– Не особо я их пью. Сколько можно таблетки глотать? Вот я хожу, и мне легче становится. Правда, тут шумно бывает по ночам на первом этаже. Все кто-то бродит, гремит. А как сын владельца приезжает, как его… Пин-Пин этот, покоя нет.
Ван Цин развернулся к ней, упираясь локтем в спинку лавочки.
– Сюда приезжает Го Пин? – спросил он.
– А то! – ответила старушка. – И девицу свою притаскивает. Неприятная особа, громкая такая. Еще зимой я бессонницей опять мучилась, вот и спустилась пройтись, подышать воздухом. Напугали меня! Тут, юноша, «скорая»-то не работает, далеко больно ехать. Я думала, только плановые здесь пациенты. А привезли ночью человека – весь в крови был. Машина, что ль, его сбила, я не разобралась. Ты скажешь, что старуха слаба глазами, а я вот тебе отвечу, что зрение у меня отличное!
– И что стало с тем человеком? – уточнил Ван Цин.
Ши Юй вздохнула и покачала головой:
– Понятия не имею. Его почему-то увезли в подвальное помещение. Я и не знала, что оно здесь есть. С тех пор и не видала его. Девочек-медсестер тоже спрашивала, так они мне заявили, что мне приснилось, что не возят к ним неотложные случаи и экстренные травмы. А я видела! Точно видела! – У нее задрожала рука, которой она активно жестикулировала, и Ван Цин, чтобы успокоить ее, положил ладонь ей на плечо.
– Я вам верю, – сказал он. – А больше вы ничего такого не замечали?
Ши Юй улыбнулась и погладила его руку сухими шершавыми пальцами.
– Спасибо, юноша. Мне тоже тогда интересно стало, и я решила понаблюдать. Пациентам нельзя выходить на территорию ночью, все берегут они нас. Так я в окошки смотрела и на глаза старалась не попадаться. Часто сюда приезжают машины, но не «скорые». То одного привезут, то другого, а больных новых не прибавляется! Я уж подумала, может, морг тут, но их живыми привозят! Я своими ушами стоны слышала. Вот в прошлом месяце один был – матерился на все приемное отделение, пока на него не рявкнули. И сказали, что прострелят и второе колено, если не заткнется.
– Колено прострелят? – нахмурился Ван Цин.
Ши Юй кивнула.
– Ну! Так и сказали!
Разве с пулевыми ранениями отправляют в частные клиники? И даже если так, почему старушка говорит, что пациентов увозили в подвальное помещение? Го Чжэн ни слова не сказал о чем-то подобном. Они прошли весь первый этаж, он упомянул каждый кабинет и все оборудование клиники, но про подвал речи не было.
Ши Юй похлопала Ван Цина по колену, возвращая из мыслей к реальности.
– Не думай об этом. Сыновья мои говорят, что я слишком много читаю всякой чуши, вот и вижу интриги там, где их нет, – она вдруг протянула руку и коснулась его щеки костяшками пальцев. – Ты похож немного на моего старшего. Юность – такое прекрасное время.
Ван Цин кивнул и улыбнулся, понимая, что все же не зря приехал в этот день в «Дом Солнца». Вот только что делать с полученной информацией, он пока не знал.
Отец всегда хотел, чтобы Лун Ань пошел по его стопам и связал свою жизнь с юриспруденцией. Однако их первый конфликт случился по другой причине, когда Лун Аню только исполнилось шесть лет и он вынужден был провести месяц в детском доме. Он был еще ребенком, но год, в который не стало матери, помнил до сих пор отдельными и очень яркими обрывками. Траурная церемония. Похороны. Пьяный отец, бессильный перед обрушившимся на него горем, не замечавший никого, даже собственных сыновей. Кухонная стойка, до которой Лун Ань с трудом дотягивался. Шкафчики, где лежали уже черствые булочки, и за ними приходилось лезть наверх, встав на стул, потому что больше дома было нечего есть. Органы опеки, в которые обратилась первая жена отца. Детский дом с кроватью у окна, где Лун Ань и просидел почти весь месяц, глядя на цветущий куст жасмина во дворе и отказываясь разговаривать с другими детьми и воспитателями. Отец, приехавший спустя эти долгие, одинаковые дни, чтобы наконец забрать его в место, переставшее пахнуть домом после того, как его покинула сама жизнь – драгоценная жена и любимая мать.
Шли годы, и Лун Ань лучше понимал причины такого поведения отца, но, едва окончив школу и поступив в университет, переехал в общежитие. Тогда и случился их второй конфликт – из-за выбора профессии. Лун Ань не хотел быть адвокатом, как дедушка и отец. Возможно, стань он им, у него сейчас было бы куда больше связей для решения мучившего его вопроса.
В здании центра судебной экспертизы царила особая тишина, свойственная только государственным учреждениям. Лун Ань получил гостевой пропуск и поднялся на одиннадцатый этаж, где работал старший брат. Вопреки договоренности, Лун Бэй не ждал его в лаборатории, а встретил прямо у лифта с очень радостной улыбкой.
– Ань-эр, я так счастлив тебя видеть!
– Брат, – кивнул Лун Ань. – Прости, что отвлек тебя от работы.
Любой человек со стороны подивился бы их внешнему сходству, хотя в возрасте их разделяли три года. Никто бы и не подумал, что у них разные матери, потому что оба пошли в отца. Погруженный в свое горе из-за потери любимой женщины, отец часто говорил Лун Аню, как жалеет о том, что обидел свою первую жену и мать Лун Бэя, впервые по-настоящему влюбившись в возрасте, в котором мужчины уже должны остепениться и иметь крепкую семью.
Лун Бэй покачал головой и положил руку Лун Аню на плечо.
– Ты меня не отвлекаешь, – сказал он. – Я буду рад тебе помочь. Только тебе нужно сначала рассказать мне, что произошло на самом деле.
– Хорошо.
Они направились дальше по коридору, где, как Лун Ань помнил, находился кабинет Лун Бэя.
– Как тетя Шань Лан? – спросил он.
– Мама в порядке, Ань-эр. Она часто спрашивает о тебе. Ты так давно не приезжал к нам.
– Прости.
Брат улыбнулся, отпирая дверь лаборатории ключом.
– Я понимаю. Ты очень занят диссертацией. Как идут дела в научном центре?
– На следующей неделе у студентов начинается сессия, – сказал Лун Ань.
Лун Бэй пропустил его в комнату и вошел сам, плотно закрыв за собой дверь.
– Присаживайся, – кивнув на кресло перед широким столом, произнес он. – Будешь чай?
Лун Ань покачал головой. Он давно не был на работе у старшего брата. Тот тоже не очень хотел продолжать дело отца и участвовать в судебных заседаниях, но выбрал смежную профессию. Лун Бэй занимался подготовкой заключений судебной экспертизы: подтверждал подлинность аудио– и видеозаписей, фотографий, помогал в розыске людей и расшифровке звуковых дорожек с плохим качеством. Именно это и было так необходимо Лун Аню. Лучше брата с этой задачей никто бы не справился.
– Отец приезжал, – сказал Лун Бэй, усаживаясь на свое место рядом с ним напротив трех больших мониторов. – Спрашивал о тебе.
Лун Ань промолчал, продолжая смотреть на россыпь кнопок и аккуратно собранные провода. В этой лаборатории находилось много оборудования, чем она очень напоминала студию звукозаписи.
Отец был одной из причин, по которым они так редко общались с братом. Как дети разных матерей, они могли бы и ненавидеть друг друга, а мать Лун Бэя не должен был заботить ребенок совершенно чужой женщины, но их жизни сложились совсем иначе. Лун Ань помнил, что тетя Шань Лан приезжала к нему в детский дом, из-за чего-то ругалась и спорила с воспитателями, пытаясь забрать его. Она была добра к нему и даже винила себя, что не смогла в тот ужасный месяц достучаться ни до органов опеки, ни до бывшего мужа. Лун Бэй, тоже похожий внешне на отца, характером пошел именно в нее. Братья крепко дружили, но после ссоры с отцом из-за поступления Лун Аню пришлось отдалиться и от него, чтобы тот не пытался использовать Лун Бэя в качестве рычага давления, как это часто случалось.
– Не будем об этом, – улыбнулся брат, тронув его плечо. – Расскажи мне все. Что произошло с господином Ваном? Я наслышан об этой истории, но не люблю ситуации, когда оценивать что-то приходится имея взгляд лишь одной стороны.
Лун Ань вздохнул и рассказал ему о событиях, о которых приходилось вот так говорить уже не в первый раз. Брат слушал, не перебивая, и лишь иногда удрученно качал головой. У него было обеспокоенное и хмурое выражение лица. Когда Лун Ань закончил, он произнес:
– Кто бы мог подумать. Ход очень хитрый, но даже в таких продуманных действиях всегда есть брешь.
– Да. Поэтому я и приехал к тебе.
Лун Бэй включил компьютер и задумчиво поводил пальцами по краю стола.
– Моя работа научила меня тому, что даже у правды бывает несколько сторон, – сказал он. – А у подделок и лжи их еще больше. Если ты что-то заметил на том видео, мы сможем рассмотреть поближе.
Он ввел пароль для входа в систему и открыл браузер. Лун Аню даже не пришлось подсказывать ему, как найти нужное видео – Лун Бэй быстро обнаружил его сам и скачал на свой компьютер.
– Какая секунда? – спросил он, запуская программу обработки видео.
– Седьмая.
– Это?
На экране появился кадр записи с камеры видеонаблюдения в магазине. Лун Ань задержал взгляд на Ван Цине и подавил тяжелый вздох. Они не виделись с того вечера в «Тысяче эпох», и, несмотря на множество дел, Лун Ань не мог заглушить в душе тоску, которая поселилась там очень давно и только крепла день ото дня, если он находился далеко от Ван Цина. Особенно при таких обстоятельствах. Но сейчас это чувство не должно было отвлекать его от главного. У него появилась цель, и он должен добиться справедливости, даже если придется рыть землю голыми руками в поисках доказательств.
– Вот, – указал Лун Ань на отражение в двери холодильника с напитками. – Можешь приблизить?
Пальцы Лун Бэя запорхали над клавиатурой.
– Подожди, я добавлю немного света.
Кадр стал чуть светлее и ярче. Лун Бэй выделил силуэт в отражении, добавил контраста на фон. Лун Ань сел чуть ближе и присмотрелся к экрану.
– У него в руках телефон? – спросил он.
Лун Бэй отклонился, откинувшись на спинку своего кресла.
– Да, это совершенно точно телефон. И обрати внимание вот на это, – он снова выделил область на кадре и приблизил участок.