И вдруг – мать Олега ее не любит! Свекровь оказалась малограмотной сельской женщиной, которой ее недалекость нисколько не мешала поучать жену сына на каждом шагу. В этом доме Валерия Михайловна (баба Лера, как называли ее внуки) чувствовала себя отнюдь не гостьей, бесцеремонно заглядывала во все шкафы, холодильник и даже мусорное ведро. Арина молча терпела и уговаривала себя: «Это мать моего мужа. Я должна ее уважать». Разговаривая со снохой, свекровь то и дело повторяла: «Ты обязана! Обязана ухаживать за своим мужем. Ты обязана содержать дом в чистоте, – зудела Валерия Михайловна, хотя к ее приезду была сделана генеральная уборка. – Ты обязана каждое утро подавать Олегу чистую, наглаженную рубашку». – «С поклоном», – про себя ехидно добавляла Арина, старательно улыбаясь и кивая, свекрови. А вот внуков баба Лера любила, называла их «мои кровиночки» и радовалась вслух, что в них нет ничего от матери. К концу второго дня у молодой женщины сводило скулы от бесконечных улыбок. Казалось, эта пытка никогда не закончится. И всё же наступил момент, когда баба Лера наконец-то отбыла к себе в деревню.
– Молодец! – похвалил жену Олег, – можешь ведь, когда захочешь.
Арина чувствовала себя опустошенной. Подняв на мужа жалобные глаза, спросила:
– Может, сходим куда-нибудь?
– Да ты что! Я и так от мамы устал, пойду друзей навещу, – замахал руками супруг, – а ты сериал посмотри, отдохни, – и торопливо ушел, застегиваясь на ходу.
Вернулся муж поздно, от него сильно пахло спиртным. Раздевшись наполовину, завалился в кровать и захрапел. Храп Арина терпеть не могла, но деваться было некуда – в соседней комнате спали дети. Она попыталась повернуть пьяного супруга на бок, но тот больно толкнул локтем. И это был тот самый неуловимый, недосягаемый Олег, предел грез и мечтаний. «Пьяная скотина», – мелькнуло в голове у женщины. Но она тут же нашла объяснение: «Это просто нервы». Хотя в глубине души понимала: чувства к Олегу тают на глазах. Утром она проснулась от жгучего запаха перегара. «Повернись к стене», – требовательно произнес муж. Арина подчинилась. Когда-то она об этом мечтала, сейчас всего лишь исполняла супружескую обязанность. На следующий день в доме опять появились гости – приехали из деревни двоюродные братья Олега. Мужчины втроем сидели на кухне, пили водку, курили и громко разговаривали. Родственники называли Арину «невестушкой», хлопали по плечам и спине, громко хохоча при этом. Она старалась держаться от братьев мужа подальше, казалось, те запросто могут хлопнуть и пониже. На кухню то и дело заглядывали сыновья, которым наверняка перепадало сигарет, а может и алкоголя, но вмешаться мать не рискнула. От шума, дыма, громких разговоров, пересыпанных матом, у нее разболелась голова. Вечер у телевизора в ожидании, когда же уйдут надоевшие гости, показался бесконечным.
На следующий день после ужина Олег, на удивление, остался дома. Видимо, решил посвятить вечер семье. Он даже вел себя по-другому: не подсмеивался над женой, не бросал в ее сторону язвительных замечаний, а старался помочь по хозяйству. Но Арина чувствовала себя при этом неловко, как при постороннем. Чувства к этому мужчине исчезли окончательно, и вернуть их не получалось. А может, ничего и не было? Ничего, кроме бредовых мыслей и тайных желаний. Разве может быт уничтожить любовь? Ведь любовь – сильное чувство, и не так-то просто от него избавиться. А может, это и не любовь вовсе? Тогда что? Весь вечер мысли в Арининой голове прыгали, как теннисный мяч. Женщина была рассеянна и отвечала невпопад.
– Да что с тобой? – всерьез обеспокоился Олег, он усадил жену рядом, обнял, погладил по плечу, стал говорить нежные слова, но они улетали в никуда. Женское сердце не откликалось, а тело совсем не реагировало на прикосновения мужа.
– Я устала, давай ляжем пораньше.
– Хорошо, – в голосе мужчины прозвучало раздражение, оттого что его чары не возымели действия.
Арина легла на спину, прижалась к стене и притворилась спящей, чтобы избежать опостылевшей близости.
Посреди ночи она проснулась от смутного беспокойства. В сердце появилась тоска, которая крепла, росла и начала заливать собой все ее существо. Мысли, не дававшие покоя вечером, сейчас казались неразрешимыми проблемами. Они атаковали бедную женщину со всех сторон. К тоске присоединилась безысходность, стало очень страшно. Арина повернула голову, рядом храпел Олег. «Но ведь это не мой муж, – ужаснулась она, – это совершенно посторонний, чужой мужчина». И все здесь чужое: чужой дом, чужие дети, все не ее. Она тихо заплакала, потом осторожно выбралась из постели и вышла на балкон. «Полнолуние», – отметила про себя, взглянув на небо. Прохладный ночной воздух не принес облегчения. Здесь было также неуютно, словно на чужой планете. На кровати завозился муж. «Сейчас он обнаружит, что меня нет», – встревожилась Арина, присела на корточки, опустила лицо в ладони и горько заплакала. В комнате зажегся свет, послышались шаркающие шаги. «Спрятаться негде. Он все равно найдет», – женщина распрямилась и шагнула к краю балкона. Иначе Олег возьмет за руку, уведет в комнату и будет долго и нудно высказывать, что она мешает спать, а ему рано вставать, что он работает и обеспечивает семью, а она это не ценит и не понимает. И его въедливый голос проникнет в самый мозг. «Нет, – в ужасе Арина схватилась за голову и сделала еще один шаг. – Я этого не вынесу!» – выкрикнула она – и тут же оказалась на лавочке рядом с дедушкой.
– Что-то на этот раз ты задержалась, – усмехнулся дед, – я даже выспаться успел.
– Почему ты так долго за мной не приходил? – выпалила она в ответ.
Вид у женщины был испуганный, голос дрожал, казалось, даже волосы на голове шевелились сами по себе.
– Ты специально тянул время и не забирал меня назад?!
– Мне показалось, ты сама упорно цепляешься за свою мечту и не хочешь возвращаться.
Слезам в глазах стало тесно, они наперегонки побежали по Арининым щекам: ее мечта, ее сказка разбилась вдребезги о камни реальности. Алена оказалась права: даже в детстве подруга не плакала так часто, как за время знакомства с Олегом.
– Успокойся, – дед гладил внучку по голове и ждал, когда та придет в себя. – Вид у тебя неважный, – сказал он, садясь в машину. – Поедем ко мне, тебе нужно передохнуть.
– Нет, я домой, – голос прозвучал так решительно, что старичок от удивления поднял брови.
Арина надеялась, что в родных стенах удастся уединиться и привести в порядок растрёпанные чувства. Но, как назло, семья поджидала её к ужину. Женщина увидела накрытый стол, перевела взгляд на родные, любимые лица, и до боли зажмурила глаза, прижав ладони к вискам. «Как я могла предать их всех?»
– Мамочка, ты плачешь? – Максим уже заглядывал ей в глаза. – Что случилось?
Домашние столпилась возле нее, и в каждом взгляде читалась любовь.
«Я этого не выдержу», – промелькнуло у Арины в голове, но привычка скрывать чувства одержала верх:
– Неприятности на работе, не спрашивайте, потом расскажу.
Весь вечер дети и Сергей от неё не отходили, пытались развлечь, развеселить. И чем больше члены семьи суетились и старались угодить, тем сильней женщина себя казнила.
Ночью она лежала с открытыми глазами, мысли одна черней другой бродили в голове. «Как ты могла отказаться от собственной семьи? Как могла даже мысль допустить, что такое возможно?! – кровь приливала к лицу, как от пощечин. – Ты перечеркнула свою жизнь, и ради кого? Ради мужика, у которого, к тому же, есть семья. Ты ему не нужна. И он тебе не нужен. Игра, театр, сцена, где все не по-настоящему».
Утром, позвонив на работу и сказавшись больной, Арина отправилась в домик-теремок с одной единственной целью: попросить дедушку помочь ей избавиться от страданий. Женщина ехала уверенно хорошо знакомой дорогой, но почему-то заблудилась. «Наверное, свернула раньше», – решила она и развернулась в обратную сторону, но куда бы ни поворачивала, в нужное место попасть не могла. Заблудилась окончательно. «Надо успокоиться и попытаться понять, что происходит», – решила Арина, съехала на обочину, заглушила мотор, закрыла глаза и задумалась. Ответ пришел сразу: видимо, начались испытания, которые нужно пройти без посторонней помощи. «Значит, хитрый дед спрятался, и до понедельника искать его бесполезно, а сегодня еще только вторник», – вздохнула она и завела машину. Усилием воли женщина попыталась взять себя в руки и даже принялась подпевать магнитоле, но возле подъезда на нее опять навалилась тоска и окрасила все вокруг в черный цвет. Дома Арина не раздеваясь упала на диван, повернулась лицом к стене и заплакала. Все те же мысли обволакивали ее, как липкая грязь, слезы перешли в рыдания, и началась истерика. Сергей, застав жену в таком состоянии, перепугался не на шутку и, не зная, что предпринять, позвонил Алене. Та приехала быстро, закрылась с подругой в комнате и пыталась хоть что-нибудь от нее добиться, но та только трясла головой и рыдала. Под дверью нервно ходили муж и дети.
– Уйдите отсюда, – выглянула из комнаты Алена, – это нервный срыв.
– Может, врача вызвать? – волновался Сергей.
– Я сама врач.
Мужчина поплелся на кухню, подталкивая впереди себя Ольгу и Максима.
– Курица не птица, стоматолог не врач, – бубнил он.
– Сам ты курица, – неслось ему вслед, – думаешь только о работе, жену совсем забросил.
Подруга захлопнула дверь. Она не отходила от больной всю ночь и не давала спать своему другу-невропатологу, названивая каждый час для консультации. К утру слезы утихли, Арина лежала на спине, безучастно глядя в потолок.
– Ну, скажи, что произошло, с Олегом поругалась? Расскажи, тебе легче станет, – уговаривала Алена подругу.
Та и рада была бы поделиться, но рассказывать следовало с самого начала, с того дня, когда познакомилась с дедушкой, а сил на долгие разговоры не было. Она открыла было рот, но махнула рукой и опять отвернулась к стене.
– Можно зайти? – в дверь просунулась голова Сергея.
– Входи, – милостиво разрешила сиделка.