— Ударив негра мечом по шее, я услышал хрип и подумал, что убил его. Дочь моего дяди, спавшая в это время глубоким сном, проснулась после моего ухода, вложила в ножны меч свой, возвратилась во дворец и прилегла на мою постель.
На другой день я увидел, что она обрезала себе волосы и надела траурные одежды. Я не стал спрашивать у нее разъяснения, но она сказала мне:
— О сын моего дяди, не осуждай моих действий! Я только что узнала, что мать моя умерла, что отец убит в священном сражении, что один из моих братьев умер от укуса скорпиона, а другой похоронен заживо под обломками обрушившегося здания.
На это я ответил совершенно спокойно:
— Делай все, что считаешь нужным, я не буду препятствовать выражению твоей печали.
Тогда царица затворилась в своих покоях и дала полную волю своим слезам и своему безумному горю. И целый год она не переставала плакать и убиваться. Наконец, по истечении года, она сказала мне:
— Я хочу выстроить для себя в ограде царского дворца усыпальницу в виде храма, и я назову ее Храмом Скорби.
Я отвечал:
— Делай все, что тебе приятно.
И она воздвигла Храм Скорби, увенчанный куполом, и внутри его вырыла яму для могилы. Затем она перенесла туда полуживого негра, который был так слаб, что не мог уже ничем служить дочери моего дяди. Однако это не мешало ему пить все время вино и бузу. И хотя он не мог уже говорить, но продолжал жить, так как срок его жизни еще не истек. И каждый день, на рассвете и в сумерках, дочь моего дяди входила к нему и предавалась слезам и припадкам отчаяния и поила его напитками и различными отварами. И это продолжалось в течение всего второго года, и я по слабости души моей терпеливо переносил этот позор. Однако как-то раз я тайком отправился вслед за ней в Храм Скорби и застал ее в слезах.
В припадке безумного горя она била себя в лицо и голосом, полным печали, говорила:
Когда меня, о милый, ты покинул,
Я удалилась тотчас от людей;
Ничто уж мне не дорого на свете,
С тех пор как, милый, ты меня покинул!
Коль ты вблизи своей угасшей милой
Когда-нибудь пройдешь, о, я молю,
Возьми ее печальные останки
И подари им склепа тихий сон,
Где ты захочешь, лишь с тобою рядом;
Коль ты пройдешь вблизи угасшей милой,
Пусть голос твой мое припомнит имя,
Которым ты меня когда-то звал,
Пусть зазвучит он над моей могилой!
Увы! Увы! Тогда тебе в ответ
Мои лишь кости загремят уныло!
Когда она произнесла последние слова, я подошел к ней и воскликнул:
— О изменница, твои слова пропитаны ядом разврата!
И, вынув меч из ножен, я собирался ударить ее, как вдруг она вскочила и, догадавшись, что это я ранил ее негра, произнесла какие-то слова, которых я не разобрал, и вслед за тем добавила:
— Пусть силой моих чар Аллах превратит в мрамор половину твоего тела!
И в ту же минуту, о султан, я стал таким, каким ты видишь меня. Я не могу ни стоять, ни лежать; я не мертвый и не живой. Совершив надо мной это превращение, она заколдовала весь город со всеми его улицами и полями и обратила его в озеро, а все население, состоявшее из народов четырех различных религий, — в рыб четырех цветов: белые рыбы — это мусульмане, красные — огнепоклонники, голубые — христиане, желтые — евреи. Четыре же острова моего царства она превратила в те четыре холма, которые окружают волшебное озеро. Но и это еще далеко не все! Каждый день она подвергает меня истязаниям, нанося мне удары по спине кожаным ремнем. Отсчитав сто ударов, она покрывает мое окровавленное тело грубой волосяной одеждой, поверх которой надевает это пышное платье.
Тут молодой человек снова залился слезами и произнес следующие стихи:
С терпением Твоей покорен воле,
Я жду, о Боже, Твоего суда!
Но как гнетут меня мои несчастья!
Я задыхаюсь! Лишь в Тебе одном
Моя надежда, о Господь пророка!
Тронутый рассказом юноши, султан сказал ему:
— О злосчастный, ты отяготил мое сердце новой печалью! Но скажи мне, где же эта женщина?
Тот ответил:
— В Храме Скорби, где находится ее негр. Каждый день она является сюда, снимает с меня одежду и наносит мне сто ударов ремнем, несмотря на мои крики и слезы, и я не в состоянии защититься от нее. Потом, подвергнув меня истязанию, она возвращается к своему негру и несет ему вино и отвары.
Услыхав это, царь сказал:
— Клянусь Аллахом, о честный юноша, я должен спасти тебя! И подвиг мой сделается достоянием истории, и память обо мне сохранится в будущих поколениях!
И султан продолжал беседовать с юношей до вечера.
Дождавшись полуночи, он снял с себя одежду, взял свой меч и отправился к тому месту, где находился негр. Храм был освещен множеством свечей и ламп и был наполнен ароматами ладана и помад. Не оглядываясь по сторонам, султан прямо подошел к негру и со всего размаха ударил его мечом, потом он взвалил себе на плечи его тело и бросил в колодезь, находившийся в ограде замка. Затем он вернулся в Храм Скорби, накинул на себя одежды негра и с минуту расхаживал по храму, размахивая обнаженным мечом.
