И царица Стрекоза, и молодые тетушки ребенка подтвердили царю слова супруги его. Но царь успокоился лишь тогда, когда увидел, что море замутилось и заволновалось и из разверзшихся недр его вышел, держа малютку на руках, царевич Салех и, поднявшись в воздух в один прыжок, вернулся в высокую залу через то же окно, из которого выскочил. И малыш был так же спокоен, как на груди матери своей, и улыбался, как месяц в четырнадцатый день.
При виде этого царь окончательно успокоился.
И царевич Салех сказал ему:
— Без сомнения, о царь, ты должен был испытать сильный испуг, увидав, как я выскочил и погрузился в море вместе с ребенком.
И царь отвечал:
— Да, конечно! О царевич, ужас мой был безграничен, и я уже отчаялся когда-либо увидеть его вновь живым и здоровым!
И царевич Салех сказал:
— Будь отныне совершенно спокоен на его счет, ибо он теперь навсегда предохранен от опасностей воды — утопления, удушения, промокания и других подобных вещей — и может в продолжение всей своей жизни погружаться в море и свободно прогуливаться там; ибо я снабдил его теми преимуществами, которые даны нашим собственным детям, рожденным в море, и для этого натер его веки и ресницы особым, известным мне порошком, произнося в то же время над ним таинственные слова, начертанные на печати Сулеймана ибн Дауда (да пребудет над ним мир и молитва!).
После этой речи царевич Салех передал младенца матери, которая стала кормить его грудью; затем он вытащил из-за пояса мешок, отверстие которого было запечатано, сорвал печать и, открыв его, взял за нижние углы и высыпал содержимое на ковер. И перед царем заблистали алмазы величиной с голубиное яйцо, палочки изумрудов в полфута длиною, нити крупных жемчужин, рубины необыкновенного цвета и величины — всевозможные драгоценности, одни чудеснее других. И все эти драгоценные камни испускали тысячи разноцветных огней, освещавших всю залу радугой лучей, подобных тем, какие снятся иногда во сне. И царевич Салех сказал царю:
— Это дар, который я приношу тебе в извинение, что в первый раз явился сюда с пустыми руками. Но тогда я не знал еще, где находится сестра моя Цветок Граната, и никак не предполагал, что счастливая судьба поставила ее на дороге такого царя, как ты. Но подарок этот еще ничто в сравнении с теми, какие я собираюсь преподнести тебе в будущем.
И царь не знал, как отблагодарить шурина своего за этот подарок, и, обратившись к Цветку Граната, сказал ей:
— Право, я смущен до крайности щедростью брата твоего по отношению ко мне и великолепием его дара, подобного которому нет на земле, и только один из этих камней стоит всего моего государства.
Цветок Граната поблагодарила брата своего за то, что он озаботился выполнением родственного долга. Он же, в свою очередь, обратился к царю и сказал ему:
— Клянусь Аллахом, о царь, это недостойно даже и сана твоего. Что же до нас, то мы не можем вполне выплатить долг доброте твоей; и если бы даже мы тысячу лет служили тебе верой и правдой, то не смогли бы отблагодарить тебя по достоинству.
При этих словах царь обнял царевича Салеха и горячо поблагодарил его. А затем он уговорил его провести еще сорок дней во дворце вместе с матерью его и двоюродными сестрами среди празднеств и увеселений. Но по прошествии этого времени царевич Салех явился к царю и поцеловал землю перед ним. И царь спросил:
— Говори, о Салех, чего желаешь ты?
Он ответил:
— О царь времен, мы поистине утопаем в милостях твоих, но явились просить у тебя разрешения отправиться домой, ибо души наши горячо желают увидеть вновь нашу родину, родных наших и жилища наши, с которыми мы так давно расстались, и притом слишком продолжительное пребывание на земле вредно для нашего здоровья, ибо мы привыкли к жизни под водой.
На этом месте своего повествования Шахерезада заметила, что приближается утро, и скромно умолкла.
А когда наступила
она сказала:
И притом слишком продолжительное пребывание на земле вредно для нашего здоровья, ибо мы привыкли жить под водой.
И царь ответил:
— Какое это горе для меня, о Салех!
Он сказал:
— И для нас также. Но, о царь, мы будем возвращаться от времени до времени, чтобы засвидетельствовать тебе наше уважение и повидаться с Цветком Граната и Улыбкой Луны.
И царь сказал:
— Да, клянусь Аллахом! Делайте это, и почаще! Что же до меня, то я весьма огорчен, что не могу сопровождать тебя, а также царицу Стрекозу и двоюродных сестер твоих в подводную вашу родину, ввиду того что я очень боюсь воды.
Тогда все они распростились с ним и, поцеловав Цветок Граната и Улыбку Луны, друг за другом выпрыгнули из окна и погрузились в море.
И это все, что случилось с ними.
