– Нет. Нечестно.
– Меня это всегда бесило. Куан Ли говорит, что у меня обостренное чувство справедливости. А еще комплекс героя, чуть не забыл, – Ван Цин снова перевел на него взгляд и усмехнулся.
Лун Ань взял в руки лежавшую рядом в неровной стопке книжку, открытую на середине. На картинке был нарисован воин с боевым луком. Тетива была натянута – казалось, что стрела вот-вот сорвется с нее и полетит быстро, как молния. Вряд ли Го Юн понимал то, что описывала эта сказка, так как еще был слишком мал.
– Это правильно, что мы не сообщаем никуда, Лун Ань? – спросил Ван Цин, когда он снова поднял на него глаза. – Об А-Юне. Я не хочу, чтобы его отправили в детдом. Я там был, меня как-то приглашали к ним на благотворительный праздник. Нет там ничего хорошего.
– Я знаю.
– Знаешь?
– Я жил в детском доме около месяца после смерти матери.
Ван Цин заметно вздрогнул и округлил глаза.
– Ты жил в детдоме? Но… ты упоминал отца, я думал…
– Отец был не в себе после того, как умерла мать, – ответил Лун Ань. – Он забрал меня, когда смог.
Ван Цин растерянно смотрел на него.
– Сколько тебе было лет? – тихо спросил он.
– Шесть. Но я хорошо все помню.
– Прости, – пробормотал Ван Цин. – Я не хотел тебе напоминать об этом. Мне очень жаль.
– Все в порядке.
Лун Ань не врал – это действительно давно в прошлом. Их отношения с отцом были прохладными, и он привык к этому. Они даже не созванивались в дни рождения.
Ван Цин прочистил горло и снова зашуршал коробками.
– Ну вот, теперь мы знаем друг о друге чуточку больше. Это же хорошо, верно, Лун Ань?
– Угу.
Он уже много лет никому об этом не рассказывал, но Ван Цину сказать оказалось легко. Он располагал к себе; от него не ощущалось ни фальши, ни жалости. Только теплое сочувствие и открытость. Лун Ань закрыл книгу, которую все еще держал в руках, и положил ее на место. Го Юн пробубнил что-то во сне и перевернулся на другой бок, сбив одеяло.
Ван Цин поднялся на ноги и подошел к кровати, чтобы его поправить.
– Ох, уже почти полночь. Похоже, бессонница входит у нас в привычку, – сказал он, достав из кармана джинсов телефон. – Тебе еще не нужно домой?
Лун Ань покачал головой. Ван Цин вернулся на коврик, но сел не напротив, как до этого, а рядом. От его плеча шло тепло.
– Я тебе кое-что покажу, – продолжая улыбаться, Ван Цин копался в телефоне. – Если это не убедит тебя пойти со мной в пещеры, я крайне удивлюсь. Смотри.
Он повернул к Лун Аню экран с фотографиями подземных ходов и туннелей с неровными каменистыми сводами. Ван Цин перелистнул галерею снимков, показывая еще один – с озером, вода в котором была похожа на густую черную смолу из-за неподвижности и отсутствия солнечного света.
– Красиво?
– Угу.
– Вот еще, – Ван Цин наклонил голову, чтобы тоже смотреть в экран. Его волосы касались щеки Лун Аня. От них по-прежнему пахло чем-то свежим и одновременно теплым, как от августовского поля в погожий день после дождя.
– Как ты хочешь туда добираться? – спросил Лун Ань.
– На машине Куан Ли. Она разрешила, но обещала прибить, если я ее поцарапаю.
– Если хочешь, я поведу.
Ван Цин изумленно посмотрел на него, будто даже не ожидал, что он согласится. В следующее мгновение он просиял и обнял его за плечи.
– Лун Ань, ты все-таки согласен! Надо сделать пост в Weibo! – Ван Цин отпустил его, чуть отстранился и с бешеной скоростью начал что-то печатать.
– Ван Цин.
– Я только скажу, что готовлю новый выпуск! Я не буду писать, кто ты! Может, сфоткаемся?
– Ван Цин!
Минул год с момента, как Мастер Лун и двое его старших детей покинули земли семьи Фа и вернулись домой. Ван Сяоши неоднократно отправлял письма через посыльных, когда они с Фа Шэньхао наведывались в город, но Лун Байхуа не отвечал ни на одно. Либо они не доходили, либо старший ученик не считал необходимым на них реагировать. Лучше бы так и оставалось, потому что новости, достигшие Старейшины Фа и его учеников, оказались хуже любого холодного молчания.
– Ты слышал? – Фа Шэньхао ворвался в их комнату так стремительно, что едва не сорвал раздвижную дверь. – На клан Лун напали!
Ван Сяоши чуть не выронил меч, который начищал. Друг явно не шутил и выглядел очень взволнованным. Его всегда аккуратно собранные в пучок волосы съехали к левому уху. Заколки в них не было – явно бежал сюда со всех ног, и она выскользнула из прядей.
– Кто?
Фа Шэньхао с трудом выдохнул и, наклонившись, уперся ладонями в колени.
– Не знаю. В городе поговаривают, что у семьи Лун гостил советник Го, но ему потребовалось срочно уехать, так что он отбыл раньше срока. А два дня назад поздней ночью на них напали наемники. Отец велел не слушать сплетни и опираться лишь на факты, но как тут не слушать? – Друг выпрямился и покачал головой: – Беда. Отцу пришло донесение с севера. Убита Лун Шуантао.
Прекрасная дочь Мастера Луна? Ван Сяоши опешил и не сразу нашелся, что сказать, но спохватился:
– А Лун Байхуа? Где он?
Фа Шэньхао ткнулся спиной в стену и покачал головой.
– Не знаю. Говорят, он сбежал вместе с маленьким братом, Лун Чэнем. Их дом вверх дном. Когда туда прибыли из соседних поселений, обнаружили лишь разруху. Ни Мастера Луна, ни его детей. Только убитые слуги и Лун Шуантао.
Он потер лицо ладонью и посмотрел на Ван Сяоши.
Тот сунул меч в ножны и прикрепил их к поясу.
– Думаешь, наемники искали советника Го, потому напали на них? – спросил он. – Что-то здесь нечисто.
Никакого секрета в том, что союзным северным государством Гуаси управлял совсем юный наследный принц, правая рука которого очень быстро прибрала власть к рукам, не было. По большей части все решения принимал советник Го Лицзянь, и именно он, если верить слухам, навещал с какой-то целью семью Лун. И это происходило далеко не в первый раз. Почему же теперь все закончилось разгромом и резней? И к чему это приведет, ведь семья Лун – самый уважаемый клан совершенствующихся в их землях?
На душе у Ван Сяоши стало очень неспокойно. Он схватил свой мешок, с которым ходил на охоту за змеями или на сборы трав, и вышел из комнаты.
– Ты куда? – окликнул его Фа Шэньхао.
– Надо подумать! – отозвался он и уже спустя десять минут скрылся в лесной чаще.
Сначала Ван Сяоши решил отправиться в город, чтобы послушать разговоры местных, но ни в таверне, ни на постоялом дворе, ни на рынке не узнал ничего нового. Все судачили о смерти красавицы Лун Шуантао. Кто-то даже осмелился предположить, что советник Го Лицзянь хотел укрепить союз между государствами, отдав удивительной красоты девушку в жены наследному принцу Гуаси. Но как подобное могло привести к нападению на семью? В это верилось с трудом. Даже если предложение брака обсуждалось, Мастер Лун был образцом дипломатии и спокойствия, уж он нашел бы способ решить вопрос достойно. Возможно ли, что северное государство вообще ни при чем?
Опомнился Ван Сяоши уже далеко за пределами города, когда остановился пополнить запасы воды у ручья. Ноги словно сами несли его в северные земли, ведь Лун Байхуа пропал вместе с младшим братом и отцом. Вдруг им нужна помощь? Он даже не предупредил Учителя и Фа Шэньхао. Несдобровать ему по возвращении домой.
Путь занял не один день. Странствия не пугали Ван Сяоши, он с самого детства пропадал в лесу. Порой даже родители не могли его дозваться. Такая жизнь без привязанности к одному месту нравилась ему гораздо больше, вот только душу все сильнее терзали сомнения. Что же на самом деле случилось с семьей Лун?
Приближаясь к северным землям, Ван Сяоши стал внимательнее прислушиваться к отголоскам духовной силы вокруг. Большинство призрачных следов других совершенствующихся или даже людей с развитой ци были ему не знакомы, но он точно знал, что, встретив «эхо» духовной силы Лун Байхуа, узнает ее сразу же, ведь юноша излечил его от яда змеи. Забыть его ци было просто невозможно. Вряд ли с маленьким братом Лун Чэнем он мог уйти слишком далеко.
Чутье не подвело Ван Сяоши. Спустя несколько дней он набрел на пещеру в горном ущелье, где почувствовал отголосок ци Лун Байхуа. Оставалось лишь надеяться, что он еще жив.
Использовав духовную силу, Ван Сяоши послал перед собой подготовленные заранее талисманы, которые слабо мерцали, освещая путь под сводами пещеры. Он слышал, как капает вода, как шуршат мелкие камушки под его сапогами. Продвигаясь все глубже и глубже, он понял, что пещера была очень большой и внутри ходы разветвлялись на разные пути, так что не разобрать, какой из них правильный.
– Лун Байхуа! – позвал он громким шепотом, и даже так услышал эхо своего голоса.
– Эй! Мы здесь! Помогите! – спустя пару мгновений ответил детский голос.
Ван Сяоши поспешил на зов и вскоре в приглушенном мерцании талисманов увидел маленького мальчика не старше десяти-одиннадцати лет. В нем легко было узнать члена семьи Лун – по белым подобно инею волосам и ясному серому взгляду. Не успел Ван Сяоши обрадоваться, что нашел братьев Лун, ребенок произнес:
– Брат! Он ранен.
– Ты Лун Чэнь? – спросил Ван Сяоши, пробираясь за мальчиком по каменному коридору.
– Да. А вы друг Байхуа? Я почувствовал в вас его ци.
– Можно и так сказать.
В любой другой ситуации эти слова польстили бы Ван Сяоши и заставили бы лишний раз пошутить над Лун Байхуа, но только не сейчас, когда тот был в беде.
Мальчик привел его к брату. Лун Байхуа сидел, низко склонив голову и опираясь спиной на крупный, мокрый от влаги валун. Его одежда была в крови. Лун Чэнь подбежал к нему и сел рядом, взяв его руки в свои.
– Лун Байхуа? – позвал Ван Сяоши. – Эй?
Он хотел тронуть юношу за плечо, но тот неожиданно цепко перехватил его запястье и сжал так сильно, что затрещала ткань рукава.
– Стой! Он друг! Он нам поможет! – Лун Чэнь вцепился в руку брата, которой тот держал Ван Сяоши.
Ван Сяоши улыбнулся.