Сказав это, он ушел, оставив меня в ужасном страхе. До восхода солнца я сидел, спрятавшись; когда же вышли слоны, то я, не переставая, пускал стрелы, пока не убил одного из них. После чего, под вечер, я слез с дерева и пошел сказать об этом хозяину, который был в восторге и обошелся со мною с большим уважением. Убитого слона он увез.
Таким образом я продолжал стрелять, убивая по слону, которых брал себе хозяин; но однажды, сидя на дереве, я вдруг услыхал страшный топот и рев и увидал такое множество слонов, какое я себе и представить не мог. Они бежали так, что земля дрожала под ними, и окружили дерево, на котором я сидел. Самый же большой слон подошел к дереву и, обвив его хоботом, дернул и повалил на землю. Я упал без чувств среди слонов, а большой слон подошел ко мне, обвил меня хоботом и, положив меня к себе на спину, пошел со мною в лес в сопровождении всех других слонов. Все время, что я был без чувств, он шел, не останавливаясь; наконец, он сбросил меня и ушел в сопровождении всех своих товарищей. Отдохнув немного и придя в себя, я успокоился, увидав, что лежу между костьми погибших уже слонов. Я понял, что это их кладбище и что слон снес меня туда, как труп.
Я встал и шел в продолжение всего дня и ночи, пока не пришел к дому хозяина, совершенно осунувшись и изменившись в лице от страха и голода. Он очень обрадовался моему возвращению.
– Слава Аллаху – сказал он. – Как ты огорчил меня. Я ходил туда на место, и нашел дерево вырванным, и думал, что слоны убили тебя. Ну расскажи, что с тобою было?
Я рассказал ему все, что случилось со мной, и он очень этому дивился и радовался.
Он сел со мною на слона, и мы отправились к тому месту, где лежали кости слонов, и когда хозяин увидал массу слоновых клыков, он очень обрадовался и увез их сколько мог, и мы вернулись домой. После этого он еще лучше стал обращаться со мною.
– А ты отыщешь это место, – отвечал он.
– Отыщу, – отвечал я.
– О сын мой, – сказал он мне, – ты дал мне возможность разбогатеть. Да наградит тебя за это Господь. Я даю тебе свободу ради Господа (да святится имя Его). Эти слоны убивали многих искателей клыков, но Господь избавил тебя от этой опасности и указал тебе источник костей.
– Господь да спасет тебя от гиенны огненной, хозяин, – отвечал я ему. – А у тебя я попрошу позволения отправиться на родину.
– Позволение это ты получишь, – отвечал он. – У нас бывает ярмарка, на которую съезжаются купцы, покупающие слоновую кость. Время ярмарки близко, и когда купцы приедут, я отправлю тебя с ними и дам тебе средства добраться до родины.
Я помолился за него, и поблагодарил его, и продолжал с ним жить и пользоваться уважением и лаской.
Через несколько дней приехали купцы и начали продавать, покупать и менять, а когда стали собираться домой, то хозяин сказал мне:
– Купцы собираются уезжать, и ты можешь отправиться с ними на родину.
Я стал собираться с ними. Они купили много слоновой кости и, уложив ее, нагрузили корабль, и хозяин отправил меня вместе с ними. Он заплатил за мое место на корабле и дал денег на мое содержание и подарил, кроме того, товаров. И мы переезжали с острова на остров, пока не перешли моря и не высадились на берег, где купцы выгрузили свой товар и продали его. Я тоже продал свой товар за очень высокую плату и купил очень хороших вещей, годных для подарков, и купил разных редкостей и безделушек. Кроме того, я купил себе верблюдов, и мы поехали через пустыню из страны в страну, пока не добрались до Багдада, где я явился к халифу и, поклонившись, поцеловал у него руку и передал ему все, что со мною случилось. Он очень радовался моему избавлению и благодарил за него Господа (да святится имя Его), и приказал записать рассказ мой золотыми буквами. Я пришел к себе домой и поздоровался со своими домочадцами и родными. Этим кончились все мои путешествия, и слава Единому, Создателю и Аллаху.
Заключение истории Эс-Синдбада-морехода и Эс-Синдбада Сухопутного
Когда Эс-Синдбад-мореход досказал свою историю, он приказал казначею своему выдать Эс-Синдбаду Сухопутному сто червонцев.
– Ну, как же мы будем теперь, брат мой? – сказал он. – Слыхал ли ты когда-нибудь о подобных страданиях и страшных приключениях? И случались ли подобные неудачи с кем-нибудь раньше? Настоящая моя жизнь есть вознаграждение за все испытанные мною невзгоды.
Эс-Синдбад Сухопутный подошел к нему и, поцеловав ему руку, сказал:
– Клянусь Аллахом, господин мой, ты испытал большие несчастья и заслужил настоящую спокойную жизнь. Живи же в счастье и довольстве, раз Господь отстранил от тебя все превратности судьбы, и дай Бог, чтобы жизнь твоя до конца не омрачалась.
Эс-Синдбад-мореход осыпал носильщика милостями и сделал его своим собутыльником, и он ни днем, ни ночью не покидал его, пока оба они не скончались.
Слава Тебе, Господи, Великий, Единосущный, Создатель неба и земли, суши и морей.
Глава пятнадцатая
Начинается с половины триста пятой ночи и кончается в половине триста дсвяносто четвертой
История Магомета-Али ювелира или лже-халифа
Говорят, что халиф Гарун-Эр-Рашид однажды вечером почувствовал такую тоску, что позвал к себе своего визиря Джафара Эль-Бармеки казал ему:
– У меня сжимается сердце от тоски, и мне хотелось бы развлечься по улицам Багдада и посмотреть, что делает народ; но только хорошенько переоденемся купцами, так чтобы никто нас не узнал.
– Слушаю и повинуюсь, – отвечал визирь.
Они поднялись и, сняв свое богатое платье, оделись купцами. Они пошли втроем: халиф, Джафар и Месрур-палач.
Шли они от одного места к другому, пока не дошли до Тигра, где увидали в лодке старичка и, подойдя к нему, поклонились и сказали ему:
– О, шейх, нам хотелось бы прокатиться в твоей лодке, и вот тебе за труды червонец.
– Да кому же может прийти на ум кататься теперь? – отвечал им старик. – Ведь халиф Гарун-Эр-Рашид ездит каждый вечер по Тигру на маленьком судке, с глашатаем, который кричит: «Всякого, молодого и старого, богатаго и бедного, кто вздумает переправляться через Тигр, я обезглавлю и повышу на мачту!» Теперь мы непременно встретим его лодку, так как он уже близко.
– О, шейх! – сказали халиф и визирь. – Возьми вот эти два червонца и свези нас куда-нибудь в укромное местечко, чтобы мы могли подождать, пока пройдет лодка халифа.
– Давайте деньги, – отвечал шейх, – и будем уповать на Бога.
Он взял золото и, отчалив от берега, поплыл по течению, и как раз навстречу им показалось судно, освещенное фонарями и душистыми факелами.
– Не говорил ли я вам, – сказал шейх, – что халиф проезжает тут каждый вечер? Покровитель небесный! – взмолился он. – Защити нас своим покровом!
Он поставил лодку в укромное местечко и прикрыл купцов своей одеждой, из-под которой они могли видеть то, что происходило перед их глазами. На носу судна они увидали человека, держащего в своих руках золотой факел, в который было вложено горевшее алойное дерево. Он был одет в красный атласный кафтан, с плащом из желтой парчи, наброшенным на одно плечо, и с белой кисейной чалмой на голове. На другом плече у него висели мешок из зеленой шелковой материи, наполненный деревом алоэ, которое он жег в факеле вместо простого дерева. На корме судна стоял другой человек, одетый точно так же, как и первый, и держал в руках такой же факел. По правому и левому бортам судна стояло двести мамелюков, а посреди, на троне из червоного золота, сидел красивый, как месяц, молодой человек, одетый в черное платье, вышитое чистым золотом. Перед ним сидел человек, похожий на визиря Джафара, а позади него стоял евнух, похожий на Месрура, с обнаженным мечом в руке. Кроме этого, тут же сидело двадцать собутыльников.
Увидав это, халиф сказал:
– Кто это, Джафар?
– Не знаю, – отвечал визирь.
– Должно быть, это кто-нибудь из моих сыновей, или ЭльМамун или ЭльЭмит.
Он посмотрел на молодого человека, сидевшего на троне, и увидал, что он поразительной красоты и полон изящества.
– Визирь! – сказал он.
– К твоим услугам, – отвечал Джафар.
– Клянусь Аллахом, – продолжал халиф, – что этот человек, сидящий на троне, обладает всеми качествами, нужными для халифа, а тот, что сидит перед ним, похож на тебя, о Джафар, а евнух – точно сам Месрур, а собутыльники ничем не отличаются от моих собутыльников! Я в этом деле ничего не понимаю и надивиться не могу, о Джафар!
– И я точно так же, клянусь Аллахом, о царь правоверных, – отвечал визирь.
Судно между тем прошло мимо и исчезло из их глаз, вследствие чего шейх вышел на середину реки и сказал:
– Слава Богу, что мы остались целы и что они прошли, не заметив нас!
– Скажи мне, шейх, – спросил халиф, – неужели халиф проезжает тут каждый вечер?
– Да, господин, – отвечал лодочник, – он вот уж целый год, как проезжает тут ежедневно.
– Мы желали бы от тебя вот какой услуги, шейх, – сказал ему халиф. – Хорошо, если бы ты подождал нас завтрашний вечер, за это мы дадим тебе пять червонцев. Мы чужестранцы, и нам хотелось бы позабавиться, а живем мы в квартале ЭлеХандека.
– Я совершенно к вашим услугам, – отвечал шейх.
Халиф, Джафар и Месрур вернулись во дворец и, сняв с себя купеческое одеяние, оделись в свое обычное платье и отправились по своим местам. На совет собрались эмиры, визири и царедворцы, и заседание открылось, а вечером, когда все разошлись, халиф Гарун-Эр-Рашид сказал:
– О, Джафар, идем полюбоваться на нового халифа.
Джафар и Месрур засмеялись.
Они снова нарядились купцами и пришли в самом веселом расположении духа в город, выйдя из дворца в небольшую калитку. Придя к Тигру, они нашли дожидавшегося их лодочника. Только что они сели в лодку и отчалили, как появилось судно лже-халифа. Пристально посмотрев на него, они увидали двести мамелюков, но не тех, что были в предыдущий вечер, и двух глашатаев с факелами.