Что касается маленького Улыбки Луны, то вот что с ним было. Мать его Цветок Граната не захотела доверить его кормилицам и сама кормила его грудью до четырехлетнего возраста, дабы он всосал с молоком все ее морские достоинства. И ребенок, вскармливаемый в течение такого долгого времени молоком матери своей, уроженки моря, становился с каждым днем все прекраснее и могучее; и по мере того как он возрастал, увеличивалась сила его и привлекательность; так что, достигнув пятнадцати лет, он стал самым прекрасным юношей, самым крепким, самым ловким в телесных упражнениях, самым мудрым и образованным из царских сыновей своего времени. И во всем огромном государстве отца его только и разговоров было каждый день, что о достоинствах его, о его прелестях и совершенствах, ибо он был поистине прекрасен, и не преувеличил поэт, который сказал о нем:
Пушок младой и нежный начертал
Две линии на розовых ланитах,
Две черточки на розовом атласе,
Полоски амбры на жемчужном поле,
Агат блестящий на румянце яблок!
В тени его прекрасных томных век
Скрываются губительные стрелы
И с каждым взглядом насмерть всех разят!
О, не в вине ищите опьяненья —
Оно не даст подобного тому,
Что могут дать цветущие ланиты,
Окрашенные краскою живой
Невинного смущенья и желанья!
О черные, роскошные узоры,
Что на его начертаны щеках,
Вы — мускуса сверкающие четки,
Светильник скрытый озаряет вас
И в темноте сияет непроглядной!
И вот царь, любивший сына своего великой любовью и видевший в нем столько царственных достоинств, чувствуя себя уже старым и близким к пределу жребия своего, захотел еще при жизни своей упрочить за ним престол. И с этой целью он созвал визирей своих и вельмож царства своего, знавших, насколько юный царевич во всех отношениях достоин наследовать ему, и заставил их присягнуть в послушании новому царю. Затем он при них сошел со своего трона, снял венец с головы своей и собственноручно надел его на голову сына своего Улыбка Луны; поддерживая его за лопатки, он заставил его подняться и воссесть на трон, на свое место; а чтобы еще более отметить, что передает ему отныне всю власть и могущество свое, он облобызал землю у ног его и, поднявшись, поцеловал его руку и полу его царской мантии, затем поместился ниже, по правую руку от него, тогда как по левую стояли визири и эмиры.
И тотчас же новый царь Улыбка Луны принялся судить, решать текущие дела, назначать на должности тех, кто заслуживал милости, и смещать тех, кто нарушил долг свой, защищать права слабых против сильных и бедняков против богачей и вершить правосудие с такой мудростью, справедливостью и сознательностью, что привел в восторг отца своего, и старых визирей отца своего, и всех присутствующих. И он закрыл заседание только в полдень.
Тогда в сопровождении отца своего, царя, вошел он к царице, матери своей, уроженке моря, и на голове его красовалась золотая царская корона, и поистине он был подобен месяцу. И мать, увидав его столь прекрасным, с короной на голове поспешила к нему, плача от волнения, и бросилась к ему на шею с нежностью и в волнении целуя его; потом она поцеловала ему руку и пожелала ему счастливого царствования, долгой жизни и победы над врагами.
И так жили они все трое, среди благополучия и любви подданных своих, в продолжение года, в конце которого старый царь Шахраман почувствовал однажды, что сердце его сильно забилось, и успел только поцеловать супругу и сына своего и отдать им последние распоряжения.
И он умер с полным спокойствием и отошел в милосердии Аллаха (да будет Он прославлен!).
На этом месте своего повествования Шахерезада увидела, что близится утро, и скромно умолкла.
А когда наступила
она сказала:
И он умер с полным спокойствием и отошел в милосердии Аллаха (да будет Он прославлен!). И глубока была печаль и скорбь Цветка Граната и царя Улыбка Луны, и они целый месяц оплакивали его, никого не видя, и воздвигли ему гробницу, достойную памяти его, и, чтобы почтить его память, наделили землей бедняков, вдов и сирот.
И в этот промежуток времени не замедлили явиться, чтобы принять участие в общем горе, бабушка, царица Стрекоза, и дядя царя, царевич Салех, и тетки царя, уроженки моря. Да и раньше, еще при жизни старого царя, являлись они несколько раз навещать своих родственников. И они очень горевали, что не присутствовали при последних минутах его. И сообща они оплакивали общее горе и по очереди взаимно утешали друг друга, и наконец по прошествии очень долгого времени им удалось заставить царя немного забыть о смерти отца и уговорить его возобновить заседания дивана и заняться делами государства.
И он послушался их и после долгого сопротивления согласился вновь облечься в царские одежды, расшитые золотом и усыпанные драгоценными камнями, и возложить на голову царский венец. И он снова взял в свои руки власть и стал творить правосудие при всеобщем одобрении и уважении как великих, так и малых, и так прошел еще один год.
Но однажды в полдень царевич Салех, который уже некоторое время не являлся повидать сестру свою и племянника своего, вышел из моря и явился в залу, где находились в эту минуту царица и Улыбка Луны. И он поприветствовал их и поцеловался с ними; и Цветок Граната сказала ему: