[22].
Оглядев свою добычу, рыбак обрадовался и подумал: «Эту вещь я продам на базаре медникам и выручу за нее по крайней мере десять динаров!» Он хотел встряхнуть сосуд, но не смог поднять его. Тогда он сказал себе: «Я должен непременно открыть его и узнать, что в нем содержится, а потом я положу его в мешок и отнесу на рынок медникам».
И он взял свой нож, отковырял после долгих усилий свинец и опрокинул сосуд отверстием вниз, чтобы вытряхнуть его содержимое. Однако, к его удивлению, из сосуда пошел густой дым, застилая небо и берег. И вот когда дым вышел из сосуда, он стал уплотняться, стягиваться и наконец превратился в ифрита, голова которого касалась облаков, а ноги упирались в землю. И голова его была точно купол храма, руки точно гигантские грабли, ноги точно мачты; рот напоминал пещеру, зубы — камни, нос — огромную трубу, глаза — горящие факелы; волосы же его были растрепаны и покрыты пылью. При виде этого чудовища рыбак оцепенел от ужаса: члены его затряслись, зубы судорожно сжались, в горле пересохло, а в глазах потемнело.
Увидев рыбака, ифрит воскликнул:
— Нет Бога, кроме Аллаха, и Сулейман — Его пророк! О великий Сулейман, пророк Аллаха, не убивай меня! Я обещаю повиноваться тебе и не противиться больше твоим повелениям!
Тогда рыбак сказал ему:
— О дерзкий, мятежный дух, ты осмеливаешься называть Сулеймана пророком Аллаха! Знай же, что уже восемнадцать веков прошло с тех пор, как переселился в вечность Сулейман! Но скажи, кто ты и как попал ты в этот сосуд?
Тогда джинн ответил:
— Нет Бога, кроме Аллаха! Рыбак, могу обрадовать тебя доброй вестью.
Рыбак спросил:
— Что же ты возвестишь мне?
Джинн ответил:
— Твою смерть! Ты должен сейчас умереть, рыбак, и самой ужасной смертью!
Рыбак же сказал:
— За эту весть, о полководец ифритов, небо лишит тебя своей милости. Чем же я заслужил такую смерть? Я освободил тебя из сосуда, я спас тебя от пребывания на дне морском, я вернул тебя на землю!
Тогда ифрит сказал:
— Я предоставляю тебе решить. Какого рода смерть ты предпочитаешь? Каким способом ты желаешь умереть?
Рыбак сказал:
— Но в чем же я провинился перед тобой, скажи, чем заслужил такое страшное наказание?
Ифрит ответил:
— О рыбак, выслушай прежде всего мою историю.
Рыбак сказал:
— Говори! И не томи меня многословием, потому что душа моя от нетерпения готова уйти в пятки!
При виде этого чудовища рыбак оцепенел от ужаса: члены его затряслись, зубы судорожно сжались, в горле пересохло, а в глазах потемнело.
— Знай же, — сказал ифрит, — что я самый мятежный из ифритов! Имя мое — Сакр эль-джинн, и восстал я против Сулеймана, сына Дауда. Тогда Сулейман прислал ко мне своего визиря Ассафа, сына Варакия, который овладел мною, несмотря на мое сопротивление, и передал меня Сулейману.
Увидев меня, Сулейман вознес свои молитвы Аллаху и принялся уговаривать меня перейти в его веру и признать его своим владыкой. Однако я отказался от того и другого. Тогда он велел принести этот сосуд, заключил меня в него, запаял его свинцом и наложил свою печать с именем Великого Аллаха. Затем он призвал своих покорных джиннов и велел им бросить сосуд в море. Сто лет пробыл я под водой, ежедневно повторяя в глубине души моей: «Клянусь обогатить навеки того, кто освободит меня!»
Но столетие прошло, и никто не являлся освободить меня. Когда наступило второе столетие, я сказал себе: «Я открою и отдам все земные сокровища тому, кто вырвет меня из неволи!»
Но никто не являлся вырвать меня из неволи. Так прошло четыре столетия, и я сказал себе: «Тот, кто освободит меня, может высказать три желания, и я исполню их, каковы бы они ни были».
Однако никто не освободил меня. Тогда мною овладела ярость, и я сказал в душе: «Теперь я убью того, кто освободит меня, но предоставлю ему выбрать любой род смерти!» И вот, рыбак, являешься ты, и я предоставляю тебе решить, какой смертью ты желаешь умереть!
Выслушав рассказ ифрита, рыбак воскликнул:
— Чудны дела Твои, Господи! Нужно же было именно мне освободить тебя, о дух! Пощади меня, и Аллах тебя помилует! Если же ты убьешь меня, то знай, что Аллах лишит и тебя жизни.
Однако ифрит воскликнул:
— Ты должен умереть, рыбак, выбирай любой род смерти!
Тогда рыбак воскликнул:
— О начальник ифритов, так вот как ты платишь злом за добро! Значит, правду говорит пословица!
И он привел следующие стихи:
Коль хочешь ты изведать жизни горечь,
Будь добр и будь услужлив. В том клянусь я,
Что благодарность неизвестна злым!
Коль хочешь знать — испробуй! И наверно,
Как и Магире, матери Амера[23],
Тебе несчастье будет суждено!
Однако ифрит остановил его:
— Довольно слов, рыбак! Смерть твоя неизбежна!
Тогда рыбак сказал себе: «Я простой смертный, а он ифрит, но Бог наделил меня разумом, я должен что-нибудь придумать, чтобы взять его хитростью, и тогда увидим, сумеет ли он побороть меня коварством и силой».
И он сказал ифриту:
— Так ты действительно решил лишить меня жизни?
Ифрит ответил:
— Не сомневайся в этом!
— В таком случае заклинаю тебя именем Всевышнего, начертанным на печати Сулеймана, дай мне правдивый ответ на один вопрос.
Упоминание о Всевышнем взволновало ифрита, и он ответил:
— Хорошо, спрашивай, и я отвечу тебе правду.
Тогда рыбак сказал:
— Как мог ты находиться в этом сосуде? Ведь он так мал, что не только все тело твое, но даже одна нога твоя или рука не поместится в нем?
Ифрит сказал:
— Неужели ты действительно сомневаешься в этом?
Рыбак ответил:
— Да, не могу поверить этому, пока собственными глазами не увижу, как ты войдешь в этот сосуд.
В эту минуту Шахерезада увидела, что наступило утро, и скромно замолчала,
а когда наступила
она сказала:
Рассказывают, о счастливый царь, что, когда рыбак сказал ифриту: «Я не могу поверить тебе, пока не увижу собственными глазами, как ты войдешь в этот сосуд», ифрит вздрогнул, вытянулся и превратился в дым, который поднялся к небесному своду, а потом стал сгущаться и постепенно вбираться в сосуд, пока не осталось ничего. Тогда рыбак быстро схватил свинцовую крышку с печатью Сулеймана и закрыл ею отверстие сосуда. Закупорив сосуд, он обратился к ифриту со словами:
— Эй, джинн, теперь предоставляю тебе решить, какой смертью ты хочешь умереть! Если же ты не желаешь умереть, то я брошу тебя в море, и построю себе домик на берегу, и буду следить за тем, чтобы никто не ловил тут рыбу, и скажу каждому, кто подойдет к берегу: «Тут, на дне морском, лежит ифрит. Он поклялся убить того, кто освободит его, и в благодарность предоставит ему выбрать любой род смерти».
Когда ифрит услыхал эти слова, он напряг все свои силы, чтобы вырваться из сосуда, но должен был убедиться, что это невозможно, так как над ним была печать Сулеймана. Тогда он понял, что рыбак заключил его в темницу, из которой не могли освободить его ни самые слабые, ни самые сильные из ифритов. И, чувствуя, что рыбак тащит его в море, он сказал:
— Нет, нет, рыбак, не делай этого!
Рыбак ответил:
— Это необходимо!
Тогда джинн смирился и сказал:
— О рыбак, скажи, что ты хочешь сделать со мною?
Рыбак ответил:
— Бросить тебя в море! Ты пробыл на дне морском восемнадцать веков, а я прикреплю тебя к нему до самого дня Страшного суда. И разве я не говорил тебе, чтобы ты пощадил меня? Тогда Аллах помиловал бы тебя, и, не убивай ты меня, Господь продлил бы твою жизнь! Но ты отверг мою просьбу, ты хотел отплатить мне злом за добро! И вот Аллах передал тебя в мои руки, и я без всякого сожаления покончу с тобой!
Тогда ифрит сказал:
— Открой сосуд, и я осыплю тебя благодеяниями.
Но рыбак ответил:
— Ты лжешь, проклятый! Если бы я отпустил тебя, ты поступил бы со мною точно так же, как визирь царя Юнана поступил с врачом Руяном.
Тогда ифрит спросил:
— Что же случилось с визирем царя Юнана и врачом Руяном? Расскажи мне эту историю!
РАССКАЗ О ВИЗИРЕ ЦАРЯ ЮНАНА И О ВРАЧЕ РУЯНЕ
Рыбак сказал:
— Знай, о ифрит, что некогда, в давно минувшие дни, был в городе персов и земле Румана[24] царь по имени Юнан. Он был богат, могуч и располагал сильным войском. Однако тело его было поражено проказой, с которой не могли справиться ни ученые, ни врачи. Ни микстуры, ни пилюли, ни мази не приносили ему облегчения, и все усилия врачей ни к чему не приводили. И вот однажды в город царя Юнана прибыл старый искусный врач по имени Руян. Он был знаком с греческими, персидскими, римскими, арабскими и сирийскими книгами, изучал медицину и астрологию и прекрасно знал их законы и основания и те хорошие и дурные действия, которых можно достигнуть при их содействии; он знал также все растения и травы, сухие и свежие, и все их вредные и полезные свойства; занимался он и философией, и многими другими науками. И когда этот врач по прибытии в город узнал о болезни царя, ниспосланной ему Богом, и о тщетных попытках врачей и ученых исцелить его, он провел целую ночь над своими книгами. А когда наступил день и солнце озарило землю, он облекся в свои лучшие одежды и отправился во дворец. И, представ пред лицом царя, он поцеловал землю у ног его и вознес мольбу к Аллаху, дабы Он осенил царя Своей милостью, продлил его могущество и даровал ему полное благоденствие.
Потом, представившись царю, он сказал:
— Государь, я узнал о болезни, поразившей твое тело, и о том, что никто из врачей не нашел средства исцелить ее. Я же, о государь, надеюсь излечить тебя, и при этом не буду терзать тебя ни микстурами, ни мазями.
Услыхав эти слова, царь спросил с изумлением: