сылает к Генриху VI. Мир Мэлори – это мир, в котором Ланселот, чтобы добраться до Гвиневры, переплывает Темзу от Вестминстерского моста, Гвиневра устраивает пир лондонским торговцам, и действия легендарной королевы находят отклик у влиятельных женщин своего времени.
Гвиневру всегда окружало целое войско – «то были добрые рыцари, все больше молодые, искавшие чести, и их называли Рыцари Королевы»[84]. Маргариту Анжуйскую тоже всегда сопровождал отряд рыцарей, носивших ее герб. А то, что Елизавета Вудвилл искала убежища в Тауэре, объясняется бегством туда Гвиневры, решившей сбежать от Мордреда.
Семья Мэлори, возможно, была знакома с Вудвиллами, поскольку наиболее вероятным кандидатом на имя автора считается Томас Мэлори из Ньюболд-Ревела в графстве Уорикшир, профессиональный солдат, мировой судья и член парламента, который в возрасте 50 лет оказался втянутым в клубок политических интриг столетия. (Высказывалось предположение, что, будучи сторонником Йорков, в 1468 году он оказался втянутым в попытки графа Уорика свергнуть Эдуарда IV.) Но в любой версии есть немало несостыковок.
Томас Мэлори – автор книги, которая, по мнению многих, выразила самую суть рыцарства, – неоднократно бывал за решеткой по обвинениям в вымогательстве, грабеже и даже изнасиловании. Впрочем, мы можем уповать на то, что это было «поругание» в смысле похищения – одно из значений, которые термин имел в ту эпоху, – или даже секса по обоюдному согласию с замужней женщиной (причем преступление считалось в этом случае совершенным против ее мужа, а не против нее самой). Однажды Мэлори сумел сбежать из тюрьмы, переплыв ров, в другой раз, возможно, – с помощью подкупа. Умер Томас Мэлори в марте 1471 года, и его похороны в церкви монастыря у тюрьмы Ньюгейт позволяют предположить, что умер он несвободным человеком. По закону, оставшемуся в наследство от покойного лорд-мэра Лондона Ричарда «Дика» Уиттингтона, избранным заключенным было разрешено пользоваться монастырской библиотекой. Это давало доступ к самым разным текстам, которые Мэлори собрал воедино, создав свое масштабное полотно, состоящее из 8 различных романов, 21 книги и 507 глав.
Рыцарство по версии Мэлори, в его проявлении по отношению к Гвиневре, полно противоречий. В повествовании сам Круглый стол становится приданым, которое предлагает за Гвиневру ее отец, король Лодегранс. Союз Гвиневры и Артура представляется крепким, но без особой нежности друг к другу. До появления Ланселота Гвиневра – хорошая жена: наставница и судья рыцарей, храбрая и красивая. Но, когда из-за любви Ланселота и Гвиневры расстраивается рыцарское содружество, Артур у Мэлори больше сожалеет о потере рыцарей, чем о своей королеве: «ибо королев я всегда смогу найти довольно, а такую дружину добрых рыцарей не собрать больше никогда на свете»[85]. Артур трижды приговаривает жену к смерти, а когда выясняется, что обвинение было ложным, он еще и осуждает ее за то, что она не проявила больше такта в этой ситуации.
Когда Гвиневра со своими рыцарями возвращается со сбора майских цветов в лесу, ее берет в плен сэр Мелегант. В этот момент она больше заботится о мужчинах, чем о себе, – и все же показывает себя настоящей женщиной, страдающей от горьких приступов ревности, когда узнает, что Ланселот проявляет признаки интереса к другой. Ее любовь к нему не изображается исключительно в сексуальном ключе. Одной лишь ночи прелюбодеяния достаточно, чтобы помешать Ланселоту достичь святого Грааля, но это вовсе не обязательно приводит к падению Камелота (поскольку случаи адюльтера гораздо чаще происходили в других версиях этой истории). Отчасти положение Гвиневры может отражать распространенное в народе недоверие в отношении некоторых влиятельных королев в реальной жизни: например, когда ей трудно найти соратника, который защитит ее от ложного обвинения в отравлении. (Да и само название главы «Отравленное яблоко» недвусмысленно намекает на давнее подозрительное отношение к женщинам – дочерям Евы.) Однако Мэлори пишет: «до конца дней ее она была постоянной в любви и за то ей уготован был добрый конец»[86]. Сказав, что ей никогда больше не узреть сэра Ланселота земными очами, она умирает, а через полчаса в женский монастырь, где она укрывалась, прибывает сам Ланселот и, приняв духовный сан, хоронит ее.
Читая строки о том, как Мерлин пытается разубедить Артура жениться на Гвиневре, трудно не вспомнить Эдуарда и Елизавету Вудвилл:
Красотою и добронравием она превосходит многих. Но если бы вы не любили ее, я нашел бы вам другую девицу, прекрасную и добрую нравом, которая пришлась бы вам по вкусу и по сердцу, не будь ваше сердце уже отдано. Но когда человек уже нашел себе избранницу сердца, он не склонен отступаться[87].
В марте 1471 года муж Елизаветы Эдуард вернулся, чтобы отвоевать английский трон. А за день до его высадки на Йоркширском побережье (пример захвата земель, нередко описываемого в легендах о короле Артуре) автор этих строк, Томас Мэлори, покинул наш мир.
В первой из больших битв после возвращения Эдуарда погиб граф Уорик. Муж Маргарет Бофорт, Генри Стаффорд, сражался на стороне Йорков и тоже вскоре скончался от ран. В последнем сражении погиб и сын Маргариты Анжуйской, принц Ланкастеров, а расстроенный Генрих VI умер в Тауэре, как неубедительно сообщалось, от «чистого неудовольствия и меланхолии». Маргариту взяли в плен, победно выставляя напоказ, как она влачит нищенское, бесславное существование сначала в Англии, а затем во Франции.
Одна ветвь Ланкастерской династии пресеклась, но это лишь укрепило позиции другой. Королевская кровь Ланкастеров по-прежнему текла в жилах Маргарет Бофорт и ее 13-летнего сына Генриха, отправленного вместе с дядей Джаспером в Бретань. Там им предстояло прожить еще 14 лет под бретонской опекой, в неопределенном статусе кого-то между гостем, государственным заключенным и международной политической пешкой.
А пока баллады прославляли триумфальное возвращение Эдуарда в объятия жены и новорожденного сына, король и королева Йорков принимали усиленные меры безопасности. Едва призрак показался на поверхности, он был сражен. В августе 1473 года у Эдуарда и Елизаветы родился второй «запасной»[88] сын, страховавший главного наследника мужского пола, и хронист из Кройленда сообщал, что двор был полон «самых милых и прекрасных детей».
Не обошлось и без ложки дегтя: продолжал выказывать недовольство младший брат Эдуарда, герцог Кларенс, чей открытый мятеж в конце концов привел к его знаменитой казни: в 1478 году он был утоплен в бочке мальвазии. Но Кларенс и после смерти продолжал отравлять жизнь родственникам. Есть вероятность, что в своем недовольстве он намекал на женщину по имени Элеонора Батлер, с которой, по некоторым данным, на момент женитьбы на Елизавете Вудвилл у Эдуарда был заключен брачный договор или даже сам брак. Элеонора, знатная и благочестивая вдова, умерла в 1468 году, так что спросить ее уже никто не мог, но бургундский придворный историк Филипп де Коммин свидетельствовал, что Эдуард поклялся жениться на ней при условии, что сначала сможет «пользоваться ее ласками»[89], и она согласилась. Тот же метод Эдуард применил и к Елизавете. Эта история с выводом о том, что дети от «брака» Эдуарда и Елизаветы – незаконнорожденные, вновь всплывет во время правления следующего монарха, с весьма серьезными последствиями.
Итак, стало известно, что Эдуард имел романы с другими женщинами. Манчини свидетельствовал:
Он был до крайности распущен; более того, говорили, что он вел себя очень дурно по отношению к многочисленным женщинам после того, как соблазнил их, потому что, как только он уставал от очередного романа, вопреки воле дам, он передавал их другим придворным. Он преследовал без разбора замужних и незамужних, дворянок и особ низкого происхождения, однако ни одной из них он не добился силой. Он подчинял их деньгами и обещаниями, но как только завоевывал их, тут же терял к ним интерес.
Это можно было бы считать нормой для XV века, но от одной связи Эдуарда не получится так легко отмахнуться. Его привязанность к «жене ювелира» Джейн Шор (ее реальное имя при рождении было Элизабет) продолжалась до самой его смерти. Это была красивая и дружелюбная женщина лет 20 с небольшим, которая «была окружена достойными друзьями, честным образом воспитана и очень хорошо выдана замуж»[90], – писал Томас Мор, который восхищался не только ее внешностью, но и ее «приятным поведением» и «острым умом». Но какой бы привлекательной ни была Джейн, именно «самая дорогая и самая любимая жена Эдуарда, королева Елизавета… наша самая дорогая жена, которой мы особенно доверяем», была указана первой в списке из 10 душеприказчиков в завещании Эдуарда, когда он отправился на войну во Францию в 1470-е годы.
Непомерный аппетит Эдуарда распространялся не только на женщин. «В еде и питье он отличался полной невоздержанностью, – писал Манчини, – был толст в чреслах» и ленив. Согласно различным свидетельствам, причиной того, что он заболел весной 1483 года, мог быть апоплексический удар после переедания; по другим данным, причиной была старая лихорадка или сырая погода во время рыбалки, после которой он серьезно простудился и умер 9 апреля.
Одна из баллад описывает горе Елизаветы такими словами:
О леди Бесс, вы долго будете взывать ко мне!
Мы расстаемся до конца времен;
Любите же Господа, что властвует над всем[91].
Однако в обозримом будущем Елизавете Вудвилл некогда было горевать.