И что, по его мнению, я с ней сделаю?
Я знал, каким все меня считают, что обо мне думают, но никогда в жизни я бы не сделал Поппи ничего плохого. Никогда.
Дверь ее дома открылась. Оттуда выбежали Саванна и Айда, а следом за ними и Поппи. Все трое о чем-то разговаривали между собой. Потом, словно почувствовав на себе мой тяжелый взгляд, Поппи посмотрела в сторону нашего дома и заметила меня.
Сестры проследили за ее взглядом. При виде меня Айда улыбнулась и помахала рукой. Саванна, точно так же как ее папочка, смотрела на меня с молчаливой тревогой.
Я кивнул Поппи, и она медленно направилась ко мне. Айда и Саванна не отставали. Поппи была красива, как и всегда. Красная юбка до середины бедра, черные колготки, замшевые ботинки без каблука. Темно-синее пальто. Под ним виднелась белая блузка и черный галстук.
Просто прелесть.
Поппи остановилась передо мной. Девочки держались чуть поодаль. Я должен был удостовериться. Получить подтверждение, что она моя, что мы вместе. Я оттолкнулся от поручня и бросил сигарету на землю. Взял лицо Поппи в свои ладони, притянул ее к себе и поцеловал. В этом поцелуе не было нежности. Мне он требовался для другого. Я ставил клеймо, помечал Поппи. Давал всем понять, что она — моя.
А я — ее.
Этот поцелуй был средним пальцем, выставленным для всех, кто попытался бы встать у нас на пути. Я отстранился. Щеки Поппи горели румянцем, губы припухли.
— Отправь его в свою банку, — предупредил я.
Сбитая с толку, Поппи растерянно кивнула. Позади послышалось хихиканье. Смеялись сестры. Точнее, Айда. Саванна только глазела на нас, открыв рот.
— Ты готова? — Я сжал руку Поппи в своей.
— Мы так и пойдем в школу? — спросила она.
— Да, — нахмурился я. — А что?
— Но тогда все узнают. Все будут говорить и…
Я снова прижался к ее губам и, отстранившись, сказал:
— Так пусть говорят. Раньше ты о таком не волновалась. И не начинай.
— Они решат, что мы снова вместе.
Это начинало меня злить.
— Так и есть, — твердо произнес я.
Поппи моргнула. Потом моргнула еще раз. А потом улыбнулась, начисто гася мой гнев, взяла меня под руку и прижалась головой к моему плечу.
— Тогда да, я готова, — сказала она и посмотрела на меня снизу вверх.
Я задержал взгляд на ее лице. Пусть наш поцелуй и был вызовом для всех, кто не хотел видеть нас вместе, но ее улыбка показывала средний палец тьме внутри меня.
Саванна и Айда подбежали к нам, и мы всей компанией направились в школу. Перед самым поворотом к вишневой роще я обернулся через плечо. Мистер Личфилд смотрел нам вслед. Лицо его было темнее тучи, и я напрягся, но стиснул зубы. Эту битву ему не выиграть.
Всю дорогу до своей школы Айда трещала без умолку. Поппи смеялась и с нежностью посматривала на младшую сестренку. И я понимал почему. Айда была миниатюрной копией Поппи. Вплоть до ямочек на щечках.
Саванна была совсем другой. Замкнутой, вдумчивой. Готовой ревностно защищать и оберегать старшую сестру.
Помахав нам рукой на прощание, Саванна повернула к своей школе.
— Такая тихая сегодня, — заметила Поппи, провожая ее взглядом.
— Это из-за меня, — сказал я.
Поппи недоуменно покачала головой.
— Нет, — возразила она. — Ты ей нравишься.
Я стиснул зубы, а потом пожал плечами:
— Ей нравился прежний Руне. Понимаю. Она беспокоится, как бы я не разбил тебе сердце.
Поппи потянула меня под дерево рядом с входом в нашу школу. Мы остановились, и я отвел глаза.
— Что случилось? — спросила Поппи.
— Ничего.
— Ты не разобьешь мне сердце, — произнесла она со стопроцентной уверенностью. — Парень, который возил меня в бухту, а потом послушать оркестр, не может его разбить.
Я молчал.
— Кроме того, если мое сердце разобьется, с твоим случится то же самое, помнишь?
Я раздраженно фыркнул. Поппи толкнула меня, прижимая спиной к дереву. Я видел заходящих в школу учеников. Большинство во все глаза пялились на нас. Многие уже начали перешептываться.
— Ты можешь сделать мне больно, Руне? — требовательно спросила Поппи.
Пораженный таким упорством, я заглянул в ее глаза:
— Никогда.
— Тогда к черту всех тех, кто считает иначе.
Я рассмеялся, тронутый ее горячностью. Поппи улыбнулась и, подбоченясь, поинтересовалась:
— Ну, как я тебе? Гожусь в плохие девчонки?
Неожиданно для Поппи я схватил ее за плечи и поменял нас местами, прижав ее к дереву. Прежде чем она успела что-либо сказать, я накрыл ее рот поцелуем. Неторопливым, глубоким. Губы Поппи раскрывались, пропуская мой язык. Я ощутил ее сладкий вкус и отстранился.
Поппи тяжело дышала.
— Я знаю тебя, Руне. Ты не обидишь меня, — сказала она, зарываясь пальцами в мои влажные волосы, после чего сморщила нос и с легкой улыбкой добавила: — Жизнь даю.
В моей груди медленно зарождалась боль.
— Не смешная шутка.
— Смешная. — Поппи вытянула большой и указательный палец, оставив между ними небольшой промежуток. — Немножко.
Я тряхнул головой:
— Ты знаешь меня, Поппимин. Только ты. Знаешь таким, какой я есть для тебя. Только для тебя.
Поппи одарила меня пристальным взглядом.
— Возможно, в этом и заключается проблема, — сказала она наконец. — Если бы ты пустил в свой мир других людей… Если бы показал тем, кто тебе дорог, другого тебя, того, что скрыт за всей этой темной одеждой и мрачным видом, они не стали бы судить тебя так строго. Увидев твою истинную душу, они бы приняли тебя таким, каким ты предпочитаешь быть.
Я молчал, а Поппи продолжала:
— Например, Элтон. Какие у тебя с ним отношения?
— Он еще ребенок, — ответил я, не понимая, что Поппи имеет в виду.
— Он маленький мальчик, который просто обожает тебя. Маленький мальчик, который грустит оттого, что ты не разговариваешь с ним, не проводишь с ним время.
— Откуда ты знаешь?
— Он сам мне это сказал, — ответила Поппи. — Его это очень расстраивает.
Я представил плачущего Элтона и тут же отогнал этот образ. Мне не хотелось об этом думать. Возможно, мы не особо ладили, но я не хотел бы видеть его слезы.
— Знаешь, почему он носит длинные волосы? Почему отбрасывает их точь-в-точь, как ты? У него это здорово получается.
— Элтон носит длинные волосы потому, что он норвежец.
Поппи закатила глаза:
— Не каждый мальчик-норвежец носит длинные волосы. Не говори глупости. Он подражает тебе, хочет быть похожим на тебя. Копирует твои привычки и манеры. Хочет, чтобы ты его заметил. Он тебя обожает.
Я опустил голову, уставившись в землю. Поппи взяла в ладони мое лицо и заставила посмотреть ей в глаза.
— А твой папа? Почему ты…
— Хватит! — грубо оборвал я, не желая говорить еще и об отце. Он увез меня от Поппи, и я знал, что не прощу его никогда. Эта тема была под запретом. Даже для Поппи. Впрочем, моя злобная вспышка нисколько ее не обидела и не задела. На ее лице я видел лишь сочувствие.
И это было выше моих сил.
Взяв Поппи за руку и не говоря ни слова, я потянул ее к школе. На нас не просто смотрели, а таращились, и Поппи крепко сжала мою руку.
— Пусть смотрят, — сказал я, когда мы прошли школьные ворота.
— Хорошо, — ответила она.
В коридоре, у шкафчиков, собралась наша компания — Дикон, Джадсон, Джори, Эвери и Руби. Ни с кем из них я не разговаривал с той самой вечеринки в доме Джадсона.
Никто из них не знал, что мы с Поппи снова вместе.
Первой нас заметила Джори, и глаза ее округлились. Должно быть, она что-то сказала, потому как через пару секунд все повернулись в нашу сторону. На их лицах застыло замешательство.
— Пойдем, — сказал я Поппи, — нам лучше поговорить с ними.
Я уже направился к шкафчикам, когда Поппи потянула меня назад.
— Они не знают о… — прошептала она так, что только я один мог ее услышать. — Знают только наши семьи и учителя. И ты.
Я медленно кивнул.
— И Джори, — добавила Поппи. — Джори тоже знает.
Вот так новость.
— Мне было нужно кому-то рассказать, — объяснила Поппи, должно быть, заметив что-то в моем лице. — После тебя она была моим самым близким другом. Помогала с домашними заданиями… и вообще.
— Но ты рассказала ей, а не мне, — возразил я, борясь с желанием немедленно выйти на свежий воздух.
Поппи крепко держала меня за руку:
— Она не любила меня так, как ты. И я не люблю ее так, как люблю тебя.
Всю мою злость словно рукой сняло… И я не люблю ее, как люблю тебя…
Я обнял ее рукой за плечи:
— Когда-нибудь они все равно узнают.
— Но не сейчас, — твердо возразила Поппи.
— Не сейчас, — согласился я, видя ее решимость.
— Руне? Иди-ка сюда! С тебя объяснение! — прогремел голос Дикона.
— Ты готова? — спросил я у Поппи.
Она кивнула. Я провел ее к нашей компании. Поппи держала руку у меня на поясе.
— Значит, вы снова вместе? — спросил Дикон.
Я кивнул, неприязненно отметив, как исказилось от ревности лицо Эвери. Она заметила это и тут же натянула свою обычную маску циника. Мне было все равно. Эвери никогда ничего для меня не значила.
— Значит, Поппи и Руне снова вместе? — уточнила Руби.
— Да, — ответила Поппи, с улыбкой посмотрев на меня снизу вверх. Я обнял ее крепче и поцеловал в лоб.
— Что ж, похоже, мир снова пришел в равновесие, — объявила Джори и, протянув руку, ободряюще сжала плечо Поппи. — Когда вы расстались, у меня было такое чувство, что это… как-то неправильно. Как будто вселенная… того… перекосилась.
— Спасибо, Джо, — ответила Поппи. Они молча переглянулись, и я заметил в глазах Джори слезы.
— Что ж, — тут же воскликнула она, — мне пора на урок. Пока! Увидимся позже!
Джори убежала, и Поппи направилась к своему шкафчику. Я не обращал внимания на преследовавшие нас взгляды. Поппи достала учебники и захлопнула шкафчик. Я подошел ближе, прижав ее спиной к закрытой дверце.
— Видишь? Все прошло неплохо.