После этого одна из сестер уговорилась с царевной насчет брачной церемонии. Она заключила брак царевны с Гасаном, который взял невесту за руку, и она с ее согласия была с ним повенчана; после чего начались свадебные празднества, и невесту привели к жениху, который, довольный своей судьбой, продекламировал следующие стихи:
Твой стан так восхитителен, глаза
Твои походят на глаза газели,
И красоту воды твое лицо
За каплей каплю быстро источаешь.
Ты представляешься моим глазам
Украшенной весьма великолепно:
Ведь половина твоего лица —
Рубин, и треть – жемчужина его,
И мускуса доля пятая, шестая
Его из амбры доля состоит.
С изящною жемчужиной имеешь
Ты сходство. Нет, ты более нее
Великолепна. Ева никого
Не родила, тебе кто был бы равен,
И в вечности садах тебе нет равных.
Поэтому-то, если ты терзать
Меня желаешь, муками томить,
То это будет по любви закону.
Но если ты простить меня желаешь,
То выбор, как тут действовать, имеешь.
О, украшенье мира, величайший
Предмет желаний страстных и исканий,
Возможно разве не залюбоваться
Твоей волшебно-чудной красотой?
Девицы стоили в дверях, и, услыхав стихи, они сказали царевне:
– Слышала ли ты, царевна, речи этого человека? Можно ли порицать нас, слыша, как он описывает свою любовь к тебе?
Царевна, выслушав их, стала весела и довольна своей судьбой, Гасан сорок дней прожил с ней, наслаждаясь счастьем, а сестры ежедневно задавали для него пиры и дарили ему разные редкости и так веселили царевну, что она забыла свой дом и своих родных.
Но по прошествии сорока дней Гасан увидел однажды во сне свою мать, скучающую по нем: она была худа, слаба, бледна и печальна, в то время как ему жилось так хорошо. И, увидав его довольным, она будто сказала ему:
– О сын мой, о Гасан! Как же это тебе живется так хорошо, и ты мог забыть меня? Ты посмотри, что со мною сталось! Я не забуду тебя, до самой смерти буду помнить тебя, и для того, чтобы всегда о тебе помнить, я поставила тебе посреди дома памятник. О сын мой, доживу ли я до того, чтобы увидать тебя и пожить вместе с тобой?
Гасан, плача и вздыхая, пробудился от этого сна; слезы, как дождь, текли у него по щекам, и он впал в уныние. Слезы его не высыхали, и он лишился сна, покоя и нигде не находил места. Утром сестры пришли к нему, пожелали ему доброго утра и стали по-своему обыкновенно шутить с ним, но он и не глядел даже на них. Они спросили у его жены, что с ним случилось, и та отвечала им, что не знает.
– Так спроси у него, что с ним? – сказали они ей.
Она подошла к нему и сказала:
– Что с тобою, господин мой?
Он тяжело вздохнул и печально сообщил ей о том, что видел во сне. Затем продекламировал следующие стихи:
Я полон беспокойства и досады
И приближенья добиваюсь к ней,
Но не имею средств исполнить это.
И бедствия любви все возрастают,
Терпенье, продолжительность любви
Лежат на мне весьма тяжелым гнетом.
Жена его сообщила им то, что он ей рассказывал, и девицы были тронуты и начали жалеть его.
– Поступай же, – сказали они, – как найдешь нужным. Мы не станем удерживать тебя от желания повидаться с матерью, а скорее поможем тебе. Но тебе следует посещать нас хоть раз в год.
– Слушаю и повинуюсь, – отвечал он.
Сестры тотчас же встали, приготовили припасов и подарили молодой разных нарядов и драгоценностей, а Гасану надарили таких редкостей, каких и описать трудно. После этого они ударили в барабан, на звуки которого явились верблюды; из числа их лучшие были выбраны для перевозки вещей и Гасана с женою. Посадив на верблюдов людей, девицы нагрузили двадцать пять ящиков с золотом и пятидесят – с серебром, они три дня сами провожали их и в эти три дня проехали расстояние в три месяца езды. Тут они простились и пожелали вернуться. Сестра Гасана, самая младшая девица, обняла его и плакала до тех пор, пока не лишилась чувств, а придя в себя, она сказала такие стихи:
О, да не будет больше никогда
День разлученья с милым наступать,
Мои глаза совсем покинул сон!
И мой союз с тобой теперь разбит,
И моя сила, и мое все тело
Теперь совсем расслабленными стали.
Сказав эти стихи, она простилась с ним и строго наказала ему, что когда он придет домой, увидит мать и успокоится душой, он будет навещать ее каждые шесть месяцев.
– Если какое-нибудь дело будет тебя тревожить, – сказала она ему, – или тебе будет грозить какая-нибудь неприятность, ударь в барабанчики мага, и к тебе тотчас же явятся верблюды, на которых ты можешь приехать к нам.
Он поклялся ей, что исполнит ее желание, после чего просил их вернуться домой. Простившись, они поворотили назад, горюя о разлуке с ним. Младшая его сестра горевала более других и нигде не находила места, а плакала и дни, и ночи.