Час спустя колдунья пришла к несчастному юноше, раздела его, взяла ремень и стала наносить ему удары. Султан слышал из храма, как он кричал и плакал, умоляя ее пощадить его. Но она отвечала:
— А разве ты щадил меня? Разве ты не лишил жизни моего возлюбленного? Нет, теперь не жди от меня пощады!
И когда все тело юноши покрылось кровавыми рубцами, она надела на него грубую волосяную одежду, а поверх нее парадное платье. После этого она направилась в храм, неся с собой вино и отвар из овощей. И, войдя в храм, она разразилась рыданиями и жалобами, восклицая:
— О повелитель мой, молви хоть слово!
Потом она запела:
О, долго ль будет длиться отчужденье,
Что разбивает сердце мне жестоко?
Любовь к тебе, которой я полна,
Меня терзает непосильной пыткой!
Доколь чуждаться будешь ты меня?
Коль ты хотел лишь моего несчастья,
Так радуйся — печаль моя безмерна,
Исполнено желание твое!
И она опять залилась слезами, повторяя:
— О повелитель мой, молви хоть слово, услышь меня! Тогда мнимый негр, подражая говору негров, произнес: — Га-га! Один Аллах всемогущ!
Услыхав эти слова, колдунья вскричала от радости и лишилась чувств, но, придя в себя, сказала:
— О мой возлюбленный, неужели ты исцелился?
Тогда султан произнес глухим, слабым голосом:
— О негодная, ты не заслуживаешь, чтобы я отвечал на твои речи!
Она спросила:
— О повелитель мой, почему же?
Он отвечал:
— Потому что ты каждый день подвергаешь истязанию твоего мужа, а его крики и вопли не дают мне заснуть ни днем ни ночью. Не будь этого, я давно бы исцелился, силы мои восстановились и я бы смог отвечать на твои речи.
Тогда она воскликнула:
— О повелитель мой, прикажи, и я верну ему прежний вид!
Тогда мнимый негр сказал:
— Да, освободи его, чтобы мы могли наслаждаться покоем.
Она ответила:
— Слушаю и повинуюсь!
И с этими словами она встала и вышла из храма. Войдя во дворец, она взяла медную чашу, наполнила ее водой и произнесла над ней несколько магических слов, и вода закипела, точно на огне. Тогда колдунья окропила ею своего мужа и сказала при этом:
— Силой этого заклинания повелеваю тебе оставить этот вид и принять прежний!
В ту же минуту юноша встал на ноги и, радуясь своему избавлению, произнес:
— Один Бог — Аллах, и Мухаммед — пророк Его! Да будет на нем благословение Аллаха!
Потом она крикнула ему:
— Сейчас же убирайся из этого дворца и не возвращайся никогда, если дорожишь жизнью!
И царь поспешно удалился, а колдунья вернулась к негру и сказала ему:
— О повелитель мой, встань, чтобы я могла видеть тебя!
Однако он ответил слабым, глухим голосом:
— О, ты сделала далеко не все! Ты вернула мне только часть моего спокойствия, но ты не уничтожила главную причину моих терзаний; ты удалила ствол, но оставила корень.
Тогда она сказала:
— О мой возлюбленный, что ты разумеешь под этим?
И мнимый негр отвечал:
— Рыбы в озере не дают мне покоя; каждую ночь, около полуночи, они поднимают головы над поверхностью воды и призывают небесную кару на нас. И вот почему я не могу исцелиться. Освободи их от заклятия и приведи все в прежнее состояние и тогда приходи ко мне и помоги мне подняться.
Услыхав слова султана, которого колдунья все время принимала за негра, она воскликнула:
— О повелитель мой, я не замедлю исполнить твое повеление! Да будет на то воля Аллаха!
И с этими словами она вскочила с места и побежала к озеру, зачерпнула из него воды и…
В эту минуту Шахерезада заметила, что занимается заря, и скромно замолкла.
И когда наступила
она сказала:
Рассказывают, о счастливый царь, что, когда колдунья зачерпнула воды из озера и произнесла над нею какие-то магические слова, рыбы в озере затрепетали, подняли головы над водой и в ту же минуту снова обратились в людей. И вся заколдованная страна освободилась от чар, и город раскинулся в прежнем своем великолепии со своими домами и базарами, и население вернулось к прежним занятиям, а вместо пустынных холмов опять зазеленели острова.
Совершив это превращение, колдунья вернулась к мнимому негру и сказала:
— О возлюбленный мой, дай мне поцеловать твою руку!
А султан ответил шепотом:
— Подойди поближе ко мне…
И когда она подошла к нему, он схватил свой меч и вонзил его в грудь колдуньи с такой силой, что острие его показалось за спиной. Потом он разрубил тело колдуньи на две части и вышел из храма навстречу юноше, который ждал его с нетерпением. Султан поздравил его с избавлением, и, когда тот в порыве благодарност