Ряд этих комнат прежде походил;
Когда же улетел пчелиный рой,
То стали эти комнаты пустыми.
Он громко крикнул и лишился чувств, а когда пришел в себя, то выбежал из сокровищницы, оставив дверь настежь, и прямо бросился к царю.
– О царь правоверных, – вскричал он, – я должен сказать тебе, что сегодня в ночь наша сокровищница опустела.
– Что же сделать со всеми богатствами, бывшими у меня в сокровищнице? – спросил царь.
– Клянусь Аллахом, – отвечал казначей, – что я ничего не брал и не знаю, куда все пропало. Вчера я был в сокровищнице, и она была полна; а войдя сегодня, я увидал, что она пуста и ничего в ней нет; но двери были и остались заперты, задвижки и замки все целы, и по всему видно, что воры туда не входили.
– А мешки тоже пропали? – спросил царь.
– Пропали, – отвечал казначей.
Царь совершенно растерялся и, вскочив на ноги, сказал казначею:
– Иди передо мною.
Казначей пошел вперед, а царь за ним, и они прошли в сокровищницу, совершенно опустевшую. Царь страшно рассердился и вскричал:
– Кто это смел забраться ко мне в сокровищницу и не побоялся меня?!
В страшном негодовании он собрал весь свой двор, и каждый позванный сановник шел во дворец, думая, что царь рассердился именно на него.
– Знайте, господа, – сказал царь, – что сегодня ночью ко мне забрались в сокровищницу воры и вынесли из нее решительно все, не боясь моего гнева.
– Как же это случилось? – спросили сановники.
– Спрашивайте у казначея, – отвечал он.
Все обратились к казначею, и он отвечал так:
– Вчера сокровищница была полна, а сегодня я вошел туда и нашел ее пустою, хотя замки не сломаны и двери точно так же все целы.
Все присутствующее удивились и ничего на это сказать не могли; но в это время тот самый человек из царской гвардии, который выдал царю Селима и Салима, подошел к царю и сказал ему:
– Царь веков, сегодня всю ночь я занимался тем, что смотрел, как строители строили здание; а к свету уже стоял такой дворец, какого я в жизни не видывал. На мой вопрос мне отвечали, что Джудар возвратился и выстроил этот дворец. С ним приехали мамелюки и черные рабы, и он привез множество сокровищ, освободил своих двух братьев из тюрьмы и, как султан, поселился во дворце.
– Осмотрите тюрьму, – сказал царь.
Тюрьма была осмотрена, но Селима и Салима нигде не оказалось. Царю было об этом доложено, и тот заметил:
– Преступник теперь найден, так как тот, кто освободил Салима и Селима из заключения и взял мешки, и есть вор, обворовавший меня.
– Да кто же это, государь? – оспросил визирь.
– Брат их Джудар, – отвечал царь. – Послушай, визирь, пошли к нему эмира с пятьюдесятью человеками и прикажи схватить его и его братьев и, опечатав все его имущество, привести их ко мне, для того чтобы я мог их повесить. Скорее, – вне себя от ярости прибавил он, – посылай к ним эмира, чтобы я мог казнить их.
– Будь милостив, как милостив Господь, – сказал ему визирь. – Он не торопится наказывать слуг своих, когда они не слушаются его. Человек, который в одну ночь выстроил дворец, как рассказывают, легко в руки не дастся, и я боюсь, чтобы с эмиром не случилось чего-нибудь неприятного от Джудара. Поэтому потерпи, чтобы я выдумал какую-нибудь уловку, или подожди до тех пор, пока все дело не выяснится. Поверь мне, что ты достигнешь того, чего желаешь, государь.
– Ну, так выдумай мне какую-нибудь уловку, визирь, – сказал царь.
– Пошли к нему эмира и пригласи его к себе в гости, – отвечал ему визирь. – А я буду к нему внимателен и ласков и расспрошу у него обо всем. После этого ты увидишь, если он храбрый человека, то мы возьмем его хитростью, а если он не храбр, то ты просто возьмешь его и сделаешь с ним что тебе угодно.
– Ну, так пошли пригласить его, – сказал царь.
Он приказал эмиру Осману отправиться к Джудару и пригласить его, сказав, что царь просит его к себе в гости.
– Смотри, не возвращайся без него, – прибавил царь.
Эмир этот был глуп и кичлив; подъехав ко дворцу Джудара, он увидал перед дверьми сидевшего евнуха. Когда эмир подъехал, евнух не встал перед ним, а сидел, не обращая внимания, точно никто к нему и не подъехал. С эмиром пришло пятьдесят человек.
– Где, раб, твой господин? – спросил у него эмир.
– Во дворце, – отвечал он и продолжал сидеть, развалившись.
Эмир Осман страшно рассердился и сказал ему:
– Ах, ты, негодный раб! Как смеешь ты разговаривать со мною, развалившись?
– Ну, проезжай мимо, – отвечал евнух. – Нечего придираться.
Услыхав такой ответ, эмир вышел из себя и, взмахнув булавой, хотел ударить евнуха, не подозревав, что он дьявол. Но евнух, увидав, что он замахнулся, встал и, бросившись на него, вырвал у него булаву и нанес ему четыре удара. Отряд же его, увидав это, остался этим очень недоволен. Все люди обнажили мечи, чтобы наброситься на раба.
– К чему вы, собаки, обнажили мечи? – крикнул он им и, бросившись на них, начал бить их всех булавой, так что кровь полилась ручьем.
