И вот однажды на лесной тропинке, такой узкой, что не успели они вовремя посторониться, оба брата встретились с султаном, охотившимся в том же лесу.
Но в эту минуту Шахерезада заметила, что приближается утро, и скромно приостановила свой рассказ.
А когда наступила
она сказала:
И вот однажды на лесной тропинке, такой узкой, что не успели они вовремя посторониться, оба брата встретились с султаном, охотившимся в том же лесу. И поспешно соскочили они с коней, и распростерлись они перед ним. Султан чрезвычайно удивился, встретив в этом лесу незнакомых ему всадников, так богато одетых, как будто они принадлежали к его свите; ему захотелось увидеть их лица, и он велел им встать. И оба брата поднялись и стали между рук султана, держась с достоинством и с почтительностью. Султан был поражен их красотой и некоторое время молча разглядывал их с ног до головы. Потом спросил он их, кто они такие и где живут. Сердце его расположилось к ним и было взволнованно. Они же отвечали:
— О царь времен, мы сыновья умершего раба твоего, бывшего управляющего садами. Живем же мы недалеко отсюда, в доме, которым обязаны твоей щедрости.
Султан был очень рад познакомиться с сыновьями своего верного слуги; но его удивило то, что они до сих пор не являлись во дворец и не принадлежат к его свите. И спросил он их о причине такого уклонения.
Они ответили:
— О царь времен, прости нас за то, что до сих пор не являлись между великодушных рук твоих; но у нас есть сестра, наша меньшая, о которой поручил нам заботиться отец перед своей смертью. И мы охраняем ее с такою любовью, что не можем и думать о разлуке с нею.
Султан был чрезвычайно тронут такой братской дружбой и еще более порадовался своей встрече, говоря себе: «Никогда не думал я, чтобы в моем царстве нашлось двое таких прекрасных во всех отношениях и в то же время столь мало честолюбивых молодых людей».
И почувствовал он непреодолимое желание посетить их в их жилище, чтобы вдоволь порадовать глаза свои. И сейчас же выразил он это юношам, которые отвечали повиновением и поспешили сопровождать его. А царевич Фарид скоро опередил их, чтобы предупредить сестру свою Фаризаду о посещении султана.
Фаризада же, не привыкшая к приемам, не знала, как и взяться за дело, чтобы достойно принять султана. И в своем затруднении она нашла, что лучше всего посоветоваться с подругой своей Птицей Бюльбюль. И сказала она ей:
— О Бюльбюль, султан делает нам честь, он хочет видеть дом наш, и мы должны угостить его. Научи же меня, что должны мы сделать для того, чтобы он остался нами доволен.
Бюльбюль же ответила:
— О госпожа моя, не стоит приказывать поварихе готовить подносы и блюда, потому что сегодня только одно блюдо может понравиться султану, и его-то и нужно подать. Это блюдо — огурцы, начиненные жемчугом.
Фаризада удивилась и, подумав, что Птица обмолвилась, поспешила возразить ей:
— Птица! Птица! О чем ты говоришь?! Огурцы с начинкой из жемчуга! Да это неслыханное кушанье! Если султан делает нам честь и желает отобедать у нас, то, значит, он желает есть, а не глотать жемчужины! Ты, верно, хотела сказать: огурцы с начинкой из риса, о Бюльбюль!
Но Говорящая Птица воскликнула с досадой:
— Вовсе нет! Вовсе нет! Начинка из жемчуга, жемчуга, жемчуга! А не рис, не рис, не рис!
Фаризада, во всем доверявшая чудесной Птице, поспешила заказать старой поварихе приготовить огурцы с начинкой из жемчужин. А так как в доме не было недостатка в жемчуге, то нетрудно было найти его в достаточном количестве.
Между тем султан, сопровождаемый царевичем Фарузом, вошел в сад. Фарид же, ожидавший его на пороге, поддержал ему стремя и помог сойти с коня. А Фаризада Розовая Улыбка в первый раз (по совету Бюльбюль) закрыла лицо свое покрывалом, подошла и поцеловала у султана руку. Султан был чрезвычайно тронут ее приветливостью и чистотой, которой вся она дышала, как чистый жасмин, и, вспомнив о своей бездетной старости, он заплакал. А потом, благословляя Фаризаду, сказал:
— Тот, кто оставляет после себя потомство, не умирает. Да дарует тебе Аллах, о отец столь прекрасных детей, место избранника по правую руку Свою и среди блаженных! — И, снова устремляя взор свой на склонившуюся перед ним Фаризаду, он прибавил: — А ты, дочь слуги моего, стебель благоухающий, веди нас под тишь каких-нибудь прелестных деревьев, которые защитят нас от зноя!
И султан, предшествуемый дрожащей Фаризадой и сопровождаемый обоими братьями, направился в тень.
И прежде всего поразил взоры султана Хосрой-шаха сноп золотой воды. Он остановился на минуту, изумленно глядя на него, и воскликнул:
— Чудесная вода, так приятно смотреть!
И подошел он поближе, чтобы лучше разглядеть, а тут вдруг услышал хор Поющего Дерева. И с восхищением прислушивался он к этой небесной музыке и долго слушал. А потом воскликнул:
— Это музыка, какой я никогда не слышал!
