— Сеньор Гобернанте первым делом спросит у старейшин — так ли это? Потом вызовет министров, заставит их ползать на коленях и просить прощения. Сердце у Сеньора Гобернанте доброе, он всех простит и пойдет пить кофе с булочкой. Преданность — это нечто абстрактное, трудно доказуемое. Нужны факты, против которых министрам будет нечего возразить.
— Например, обвинить их в извращенных формах прелюбодеяния?
Полковник развеселился.
— Это вызовет восторженные улыбки — вот какие у нас министры, ничто человеческое им не чуждо.
— Тогда что?
— Сеньор Гобернанте каждый день талдычит о скромности и духовности. И…
Он вопросительно посмотрел на меня.
— То есть показать их нескромность? Сделать фото убранства их домов?
Полковник кивнул.
— Это обязательно. Но этого мало.
Опять он предлагает загадку. Стоп… Но это же он послал Дантиста принимать товар у контрабандиста!
— И обвинить их, что эта роскошь приобретена незаконным путем?
— Бинго!
Полковник хлопнул ладонью по столу.
— Контрабанда? — я решил уточнить.
Полковник кивнул, помолчал, потом ехидно улыбнулся и спросил:
— Вас ничего не удивило в Эль-Тумбо?
Вот оно, главное! Он — организатор контрабанды, которая позволит свалить Кабинет министров. Сложная многоходовочка, полковник рискует. Или тут что-то другое?
— Меня удивило, что там только одна камера слежения. Но сопровождающий меня лейтенант объяснил, что вся деревня законопослушна и достаточно следить только за причалами.
— А пляж со старым погранпостом остается без контроля?
Полковник постучал пальцами по столу.
— Но там нет причала, — я решил изобразить из себя идиота.
— А сторож погранпоста у вас не вызвал подозрения?
Так… похоже, Дантиста сольют быстрее, чем он думал.
— Там работает американец. Я с ним беседовал. Он учит испанский, говорит, что работа несложная. Вы его в чем-то подозреваете?
Как трудно выдерживать взгляд полковника! Конечно он видит, что я недоговариваю.
— Давайте сделаем так… — речь полковника сделалась деловой, каждое слово было сухим и хлестким. — Для Фиделя и генерала Ортиса вы под моим руководством занимаетесь своим браузером. Будет открыт доступ к некоторым иностранным сайтам — научным, образовательным, развлекательным. Вам я поручу составить список сайтов по математике, физике, химии и компьютерам. Но это только для прикрытия.
Он чуть подался вперед.
— Будет и другая работа — вам надо доказать, что министры получают контрабандный товар. Проследить всю цепочку, начиная с Эль-Тумбо и кончая вручением коробок с контрабандой их женам. Для начала вы поедете в Эль-Тумбо и заснимите видео, как контрабанда прибывает на остров. Вам также следует попасть в дома министров и сделать там фотографии. Какие — сообразите сами.
— Но как я попаду домой к министрам? — я решил для начала обойти проблему с Эль-Тумбо.
— Про вас в штабе говорят, что вы без мыла куда угодно влезете. Сделать за три месяца такую карьеру… Придумайте сами. Я точно знаю, что ваша личность у всех на устах. Уж очень вы успешны. Таких не любят, но стараются с ними не ссориться, пытаются узнать, что да как. Кто за вами стоит, на что вы способны. Именно поэтому, я пригласил вас на беседу. Отказаться вы не можете — слишком много узнали того, что знать не положено. С вашей поездкой в Эль-Тумбо пока есть проблемы, детали узнаете позже. А пока думайте, как вам подружиться с министрами.
Он положил ладонь на стол, показывая, что на сегодня разговор окончен.
— Вы запомнили, что скажете генералу Ортису и Фиделю? — спросил он, когда я направился к выходу.
Глава 37
— Кевин?
Женский голос. Мягкий, вкрадчивый, немного обиженный — как будто я обещал позвонить, но забыл, увлекшись чем-то более важным.
Я с трудом возвратился в реальность. До звонка я думал… Похоже, меня втягивают в революцию. А как известно, революции пожирают своих организаторов и исполнителей. Хотя какое «втягивают»? Уже втянули. Завяз по уши, и выхода нет.
— Кевин?
Кто это? Я здесь не общался ни с одной женщиной.
— Да… Простите, с кем я говорю?
— Анита Моренто, старший лейтенант, сотрудник отдела полковника Гомеса.
Так, уже понятнее. Полковник решил отдавать приказы через кого-то нового.
— Очень приятно. Чем могу быть полезен?
— Скорее я могу быть полезной вам. А приятно вам будет, когда мы встретимся.
Отказаться, естественно, нельзя.
— Давайте. Где вам удобнее?
— На закрытом пляже. У вас есть пропуск, меня проведете как гостью. Через пятнадцать минут я буду там на парковке. Одевайтесь проще и не забудьте плавки. Сегодня жаркий день.
Черные волосы, идеальный овал лица, тонкий нос, пухлые губы. Светлые брюки, белая блузка, песочного цвета туфли. Стройная, но ростом не вышла — только это сразу забывается после первых же ее слов. Голос у нее низкий, густой, бархатный.
— Я вас таким и представляла. Ой, неправильно сказала. Вы гораздо лучше, чем в моих мечтах.
Она протянула руку. Мягкую, но с крепким, уверенным пожатием.
— Вы очень красивая.
Не самый оригинальный комплимент, но Анита улыбнулась.
— Спасибо. За это меня полковник и держит. Других талантов у меня нет.
— Скромностью вы тоже не обделены.
Анита стала серьезной, взяла меня под руку.
— Идемте на пляж. Тут на асфальте мы испечемся, как две булочки.
Песок был раскален так, что я чувствовал его жар даже сквозь подошву кроссовок. Мы направились к свободной палапе, разделись, сели в шезлонги. Подбежал официант, я заказал два коктейля.
— Меня попросили помочь вам в общении с министрами. Я знакома со многими женами, могу быть полезна.
Я кивнул.
— Теперь вы будете моим командиром?
— Ну что вы! Командовать я вами не буду, но к моим советам следует прислушиваться.
Анита сказала это, глядя на яхту у горизонта. Кто-то явно неумело управлял парусами: лодку бросало, она заваливалась на бок, потом вставала, снова заваливалась.
— Я хожу в женские клубы, на выставки, меня знают, ко мне привыкли. Через жен можно многое сделать. Вон, смотрите…
Она показала на стройную загорелую женщину в белом купальнике.
— Это Клара, жена министра финансов. Считает меня своей подругой. Иногда, я тоже так считаю.
Клара заметила, что мы на нее смотрим. Узнала Аниту, помахала рукой.
— Пойду, поздороваюсь.
Анита поднялась. На ее лице появилась та самая улыбка, которую всегда хочется принять за искреннюю. Они говорили минут пять, смеялись, потом Клара потянула Аниту за руку. Подошли ко мне.
— Кевин, хочу вас познакомить, — сказала Анита.
— Очень приятно, — я выжал из себя стандартную фразу.
— У вас такой милый акцент, — сказала Клара, улыбаясь. — Вы американец?
Я кратко рассказал свою историю.
— Как интересно, — сказала Клара. — Впрочем, кое-что я о вас знала. Муж рассказывал об американце, которому непрерывно везет. Очень рада познакомиться лично.
Разговор ушел в светскую болтовню — про погоду, свежие креветки в буфете, выставку местных художников. Потом — про женский клуб, где обсуждают искусство и моду. Я пил коктейль и ждал, когда же Анита поймает Клару на крючок.
И вот началось главное.
— Кевин, я хочу показать Аните мои новые приобретения. Вы не составите нам компанию?
Приглашение в дом министра! Ловушка захлопнулась.
Вот так, за полчаса выполнить первое задание полковника. Но зачем я тут нужен? Сделать фотографии? Так Анита могла бы это сделать без моей помощи. Что-то мне все это не нравится.
— С удовольствием! Я никогда не был в вашем поселке.
— О, вы будете разочарованы, — засмеялась Клара. — Мы все там живем очень скромно. Но обед, обещаю, будет интересным. Наш повар — кудесник, знаток всех кухонь мира. Я сейчас позвоню, чтобы он начинал готовить.
Клара села в маленький серый «Форд». Демонстративная скромность. На ней светлые джинсы и темная блузка. Но на пальцах два кольца с огромными бриллиантами. Анита села в маленькую «Тойоту». Мой шофер усмехнулся:
— У нас самая красивая машина.
Ну, не самая красивая, но самая большая. Наш «Джип» осторожно держал дистанцию.
— Главное — не раздавить их, — бормотал шофер.
Ехать недолго. Поселок примыкал к пляжу. У ворот Клара остановилась, что-то сказала охраннику, показывая на наши машины. Охранник кивнул. Мы проехали, охранник отдал честь.
Дом у Клары небольшой, но двухэтажный. На втором этаже просторная терраса с полотняным навесом. Оттуда можно любоваться морем. Участок доходил до береговой линии. Берег тут скалистый, заканчивался трехметровым обрывом. Волны глухо ударялись в скалы. На кромке уступа стояла скамейка с яркими подушками.
— Мое любимое место, — сказала Клара. — Тут мне не так одиноко. Ведь с морем можно разговаривать. Оно никогда не перечит, всегда меня понимает.
Я не люблю такие слащаво-романтические рассуждения, но кивнул, сказал, что прекрасно ее понимаю. Теперь Клара смотрела на меня почти с нежностью.
Мы зашли в дом и попали в гостиную. Кажется, архитектор этого здания имел представление о четвертом измерении — дом, который снаружи казался небольшим, внутри вдруг распахнулся в огромное пространство. Высокие потолки, широкие окна, мягкий рассеянный свет. Старинная мебель, картины в тяжелых рамах, полки, заставленные бесчисленными статуэтками. Воздух пахнет чем-то дорогим и немного затхлым, как будто здесь редко открывают окна. Клара подвела нас к небольшой картине: кипарисы, синие горы, небо в завитушках.
— Это Ван Гог, — сказала Клара, поглаживая позолоченную раму, — написано около лечебницы в Сен-Реми. Знакомый был в Европе, купил для нас.
— Потрясающе! — восхитилась Анита. — У тебя отличная коллекция постимпрессионистов.
Я разглядывал статуэтки.
— Это Китай, династия Тан, — подошла Клара. — Золотой век китайской культуры.
— Даже не знаю, что у тебя лучше, — Анита тут как тут. — Постимпрессионисты или китайцы.