— И теперь она моя законная жена и мать моих детей. Вот так.
И царь Шахземан был удивлен и поражен до предела этим чудом.
И он сказал Шахрияру:
— О брат мой, раз так, я тоже хочу жениться. И я возьму в жены сестру Шахерезады, ту маленькую, имени которой я не знаю. И таким образом мы будем двумя родными братьями, женатыми на двух родных сестрах, — и добавил: — И, имея отныне двух верных и честных жен, мы забудем о своих прошлых несчастьях, потому что ведь твое старое бедствие началось прежде всего из-за меня. И если бы я не узнал о моем несчастье, ты бы ничего не узнал и о своем. Увы! О брат мой, в течение последних трех лет мое состояние было плачевным и я никогда не мог по-настоящему полюбить. Ибо, следуя твоему примеру, каждую ночь я брал девственницу, а утром убивал ее, чтобы женская порода искупила бедствие, которое поразило нас обоих. Но теперь я хочу последовать твоему примеру и жениться на второй дочери твоего визиря.
И когда Шахрияр услышал эти слова брата своего, он содрогнулся от радости и тотчас же встал, чтобы пойти поискать жену свою Шахерезаду и сообщить ей то, что только что было сказано между ним и братом его. И таким образом он сообщил ей, что царь Шахземан официально обручен с ее сестрой Доньязадой. И, услышав это, Шахерезада ответила:
— О царь времен, мы даем свое согласие, но при условии, что брат твой, царь Шахземан, впредь будет жить с нами, потому что я не могу лишиться общества своей младшей сестры даже на час. Я ее вырастила, и она не может покинуть меня, так же как я не могу оставить ее. Итак, если твой брат принимает это условие, моя сестра с этого момента становится его рабой. В противном случае я ее сохраню для себя.
И царь Шахрияр отправился на поиски брата своего, чтобы передать ему слова Шахерезады.
И царь Самарканда воскликнул:
— Клянусь Аллахом! О брат мой, это тоже было моим намерением, потому что я тоже не могу оставить тебя даже на час! Что же касается престола Самарканда, то Аллах изберет для него того, кого сочтет нужным, потому что я больше не хочу там править, и я отсюда не уеду.
И когда царь Шахрияр услышал эти слова, радости его не было предела и он ответил:
— Это как раз то, чего я хотел. Хвала Аллаху, о брат мой, Который наконец воссоединил нас после долгой разлуки!
И сразу же они послали за кади и свидетелями, и брачный договор царя Шахземана с Доньязадой, сестрой Шахерезады, был заключен. Таким образом два брата стали женаты на двух сестрах. И всеобщее ликование и веселье достигли предела своего, и в течение сорока дней и сорока ночей весь город ел, пил и развлекался за счет царской казны.
Что же касается двух братьев и двух сестер, они вошли в хаммам и искупались в воде из роз, в воде, настоянной на цветах и ароматных ветках ивы, и в воде с ароматом мускуса, и они сожгли у ног своих сандаловое дерево и алоэ.
И Шахерезада причесала и уложила волосы своей младшей сестре и украсила их жемчугом. Затем она нарядила ее в старинное платье со звездами времен Хосроев, расшитое червонным золотом и украшенное вышивкой с изображением разных животных и птиц в их естественных цветах. И она надела дивное ожерелье на шею ее. И Доньязада сделалась под руками сестры своей красивее, чем была в свое время супруга Искандера Двурогого[155].
И когда два царя вышли из хаммама и сели на свои троны, процессии их невест, состоящие из жен эмиров и сановников, выстроились в два ряда, одна справа, а другая слева от двух престолов. И две сестры вошли в залу, поддерживая друг друга, как две луны в ночь полнолуния.
Затем к ним подошла самая благородная из присутствующих дам. Она взяла Доньязаду за руку и, сняв с нее покровы, облачила ее в платье из синего атласа, от красоты которого улетал разум. И именно об этом поэт сказал:
Она идет, одетая в темно-синее платье,
и кажется, что это лоскут,
оторвавшийся от лазурного небосвода.
Ее глаза — доблестные сабли, а веки — колдовские кинжалы.
Ее губы — пчелиный мед, а щеки — букет роз.
Тело ее словно лепесток жасмина.
Запомни изящество ее форм
и ее очаровательные округлые бедра!
А талию ее можно спутать с бамбуковым стеблем,
погребенным в долине зыбучих песков.
И царь Шахземан, супруг прекрасной Доньязады, встал, чтобы увидеть ее. И, восхитившись ее нарядом, он взошел на трон свой. Это стало сигналом к переодеванию, и Шахерезада с помощью дам из свадебной процессии нарядила сестру в платье из шелка абрикосового цвета. Затем она поцеловала ее и поставила перед троном мужа. И в этом новом платье она была еще очаровательнее и прекраснее, и, казалось, это о ней сказал поэт:
Луна на зимнем небосклоне с тобою не поспорит
своею красотой, о дивная юница!
И локоны твои длиной до пят
темны как ночь.
И кажется, они рассвету не дают
пробить ночную тьму.
Но ты со смехом отвечаешь:
«Ах, вовсе нет! Ведь это тучка
наплыла на луну».
И царь Шахземан спустился с трона, чтобы посмотреть на новобрачную Доньязаду и полюбоваться на нее со всех сторон. И таким образом он стал первым, кто наслаждался ее красотой, а затем он вернулся и сел рядом со своим братом Шахрияром. И Шахерезада, поцеловав младшую сестру, сняла с нее платье абрикосового цвета и надела на нее бархатную тунику цвета граната, сделав ее похожей на ту, о которой поэт сказал:
Полна ты благодати.
В гранатовой тунике идешь, покачивая станом,
ты с грацией газели.
Из глаз прекрасных летят разящие, стремительные стрелы
при каждом шаге.
Светило красоты, ты озаряешь землю
своею славой!
Уйдешь — и тьма ночная на лик вселенной
сразу набегает.
И снова Шахерезада и подружки невесты медленно провели ее по свадебной зале. И в то время как Шахземан смотрел и поражался красоте ее, Шахерезада надела на нее шелковое лимонно-желтое платье с полосатым узором. И она поцеловала сестру свою и прижала к груди. И Доньязада была похожа на ту, о которой поэт сказал:
Во время безмятежной ночи
она похожа на полную луну,
И взгляд ее волшебный
нам освещает путь.
Но если близко подойти к огню
ее прекрасных глаз
в надежде душу отогреть,
Тебя два часовых там встретят —
две твердые и молодые груди.
И Шахерезада медленно провела ее мимо двух царей и перед всеми гостями. И два царя подошли к Доньязаде и, внимательно рассмотрев ее, совершенно очарованные, вернулись на троны свои. А Шахерезада снова расцеловала ее и снова переодела, нарядив в атласное зеленое платье, расшитое золотом и усыпанное жемчугом. И она расположила все складки этого наряда симметрично и украсила ее лоб блестящей диадемой, опоясанной изумрудами. И Доньязада, стройная, как молодая ветвь, сделала круг по зале, поддерживаемая своей любимой сестрой. И она была прелестна, и поэт не солгал, когда сказал о ней:
Красотка юная, зеленый твой покров
скрывает цвет граната, который краше
твоей туники превосходной!
И я спросил тебя:
«Как называешь ты прекрасный свой наряд?»
И ты ответила:
«Рубашка лишь простая, боле ничего».
И я воскликнул: «Чудная рубашка!
Она мне печень может разорвать!»
Затем Шахерезада обняла сестру свою за талию и, медленно шествуя впереди двух царей, прошла с нею через два ряда гостей. И она вошла с нею во внутренние покои, и раздела ее, и приготовила, и уложила, и посоветовала ей то, что следовало посоветовать. Затем она поцеловала ее, роняя слезы, потому что впервые расставалась с нею на ночь. И Доньязада тоже плакала, бесконечно целуя сестру свою. Но поскольку они должны были увидеться уже утром, они терпеливо перенесли боль разлуки, и Шахерезада удалилась в свои покои.
И эта ночь стала ночью радости и блаженства для двух братьев и двух сестер, и она была продолжением тысяча первой ночи. И она стала новой точкой отсчета времени для подданных царя Шахрияра.
И когда после той благословенной ночи наступило утро, два брата, выйдя из хаммама, снова встретились с двумя благословенными сестрами, и все четверо снова были вместе, а визирь, отец Шахерезады и Доньязады, попросил разрешения войти, и он был немедленно принят. И оба царя встали в его честь, а две его дочери подошли и поцеловали его руку. И он пожелал своим зятьям долгих лет жизни и спросил у них, каковы будут их распоряжения на день. Однако они ответили ему:
— О отец наш, мы хотим, чтобы отныне ты повелевал и более никогда не получал распоряжений, поэтому по взаимной договоренности мы назначаем тебя правителем Самарканд-аль-Аджама.
И Шахземан сказал:
— Да, и это потому, что я отказался от царской власти.
И Шахрияр сказал брату своему:
— Да, но это при условии, о брат мой, что ты будешь помогать мне в делах моего царства, согласившись разделить его со мною, и я буду править один день, а ты — другой, и так по очереди.
И Шахземан ответил своему старшему брату:
— Слушаю и повинуюсь!
Затем две сестры бросились на шею к визирю, отцу своему, который обнял их, поцеловал троих детей Шахерезады и нежно попрощался с ними. А затем он отправился в Самарканд во главе великолепного эскорта. И Аллах даровал ему безопасную дорогу и благополучно доставил его в Самарканд-аль-Аджам. И жители Самарканда обрадовались его приходу. И он царствовал над ними праведно и стал великим царем среди царей.
И это все, что случилось с ним.
Что же касается царя Шахрияра, то он поспешил пригласить из мусульманских стран самых способных писцов и самых известных летописцев и приказал им записать все, что случилось с ним и с женой его Шахерезадой, от начала до конца, не упуская ни одной детали. И писцы принялись за работу и написали золотыми буквами тридцать томов, ни одним больше и ни одним меньше. И они назвали эту серию чудесных историй «Книгой тысячи и одной ночи». Затем по приказу царя Шахрияра они сделали множество точных копий, которые распространили по всему царству, чтобы те служили для обучения будущих поколений.