Гасан ехал, не останавливаясь, дни и ночи и миновал со своей женой и пустыни, и долины, не отдыхая и в полуденный зной ни на заре, и Господь благополучно довел их до ворот Эль-Башраха, где они тоже не остановились, а двигались, пока не добрались до дверей его дома, у которых верблюды опустились на колени. После этого он отпустил верблюдов и подошел к двери, чтобы отворить ее, и услыхал за дверью голос матери, со слезами говорившей следующее:
И может ли сном крепким наслаждаться
Совсем забывшая про сон?
Владела она богатствами,
семьей и славой,
Но стала одинокой чужеземкой.
В ее груди и пламя, и стенанья,
А также и жестокое желанье,
Которого ничто не превзойдет.
Страсть овладела ей. Она стенает
От всех своих страданий, но стойка.
И голос страсти молвит, что она
Печальна и огорчена, и слез
Ее ручьи – свидетели того.
Услыхав стенания матери, Гасан тоже заплакал, зарыдал и громко постучал в дверь.
– Кто там? – спросила мать.
– Отвори, – отвечал он.
Она отворила, взглянула на него и, узнав его, упала в обморок. Он ласками привел ее в себя и обнимал ее, и она обнимала его и целовала. Он внеси свои вещи в дом, а жена его все время смотрела на него и на мать. А мать, совершенно успокоившись, довольная свиданием с сыном, сказала следующее:
Над горем сжалилась судьба моим
И даровала исполнение мне
Желанья моего, и устранила
Все то, чего я прежде ужасалась.
Поэтому прощу я ей обиду,
Свершенную в прошедшее уж время.
Хоть эта зверская несправедливость
И сделала всю голову мою
Покрытую, как снегом, сединами.
Гасан и мать его сели разговаривать, и мать спросила его:
– А что же было между тобою и персиянином?
– О, матушка, – отвечал он, – ведь этот персиянин оказался магом, который поклонялся не всемогущему Богу, а огню.
Он рассказал ей, что с ним делал Баграм, и как он зашил его в кожу верблюда, и как птица снесла его наверх на гору. Он рассказал ей то же, что видел на горе, а именно что видел кости людей, убитых магом и оставленных им на горе, после того как они исполнили его желание, и как он бросился в море, и Господь спас его и привел в замок к девицам, младшая из которых полюбила его, как сестра. Он передал матери, какую вел в замке жизнь и как судьба столкнула его снова с магом, которого он убил. После этого он рассказал ей о своей страсти к девице, на которой он женился, и каким образом он понимал ее, и всю их историю, и она подтвердила все рассказанное им. Мать, выслушав его рассказ, очень дивилась и благословляла Господа за его спасение. После этого она пошла посмотреть на их вещи и спросила, что такое они привезли; узнав, что заключается в сундуках, она очень обрадовалась. После этого она подсела к царевне, чтобы поговорить с ней и развлечь ее немного. Когда она поближе рассмотрела ее, то поразилась ее красотой, миловидностью и статностью.
– О, сын мой! – сказала она Гасану. – Слава Богу, что ты благополучно вернулся!
Она продолжала сидеть около царевны и развлекать ее разговором. На следующий день, рано утром, она отправилась на рынок и купила десять полных костюмов, лучше которых не было во всем городе. Кроме того, она накупила различных украшений и нарядила царевну.
– О, сын мой, – сказала она Гасану, – ведь с таким богатством нам нельзя жить в городе, где все считают нас за бедняков. Нас обвинят в занятии алхимией. Поэтому нам всего лучше перебраться в Багдад, в приют мира, и поселиться в священной обители халифа. Там ты сядешь в лавку и будешь продавать и покупать, и Господь откроет тебе двери к изобилию.
Гасан вполне согласился с мнением матери. Он тотчас же вышел, продал дом и вызвал верблюдов, на которые нагрузил свое имущество и богатство, и посадил мать и жену. Он пустился в путь и ехал, пока не добрался до Тигра, где нанял судно, чтобы переехать в Багдад. Он нагрузил на судно все свое имущество и богатство, и все, что было с ним взято, и плыл с матерью и женою в продолжение десяти дней, пока, наконец, они не увидали Багдада, чему были очень рады. Судно причалило к пристани, и Гасан, выйдя на берег, нанял кладовые в одном из ханов. Он перевез все свое добро в кладовые и провел одну ночь в хане, а встав утром, он переменил одежду, и маклер, увидав его, спросил, что ему нужно.
– Мне нужен большой хороший дом, – отвечал он.
Маклер показал ему все отдающиеся внаем дома, и один из них, дом визиря, понравился ему, поэтому он купил его за тысячу червонцев и выплатил всю сумму. После чего он вернулся в хан и перевез оттуда все свое имущество в дом, затем отправился на рынок и купил всего, что нужно для дома из посуды и обстановки. Он прибрел евнухов и молодого черного араба для услуги.
После этого он спокойно и счастливо прожил со своей женой целых три года, в продолжение которых она родила ему двух сыновей – Назира и Мансура.