— Что случилось? И почему ты в этой накидке?
Она же ответила:
— История этой накидки, о господин мой, — это история, достойная того, чтобы она была записана иглой во внутреннем уголке глаза для назидания потомкам. Но сначала пойди присядь на диван, чтобы я могла рассказать ее тебе. — И она потянула его к дивану, предложила сесть и продолжила так: — Знай же, что в городе Каире жил начальник стражи, ужасный и ревнивый человек, который следил за своей женой денно и нощно. И чтобы быть уверенным в ее верности, он запер ее в таком доме, как этот, с одной комнатой. Однако, несмотря на все эти меры предосторожности, молодая женщина наставила ему рога, втихомолку предаваясь утехам с сыном их соседа-мясника, и делала она это настолько часто, что однажды, вернувшись раньше, чем обычно, начальник стражи что-то заподозрил. И когда его жена услышала, как он входит в дом, она поспешила спрятать своего любовника и затащила мужа своего на диван, как я это сделала с тобой. А потом она набросила свою накидку, которую держала в руке, ему на голову и обвила руками его шею изо всех сил, вот так. — И, говоря так, молодая женщина набросила накидку на голову курда и сжала его шею, смеясь, и она продолжила рассказ свой: — И когда у этого собачьего сына голова и шея были замотаны накидкой, молодая женщина крикнула своему возлюбленному, который спрятался за одеждой ее мужа: «Эй, мой дорогой, скорее! Быстрей спасайся!» И сын мясника поспешил при этом из своего укрытия и бросился вниз по лестнице на улицу. Вот какова история накидки, которую я держала в руке, йа сиди.
И таким образом рассказав эту историю и увидав, что ее любовник уже в безопасности, молодая женщина отпустила накидку, которую она плотно обмотала вокруг шеи своего мужа-курда, и рассмеялась так сильно, что упала на спину.
Что же касается курда, начальника стражи, который освободился таким образом от удушения, он и не знал, должен ли он, выслушав эту историю, смеяться или злиться на проделку жены своей. Кроме того, он был курдом и оставался курдом. И именно поэтому он ничего толком не понял во всей этой истории. И огромные усы его по-прежнему бодро торчали в стороны, а борода не стала менее густой. И он умер счастливый и довольный своей жизнью, оставив после себя много детей.
И Шахерезада в ту же ночь рассказала следующую историю — о щедрости трех различных людей, а именно: мужа, любовника и вора.
КТО САМЫЙ ЩЕДРЫЙ
Рассказывают, что в Багдаде жили двоюродный брат с двоюродной сестрой, которые с детства любили друг друга до невозможности. И родители их считали этих двоих предназначенными друг для друга, и они всегда говорили: «Когда Хабиб вырастет, мы женим его на Хабибе». И мальчик с девочкой жили и росли вместе, и с ними росла и их взаимная привязанность. Но когда они достигли брачного возраста, судьбе было угодно, чтобы их свадьба не состоялась, поскольку для их родителей настали черные времена, они впали в бедность, и отец и мать Хабибы сочли необходимым для блага своих детей, чтобы мужем их дочери стал респектабельный шейх, сын одного из самых богатых торговцев в Багдаде, который попросил отдать ее ему в жены.
И когда ее брак с шейхом был таким образом решен, юная Хабиба захотела в последний раз увидеться со своим двоюродным братом Хабибом, и увидав его, она заплакала и сказала:
— О сын моего дяди[8], о мой возлюбленный, ты видишь, что происходит, мои родители отдают меня замуж за шейха, которого я никогда не видел и который никогда не видел меня! И в результате этого брака мы навсегда расстанемся и наша любовь умрет, о двоюродный брат мой! Быть может, наша смерть станет лучше такой жизни?!
И Хабиб ответил ей, рыдая:
— О возлюбленная двоюродная сестра моя, наша судьба горька, и наша жизнь отныне бессмысленна! Как мы сможем, находясь так далеко друг от друга, наслаждаться вкусом жизни и красотами земли?! Увы! Увы! О двоюродная сестра моя, как мы вынесем эту тяжесть судьбы нашей?!
И они долго плакали друг над другом и почти потеряли сознание от душевной боли. А затем за Хабибой пришли, говоря, что невесту уже ждут, дабы отвести ее в дом жениха. Так Хабиб с Хабибой были разлучены. И Хабиб, с опустошенной душою, побрел в хвосте свадебной процессии к дому шейха. И после обычных церемоний, пожеланий и призывов к благоденствию свадьба закончилась, и все ушли, оставив невесту наедине со женихом ее.
Когда наступил момент обладания, шейх вошел в брачную комнату и увидел, что его жена плачет, уткнувшись лицом в подушки, а ее грудь вздымается от рыданий. И он подумал: «Конечно, она плачет, как все молодые девушки, которые оставляют матерей своих. Но к счастью, это обычно не длится долго. С помощью масла можно открыть самые тугие замки, а с помощью ласки и нежности приручают даже львят».
И он подошел к ней, в то время как она плакала, и сказал ей:
— Йа ситти Хабиба, о свет души моей, почему ты портишь красоту своих глазок? И что за душевная боль заставляет тебя забыть о присутствии рядом твоего новоявленного мужа?
Однако молодая девушка, услышав голос мужа своего, зарыдала еще сильнее и еще глубже погрузила голову в подушки.
И удивленный шейх сказал ей:
— Йа ситти Хабиба, если ты плачешь из-за своей матери, из-за того, что ты ее покинула, скажи мне — и я пойду и немедленно приведу ее к тебе!
Но юная девушка в ответ лишь покачала головою, продолжая плакать и ничего не говоря.
Тогда муж ее сказал ей:
— Если ты так плачешь из-за отца твоего, или одной из сестер твоих, или кормилицы, или из-за какого-то домашнего животного, будь то петух, кошка или газель, скажи мне, ради Аллаха, — и я пойду за ними!
Но ответом ему было лишь отрицательное покачивание головою. Тогда шейх задумался и сказал:
— Возможно, ты плачешь из-за дома своих родителей, где ты провела свое детство и юность, о Хабиба? И если ты плачешь из-за этого, скажи мне — и я возьму тебя за руку и отведу туда!
И юная девушка, несколько смягченная добрыми словами мужа своего, немного приподняла голову; и ее красивые глаза были полны слез, и ее очаровательное лицо горело как пламя. И она ответила дрожащим от слез голосом:
— Я, сиди, плачу не из-за своей матери, или отца, или сестры, или кормилицы и не из-за домашнего любимца. И я прошу тебя извинить меня за то, что я раскрыла тебе причину моих слез и скорби.
И великодушный шейх, который впервые увидел лицо жены своей, был очень тронут ее красотою, и детским обаянием, которое исходило от нее, и сладостью ее речи.
И он сказал ей:
— Йа ситти Хабиба, о самая красивая среди молодых девушек, венец их, если не расстояние, отделяющее тебя от семьи твоей и дома твоего, причиняет тебе столько боли, то тут должна быть какая-то другая причина! И я прошу тебе рассказать мне о ней, чтобы я мог исправить это!
И она ответила:
— Пожалуйста, освободи меня от этого рассказа!
Он же сказал:
— Тогда наверняка причина в том, что ты испытываешь ко мне отвращение и неприязнь. Клянусь своей жизнью! Если бы ты через свою мать передала мне, что не хочешь становиться моей женой, я бы, конечно, не заставил бы тебя войти в дом мой против твоей воли!
И она сказала:
— Нет, ради Аллаха! О господин мой, причина моего горя не в отвращении или неприязни! Как у меня могли возникнуть такие чувства к кому-то, кого я никогда в жизни не видела? Но это связано с кем-то другим, и я не могу тебе это открыть!
Однако он продолжал расспрашивать ее так настойчиво и с такой добротой, что наконец юница, опустив глаза, призналась ему в любви к своему двоюродному брату, сказав:
— Причиной моих слез и моей скорби является милое мне существо, оставшееся в моем родном доме; это сын моего дяди, я с ним выросла, он любит меня, и я люблю его с самого детства. А любовь, о господин мой, — это растение, корни которого проникают глубоко в сердце, и, чтобы вырвать ее, тебе придется вырвать и само сердце.
При этом откровении жены своей шейх склонил голову, не говоря ни слова. И он размышлял в течение часа, а затем поднял голову и сказал молодой девушке:
— О госпожа моя, закон Аллаха и Его пророка — да пребудет над ним мир и молитва! — запрещает правоверному получить что-либо от правоверного с помощью насилия. И если даже кусок хлеба нельзя отобрать у верующего силой, то как можно забрать его сердце?! Итак, успокой душу свою и осуши глаза свои! Ничего не произойдет, кроме того, что написано в судьбе твоей. — И он добавил: — Поэтому встань, о жена моя, и прямо сейчас с моего согласия и по моей собственной воле пойди и найди того, кто имеет больше прав на тебя, чем я, и отдай себя ему совершенно свободно. И ты вернешься сюда до утра, прежде чем слуги проснутся и увидят, что ты возвращаешься домой, потому что с этого момента ты будешь мне как дочь от плоти моей и крови моей. А отец не тронет дочь свою. И когда я умру, ты будешь моей наследницей. — И еще добавил: — Встань же, дочь моя, и не задумываясь иди и утешь двоюродного брата своего, который должен теперь оплакивать тебя, как мы оплакиваем мертвых!
И он помог ей подняться и надеть на себя красивые свадебные одежды и драгоценности и проводил ее до двери. И она вышла на улицу в своих нарядах и драгоценных камнях, прекрасная, как Мадонна[9], статую которой несут на своих праздниках неверные[10].
В эту минуту Шахерезада заметила, что восходит утренняя заря, и с присущей ей скромностью умолкла.
А когда наступила
она сказала:
И она вышла на улицу в своих нарядах и драгоценных камнях, прекрасная, как Мадонна, статую которой несут на своих праздниках неверные. Однако едва она сделала двадцать шагов по улице, где в этот час ночи не было ни одной живой души, как внезапно из тени вынырнула какая-то черная фигура и бросилась к ней. И это был вор, который рыскал в поисках какой-нибудь ночной поживы и который видел, как блестят на юнице драгоценные камни. И он сказал себе: «Этого будет достаточно, чтобы обеспечить себя на всю жизнь». И он схватил, и остановил ее, и приготовился снять ее одежды и украшения, сказав ей устрашающим шепотом: