Я ответил ему, кивая головой: «Да, умею».
И я подошел к столику, поставил фигуры и начал играть с царем.
Мы сыграли два раза, и оба раза я остался победителем. Тогда царь пришел в недоумение, и разум его помутился, и он сказал себе: «Если бы это был человек, он превзошел бы всех своих современников!»
И царь сказал начальнику евнухов:
— Иди к твоей госпоже, моей дочери, и скажи ей, что царь просит ее прийти сейчас же к нему! Ибо я хочу, чтобы моя дочь потешилась этим зрелищем и увидела эту необыкновенную обезьяну.
Начальник евнухов удалился и вскоре вернулся со своей молодой госпожой, дочерью царя. Но как только она увидела меня, она закрыла лицо свое чадрой и сказала:
— О отец, как решился ты позвать меня сюда и показывать меня незнакомому мужчине?
И царь сказал:
— О дочь моя, здесь никого нет, кроме этого маленького невольника, этого евнуха, воспитывавшего тебя, этой обезьяны и меня, твоего отца. От кого же ты прячешь свое лицо?
Тогда молодая девушка сказала:
— О, знай же, отец мой, что эта обезьяна — сын царя Аймара, который правит в далекой стране. Его заколдовал и обратил в обезьяну ифрит Джорджирус из рода Иблиса, который убил свою собственную жену, дочь царя Аннама, повелителя острова Черного Дерева. Эта обезьяна — юноша, известный своей ученостью и глубиной ума.
Услышав эти слова, царь удивился и, глядя на меня, сказал:
— Правда ли, что говорит о тебе моя дочь?
Я ответил кивком головы: «Да, это правда!» — и при этом заплакал.
Тогда царь спросил:
— Но как же ты могла узнать, что он заколдован?
И молодая девушка отвечала:
— О, знай, отец мой, что, когда я была еще маленькой девочкой, у моей матери жила старуха, очень искусная в тайнах магии. Это она посвятила меня в искусство колдовства. С тех пор я сама совершенствовалась в этой науке и изучила сто семьдесят ступеней магии, и самая незначительная из них дала бы мне возможность перенести весь твой дворец со всеми его камнями и весь твой город за Кавказские горы и превратить всю эту страну в большое море, а все население его — в рыб.
Тогда отец ее воскликнул:
— Ради Аллаха, о дочь моя, избавь от чар этого молодого человека, чтобы я мог сделать его моим визирем! И как это могло случиться, что ты одарена такой чудесной способностью, а я ничего не знал о ней! О, прошу тебя, избавь его поскорее, и я тотчас же сделаю его своим визирем, потому что убежден в том, что это прекрасный юноша необыкновенного ума.
И молодая девушка отвечала:
— От всего сердца готова исполнить твое повеление, отец!
Дойдя до этого места в своем рассказе, Шахерезада заметила приближение утра и скромно умолкла.
Но когда наступила
она сказала:
Счастливый царь, до меня дошло, что второй саалук сказал хозяйке дома:
— О госпожа моя, сказав это, молодая девушка взяла в руки нож, на котором были вырезаны какие-то слова на еврейском языке, очертила им круг посередине дворца и на середине этого круга начертила какие-то имена и таинственные знаки. Потом она стала в середину круга, начала шептать какие-то магические слова и стала читать из старинной книги какие-то изречения, которые были для всех непонятны. И все вокруг потемнело, как в самую глубокую ночь, и нам казалось, что наступил конец мира. И вот перед нами появился ифрит Джорджи-рус во всем своем ужасающем безобразии; руки его были как вилы, ноги — как мачты, глаза — как две пылающие головни. И мы пришли в смятение и ужас, увидев его.
Но дочь царя сказала ему:
— Не могу встретить тебя добрым приветом, о ифрит, и оказать тебе радушный прием!
Тогда ифрит сказал:
— О вероломная, как могла ты нарушить свою клятву? Не клялась ли ты соблюдать наш договор — не мешать и не вредить друг другу? О изменница, ты заслужила то, что ожидает тебя! Берегись!
И ифрит в тот же миг превратился в ужасного льва, который раскрыл во всю ширину свою страшную пасть и бросился на молодую девушку.
Тогда она быстрым движением выдернула из своей косы волос, поднесла его к своим губам и прошептала над ним несколько магических слов, и волос превратился в острый меч. Тогда она схватила этот меч и с такой силой поразила им льва, что рассекла его на две части. Но вот половина льва, на которой была его голова, превратилась в скорпиона, который подполз к пятке молодой девушки, чтобы укусить ее, а она обратилась в огромную змею, которая бросилась вперед, чтобы умертвить проклятого скорпиона, в образе которого скрылся ифрит, и между ними началась упорная борьба. Однако скорпион вдруг превратился в коршуна, а змея тотчас же превратилась в орла, и орел кинулся вслед за коршуном. И вот когда он уже настигал коршуна, тот неожиданно превратился в черную кошку, а молодая девушка тотчас же приняла вид волка, и кошка с волком сцепились посреди дворца, и между ними завязалась страшная борьба; и кошка, видя, что волк ее одолевает, переменила свой вид и превратилась в гранат, красный и очень большой. И этот гранат упал в большой бассейн, который находился посередине двора, и погрузился на самое дно его, но волк прыгнул в бассейн и уже готовился схватить гранат, как тот вдруг выскочил оттуда и поднялся в воздухе. Однако поскольку он был слишком тяжел, то упал на мраморные плиты двора и раскололся, и все зерна его посыпались одно за другим и усеяли все пространство двора. Тогда волк превратился в петуха, который начал своим клювом подбирать и глотать их одно за другим, и вот наконец осталось только одно зерно, но когда петух хотел проглотить и его, оно выпало из его клюва — таково было предопределение рока — и упало в маленькую щель у бассейна, и петух не видел, где оно находится. Тогда петух закричал и начал бить крыльями и делать нам какие-то знаки своим клювом, но мы не понимали его и не знали, что он хочет сказать. И тогда он испустил ужасный крик, видя, что мы не понимаем его, и нам показалось, что на нас обрушился весь дворец. Тогда он начал метаться по всему двору, разыскивая это зерно, пока не нашел его в щели у бассейна, и только он хотел схватить его, как оно упало на середину бассейна и превратилось в рыбку, которая погрузилась в воду. Тогда петух превратился в ужасного кита, который ринулся в бассейн и скрылся под водой от наших взоров, и мы не видели их в течение целого часа. По истечении этого времени мы услышали страшный крик и задрожали от ужаса. И вдруг перед нашими взорами предстал ифрит в прежнем своем чудовищном виде, но теперь он был весь в огне, как пылающий уголь, и из уст его вырывалось пламя, а из глаз его и ноздрей вырывался огонь и дым; и вслед за ним показалась молодая девушка в прежнем виде дочери царя, но и она тоже была вся в огне, как расплавленный металл, и она бросилась на ифрита, который обратился в нашу сторону. И все мы были в страхе и боялись, что сгорим заживо и лишимся жизни, и мы уже были готовы броситься в воду, как вдруг ифрит поразил нас ужасным криком и выбежал на середину залы, выходившей на двор, и дунул нам в лицо пламенем. Но молодая девушка настигла его и тоже дунула нам в лицо пламенем. И случилось так, что нас коснулось и его пламя и ее, но пламя ее не повредило нам, а пламя ифрита причинило немало бед. И одна искра попала мне в левый глаз, и он погиб безвозвратно. Другая искра попала царю в лицо, и у него обгорела вся его нижняя часть, борода и рот и выпали все нижние зубы. И еще одна искра попала евнуху в грудь, и огонь сразу охватил его, и он умер в то же мгновение.
Между тем молодая девушка продолжала преследовать ифрита, обдавая его своим огненным дыханием.
И вдруг мы услышали возглас:
— Один Аллах велик! Один Аллах всемогущ! Он поражает отступника, отрекающегося от веры Мухаммеда, нашего господина!
Это говорила дочь царя, указывая пальцем на ифрита, и он на наших глазах сгорел и превратился в кучу пепла.
Потом она подошла к нам и сказала:
— Принесите мне поскорее чашку с водой!
И когда ей подали чашку с водой, она произнесла над ней несколько непонятных слов, потом окропила меня водой и сказала:
— Именем и правдой Всемогущего Аллаха освободись от чар и прими свой прежний образ!
Когда она договорила последнее слово, я снова стал тем человеком, каким был до превращения, но я остался кривым на всю жизнь. Тогда молодая девушка, как будто желая утешить меня, сказала:
— Огонь остается огнем, бедное дитя!
И с этими же словами она обратилась к отцу, у которого была опалена нижняя часть лица и выпали зубы.
Потом она сказала:
— О, знай, отец мой, что я должна умереть, ибо эта смерть предназначена мне свыше. Что касается ифрита, то мне не так трудно было бы побороть его, если бы он был простым смертным: тогда я в первой же схватке убила бы его. Но более всего подорвали мои силы рассыпавшиеся зерна граната, и то зерно, которое мне не удалось проглотить, было самое главное, так как в нем заключена была душа ифрита. И если бы я склевала это зерно, ифрит в тот же миг перестал бы существовать. Но, увы, я не могла увидеть его, ибо таково было предопределение рока. И вот я должна была выдержать столько жестоких схваток и под землей, и в воздухе, и в воде, и каждый раз, когда ифрит открывал двери спасения, я открывала перед ним двери гибели, пока наконец он не отворил ужасные двери огня. Знайте же, что раз двери огня открыты, смерть неизбежна. Но судьба все-таки дозволила мне сжечь ифрита прежде, чем его огонь сожжет меня. Я хотела убедить его принять нашу веру, святую веру ислама, но он отказался, и я сожгла его. А теперь должна умереть и я. Пусть Аллах ниспошлет на вас Свою милость и утешит вас в вашей печали!
После этого она стала заговаривать огонь, пока не появились черные искры. Они посыпались на ее грудь и лицо. А когда огонь охватил ее лицо, она заплакала и сказала:
— Свидетельствую, что нет Бога, кроме Аллаха! И свидетельствую, что Мухаммед — пророк Его!
И, как только она произнесла эти последние слова, тело ее превратилось в кучу пепла рядом с пеплом ифрита.