— Клянусь Аллахом! О повелитель мой, все, что принадлежит мне, — твоя собственность, и сам я в том числе принадлежу тебе!
И старик улыбнулся и ответил:
— Так, о Зеин, но требование мое будет очень трудно исполнить! И я не знаю, удастся ли тебе когда-либо удовлетворить мое желание?
Он спросил:
— Какое же это требование?
Он сказал:
— Дело в том, что ты должен отыскать и привести ко мне на Три Острова девушку пятнадцати лет, которая была бы в одно и то же время девственна и несравненная красавица!
И Зеин воскликнул:
— Если в этом все твое требование, о повелитель мой, то, клянусь Аллахом, мне будет очень легко удовлетворить тебя. Ибо ничто не встречается так часто в наших краях, как пятнадцатилетние девушки, одновременно и девственные и прекрасные!
При этих словах старик взглянул на Зеина и так расхохотался, что опрокинулся на спину. И когда он несколько успокоился, то спросил Зеина:
— Разве так легко найти то, чего я требую от тебя, о Зеин?
И Зеин ответил:
— О господин мой, я могу доставить тебе не то что одну, а десять девушек, таких, как ты желаешь! Что же до меня, я уже имел во дворце у себя значительное число такого рода девушек, и они были совершенно девственны, и я немало наслаждался!
Но старик, услышав слова эти, не мог удержаться, чтобы не расхохотаться вторично. Затем он сказал Зеину с жалостью в голосе:
— Знай, сын мой, то, что я требую от тебя — такая редкость, что никто до сегодняшнего дня не мог доставить мне этого. И если ты думаешь, что девушки, которыми ты обладал, были девственны, то заблуждаешься и обманываешь себя. Ибо ты не знаешь, что женщины имеют тысячи способов, чтобы заставить поверить девственной чистоте своей; и они ухитряются обманывать самых опытных в этом деле мужчин. Но так как я вижу по уверенности речей твоих, что ты ничего не знаешь о них, то дам тебе средство проверить, девственны они или нет, не прикасаясь к ним ни одним пальцем, не обнажая их и так, что они не будут даже подозревать об этом. Ибо раз я требую, чтобы ты доставил мне девственницу, то необходимо, чтобы ни один мужчина не касался ее и не видел собственными глазами ее интимные органы.
Когда юный Зеин услышал эти слова старика с Трех Островов, он сказал себе: «Клянусь Аллахом! Он, должно быть, сумасшедший.
Уж если, как он сам утверждает, настолько трудно узнать, чиста ли девушка, то как же хочет он, чтобы я нашел ему такую, не увидев ее и не прикоснувшись к ней?!»
И он подумал с минуту и вдруг воскликнул:
— Клянусь Аллахом! Я теперь знаю как! Верно, запах ее подскажет мне это!
Старик улыбнулся и сказал:
— Девственность не имеет запаха!
— Так, верно, нужно пристально посмотреть ей в глаза!
— Девственность нельзя узнать по глазам.
— Но что же тогда должен я сделать, о господин мой?
— Это-то я и скажу тебе сейчас!
И он внезапно исчез из глаз их, но лишь для того, чтобы появиться вновь спустя мгновение; и в руках он держал зеркало. И, обратившись к Зеину, он сказал:
— Я должен сказать тебе, о Зеин, что невозможно сыну Адама узнать по лицу дочери Евы, девственна она или нет. Это знание принадлежит лишь Аллаху и избранникам Его. И так как я не могу положиться на тебя в этом отношении, то пришел, чтобы передать тебе зеркало, которое вернее, чем все людские уверения. Так вот, как только ты увидишь пятнадцатилетнюю девушку безупречной красоты, которая покажется тебе девственной или же которую будут выдавать за таковую, тебе нужно будет только заглянуть в это зеркало — и в нем тотчас же появится образ этой самой девушки. Ты же не бойся подробно рассматривать это изображение, ибо, глядя на изображение в зеркале, ты тем не посягнешь на чистоту тела ее, как это бывает, когда смотрят на само тело. Так вот если девушка окажется уже не девственной, то ты сейчас же увидишь ее «историю», которая покажется тебе глубокой и зияющей, как бездна, и ты увидишь также, что само зеркало как будто запотело и подернулось дымкой. Если же, напротив, Аллаху будет угодно, чтобы девушка эта оставалась девственницей, то ты увидишь, что ее «история» не больше миндального орешка, а поверхность зеркала останется при этом светлой, ясной и чистой.
На этом месте своего рассказа Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.
А когда наступила
она сказала:
А если же, напротив, Аллаху будет угодно, чтобы девушка эта оставалась девственницей, то ты увидишь, что ее «история» не больше миндального орешка, а поверхность зеркала останется при этом светлой, ясной и чистой.
И, сказав это, старик с Трех Островов передал волшебное зеркало Зеину и прибавил:
— Желаю тебе, о Зеин, чтобы судьба послала тебе как можно скорее пятнадцатилетнюю девушку, которую я требую от тебя. И не забудь, что она должна быть при этом безупречной красоты! Ибо на что нужна невинность без красоты! И береги хорошенько это зеркало, ибо потеря его была бы для тебя невознаградимой утратой!
И Зеин, выслушав это, повиновался и, простившись со стариком с Трех Островов, направился вместе с Мубараком обратно к озеру. И лодочник с головой слона явился к ним со своей лодкой и привез их так же, как в первый раз. И гора снова расступилась, чтобы дать им пройти. И они поспешили отыскать своих невольников, которые стерегли лошадей, и возвратились наконец в Каир.
Султан Зеин согласился отдохнуть несколько дней во дворце Мубарака, чтобы прийти в себя после утомления и волнений путешествия.
И он думал: «Йа Аллах, как он наивен, этот старик с Трех Островов, что не колеблется отдать мне самую дивную алмазную деву в обмен за девственную дочь Адама! И он воображает, что род девственниц уже угас на земле!»
Затем, когда он нашел, что отдохнул достаточно, он призвал Му-барака и сказал ему:
— О Мубарак, поднимемся и поедем в Багдад и в Басру, где девственно-чистые девушки бесчисленны, как стрекозы. И мы выберем среди них самую прекрасную и отвезем ее старику с Трех Островов в обмен за алмазную деву!
Но Мубарак ответил:
— Зачем же, о повелитель мой, ехать так далеко за тем, что есть у нас под руками? Разве не находимся мы в Каире, городе из городов, любимом местопребывании прекраснейших людей, куда стекаются все красавицы мира? Не беспокойся же относительно этих поисков и предоставь мне действовать по своему разумению.
— А что же ты предпримешь?
— У меня есть среди прочих знакомств одна изворотливая старуха, весьма опытная в том, что касается девушек, которая доставит их нам даже больше, чем мы пожелаем. Так вот, я поручу ей привести сюда всех молодых девушек пятнадцати лет, какие только есть не только в Каире, но и во всем Египте. И я скажу ей, дабы облегчить нашу задачу, чтобы она сама сделала предварительный выбор и приводила сюда лишь тех, которых она сочтет достойными для подарка царям и султанам. И я пообещаю ей, чтобы разжечь ее усердие, богатый бакшиш[36], и тогда она не оставит в покое ни одной молодой девушки, сколько-нибудь представительной, не приведя ее к нам с ведома или без ведома ее родителей. Мы же остановим выбор свой на той, которая покажется нам самой прекрасной из числа египтянок, и купим ее, или же, если окажется, что она знатного рода, я посватаю ее за тебя, и ты обвенчаешься с ней для виду, ибо условлено, что ты не прикоснешься к ней. После чего мы поедем в Дамаск, затем в Багдад и в Басру и там произведем те же поиски. И в каждом городе будем мы покупать или приобретать посредством условного брака ту, которая наиболее поразит нас своей красотой, после того, разумеется, как мы убедимся в ее девственности при помощи зеркала. И тогда только мы соберем вместе всех этих девушек, которых приобретем уже указанным способом, и выберем из них ту, которая, без сомнения, будет самой восхитительной. И таким образом, господин мой, ты сдержишь свое слово, данное старику с Трех Островов, который, в свою очередь, исполнит свое обещание и в обмен за прекрасную пятнадцатилетнюю девушку отдаст тебе алмазную деву.
И Зеин ответил:
— Мысль твоя, о Мубарак, превосходна! И язык твой произносит слова, полные мудрости и красноречия!
Тогда Мубарак пошел к упомянутой старухе, которая не имела себе равной в различных хитростях и проделках, ибо могла бы давать уроки плутовства, изобретательности и лукавства самому Иблису. И, вложив ей в руку для начала довольно значительный бакшиш, он сообщил ей о цели, приведшей его к ней, и прибавил:
— Ибо девушка эта, несравненной красоты и девственная, которую я поручаю тебе выбрать из всех пятнадцатилетних девушек Египта, предназначается сыну господина моего. И ты можешь быть уверена, что поиски и труды твои будут щедро вознаграждены. И ты не сможешь нахвалиться великодушием нашим!
И старуха ответила:
— О господин мой, успокой дух твой и осуши глаза твои, ибо я, клянусь Аллахом, посвящу себя тому, чтобы угодить тебе свыше твоего требования. Ибо знай, что у меня под рукой есть юные девственницы пятнадцатилетнего возраста, несравненной грации и красоты, и притом все дочери почтенных и именитых людей. И я приведу к тебе их всех одну за другой. И ты будешь в большом затруднении, когда придется тебе выбирать между этими лунами, которые все одна другой восхитительнее.
Так говорила старая плутовка. Но, несмотря на всю свою опытность и сметливость, она ничего не знала о зеркале. И потому-то она так уверенно вышла из дому и пошла бродить по городу, чтобы путем обычных своих уловок и приемов отыскать нужных ей молодых девушек.
На этом месте своего рассказа Шахерезада заметила, что наступает утро и скромно умолкла.
А когда наступила
она сказала:
И потому-то она так уверенно пошла бродить по городу, чтобы путем обычных приемов и уловок своих найти нужных ей молодых девушек.
И действительно, она не замедлила привести во дворец Мубарака первую, весьма значительную партию отобранных молодых девушек: все были пятнадцатилетнего возраста (но на вид казались несколько моложе) и безупречно чистые в отношении девственности. И она вводила их одну за другой, закутанных в покрывала, со скромно потупленными ниц глазами, в залу, где ожидал их султан Зеин, вооруженный волшебным зеркалом, и рядом с ним купец Мубарак. И право, глядя на все эти опущенные глаза, на эти невинные лица и скромные манеры, никто бы не мог усомниться в чистоте этих молоденьких девушек, которых вводила старуха. Но — вот ведь! — здесь было зеркало, и ничто не могло обмануть его: ни опущенные веки, ни невинные лица, ни целомудренная осанка. Ибо каждый раз, как в залу входила новая девушка, султан Зеин, не говоря ни слова, поворачивал зеркало к осматриваемой девушке и потом смотрел на него. И она появлялась в нем совершенно обнаженная, несмотря на окутывавшие ее многочисленные одежды; и ни одна часть тела ее не оставалась скрытой, и ее «история» отражалась со всеми подробностями, как если бы находилась в ящике из прозрачного хрусталя.