она сказала:
И когда была закончена эта импровизация, они прижались к друг другу и обнялись, и долго длились их объятия, пока не упали они, истомленные счастьем и наслаждением.
Когда они успокоились, Радость Мира прочел следующие стихи:
— О ночь любви, о миг, давно желанный,
Когда любовник может наконец
Отдаться ласкам любящей подруги!
Мы навсегда теперь съединены,
И наши цепи тяжкие разбиты.
Безжалостно сперва нас покарав,
Судьба теперь нам снова улыбнулась
И с радостью дарит свои блага.
И в упоенье сладкого свиданья
Мы о минувших муках говорим,
Бессонные припоминаем ночи,
Потоки слез, пролитые в тоске…
— О господин, забудем все страданья,
И пусть Податель всевозможных благ
Вольет нам в души сладкое забвенье!
Как жизнь сладка! О, как прекрасна жизнь!
И после этих стихов снова обнялись они на своем брачном ложе в порыве сладострастия; и продолжали они свои ласки и тысячи милых игр, пока не утонули в море бурной любви. И их наслаждение, их счастье, их радость были так сильны, что прошло семь дней и семь ночей, а они не замечали течения времени и его перемен, как будто прошло не семь суток, а один только день. И лишь тогда, когда увидели музыкантов, поняли они, что наступил седьмой день их брачной жизни.
С беспредельным одушевлением сымпровизировала тогда Роза в чаше следующие стихи:
О, как меня ревниво ни хранили,
Я все ж успела другом овладеть.
На бархате и шелке непорочном
Отдался мне он в ласках бесконечных,
На чудном мягком ложе пуховом!
Что мне вино, когда любовник пылкий
Меня пьянит слюною сладострастья!
Прошедшее смешалось с настоящим,
И мы в забвенье дивном утонули!
Не чудо ли, что целых семь ночей
Промчалися над нашей головою
И их заметить не успели мы?!
А между тем сегодня поздравленья
Приносят мне любезные друзья
С седьмым уж днем, желая: «Да продлит
Аллах навеки ваш союз счастливый!»
Когда она прочла эти стихи, Радость Мира поцеловал ее без счету, потом проговорил:
О счастья день, о день благословенный!
Со мной подруга, я не одинок!
О, как ее отрадно приближенье,
Как речь ее разумная чарует!
Я пью с восторгом сладостный шербет
Ее любви! Восхищены безмерно
Мои все чувства тем напитком дивным!
Мы счастием и радостью цветем,
Мы распростерлись в чудном опьяненье
На нашем ложе, и за полной чашей
Запели мы! И в опьяненье счастья
О времени забыли мы совсем!
О, пусть любовь пленяет вечно нас!
Со мной подруга делит наслажденья
И, как и я, забыла навсегда
Всю горечь дней, в разлуке проведенных!
Как и меня, ее призрел Аллах!
И, покончив со стихами, они оба встали, вышли из брачной залы и стали раздавать всем слугам во дворце большие суммы денег, великолепные одежды и разные подарки. Затем Роза в чаше приказала своим рабам очистить хаммам для нее одной и сказала Радости Мира:
— О свежесть глаз моих, я хочу видеть тебя наконец в хаммаме и быть там с тобой вдвоем.
И, полная беспредельного счастья, она прочла такие стихи:
О милый мой, не стану вспоминать
Я о былом, в моем царишь ты сердце!
Я без тебя не в силах больше жить,
Никто, никто тебя мне не заменит!
Взойдем в хаммам, о свет моих очей!
То будет ад средь наслаждений рая!
Мы будем нарда жечь благоуханья,
Пока паров душистых аромат
Не разнесется легкими волнами.
И мы судьбе простим ее удары,
И мы прославим благости Творца!
И я спою: «Да будет жар хаммама
Тебе, о милый, легок и отраден!»
И новобрачные отправились в хаммам, где могли приятно провести время. А потом вернулись они во дворец, где и прожили всю свою жизнь в блаженстве и счастье до той минуты, когда посетила их вечная разлучница и разрушительница радостей — смерть. Слава Вечному и Неизменному, в Котором сосредоточивается все сущее!
— Но не думай, о царь благословенный, — продолжала Шахере-зада, — что этот рассказ походит на волшебную историю деревянного коня!
А царь Шахрияр сказал:
— О Шахерезада, меня восхитили новые стихи, которыми обменивались эти верные любовники! Поэтому я готов выслушать твою волшебную историю, которая мне еще неизвестна!
И Шахерезада сказала:
ВОЛШЕБНАЯ ИСТОРИЯ КОНЯ ИЗ ЭБЕНОВОГО ДЕРЕВА
Мне сказывали, о царь благословенный, что в стародавние времена жил великий и могущественнейший из персидских царей, царь по имени Сабур, и обладал он всякого рода сокровищами, а также величайшей мудростью и прозорливостью. Кроме того, был он преисполнен великодушия и приветливости, а рука его не уставала помогать тем, кто молил о помощи, и никогда не отталкивала тех, кто нуждался в ней. Он оказывал щедрое гостеприимство тем, кто просил приюта, и умел при случае утешать словом и кротким, ласковым обхождением людей с разбитыми сердцами. Он был милосерден и добр к беднякам, а перед чужеземцами, стучавшимися в двери дворца, всегда отворялись эти двери. Что же касается притеснителей, то они не находили ни милости, ни пощады перед его строгой справедливостью. Таким был этот царь.
У царя Сабура было три дочери-красавицы, сиявших как три луны на ясном небе или как три дивные цветка в тщательно прибранном цветнике, и сын — истинное светило, имя которому было Камар аль-Акмар[27].
Ежегодно давал царь два празднества своему народу, одно в начале весны — Новруз[28], другое осенью — Михрган[29]. И по случаю этих праздников приказывал он отворять двери всех своих дворцов, раздавал деньги, издавал указы о помиловании, которые провозглашались глашатаями, назначал новых людей на разные должности и повышал в чинах своих военачальников и царедворцев.
Поэтому со всех концов его обширного царства стекались жители, чтобы приветствовать своего царя и радовать его в эти праздничные дни всякого рода подарками; дарили ему и рабов, и евнухов.
И вот однажды во время одного из таких празднеств, а именно праздника весны, царь, отличавшийся, сверх прочих качеств своих, еще и любовью к наукам — геометрии и астрономии, сидел на своем царском троне, когда подошли к нему трое ученых, люди весьма сведущие в различных отраслях самых тайных знаний и тончайших искусств, обладающие изумительным даром ваяния форм человеческого тела и знанием всех тайн, ускользающих от понимания обыкновенных людей. Эти ученые пришли в столицу того царства из трех различных стран, и каждый из них говорил на разных языках. Первого звали Хинди, второго — Руми, а третьего, пришедшего с окраин Персии, — Айями.
Первый ученый, Хинди, подошел к трону, распростерся перед царем, поцеловал землю между рук его и, пожелав ему радости и счастья в этот праздничный день, поднес ему истинно царский подарок: то была статуя из золота, украшенная инкрустированными в нее драгоценными камнями, и держала она в руке золотую трубу.
И сказал ему царь Сабур:
— О ученый, какую пользу может принести эта статуя?
И вот однажды во время праздника весны, царь, отличавшийся, сверх прочих качеств своих, еще и любовью к наукам — геометрии и астрономии, сидел на своем царском троне.
А тот ответил:
— О государь, этот золотой человек обладает дивно полезным свойством. Если ты поставишь его у городских ворот, он будет несравненным сторожем; если неприятель подойдет к городу, он еще издали заметит его, подует на него в трубу, прямо в лицо, и неприятель окостенеет и упадет мертвым от ужаса.
И, выслушав эти слова, царь изумился и сказал:
— Клянусь Аллахом, о ученый, если ты говоришь правду, обещаю тебе исполнить все твои желания!
Тогда подошел к царю ученый Руми, поцеловал землю между рук его и поднес большой серебряный таз, посреди которого стоял серебряный же павлин, окруженный двадцатью четырьмя павами из того же металла. И царь Сабур посмотрел на них с удивлением и, повернувшись к Руми, спросил его:
— О ученый, к чему же служат эти павы и павлин?
А ученый ответил:
— О государь, по прошествии каждого часа дня или ночи павлин ударяет клювом в одну из двадцати четырех пав, совокупляется с нею, хлопая крыльями, и так соединяется он с ними со всеми, отмечая таким образом часы; по прошествии же месяца он открывает рот, и серп новой луны появляется в глубине его горла.
И изумленный царь воскликнул:
— Клянусь Аллахом, если ты говоришь правду, исполню все, что ты пожелаешь!
Третьим подошел персидский ученый. Он поцеловал землю между рук царя и после обычных приветствий и пожеланий преподнес коня из эбенового дерева, самого темного и редкого цвета, с инкрустациями из драгоценных камней и золота. И было на том коне дивное седло, и уздечка, и стремена, какие бывают только на царских конях.
И изумился и восхитился царь Сабур до крайности при виде красоты и совершенств этого коня, а потом сказал:
— Какими же качествами обладает конь этот?
Персиянин же ответил:
— О государь, конь этот обладает дивным свойством: как только сядешь на него, он летит со своим всадником по воздуху с быстротою молнии и несет его, куда тот пожелает, пролетая в один день расстояние, которое обыкновенный конь мог бы пробежать только в год времени.
До крайности изумленный всеми этими тремя чудесами, полученными им одно за другим в один и тот же день, царь сказал персиянину:
— Клянусь Всемогущим Аллахом (да будет прославлено имя Его!), создавшим все существа и дающим им пищу и платье, если слова твои подтвердятся, обещаю исполнить все твои желания и даже малейшее из них!