Когда первый саалук закончил свой рассказ, молодая девушка сказала ему:
— Хорошо, мы довольны твоим рассказом! А теперь приложи руку к своей голове и уходи поскорей!
Однако первый саалук возразил ей:
— О госпожа моя, клянусь Аллахом, я не уйду отсюда, пока не услышу, что расскажут о себе все находящиеся здесь мои товарищи!
Между тем все присутствующие были поражены удивительным рассказом первого саалука, и халиф сказал Джафару:
— Поистине, я должен признать, что никогда не слыхал о подобном приключении!
И первый саалук отошел в сторону и сел, скрестив ноги. Тогда выступил второй саалук, поцеловал пол у ног молодой хозяйки дома и начал:
РАССКАЗ ВТОРОГО СААЛУКА
Знай, о госпожа моя, что и я не родился кривым. И история моей жизни так удивительна, что, будь она написана иглой в уголке глаза, она служила бы уроком для тех, кто способен предаваться размышлениям.
Знай также, что я царь и сын царя и что имя мое как ученого распространилось далеко за пределы моей страны. Я читал Коран и семь толкований его, я изучил важнейшие сочинения всех великих ученых, я занимался наукой звезд и книгами поэтов; и я столько предавался изучению наук, что превзошел познаниями всех своих современников.
И слава о моей учености распространилась до самых отдаленных стран, и все цари узнали мое имя. И вот, услышав о моей учености, царь Индии отправил к моему отцу посла с царскими подарками и просьбой отпустить меня к нему. Отец мой согласился исполнить его просьбу; он велел снарядить шесть кораблей и нагрузить их всяким добром, и, когда все было готово, я уехал.
Путешествие наше по морю длилось целый месяц; наконец мы увидели землю и пристали к ней. Выйдя на берег, мы выгрузили наших лошадей и верблюдов, навьючили десять верблюдов подарками, предназначенными для царя Индии, и собрались в путь. Но лишь только мы двинулись с места, как перед нами вдали поднялось густое облако пыли. Оно медленно приближалось к нам, застилая небо и землю; и только через час оно рассеялось, и мы увидели перед собой шестьдесят вооруженных всадников, подобных разъяренным львам. Присмотревшись к ним, мы убедились, что это — арабы пустыни, занимавшиеся разбоем на больших дорогах. Заметив, что мы собираемся бежать и что с нами десять верблюдов, навьюченных драгоценностями, они во весь опор поскакали нам навстречу. Мы стали делать им знаки руками, и, когда они подъехали, мы сказали:
— Знайте, что мы послы к великому царю Индии, и потому не делайте нам зла!
Они ответили:
— Мы не на его земле и не под его властью, и нам нет дела до него!
Затем они перебили некоторых из моих молодых слуг; те же, которые остались в живых, разбежались во все стороны; и я был тяжело ранен и тоже бежал вместе с другими. Арабы не преследовали нас, а занялись расхищением наших богатств, оставшихся на спинах верблюдов. И я в своем бегстве не знал, где я нахожусь и куда мне следует направить стопы свои.
Увы! Еще так недавно я наслаждался всеми благами жизни, и вот теперь я очутился в нужде и горе! Но я без отдыха продолжал свой путь, пока не добрался до вершины горы, где я заметил отверстие пещеры. И тут наконец я отдохнул и провел ночь.
Когда наступило утро, я вышел из пещеры и продолжил свой путь, пока не достиг большого красивого города с благодатным климатом, — никогда не заглядывала в него зима, и весна вечно царила в нем, рассыпая всюду свои благоухающие розы. При виде этого прекрасного города я очень обрадовался, потому что был изнурен своим странствием и весь пожелтел от душевного расстройства.
Войдя в город, я остановился в нерешительности, не зная, куда направиться, когда увидел в одной лавке портного, который сидел за работой. Я подошел к нему и пожелал ему мира. Он любезно ответил на мое приветствие, поцеловал меня и усадил рядом с собой. Затем он стал расспрашивать, откуда я пришел и почему оставил родную страну. И я рассказал ему все, что было со мною, от начала и до конца.
Тогда он опечалился и сказал:
— О юноша, будь осторожен, не открывайся здесь никому! И знай, что царь этого города — величайший враг твоего отца и он собирается отомстить ему за старую обиду!
Когда наступило утро, я вышел из пещеры и продолжил свой путь, пока не достиг большого красивого города.
Затем он предложил мне есть и пить, и я ел и пил, и он вместе со мной, и мы беседовали до поздней ночи; потом он очистил для меня местечко за лавкой и принес туда сколько было необходимо подушек и одеял.
На третий день после моего прибытия он спросил меня:
— Знаешь ли ты, о юноша, какое-нибудь ремесло, которым ты мог бы зарабатывать себе на пропитание?
И я ответил ему:
— О да, конечно, я изучил юриспруденцию и многие другие науки, я хорошо пишу и бегло считаю.
Тогда он сказал:
— О друг мой, все это не ремесло! — Но, увидев мое опечаленное лицо, он прибавил: — Вернее, такое ремесло не находит спроса на рынке нашего города.
Слова портного смутили меня, и я сказал:
— Клянусь Аллахом, я не знаю ничего, кроме того, что я перечислил!
Тогда он сказал:
— Опояшь свой кафтан, возьми веревку и топор, иди в ближайший лес и наруби там дров; этим ты можешь существовать, пока Аллах не изменит твоей судьбы. Но не говори никому о своем происхождении, если дорожишь жизнью!
С этими словами он вышел, купил для меня топор и веревку и познакомил меня с другими дровосеками и послал меня в лес вместе с ними.
И я отправился в лес и нарубил много дров; потом я снес их на голове в город и продал за полдинара; часть этих денег я истратил на свое пропитание, а остаток отложил. И так работал я в течение целого года, и каждый день я заходил к моему другу-портному и садился, скрестив ноги, в углу его лавки и отдыхал у него.
Однажды я, как обыкновенно, отправился в лес рубить дрова и попал в густую чащу. Я выбрал одно засохшее дерево и начал разрывать землю вокруг его корней, как вдруг топор мой наткнулся на медное кольцо. Тогда я осторожно разрыл землю в этом месте и нашел деревянную крышку, к которой и было приделано это кольцо. Я поднял ее и увидел под ней лестницу; я спустился по ней вниз и увидел перед собой дверь, и, когда я отпер ее, я очутился в великолепной зале подземного чертога, и в ней увидел молодую женщину, прекрасную, как лучшая из жемчужин. И красота ее была такова, что она изгоняла из сердца всякую печаль, и заботы, и горе. И когда я увидел ее, я пал ниц пред Создателем, сотворившим такую дивную красоту.
А она взглянула на меня и сказала мне:
— Скажи мне, ты человек или джинн?
Я ответил:
— Я человек.
И она сказала мне:
— Но кто же мог привести тебя в это место? Вот уже двадцать лет, как я живу здесь, и за все это время я ни разу не видела человеческого существа.
На эти слова, которые она произнесла удивительно нежным голосом, я отвечал ей:
— О повелительница моя! Сам Аллах привел меня в твое жилище, чтобы я забыл мое горе и мою печаль!
И я рассказал ей все, что было со мною, от начала и до конца. И ее опечалила моя судьба, и она заплакала.
Потом она сказала мне:
— Я тоже расскажу тебе свою историю. Слушай.
Ты должен знать, что я дочь царя Аннама, последнего царя Индии, повелителя острова Черного Дерева. Отец мой выдал меня замуж за сына моего дяди, когда мне исполнилось двенадцать лет. Но в самую ночь моей свадьбы, прежде чем муж успел лишить меня невинности, меня похитил ифрит Джорджирус — сын Раджмуса, который был сыном самого Иблиса.
Он схватил меня, улетел со мною и принес меня в этот чертог, где были приготовлены для меня всякие сласти, и наряды, и дорогие ткани, и мебель, и разные кушанья, и напитки. С тех пор он является сюда через каждые десять дней и проводит ночь со мною, а с наступлением утра исчезает. Впрочем, он предупредил меня, что в любое время дня или ночи я могу призвать его к себе на помощь; для этого мне надо лишь прикоснуться рукой к этим двум строкам, начертанным на этом куполе посреди залы. И действительно, как только я прикасаюсь к этой надписи, он тотчас же появляется. Теперь прошло только четыре дня со времени его последнего посещения, и он не возвратится ранее как через шесть дней. Хочешь ли провести со мною пять дней, а за день до его появления удалиться отсюда?
Я отвечал ей:
— Разумеется, хочу!
Тогда она повеселела, вскочила со своего места, взяла меня за руку и провела меня через сводчатую дверь в прелестно убранный хаммам, в котором была разлита приятная теплота. Тут я разделся, и она тоже сняла свою одежду и села со мной, и, полностью голые, мы оба вошли в ванну. Выйдя из ванны, мы уселись на скамьях хаммама, и она села рядом со мною и угощала меня мускусным сиропом и восхитительными печеньями. И мы долго и приятно беседовали и ели сласти, приготовленные ифритом, ее похитителем.
Наконец она сказала мне:
— Сегодня ты должен хорошо выспаться и отдохнуть, чтобы встать завтра в хорошем расположении духа.
И я последовал ее совету, постаравшись выразить ей всю мою благодарность. И я забыл обо всех моих несчастьях и заботах и заснул крепким сном.
Когда я пробудился ото сна, я увидел, что она сидит на моей постели и растирает мои ноги своей рукой. Тогда я вознес молитву Аллаху, призывая на нее Его благословение. После этого мы провели целый час в веселой беседе, и наконец она сказала:
— Клянусь Аллахом! Пока я была одна в этом подземном чертоге, я изнывала от тяжкой тоски и грудь моя сжималась от печали, потому что в течение двадцати лет у меня не было никого, с кем бы я могла побеседовать! Теперь же да будет благословен Аллах, пославший тебя мне! Потом она пропела своим нежным голосом следующие стихи:
О, если бы предупредили нас,
Что ты придешь! Ковром бы разостлали
Мы кровь сердец своих на бархат глаз
У ног твоих. Когда б мы только знали!..
Тебе на ложе, путник молодой,
Мы бы постлали свежесть щек душистых