– Если ты не в состоянии умерить свою гордыню, придется тебя поучить, – процедил Каван. – И не надейся обставить меня, кишка тонка.
– Мне не нужно ничего сверх обещанного вами. А вы поклялись возвратить нашему народу былое достоинство. Мной руководит единственное желание – помочь вам достигнуть заветной цели. – Я изогнул уцелевшую бровь. – Ну и кого из нас двоих мания величия?
Каван сделал мне подсечку и опрокинул навзничь.
– Знай свое место! – Его вопль привлек внимание окружающих. – Либо ты подчиняешься моим приказам, либо прощайся с жизнью!
Уязвленная гордость возобладала над инстинктом самосохранения.
– Пороху не хватит, – прохрипел я.
Каван пнул меня по ребрам. Я свернулся клубком посреди дурманящего аромата мокрой травы.
Он наклонился и, уперевшись ладонями в колени, отчеканил:
– Если хочешь дожить до победы над Дарейном, держи язык за зубами.
Он снова занялся сборами, оставив меня корчиться от унижения.
Я медленно поднялся, однако слухи распространялись с головокружительной скоростью. Каждый мой шаг сопровождался перешептываниями и косыми взглядами. На полпути меня нагнали двое новобранцев.
– У нас вопрос. Мы… – Паренек, на вид не старше тринадцати, вдруг осекся.
Мое лицо и впрямь не располагало к разговорам: половина залита кровью, вторая половина в грязи. Я выждал минуту и нетерпеливо спросил, точнее, рявкнул:
– Ну, в чем дело? – Когда настроение паршивое, не до реверансов.
Новобранцы отпрянули. Потом молчун толкнул товарища в бок: мол, смелее.
– Понимаете… нам поручили отвести лошадей обратно. Солнце встает там… – Парнишка кивнул в нужную сторону. – Я воткнул ветку в землю, и, судя по тени, восток находится в том же направлении. Если слегка отклониться к северу, мы доберемся до замка еще засветло. Верно?
Он не сводил с меня глаз. Предвкушение собственной правоты вытеснило страх. Мои губы невольно сложились в скупую улыбку.
– Совершенно верно. Молодец!
Паренек судорожно вздохнул:
– Спасибо, сэр.
– Видишь клочок неба в кронах? Ориентируйся по нему, – посоветовал я. – На компас надежды нет.
Новобранцы закивали. Молчун хлопнул приятеля по спине, и оба рысцой поспешили выполнять задание. Я с гордостью смотрел им вслед, довольный, что сумел обучить ребят полезным навыкам, которые внесут небольшую лепту в сегодняшнее предприятие. Даже боль в ребрах отступила.
Я вернулся к отряду, и моя разбитая физиономия сказала все без слов. Рами набрала воды – промыть рану.
– Коротко и ясно, – констатировал Андрэ.
Рами принялась оттирать кровь. Блайз с Иниго, морщась, следили за каждым ее движением.
– Мы должны соблюдать предельную осторожность. И набраться терпения.
Каван непременно ударил бы меня за такие слова. Кто я такой, чтобы отдавать приказы? Но мне было плевать. Пока он трясется за свою шкуру, кто-то должен защитить мой народ.
Анника
Впервые в жизни я помогала Ноэми одеться, а не наоборот. Нельзя, чтобы она ехала рядом со мной в наряде служанки, это сделает ее легкой мишенью для похотливых солдат. Но и оставить ее в замке я не могла. Ноэми не будет томиться в четырех стенах в ожидании вестей. Не по-человечески обрекать людей на такие страдания. Лучше горькая правда, чем неизвестность.
Для поездки мы выбрали одно из моих платьев, ныне подогнанное умелой рукой Ноэми под свою фигуру и почти не уступающее пышностью моему наряду. Будь мои волосы хотя бы на тон темнее, а ее лицо усыпано веснушками, мы бы сошли за сестер.
Благодаря гениальному изобретению Ноэми, мой меч незаметно крепился под юбками, однако кожаные пояса мы обе надели поверх и положили в них все самое необходимое: галеты для легкого перекуса; кремень, если вдруг понадобится развести огонь; несколько золотых монет на случай взятки. Запас небольшой, но стратегический, и само его наличие странным образом успокаивало.
Я заплела Ноэми волосы так, как экспериментировала накануне, а свои распустила по плечам, убрав назад передние пряди. Таков был замысел – появиться на встрече в облике женщины, которую они убили, и девушки, которую им не удалось погубить.
– Надеюсь, я не выгляжу смехотворно? – спросила Ноэми, вытягивая руки. – Признаться, мне немного не по себе.
– Тебе идет, – заверила я со смешком. – Оттенок тоже. А когда вернемся, то и вовсе распростимся с твоей униформой.
Ее робкая улыбка испарилась.
– Как это?
– Ты не рада?
– Очень, очень рада! – воскликнула она. – Но тогда люди примут меня за знатную особу, а это неприлично.
– Согласись, у нас любят попрекать приличиями. «Анника, неприлично размахивать мечом. Неприлично ходить с распущенными волосами». Не знаю, как ты, но на меня это больше не действует.
Ноэми крепко стиснула мои руки:
– Не обманывайтесь, еще как действует! Вы понимаете, что неприлично идти наперекор отцу, поэтому уступаете. И соблюдаете протокол, потому что неприлично пренебрегать титулом.