Таким образом он всех их переколотил и обратил в бегство, после чего спокойно вернулся и стал у дверей, не обращая ни на кого внимания. Эмир же Осман и отряд его вернулись избитые к царю Шемс-Эд-Дулеху и стали рассказывать ему, что с ними случилось:
– О царь веков, – сказал эмир Осман, – приехав ко дворцу, я увидал евнуха, важно сидевшего у дверей на золотом кресле. Увидав меня, он развалился и презрительно не обращал на меня внимания и не привстал. Когда я заговорил с ним, то он, не пошевелившись, отвечал мне. Я страшно рассердился и поднял булаву, чтобы ударить его; а он вырвал ее у меня и избил меня, как избил и весь отряд мой, проломав людям головы так, что мы все обратились в бегство.
Царь рассердился и приказал послать туда сто человек. Люди отправились к евнуху, но он, увидав их, встал и бросился на них с булавой, и бил их до тех пор, пока все они не обратились в бегство. Сотенный отряд вернулся и, придя к царю, доложил ему, что бежал перед одним евнухом. Царь приказал послать двести человек. Двухсотенный отряд отправился к нему, но евнух разбил и его, и он вернулся также ни с чем. Царь обратился к визирю с таким приказанием:
– О визирь, отправляйся с отрядом в пятьсот человек и сейчас же приведи мне евнуха вместе с его господином Джударом и его двумя братьями
– О царь веков – отвечал он, – мне солдат не надо: я пойду к нему один и без всякого оружия.
– Иди, – сказал царь, – и поступай, как найдешь нужным.
Визирь снял opyжиe, оделся в белую одежду и, взяв в руки веревочку, пошел один без провожатого к дворцу Джудара, где увидал сидевшего раба. Увидав его, он подошел к нему и вежливо сел подле него.
– Мир над тобою, – сказал он ему.
– И над тобою, человек, так же, – отвечал он ему.
– Что тебе надо?
Когда визирь услыхал, что он назвал его человеком, он тотчас же сообразил, что видит перед собою шайтана и, задрожав от страха, сказал:
– Господин твой Джудар дома?
– Да, он во дворце.
– Сходи, пожалуйста, к нему, – продолжал визирь, – и скажи, что царь Шемс-Эд-Дулех приглашает его к себе в гости и желает угостить его и познакомиться с ним.
– Подожди здесь, пока я не вернусь.
Визирь почтительно стал ждать, а шайтан ушел во дворец и сказал Джудару:
– Господин мой, царь присылал за тобой эмира, но я прибил его и прогнал бывших с ними пятьдесят человек. Затем он послал сто человек, и их я тоже разбил. После этого он послал двести человек, и их я тоже победил. Теперь они прислал к тебе визиря, невооруженного, и просит тебя к себе в гости, попировать у него. Что ты на это скажешь?
– Иди, – отвечал Джудар, – и приведи визиря сюда.
Шайтан сошел вниз и сказал визирю:
– О визирь, иди, хозяин приглашает тебя.
– Сейчас, – отвечал визирь и, поднявшись к Джудару, увидал, что он важнее всякого царя и сидит на такой мебели, какой не было и у его государя. Роскошь дворца совершенно поразила его, а глядя на живопись и обстановку, визирь показался сам себе каким-то нищим. Он поцеловали прах у ног Джудара и помолился за него.
– Что прикажешь, визирь? – спросил у него Джудар.
– Господин мой, – отвечал визирь, – царь Шемс-Эд-Дулех, твой друг, велел тебе кланяться и очень желал бы видеть тебя и угостить. Желаешь ли ты исполнить его волю?
– Раз уж он мне друг, – отвечал Джудар, – то поклонись ему и скажи, что я прошу его к себе.
– Сейчас передам ему, – отвечал визирь.
Джудар в это время потер перстень и сказал появившемуся слуге, чтобы он принес самую лучшую одежду, и когда одежда была принесена, то он отдал ее визирю, тот надел ее.
– Теперь отправляйся, – сказал Джудар, – и передай царю мое приглашение.
Визирь пошел в новой одежде, подобной которой он еще никогда не носил, и, войдя к царю, сообщил ему, кто такой Джудар, расхвалил дворец и всю обстановку и прибавил:
– Джудар приглашает тебя к себе.
– Вставайте, солдаты, – крикнул царь, и солдаты все вскочили на ноги. – Садитесь на коней, – продолжал он, – и приведите мне моего коня, для того чтобы мы могли отправиться к Джудару.
Царь сел на коня и в сопровождении своего отряда поехал ко дворцу Джудара.
Джудар же сказал шайтану, что желает, чтобы он привел разных шайтанов под видом людей и солдат и уставил их на дворе так, чтобы царь видел их и испугался бы, сознав, что он сильнее его. Шайтан пригнал двести солдат, превосходно вооруженных, сильных и высоких. Когда царь, приехав, увидал таких сильных солдат, то задрожал от страха. После этого он вошел во дворец и, увидав Джудара, окруженного такой невиданной роскошью, какой не бывало и у султанов, он поклонился ему и поднял даже руки к голове. Но Джудар не привстал, не оказал почета и не просил его даже сесть. Царь стоял перед ним, пока страх не охватил его и он не лишился возможности сидеть, стоять и двигаться.
«Если бы человек этот меня боялся, – думал он, – то он не заставил бы меня стоять. Он, вероятно, чем-нибудь меня накажет за то, что я сделал с его братьями».