И между тем как он, желая приблизиться к тому месту, откуда, как ему казалось, она исходила, пошел в ту сторону, музыка прекратилась и сад уснул в безмолвии. И среди этого безмолвия внезапно раздался голос Говорящей Птицы, громкий и взволнованный. И пела она:
— Добро пожаловать, султан Хосрой-шах! Добро пожаловать! Добро пожаловать! Добро пожаловать!
И когда прозвучала последняя волшебная нота этого дивного голоса, хор из всех птиц ответил:
— Добро пожаловать! Добро пожаловать!
И султан Хосрой-шах был восхищен и изумлен всем этим, и душа его, уже взволнованная всем, что пришлось ему перечувствовать в столь короткое время, преисполнилась умиления. И воскликнул он:
— Здесь дом счастья! О, я согласился бы отдать мое могущество и мой престол за возможность жить с вами, сыновья моего управителя!
Потом, когда он собирался расспросить Фаризаду и ее братьев о происхождении непонятных для него чудес, они показали ему Поющее Дерево и Говорящую Птицу.
И прежде всего поразил взоры султана Хосрой-шаха сноп золотой воды. Он остановился на минуту, изумленно глядя на него.
И Фаризада сказала ему:
— Что касается источника этих чудес, то я расскажу о нем господину нашему султану, когда он отдохнет.
И пригласила она султана в ту самую беседку, которая служила убежищем для Бюльбюль и куда только что принесли угощение на большом подносе. И сел султан на почетном месте. И подали ему на золотом блюде огурцы, начиненные жемчугом.
Султан, действительно любивший огурцы с начинкой, увидев их на блюде, которое подавала ему сама Фаризада, был тронут этим вниманием и не знал, как объяснить его. Но удивление его дошло до крайних пределов, когда он увидел, что вместо обыкновенной начинки из риса и фисташек огурцы начинены жемчужинами! И сказал он Фаризаде и братьям:
— Клянусь жизнью! Какой новый способ приготовления! И с каких это пор жемчуг заменяет рис и фисташки?
Фаризада готова была выронить блюдо и убежать от смущения, когда Говорящая Птица возвысила голос и назвала султана по имени, говоря:
— О господин наш Хосрой-шах! — Султан поднял голову к Птице, которая степенно продолжила: — О господин наш Хосрой-шах! А с каких пор дети персидской султанши превращаются при своем рождении в животных? Если, о царь времен, ты поверил некогда такому невероятному обстоятельству, то теперь не имеешь права удивляться такой простой вещи. — А затем прибавила: — Вспомни, о господин наш, слова, которые слышал однажды вечером в смиренном жилище! Если ты забыл эти слова, то позволь рабе Фаризады повторить их тебе. — И нежным, подобным девичьему говору голосом она сказала: — О сестры мои! Когда я буду супругой султана, у нас будет благословенное потомство, потому что сыновья, которых дарует нам Аллах, будут во всем достойны своего отца; дочь же, которая порадует глаза наши, будет улыбкой самого неба. Волосы у нее будут с одной стороны золотые, а с другой серебряные; слезы ее, когда она заплачет, будут жемчужинами, смех — золотыми динарами, а улыбки — распускающимися розами.
И при этих словах султан схватился за голову и зарыдал. И старое горе дало себя почувствовать даже сильнее, нежели в прежние дни. И все мысли, подавленные в глубине его доведенной до отчаяния души, прихлынули к его сердцу и разорвали его.
И скоро снова раздался голос Бюльбюль, но теперь он звучал радостью и счастьем. И пела она:
— Подними покрывало перед отцом твоим, о Фаризада!
И Фаризада не могла ослушаться голоса своей подруги, и приподняла она покрывало. И вместе с покрывалом упала и повязка, сдерживавшая ее волосы. И султан увидел это и, протянув руки вперед, встал с громким криком. А голос Бюльбюль закричал ему:
— Твоя дочь, о султан!
И действительно, волосы у нее были с одной стороны золотые, а с другой серебряные; на ее веках висели жемчужины — слезы радости, а на губах распускалась роза.
И в ту же минуту султан взглянул на братьев-красавцев. И узнал он в них себя. А голос Бюльбюль закричал ему:
— Твои сыновья, о султан!
И в то время как султан Хосрой-шах еще стоял безмолвно и недвижимо от волнения, Говорящая Птица быстро рассказала ему и его детям их истинную историю от начала и до конца, не упуская ни одной подробности. Но повторять ее нет надобности.
И не успела она еще закончить свое повествование, как уже султан и его дети обняли друг друга, и смешались их слезы и лобзания.
Слава Аллаху Великому и Неисповедимому, соединяющему тех, кого разлучил!
А когда они немного успокоились, султан сказал:
— О дети мои, поспешим к вашей матери!
Но, о слушатели мои, не будем описывать того, что произошло, когда бедная мать, томившаяся в своей уединенной каморке, снова увидела султана, супруга своего, и признала себя матерью Фаризады Розовая Улыбка и двух юношей-красавцев, братьев ее. И благодарение Аллаху, благость Которого бесконечна, а правосудие неукоснительно, — обе завистливые сестры умерли от бешенства в день торжества, а султан Хосрой-шах, супруга его султанша, красавцы царевичи Фарид и Фаруз и прекрасная царевна Фаризада жили долгие годы весело и счастливо, пока не явилась и к ним разлучница друзей и разрушительница государств — смерть. Слава Предвечному, остающемуся неизменным!