Ван Цин нахмурился, перехватывая пакет в другую руку, потому что пальцы уже онемели от врезавшихся в них ручек.
– Вы говорите о Лун Ане?
– Именно, – кивнул профессор Лао. – Или в этом безобразии участвуют какие-то еще студенты?
– Я… не знаю. Нет?
– Нет, насколько мне известно. И я было вздохнул с облегчением, когда утром узнал, что проект закрыли, но…
Ван Цин от неожиданности отступил на шаг.
– Что? В смысле – закрыли?
– В самом прямом, юноша. Инвесторы, финансировавшие исследования доктора Фа, очень озабочены разразившимися скандалами в Сети. Утром пришло официальное письмо о приостановке проекта до выяснения обстоятельств.
Ван Цин просто стоял и смотрел на него, не веря своим ушам. Юйлань год потратила на то, чтобы получить разрешение на эксперимент и выделение бюджета на него, готовила кучу бумаг, не спала ночами, и теперь проект закрывают из-за его хейтеров в социальных сетях? Как такое возможно?
– Я… я не понимаю, – выдавил он сквозь перехваченное горло. – Как это связано?
Профессор Лао свел к переносице кустистые брови, продолжая буравить его взглядом.
– А ты считаешь, что кто-то будет так рисковать? Доктор Фа внесла твое имя в список участников, так как эксперимент перестал быть индивидуальным, как она изначально рассчитывала. «Тысяча эпох» упоминается как основной подрядчик. И ни одна крупная научная организация не опубликует результаты теперь, когда в Сеть просочилась информация о вашем бессовестном поведении!
Ван Цин прижал руку ко лбу. Этого не может быть! Это касалось его и только его, вся эта история не должна была повлиять на кого-то еще, тем более на Юйлань, которая не сделала ничего плохого. Она жила этим экспериментом! Его не могут просто так закрыть! И почему научный руководитель Лун Аня говорит «ваше поведение»? Почему приплетает сюда еще и «Тысячу эпох»?
Профессор Лао прочистил горло и пригладил бородку пальцами.
– Но речь не об этом, – продолжил он. – У Лун Аня большое будущее в науке. Однако он уже на два дня задержал сдачу части диссертации, а сегодня утром не явился на собрание, написав мне, что уехал из города! Ходят слухи, что ты выкладывал видео об участии в эксперименте и «Тысяче эпох», а его имя стоит рядом с твоим в бумагах! Доктор Фа еще пару недель назад говорила мне, что вы часто общаетесь вне проекта. Это так?
Ван Цин моргнул, глядя прямо перед собой. Начинала болеть голова, во рту пересохло. Он не понимал половину из того, что ему говорили.
– Так вот, юноша, что я хочу сказать, – профессор Лао встал на шаг ближе и молчал, пока Ван Цин не посмотрел ему в глаза. – Если вся эта история продолжится или всплывут новые ее подробности, это неминуемо отразится на его научной карьере. Я могу рассчитывать хотя бы на то, что ты не утянешь следом за собой на дно кого-то еще?
Каждое слово било по затылку, как неудачно отскочивший бумеранг, и звенело в ушах. О чем он думал? Лун Ань был с ним в ту ночь в магазине, он ударил человека. Если бы эти записи попали в Сеть, да, это бы оправдало его самого, объяснило бы все, но как на это посмотрели бы другие люди? Драка среди ночи в общественном месте, порча имущества, а потом участие в разбирательстве, если бы дело все-таки дошло до расследования или суда. Ван Цин вместе с Лун Анем вошел в магазин, потом устроил ссору, первым ударил Го Пина. Сяо Лин ничего не расскажет, опасаясь за собственную безопасность и сохранность еще не родившегося ребенка, а охранник сразу, как появился, вел себя странно. Лун Ань защищал Ван Цина, но как раз Ван Цин все это и начал.
– Я надеюсь, мы поняли друг друга? – вкрадчиво спросил профессор Лао, вырывая его из череды мыслей и возвращая в реальность, которая была ничуть не лучше.
Ван Цин скованно кивнул, хотя тело не слушалось.
– Да, – он сглотнул, – я вас понял, профессор Лао.
– Чудесно.
Мужчина вскинул подбородок и в следующее мгновение исчез в аудитории, из которой ранее вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Ван Цин так и остался стоять в коридоре, чувствуя, как оттягивает руку пакет, будто ставший еще тяжелее. Он развернулся и на ватных ногах пошел к лифту, забыв, зачем приходил.
– А-Цин! – раздался через несколько секунд сзади голос Юйлань. – А-Цин, подожди!
Она, похоже, вышла из своего кабинета и заметила его. Вот только что он ей теперь скажет? Ван Цин в глаза ей боялся взглянуть, ведь из-за него дело, которым она горела больше трех лет, встало на паузу. И теперь не ясно, когда научное сообщество вновь позволит заняться этими исследованиями.
Лифт издал короткий сигнал и распахнул двери, когда Ван Цин нажал на кнопку вызова, будто только его и ждал.
– А-Цин! – по-прежнему звала его Юйлань.
Он не обернулся, и двери закрылись, а лифт, дрогнув, поехал вниз. У него в руке так и остались гостинцы от матери, которые нужно было отдать сестре. Ван Цин закрыл глаза, чувствуя, как колотится сердце в груди. Как он мог быть таким дураком?
Не только он один из всех, кого коснулась эта история, был публичным человеком.
И было бы очень глупо предполагать, что на нем она и закончится.
Лун Ань посмотрел на него, когда Ван Цин сел в машину, и нахмурился, опустив глаза на пакет, который он поставил на заднее сиденье между ними.
– Доктора Фа не было на месте? – спросил он.
– А?.. Нет, – ответил Ван Цин, сцепив ледяные пальцы в замок. – Можно ехать, – добавил он для водителя.
Тот послушно завел двигатель, и автомобиль тронулся с места. В салоне повисло напряженное молчание. Когда они ехали от матери, они тоже мало разговаривали, но эта тишина не казалась такой гулкой и пронзительной, как теперь. Ван Цин чувствовал на себе взгляд Лун Аня, но не мог поднять на него глаза. Хотелось провалиться сквозь дно машины прямо под колеса.
Что он наделал? Теперь маячившая перед ним до этого перспектива смены рода деятельности казалась лишь небольшой неприятностью, которую он бы с легкостью пережил. Но чем подобное заслужила Юйлань? Он поставил под удар карьеру Лун Аня, лишил любимую сестру возможности заниматься тем, во что она вложила всю себя. И эта ужасная цепная реакция была запущена за одну ночь, в которую он не смог удержать себя в руках. Если бы он только послушался Лун Аня, если бы только не ударил Го Пина, всего этого бы не было.
– Ван Цин.
Пакет, стоявший рядом, зашуршал, когда Лун Ань задел его рукой. Плеча коснулись его пальцы, и Ван Цин с огромным усилием сдержался, чтобы не дотронуться до него в ответ.
Водитель, будто почувствовав напряжение, включил радио. В салоне зазвучала веселая песня, от которой, вопреки всему, стало еще хуже. Ван Цин отвернулся к окну. Лун Ань через некоторое время убрал руку, и без его прикосновения стало холодно, хотя на улице была жара. День клонился к концу, и на дорогах начинались вечерние пробки. По радио пошел новостной блок, к которому Ван Цин даже не прислушивался, пока не разобрал знакомое название.
«Прошлой ночью павильоны компании “Тысяча эпох” пострадали от нападения вандалов. Как сообщает наш корреспондент, основные залы остались не тронуты, но пробравшиеся на внутреннюю территорию хулиганы устроили настоящий погром на одной из площадок комплекса. Полиция связывает это со скандалом, поднятым вокруг и без того неоднозначного проекта после интервью клиента по имени Тао Ю, опубликованного в Сети двумя днями ранее. Мужчина рассказывал о том, что устраивает себе встречи с давно погибшей женой, которую играет похожая на нее актриса. Пользователи социальных сетей неоднозначно отреагировали на это заявление, обвинив владельца “Тысячи эпох” Фа Линя в попытках нажиться на чужом горе.
Эту историю уже связали с бурно обсуждаемой фигурой его двоюродного брата Ван Цина, известного блогера, который недавно некрасиво обошелся со своей фанаткой, чем тоже вызвал ненависть пользователей Сети. Среди его работ также есть ролики о “Тысяче эпох”, с которых и начались эти активные споры. “Тысяча эпох” временно закрыта. Владелец Фа Линь отказывается давать комментарии. Кажется, у самой знаменитой в области развлечений организации настали трудные времена. К другим новостям…»
– Вот неугомонные люди, – пробурчал водитель, переключив на другую радиостанцию.
Ван Цин только в этот момент вспомнил, что нужно дышать, когда легкие начало колоть от нехватки воздуха. Лун Ань сидел на своем месте, сжав руки в кулаки и опустив взгляд.
– Разворачивайтесь, – сказал Ван Цин, еле разлепив пересохшие губы.
Таксист убавил музыку.
– Что? Здесь одностороннее.
– Нам нужно назад.
Лун Ань сразу все понял и назвал водителю адрес «Тысячи эпох».
– Эх, мы же там проезжали, – вздохнул тот, вбивая в навигатор другой маршрут. – Сейчас встанем еще на час.
– Езжайте по объездной, – ровным голосом произнес Лун Ань. – И выключите радио.
Они приехали в «Тысячу эпох», когда уже успело стемнеть. Ван Цин, который всю дорогу кусал губы, нервными движениями убирал пряди волос за уши, явно больно дергая за них так, что у Лун Аня сердце каждый раз сжималось, выскочил из машины, едва она затормозила.
В пути Лун Ань прочитал в Сети статью, о которой говорили в новостях. Тао Ю с большой благодарностью отзывался о Фа Лине, рассказывая, что «Тысяча эпох» подарила ему шанс скрасить свою жизнь и обрести ценного друга в лице актрисы по имени Кая. Интервью у него взяли еще ранней весной, но вышло оно только сейчас – в самое не подходящее для этого время. Первые комментарии под публикацией были вполне мирными – многие поддерживали идею находить отдушину в подобном и не видели ничего плохого в том, чтобы сбегать от жестокой реальности и душевной боли. Спустя два часа после выхода статьи начался ад.
Один из пользователей упомянул стрим Ван Цина, прошедший в самом начале их совместной работы с «Тысячей эпох». Развязался спор, к которому тут же подтянулись те, кто поливал его грязью в Weibo. Все это превратилось в снежный ком, и вот Фа Линю уже желали провалиться на месте за то, как он зарабатывает деньги, используя бедного мужчину, потерявшего дорогого ему человека. Все резко забыли о том, что в интервью Тао Ю неоднократно упоминал тот факт, что владелец «Тысячи эпох» был добр к нему и уже давно не брал с него плату за постановки, а Кая общалась с ним по собственной воле.