Они возразили:
— Там никого нет. Может быть, он ушел ночью с теми моряками? Ведь брат наш уже совершил одно далекое путешествие. К тому же мы слышали разговор его с этими чужестранцами, говорившими ему: «Мы увезем тебя, и ты найдешь клады, место которых нам известно».
Она сказала:
— Да, вероятно, он уехал с ними, ничего не сказав нам. Мы можем быть спокойны, так как Аллах сумеет направить его на добрый путь; он рожден счастливцем и скоро вернется и привезет нам громадные богатства.
Затем, так как разлука все-таки тяжела для сердца матери, она заплакала.
Тогда они закричали ей:
— Проклятая злодейка, ты любишь Джудара больше, чем нас; о нас же, если бы мы уехали или вернулись, ты не горевала бы и не радовалась! Разве один только Джудар — сын твой, разве и мы не твои дети?!
Она же ответила:
— Да, и вы сыновья мои, но вы злые и негодные. С самого дня смерти отца вашего вы не сделали для меня ничего доброго, и ни одного радостного дня не дали вы мне, и ни разу не позаботились обо мне. А Джудар всегда был добр ко мне, и всегда заботился о моем удовольствии, и обращался со мною почтительно, и был щедр. Да, конечно, он заслуживает того, чтобы я проливала по нему слезы, так как он благодетельствовал и мне, и вам.
Выслушав такие слова матери, негодяи принялись оскорблять ее и бить; потом ушли они в другую залу и повсюду искали волшебный мешок и мешок с драгоценностями; и наконец нашли и взяли все золото из одного отделения мешка и все драгоценности — из другого; и сказали они:
— Это принадлежало отцу нашему.
Но она воскликнула:
— Нет, клянусь Аллахом! Это принадлежит брату вашему Джу-дару! Он привез это из страны магрибинцев!
А они закричали ей:
— Ты лжешь! Это собственность нашего отца! И мы имеем право распорядиться ею по нашему желанию!
И сейчас же приступили они к дележу. Но никак не могли и решить, кому достанется волшебный мешок.
Салем говорил:
— Я беру его себе.
А Салим говорил:
— Нет, он мой.
И начался между ними спор и раздор.
Тогда мать сказала им:
— О дети мои, вы поделили между собою мешок с золотом и драгоценностями; но этот мешок ни разрезать, ни разделить нельзя, так как он потерял бы в таком случае свои волшебные свойства. Оставьте его лучше мне; я же каждый день буду извлекать из него те блюда, какие вы пожелаете, и столько раз, сколько вы пожелаете. А что касается меня, то даю себе слово довольствоваться куском хлеба и тем, что вы мне оставите. Если же вы захотите дать мне, сверх того, и необходимую одежду, то это будет с вашей стороны уже великодушием, а не обязанностью. Таким образом, каждый из вас может заняться какой хочет торговлей. Я не забываю, что вы дети мои и что я мать ваша. Будем жить в мире и согласии, для того чтобы по возвращении брата вашего вам не пришлось бы стыдиться перед ним и укорять себя за свои поступки.
Но они не захотели слушать ее совета и всю ночь спорили, ссорились и так громко кричали, что царский стрелок, бывший в гостях в соседнем доме, услышал все, что они говорили, и понял во всех подробностях причину раздора. На другой же день он поспешил во дворец и попросил аудиенции у египетского царя, которого звали Шамс аль-Даула[70], и рассказал ему все, что слышал. Царь сейчас же велел позвать обоих братьев Джудара, и пытали их до тех пор, пока они не сознались во всем. Тогда царь отобрал у них оба мешка, а их самих велел заключить в темницу. Затем велел царь выдавать матери Джудара пенсию, которая была достаточна для удовлетворения насущных потребностей.
Вот все, что было с ними.
Что касается Джудара, то он уже целый год был невольником на корабле главного капитана Суэцкого моря, когда поднялась однажды страшная буря, сорвала снасти, бросила корабль на скалистый берег и разбила его в щепы. Все утонули, кроме Джудара, которому удалось доплыть до берега.
Он проник в тот край и дошел до табора бедуинов-кочевников, которые стали спрашивать о его ремесле и осведомлялись о том, не моряк ли он. И рассказал он им, что он действительно был моряком на потерпевшем крушение корабле; и передал он им разные подробности о жизни своей.
А в таборе находился заезжий купец родом из Джедды[71]; его тронула участь Джудара, и он сказал ему:
— Не хочешь ли поступить ко мне на службу, о египтянин? Я же доставлю тебе одежду и увезу с собою в Джедду!
И Джудар согласился и уехал с ним, и прибыли они в Джедду, где купец выказал большую щедрость и осыпал его благодеяниями. Некоторое время спустя купец отправился паломником в Мекку и также взял его с собой.
Когда прибыли они в Мекку…
На этом месте своего повествования Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.
Но когда наступила
она сказала:
И когда прибыли они в Мекку, Джудар поспешил примкнуть к шествию вокруг священных стен Каабы, чтобы совершить семь обрядовых кругов, и вдруг среди паломников увидел друга своего, ма-грибинца, шейха Абд аль-Самада, также желавшего исполнить этот обряд. И магрибинец, со своей стороны, заметил его, братски поприветствовал и спросил, как ему живется. Тогда Джудар заплакал. Магрибинец же взял его за руку и повел в дом, где сам остановился, осыпал его щедротами, надел на него невиданное по своему великолепию одеяние и сказал ему:
— Знай, о Джудар, что с твоими братьями случилось то-то и то-то и что в настоящее время они заключены в темницу египетского царя. Но ты желанный гость в моем доме и останешься в нем до окончания предписанных обрядов. И увидишь, что отныне все будет хорошо.
