По поводу того, что именно символизируют зеленые рукава, нет единого мнения. Одни считают их атрибутом куртизанок, другие – олицетворением любви как таковой, а третьи вспоминают о зеленых геральдических цветах Уэльса и Ирландии. А еще зеленый цвет может олицетворять и молодость, и процветание, и даже коварство в любви… Короче говоря, вариантов много, и каждый может выбрать тот, который нравится ему больше прочих.
В 1523 году один из новых королевских кораблей получил имя Марии Болейн, а в 1526 году со стапелей сошла «Анна Болейн» – Генрих не скрывал своих чувств и, надо отдать ему должное, умел произвести впечатление. Из сохранившихся писем Генриха к Анне видно, что он буквально был одержим страстью, которую она искусно разжигала, следуя принципу «не уступать сразу». И разожгла настолько, что король начал думать о браке. Правда, для этого ему следовало отделаться от первой жены.
Романтически настроенные авторы склонны объяснять аннуляцию брака Генриха с Екатериной Арагонской чувствами к Анне Болейн, вдруг вспыхнувшими в душе короля. Это не совсем так, точнее – совсем не так.
Расставание Генриха с Екатериной было предопределено еще до его встречи с Анной. Все подталкивало короля к этому шагу, начиная с того, что Екатерина так и не смогла подарить Генриху жизнеспособного наследника престола и заканчивая изменившимися внешнеполитическими приоритетами. Племянник Екатерины, известный и как испанский король Карлос I, и как император Священной Римской империи Карл V, сосредоточил в своих руках огромную власть. От отца, герцога Филиппа Бургундского, он получил бургундские владения, от матери, испанской инфанты Хуаны – Кастилию, Леон, Андалусию, Канарские острова и Испанскую Вест-Индию, от деда по материнской линии Фердинанда II Арагонского – Арагон, Каталонию, Валенсию, Руссильон, Неаполь, Сицилию, Сардинию и Балеарские острова, а от деда по отцовской линии Максимилиана I, эрцгерцога Австрийского – Австрию. Унаследованных земель Карлу было мало и он не упускал возможности добавить к ним то, что мог захватить. В июне 1522 года Карл посетил Лондон, где заключил помолвку с принцессой Марией, но тремя годами позже помолвка была расторгнута по инициативе жениха – Карл дал понять Генриху, что не нуждается в союзе с ним, и тем самым способствовал сближению Генриха с французским королем Франциском I, двоюродным племянником Людовика XII. Надежды Генриха на союз с Карлом давали Екатерине кое-какую защиту, а Франциску не было ровным счетом никакого дела до арагонской принцессы. Вдобавок ко всему в декабре 1525 года Екатерине исполнилось сорок лет, а Анна была на двадцать два года моложе…
Современники описывали внешность Анны Болейн по-разному, исходя из симпатий и антипатий, но если из множества описаний попробовать вывести условно-среднее, то получится портрет привлекательной смугловатой и темноглазой брюнетки с хорошей фигурой, живой, остроумной и с изысканными манерами («по манерам и поведению вы бы никогда не приняли ее за англичанку, поскольку она выглядела истинной француженкой», – писал французский дипломат и поэт Ланселот де Карль, присутствовавший на казни Анны). Венецианец Марино Санудо Младший, бывавший при английском дворе, записал в своем дневнике, что Анна Болейн «не самая прекрасная женщина в мире». «Не самая», но все же «прекрасная»… Ну а если попытаться охарактеризовать Анну одним словом, то лучше всего, пожалуй, подойдет слово «незаурядная». Она была поистине незаурядной женщиной, которую судьба вознесла высоко-высоко, чтобы потом бросить на плаху. Даже прозвище «Великая шлюха», данное Анне ее врагами, свидетельствует о ее незаурядности. Куртизанок в высшем обществе было много, а нравы при английском дворе, мягко говоря, не отличались особой строгостью, но Анна Болейн выделялась на общем фоне, словно павлин среди куропаток.
В Книге Левит Генрих нашел запрет: «…наготы жены брата твоего не открывай, это нагота брата твоего»[46], и понял, что отсутствие наследника – это кара свыше, а не простое стечение обстоятельств. Можно сказать и иначе: Генрих нашел удобный повод для развода с опостылевшей женой, причем не где-то там, а в Священном Писании. Можно предположить, что король читал Книгу Левит и раньше, но не вникал в смысл сказанного, а просто пробегал взглядом по строкам.
Весной 1527 года Генрих обратился к папе римскому Клименту VII с просьбой аннулировать его брак с Екатериной – именно аннулировать, а не расторгнуть. При этом король ссылался на запрет из Книги Левит. Екатерина настаивала на том, что ее брачный союз с принцем Артуром никогда не был консумирован, но король нашел свидетелей, которые утверждали обратное.
В июне 1529 года король и королева предстали перед судом, который возглавляли два папских легата[47] – лорд-канцлер кардинал Томас Уолси и прибывший из Рима кардинал Лоренцо Кампеджо. Несмотря на все старания Генриха, ему не удалось добиться желаемого вердикта – суд затянулся надолго, а 23 июля Кампеджо объявил, что дальнейшее рассмотрение дела будет происходить в Риме (этого требовал от папы Климента VII император Карл V, выступавший против аннуляции брака).
Вину за неудачу Генрих возложил на кардинала Уолси, пытавшегося угодить и папе римскому, и своему королю. В результате Уолси, которого из-за его огромного влияния называли «другим королем», был лишен высоких титулов и должностей, но при этом остался архиепископом Йоркским и отбыл из Лондона в свою епархию. Спустя год король призвал его к ответу по обвинению в государственной измене, но Уолси скончался по пути в Лондон от дизентерии. Впрочем, есть мнение, что он был отравлен теми, кто не желал его встречи с королем, но предположить можно все что угодно. Для нашего повествования история кардинала Уолси важна как один из примеров, которые помогают понять характер короля Генриха VIII. Если Генрих проникался к кому-то расположением, то доверял этому человеку безгранично и наделял его широкими полномочиями. Но доверие Генриха было сделано из хрусталя – от первого же удара оно разбивалось вдребезги и вместо милостей на бывшего фаворита обрушивался королевский гнев.
Теперь правой рукой короля стал Томас Кромвель, бывший секретарь кардинала Уолси. Сорокапятилетний Кромвель был, что называется, «на все руки мастер» – он успешно торговал шерстью и тканями, затем стал известным адвокатом, а после сделал карьеру на королевской службе. Вместе с богословом Томасом Кранмером, будущим архиепископом Кентерберийским, и еще одним бывшим секретарем Уолси, правоведом Стивеном Гардинером, Кромвель провел подготовительную работу к принятию в 1534 году Акта о супрематии, в соответствии с которым Генрих провозглашался верховным главой самостоятельной английской церкви.
«Хотя королевское величество по справедливости есть и должно быть верховным главой церкви Англии и признано таковым духовенством этого королевства на его конвокациях[48], – говорилось в Акте, – однако, для подкрепления и подтверждения этого, для содействия христианской религии в королевстве Англия, для подавления и уничтожения всех злоупотреблений, существующих в нем до сих пор, да будет властью настоящего парламента установлено, что король, наш верховный государь, его наследники и преемники, короли этого королевства, должен быть принимаем, признаваем, почитаем единственным на свете верховным главой церкви Англии, называемой Eccleaia Anglicane и должен владеть, присоединяя и объединяя, имперской короной этого королевства и всеми титулами, почестями, достоинствами, привилегиями, юрисдикцией и доходами, присущими и принадлежащими достоинству Верховного Главы церкви; нашему верховному государю и его наследникам и преемникам, королям этого королевства, должно принадлежать полное право и власть периодически инспектировать, производить визитации, поддерживать порядок, подавлять, исправлять, реформировать, сдерживать и всячески выправлять все те заблуждения, ереси, злоупотребления, проступки и беспорядки, которые всякого рода духовная власть и юрисдикция должна законным образом реформировать, подавлять, упорядочивать, исправлять, сдерживать, улучшать для угождения всемогущему Богу, для успеха христианской религии, для сохранения мира, единства, для спокойствия в королевстве; употребление каких-либо обычаев другой страны, иностранного закона, иностранной власти, предписаний и тому подобного противоречит вышесказанному»[49].
Акт о супрематии ознаменовал окончательный разрыв с Римом, которому предшествовали следующие события. В 1532 году Генрих и Анна Болейн обвенчались тайно, а 25 января 1533 года в Лондоне повторили венчание в торжественной обстановке. В мае 1533 года архиепископ Кентерберийский Томас Кранмер объявил брак короля с Екатериной Арагонской аннулированным как незаконный, а брак с Анной – законным. 1 июня 1533 года беременная Анна Болейн была коронована в Вестминстерском аббатстве, после чего папа Климент VII отлучил Генриха от церкви.
Отлучил – и отлучил, невелика беда. В ответ Генрих сделал английскую церковь независимой от папского престола и принял ее под свое начало. Папе оставалось только кусать локти, поскольку у него не было возможности повлиять на строптивого отступника. Дело было не столько в Генрихе, сколько в опасениях, что дурной пример английского короля окажется заразительным.
После аннулирования брака с Генрихом Екатерина Арагонская из королевы Англии превратилась во вдовствующую принцессу Уэльскую. Остаток своей жизни она провела в уединении, можно сказать – под домашним арестом, и умерла 7 января 1536 года. Известно, что во время бальзамирования тела Екатерины на ее сердце были обнаружены черные наросты, что наводит на мысль об онкологическом заболевании. Но в то время это странное обстоятельство было истолковано как доказательство отравления бывшей королевы. Впрочем, если бы Генрих хотел отравить Екатерину, то сделал бы это давно, как только брак с ней потерял свою ценность. Но использование ядов было не в характере Генриха, он скорее мог подвести опостылевшую жену под топор палача. Принцесса Мария, как незаконнорожденная дочь короля, лишилась права наследования престола, перешедшего к ее младшей единокровной сестре Елизавете, которую Анна родила 7 сентября 1533 года. Изменение порядка престолонаследия было подтверждено особым актом, принятом в том же 1534 году.