– В обоих случаях мной движет не необходимость, а любовь, – нахмурилась я. – А посему униформу ты больше не наденешь. Я люблю тебя.
– Взаимно, госпожа. И уж коль скоро я согласилась участвовать в этом безумии, давайте поторапливаться.
Мы отправились на конюшню. Грейсон явил чудеса расторопности и проворно оседлал выбранных нами лошадей.
– Спасибо. – Я бросила ему монету. – Присмотри за конюшней в наше отсутствие.
Грейсон ослепительно улыбнулся:
– С радостью, госпожа.
Уже у выхода я не утерпела и обернулась. Мне так хотелось ошибиться. Хотелось верить, что мы действительно едем на переговоры, хотя сама мысль о них внушала тревогу. Хотелось верить, что я переоценила Леннокса. Не важно, явится он на подписание мирного соглашения или будет дожидаться делегатов в своем унылом замке, только бы ноги его не было на территории королевства.
У ворот тем временем собралась целая толпа. Мы с Ноэми переглянулись, недоумевая, зачем отцу понадобилось столько офицеров.
– Исключено! – послышалось за спиной.
К нам рысью приближался Эскал.
– О чем ты? – изумилась я.
Брат уставился на Ноэми:
– Немедленно возвращайся!
– К твоему сведению, Ноэми подчиняется мне, – буркнула я.
– К твоему сведению, я выше тебя по статусу.
Надеюсь, никто не заметил, как меня покоробили его слова. До сих пор Эскал не кичился своим превосходством ни на людях, ни наедине.
– Эскал, Ноэми едет со мной, – проговорила я, не повышая голоса. – Если мои догадки верны, Леннокс попытается захватить замок. Оставаться здесь небезопасно.
Эскал со вздохом посмотрел на Ноэми. И вновь между ними состоялся беззвучный диалог. В глазах Ноэми застыла мольба, и с каждой секундой решимость брата таяла. Какую бы угрозу ни таил наш поход, он явно не желал расставаться с возлюбленной.
– Держитесь позади меня. Вперед не суйтесь. Все ясно?
– Яснее некуда, – проворчала я.
– Конечно, ваше высочество, – с поклоном ответила Ноэми.
Переговариваясь, мы сами не заметили, как очутились во главе колонны, где застали отца беседующим с Николасом. Оба являли собой образец рассудительности и спокойствия, и в этом чудился добрый знак. Увидев Ноэми, отец одобрительно кивнул:
– Решила взять компаньонку? Молодец, Анника, хвалю! – Вопреки напускному хладнокровию, голос отца звучал напряженно. – Вы четверо поедете вслед за мной. Я возглавлю шествие. А сейчас пора на пристань, если не хотим опоздать.
Широкая дорога вела в порт, куда меня не допускали уже многие годы. Мы с мамой часто путешествовали, разъезжали по округе, посещали соседние королевства. До сих пор помню наши вылазки, радушие крестьян, яблоко, подаренное незнакомцем, охапки цветов, которые мы привозили домой. Теперь все это казалось далеким и нереальным. Слишком большая пропасть пролегла между той девочкой и мной.
На пристани нас поджидал очередной сюрприз. Окончательно сбитая с толку, я повернулась к Эскалу, ошарашенному не меньше моего.
– Ваше величество, – обратился он к отцу, – зачем целых три фрегата?
– Для даров, – непринужденно отозвался отец. – Нужно ведь чем-то скрепить наше союзничество. Мы поплывем на том, что в центре. – Он направил коня вверх по трапу.
У меня помертвело в груди. Два корабля презентов? Что намеревается преподнести им отец? И с какой стати? Происходящее совершенно не укладывалось в голове.
На палубе мы спешились, коней благополучно отвели в трюм. Отец разговаривал с капитаном судна, Николас стоял рядом и, судя по мимике, жадно ловил каждое слово. Все его поведение свидетельствовало о жгучем желании угодить.
– Как ты могла? – шепнул Эскал, поравнявшись со мной. – Как ты могла втянуть в это Ноэми?
– Я побоялась оставлять ее в замке, только и всего.
Брат сердито покачал головой:
– Едва ли я сумею защитить вас обеих. Вдруг ее ранят или того хуже?
– Не нагнетай! Если дело примет скверный оборот, я скроюсь, а Ноэми последует за мной.
С минуту Эскал буравил меня взглядом, а после стремительно зашагал прочь.
– Эскал! – (Он замер вполоборота.) – Между нами все по-прежнему?
Затаив дыхание, я ждала. Брат кивнул, но ничего не сказал.
Его молчание ранило, словно острый нож.
Только бы встреча с дарейнианцами прошла мирно. Довольно с меня на сегодня баталий.
Леннокс
Королевство Стратфел раскинулось на побережье и существовало за счет рыбной ловли. Рыбацких судов здесь водилось в избытке – бери не хочу. Украденных лодок хватит, чтобы переправить нашу армию на Остров и разорить десятки местных семей.
Чуждый мародерству, я оставался в стороне до тех пор, пока не прозвучал неумолимый приказ подняться на борт. Отчалив от берега, я развлекал себя плетением известных мне узлов – шкотовый, коровий, колы́шка – в надежде хоть как-то унять гнетущую тревогу. К несчастью, надежды не оправдались. Наш утлый флот не отваживался заплывать далеко. В самом деле, зачем лишний раз испытывать судьбу? Всю дорогу мы не спускали глаз с водной глади, высматривая, не появится ли противник.