Джудар ответил ему:
— Позволь мне, о господин мой, пойти к тому купцу, который привез меня сюда, спросить, не прикажет ли он чего, и проститься с ним. Я вернусь и останусь с тобой.
Тот спросил у него:
— Не должник ли ты его?
Джудар ответил:
— Нет.
Магрибинец же сказал:
— Иди же без промедления к нему, спроси о его приказаниях и простись с ним; ты ел хлеб его, а это обязывает честных людей.
И пошел Джудар к своему господину, купцу из Джедды, спросил, не желает ли он приказать ему что-нибудь, и сказал:
— Я только что встретил друга, который для меня дороже брата.
Купец ответил:
— Иди за ним и приведи его сюда, и мы зададим пир в его честь.
Джудар сказал:
— Клянусь Аллахом! Ему не нужны пиры! Он сын роскоши, и у него великое множество слуг!
Тогда купец дал ему двадцать динаров, говоря:
— Возьми их и очисти мою совесть и ответственность.
Джудар же ответил:
— Да вознаградит тебя Аллах за все, чем я тебе обязан!
И, простившись с ним, пошел он к другу своему, магрибинцу. Но по пути он встретил бедняка и отдал ему в качестве милостыни все двенадцать динариев; потом явился к магрибинцу и оставался с ним до тех пор, пока не исполнены были все обряды и обязанности паломничества.
Тогда магрибинец пришел к нему, снял с пальца перстень с печатью, который Джудар принес ему в былое время из подземелья аль-Шамардаля, подал ему перстень и сказал:
— Возьми эту печать, о Джудар, она исполнит все твои желания. Знай, что это кольцо имеет слугой одного джинна, по имени Гремящий Гром, и он будет исполнять все, что ты ему прикажешь. Для этого тебе стоит только потереть алмаз на перстне — и тотчас же явится Гремящий Гром, который и возьмется исполнять все твои желания и приносить тебе, если потребуешь, какие хочешь блага мира.
И чтобы показать ему, как следует делать, он потер камень большим пальцем. И сейчас же явился ифрит Гремящий Гром и, преклонившись перед магрибинцем, сказал:
— Я здесь, йа сиди! Прикажи — и все будет исполнено! Требуй — и получишь! Не желаешь ли восстановить город, лежащий в развалинах, или разрушить цветущий город? Хочешь отнять жизнь у владыки земного или только искрошить его войско? Говори!
Магрибинец сказал:
— О Гром, вот тот, кто отныне будет твоим господином. Я очень хвалю его. Служи ему хорошенько. — Затем, отпустив его, он сказал: — Не забывай, о Джудар, что при помощи этого перстня ты можешь избавиться от всех врагов твоих и мстить им. Ты должен знать степень его могущества.
Джудар сказал:
— Если так, о господин мой, то я хотел бы вернуться в родные края и в дом свой.
Магрибинец ответил:
— Потри печать, и, когда явится ифрит Гремящий Гром и скажет: «Я здесь! Требуй — и получишь!» — ты должен ответить ему: «Я хочу сесть на твою спину! Перенеси меня сегодня же в родные края!», и он будет повиноваться.
Тогда Джудар распрощался с магрибинцем Абд аль-Самадом и потер печать. И тотчас же явился Гремящий Гром и сказал:
— Я здесь! Требуй — и получишь!
А Джудар сказал:
— Вези меня сегодня же в Каир!
Ифрит же отвечал:
— Это нетрудно, — и, присев, посадил его к себе на спину и улетел с ним.
И путешествие их продолжалось от полудня до полуночи; и к полуночи ифрит опустил Джудара на землю в Каире, у самого дома его матери, и исчез.
Когда мать увидела входящего к ней Джудара, она встала и заплакала, желая ему мира. Потом рассказала она ему о том, что случилось с его братьями, и как царь велел бить их палками, и как отнял у них волшебный мешок и другой, с золотом и драгоценностями. И Джудар, слушая все это, не мог остаться равнодушным к участи братьев своих и сказал матери:
— Не печалься! Я сейчас покажу тебе, что могу сделать, и приведу сюда братьев.
В ту же минуту потер он алмазную печать — и тотчас же явился ее служитель и сказал:
— Я здесь! Требуй — и получишь!
Джудар сказал:
— Приказываю тебе похитить братьев моих и привести их сюда!
И джинн исчез, чтобы исполнить это приказание.
Салем же и Салим лежали в своей темнице, испытывая страдание, тоску и огорчение по причине перенесенных ими пыток и лишений, так что желали себе смерти как избавления от всех мук. И именно в то время, как они с большою горечью говорили об этом, призывая смерть, вдруг земля разверзлась у них под ногами и явился Гремящий Гром, который, не давая им опомниться, похитил их обоих и исчез с ними в глубинах земли, между тем как они от ужаса лишились чувств у него в объятиях и очнулись только в доме матери своей, на ковре между матерью и Джударом, внимательно ухаживающими за ними. И когда они открыли глаза, Джудар сказал им: