести.
В порыве благодарности она чмокнула его в щеку. Дмитрий залился краской. Даже его уши приобрели алый оттенок.
— У вас звонок не фурычит. Я сейчас починю! — вдохновлённый похвалой сосед разобрался с капризным устройством за десять минут.
— Вот! Теперь будет слышно, если кто придёт.
— Благодарю! Я ваша должница! — Аня раскланялась, проводила гостя и стала собираться в школу за дочерью. Но лишь только вышла в тамбур, не успев даже закрыть за собой дверь, как почувствовала, что полностью теряет контроль над собой. «К Всеволоду, мне надо к Всеволоду! Без него я ничто!» — барабаном стучало в голове.