Наутро еврей пришел к нему, оседлал, взнуздал и шепнул ему на ухо:
— Ты заменишь мне мула!
И велел ему выехать из заколдованного дворца, который сейчас же исчез, и погнал его по дороге к лавке, куда и не замедлили приехать. Еврей отпер свою лавку, привязал Али-осла к тому месту, где вчера был привязан мул, и стал заниматься своими весами, гирями, золотом и серебром. Али-осел, сохранивший все человеческие способности, чувствовавший и рассуждавший как человек, но утративший дар речи, вынужден был, чтобы не умереть с голоду, жевать сухие бобы, которые ему дали в качестве корма; чтобы несколько утешить себя и сорвать на ком-нибудь свое мрачное расположение духа, он беспрестанно издавал громкие звуки из своего зада перед самым носом клиентов.
Тем временем молодой купец, имевший несчастье разориться, пришел к ростовщику-еврею Азарии и сказал ему:
— Я разорен и, однако, должен чем-нибудь зарабатывать себе хлеб и кормить жену. Вот ее золотые браслеты, единственное, что осталось от нашего состояния, купи их, чтобы на вырученные деньги я мог приобрести мула или осла и сделаться продавцом воды для поливки!
Еврей ответил ему:
— А что будешь ты делать с ослом, если он не захочет нести слишком тяжелую ношу? Будешь ли бить и мучить его?
Будущий погонщик отвечал:
— Клянусь Аллахом! Если он станет отказываться от работы, я воткну ему палку в самые чувствительные места и заставлю сделать свое дело!
Вот как он сказал. И Али-осел все слышал и в знак протеста издал громкий звук из своего зада.
Еврей же Азария ответил своему клиенту:
— Если так, то за эти браслеты я уступлю тебе моего собственного осла, который привязан вон там, за дверью. Не жалей его, а то он обленится; и навьючивай его потяжелее, потому что он молод и силен.
Продавец воды согласился и увел Али-осла, а тот думал в душе своей: «Йа Али, хозяин твой навьючит на тебя деревянное седло и тяжелый мех с водою и будет гонять тебя по десять и более раз в день. Без сомнения, погиб я безвозвратно».
Когда продавец воды привел к себе осла, он велел жене своей спуститься в конюшню и задать корму ослу. И жена, которая была молода и привлекательна, взяла мешок с бобами и спустилась в конюшню, чтобы привязать этот мешок Али-ослу на шею. Но Али-осел, некоторое время наблюдавший за ней краем глаза, вдруг с силой вдохнул воздух и, мотнув головой, опрокинул ее на корыто, задрал платье, стал водить по ее фигуре своими большими дрожащими губами и разложил перед ней свой ослиный товар, который он унаследовал от своих ослиных предков. При этом зрелище жена продавца воды визжала так громко, то все соседки сбежались в конюшню и, увидев, в чем дело, поспешили сбросить Али-осла с тела брошенной навзничь женщины.
И пришел ее муж и спросил:
— Что с тобой?
Она же плюнула ему в лицо и сказала:
— Ах ты, ублюдок, не нашел ты во всем Багдаде осла и купил этого беспутника! Клянусь Аллахом, или давай мне развод, или отошли обратно этого осла!
Он же спросил:
— Да что же такое он сделал?
А она ответила:
— Он повалил меня и напал на меня! И если бы не соседки, он вошел бы в меня!
Тогда продавец воды осыпал осла палочными ударами, а потом отвел его к еврею, которому рассказал о его непристойном поведении, и заставил его взять осла обратно и вернуть браслеты.
Когда же продавец воды ушел, волшебник Азария обратился к Али-ослу и сказал ему:
— Так вот ты как бегаешь за женщинами, о злодей! Подожди же, если ты так доволен своим положением осла и не сдерживаешь своих прихотей, я тебя устрою иным образом. И будет смеяться над тобою и старый и малый.
И запер он лавку, сел на осла и уехал из города. Так же, как и накануне, он вызвал из земли и воздуха заколдованный дворец…
На этом месте своего рассказа Шахерезада увидела, что наступает утро, и скромно умолкла.
Но когда наступила
она сказала:
Затем, как и накануне, он вызвал из земли и воздуха заколдованный дворец и въехал на осле на огромный двор. Прежде всего стал он бормотать над Али-ослом какие-то слова заклинания и брызнул на него водой, что возвратило ему человеческий образ, а потом, держась от него на некотором расстоянии, волшебник сказал:
— Не желаешь ли теперь, йа Али, последовать моему совету, отказаться от намерения твоего, прежде чем я превращу тебя в кого-нибудь хуже прежнего, и идти путем своим?
Али ответил:
— Нет, клянусь Аллахом! Коль скоро написано, что мое счастье превышает твое собственное, я должен или убить тебя, или овладеть платьем Камарии и обратить тебя в веру ислама!
И хотел он уже броситься на волшебника, но тот простер руку, брызнул на него несколькими каплями воды из чашки, на которой были начертаны таинственные слова, и закричал:
— Превратись в медведя!
И тотчас же Али Живое Серебро превратился в медведя. На шее у него повисла толстая цепь, железное кольцо ее было продето ему в ноздри, и сделался он ученым медведем, которого заставляют плясать и выделывать всякие штуки.
Потом волшебник наклонился к его уху и сказал:
— А, злодей, ты подобен ореху, от которого только тогда получишь пользу, когда очистишь его от шелухи и расколешь его скорлупу!
И привязал он его к колу на огороженном дворе и пришел за ним только на другой день. Тогда сел он на своего прежнего мула и потащил за собою Али-медведя до самой своей лавки, после того как снова велел исчезнуть дворцу. И привязал он Али-медведя рядом с мулом, вошел в свою лавку и стал заниматься своим золотом и своими клиентами. А Али-медведь все слышал и все понимал, но говорить не мог.
Между тем мимо лавки проходил человек и, увидев медведя на цепи, зашел в лавку и спросил у еврея:
— О господин мой Азария, не продашь ли мне медведя? Жене моей велели есть медвежье мясо и натираться медвежьим жиром, но я нигде не мог этого найти.
Волшебник спросил, в свою очередь:
— А ты сейчас же зарежешь его или будешь откармливать, чтобы получить побольше жиру?
Покупатель ответил:
— Он и так довольно жирен, и этого хватит для моей жены. Я сегодня же велел бы зарезать его.
Волшебник чрезвычайно обрадовался и сказал:
— Так как это для здоровья твоей жены, то бери медведя даром.
Тогда человек увел медведя к себе и позвал мясника, который и явился с двумя большими ножами и, засучив рукава, принялся точить их один об другой. Увидав это, Али-медведь почувствовал, до какой степени дорога ему жизнь; это удвоило его силы, и в ту самую минуту, как его повалили, чтобы резать, он вскочил, вырвался и вихрем помчался во дворец волшебника.
Когда Азария увидел Али-медведя, он сказал себе: «Сделаю над ним еще одну попытку».
Как и прежде, брызнул он на него водою и возвратил ему человеческий образ, но на этот раз он позвал дочь свою Камарию, которая и присутствовала при волшебном превращении.
Увидав Али в человеческом образе, молодая девушка нашла его таким прекрасным, что сильнейшая любовь к нему загорелась в сердце ее.
Обратившись к нему, она спросила:
— Правда ли, что ты желаешь получить только платье мое и вещи, а не меня саму?
Он ответил:
— Да, это правда, потому что я предназначаю их нежной Зейнаб, дочери хитрой Далилы!
Эти слова так сильно огорчили молодую девушку и так расстроили ее, что отец, заметив это, воскликнул:
— Ты слышишь сама, что говорит этот злодей! Он не раскаивается!
И сейчас же брызнул он на Али из чародейской чашки, закричав ему:
— Будь собакой!
И тотчас же превратился Али в собаку, а именно в дворнягу; а чародей плюнул ему в лицо, ударил его ногой и выгнал из дворца.
Али-собака принялся бродить у его стен, но так как не нашел здесь никакой пищи, то решил отправиться в Багдад. Но как только пришел он туда, сейчас же встретили его громким лаем все городские собаки; никто не знал этой собаки-чужестранки, вторгнувшейся в охраняемые ими пределы, а потому ее преследовали и кусали. Непрошеная гостья переходила с одного участка на другой, и повсюду гнались за нею собаки и жестоко кусали; но наконец ей удалось укрыться в открытой лавке, случайно находившейся на нейтральной территории. Скупщик, которому принадлежала лавочка, увидав несчастную собаку с поджатым хвостом, бешено преследуемую собачьей стаей, схватил палку и разогнал нападающих, которые, разбежавшись, принялись лаять издали. Тогда Али-собака, чтобы выразить свою благодарность торговцу, лег у его ног со слезами на глазах, стал ласкаться, лизать его и махать хвостом от умиления. И до самого вечера оставался здесь Али-собака, говоря себе: «Лучше быть собакой, чем обезьяной или кем-нибудь еще хуже».
Вечером, когда торговец запер свою лавочку, собака прижалась к нему и пошла за ним в его дом. Но не успел торговец войти к себе, как дочь его закрыла лицо свое и воскликнула…
На этом месте своего рассказа Шахерезада увидела, что наступает утро, и скромно умолкла.
Но когда наступила
она сказала:
И не успел торговец войти к себе, как дочь его закрыла лицо свое и воскликнула:
— Отец мой, как мог ты решиться привести к своей дочери чужого мужчину?!
Торговец же возразил:
— Какого мужчину? Здесь никого нет, кроме собаки.
Она же сказала:
— Эта собака — не иной кто, как Али Живое Серебро из Каира; его заколдовал чародей-еврей Азария из-за платья дочери своей Камарии.
Услышав эти слова, торговец повернулся к собаке и спросил у нее:
— Так ли это?
И собака утвердительно кивнула мордой.
А молодая девушка продолжала:
— Если он согласится жениться на мне, я готова возвратить ему человеческий образ.
Торговец же воскликнул:
— Клянусь Аллахом, о дочь моя, возврати ему этот образ, и он, конечно, женится на тебе!
Потом, обращаясь к собаке, он спросил:
— Ты слышала? Согласна ли ты?
Собака повертела хвостом и снова кивнула мордой в знак согласия. Тогда молодая девушка взяла чародейскую чашку, наполненную водой, и уже начала произносить заклинание, как вдруг раздался громкий крик, и молодая невольница вбежала в залу и сказала ей: