– Мистер Дьяре, – вновь окликнула его Эйви, – а госпожа Полночь – колдунья?
Мистер Дьяре остановился, поправил бирюзовый цилиндр и неопределенно пожал плечами.
– Госпожа Полночь, – наконец сказал он, – таинственная женщина, не более того. – Он обернулся, и лиловые глаза его сверкнули в сгущающихся сумерках. – Но тебе я бы советовал держаться от нее как можно дальше.
На этот раз Эйверин догнала мужчину уже на ступеньках и схватила его за рукав.
– Мистер Дьяре, а если мне, наоборот, нужно держаться к ней поближе? Если мне кажется, что у нее именно то, что мне очень нужно?
Мистер Дьяре медленно прикрыл глаза и мягко погладил девочку по голове.
– Тогда я сочувствую тебе, Крысенок.
Эйверин остановилась и медленно побрела обратно к калитке. Мысли гудели в ее голове, как беспокойный пчелиный рой, и жалили тоже неслабо. Что же творится в забытом Хранителем городе? Что, если не туман, расправляется с беднягами по ночам?
Сегодня Эйви твердо решила не возвращаться в дом номер семнадцать по улице Гимили. Пусть хоть ноги ее отвалятся, а тайна города больше не давала девочке жить спокойно. Она будет обходить каждую площадь, будет заходить в каждый проулок. Будет не спать ночами хоть целые недели и месяцы, но рано или поздно она вновь увидит что-то, вновь наткнется на то, что поможет ей во всем разобраться.
– Эй, Эйви! – Услышать голос Додо был так неожиданно, что девочка подскочила.
– Додо?! Ты в своем уме? Ты видишь, фонари на Заводе загорелись, он скоро заработает! – Эйверин подбежала к мальчишке и схватила его за рукав пальто. – Ругайся на меня сколько хочешь, обижайся. Только беги домой, пожалуйста! Не стой!
– Эйви! – Додо перехватил руку девочки. Ладонь его была теплой и влажной. Он упорно смотрел на ботинки и мучительно краснел. – Я думал о тебе, пока шел домой… И понял, что не смогу сегодня спокойно уснуть, если не скажу тебе кое-чего. – Мальчик судорожно вздохнул. – Эйви, я хочу сказать, что все понимаю. Тебе нечего было есть. Я уговаривал папу кормить тебя почаще, но этого все равно недоставало, я знаю. И не ты подожгла пекарню, мама видела, что это Рауфус. Ты ни в чем не виновата. – Мальчик шагнул вперед, оказавшись лицом к лицу с Эйверин.
Эйви улыбнулась, у нее на душе так полегчало, что захотелось петь. А она не пела никогда, даже в Кадрасе. Вспомнив, как дышать, она хотела было выдохнуть, но тут вдруг горячие пухлые губы Додо прижались к ее губам, зубы их громко стукнулись. Эйверин отпрянула, ошарашенно глядя на мальчика. Он застыл, широко раскрыв глаза и разинув рот. Словно сам от себя не ожидал такой выходки.
Прошла первая тяжелая секунда, а за ней вторая, третья. Против ее воли рот Эйви растянулся в улыбке. Додо, увидев это, взвизгнул от счастья и закрыл лицо ладонями. Эйверин отвернулась от него, пытаясь прийти в себя. Она поправила волосы, провела тыльной стороной ладони по губам. Щеки ее так горели, что на них, наверное, можно было что-нибудь испечь. И теперь ничего не болело. И даже страшный туман не пугал девочку так сильно.
Но Завод на горе фыркнул и затарахтел, и Эйверин словно очнулась.
– Додо, бежим к нам!
Эйви обернулась, но Додо так и остался стоять, зажав лицо руками. Пухлые щеки все еще были прижаты к толстым очкам: мальчик по-прежнему счастливо улыбался.
– Додо? – У Эйви внутри похолодело. – Додо! – Девочка постаралась разжать руки друга. – Додо, что с тобой?!
Мальчик не отвечал. Эйверин, не зная, что предпринять, заметалась на месте, но наконец кинулась к улице Гимили. Так быстро она еще никогда не бегала: прошло не больше минуты, когда она распахнула дверь и закричала:
– Мистер Дьяре! Пожалуйста! Мне нужна ваша помощь!
– Что ты себе… – Из зала выскочил возмущенный Бэрри.
Но мистер Дьяре уже спускался по ступенькам, и одного его взгляда хватило, чтобы заткнуть молодому господину рот.
– Что, Крысенок? – спросил мистер Дьяре лишь тогда, когда они с Эйви перешли на бег и калитка хлопнула за их спинами.
– Там Додо, цветочник! А туман уже скоро придет!
– Кроме тумана, не было ничего? Никого рядом не было? – прорычал мистер Дьяре, ускоряясь. – Он не скоро выпадет, он уже здесь!
Эйви испуганно ойкнула, но мужчина ее успокоил:
– Туман ему не страшен. Он никому не страшен.
Они быстро нашли Додо, и мистер Дьяре легко подхватил его на руки. Мальчик, прямой и окаменевший, не шелохнулся.
– Сегодня мальчишка останется у нас. Глаза еще не зеленели?!
Эйви резко вдохнула тяжелые капли тумана и застыла от ужаса.
– Эй, Крысенок! Идем домой!
Эйверин, очнувшись, кивнула и поспешила за мистером Дьяре. Он шел размеренно, спокойно, но девочка физически чувствовала его напряжение. Он всматривался во тьму, в расползавшийся по улицам туман, слушал каждый доносящийся шорох.
– Белка с тобой, Крысенок?
– Д-да, мистер Дьяре. – Эйви, смотревшая только на онемевшее тело Додо, не сразу поняла вопрос.
– Она мне мешает, роется в твоих волосах. Прикажи ей не шевелиться.
– Приказать? – Эйверин перетащила Крикуна с плеча на грудь и крепко сжала в ладонях. Бельчонок недовольно клацнул зубами и чихнул. – Кто я такая, чтобы приказывать хоть кому-то? Пусть даже и белке.
– Ты – таус. Как будет свободная минутка, надо бы нам с тобой потолковать. Чего так трясешься? Страшно?
– Да, мистер Дьяре, – призналась Эйверин. – Очень страшно. Додо – мой единственный друг, понимаете?
Мистер Дьяре на время замолчал, и только стук металлических набоек его туфель да торопливые глухие шажки Эйви разносились по пустынной улице. Наконец мужчина тяжело выдохнул и сказал:
– Понимаю… Пришли, Крысенок.
Двери дома номер семнадцать оказались плотно закрыты, но мистер Дьяре взмахнул рукой, и на поверхности двери пошла рябь. Он легко шагнул сквозь нее и уже из коридора обернулся, глядя на удивленную Эйви:
– Говорю же, нам с тобой надо потолковать. Проходи, а то и пальто, и платье испортишь. Туман из одежды краски вымывает, не замечала?
Эйверин подошла к двери, потерла глаза, вздохнула резко и взволнованно, но осталась на крыльце. Мистер Дьяре оставил Додо возле лестницы, а сам сунул руку сквозь дверь и за плечо втащил Эйви внутрь.
Девочка, все еще судорожно сжимающая белку, прохрипела:
– Вы – колдун.
Мистер Дьяре самодовольно разгладил пышные усы и поиграл бровями:
– Думаешь?
Эйверин медленно кивнула, больше не в силах ничего говорить.
– Ну, думай, если тебе так хочется. – Мистер Дьяре, улыбнувшись, фыркнул в усы, но лицо его тут же стало серьезным. – Насчет мальчика не бойся, поняла? Туман никогда не убивал, он никому не вредит.
– Но я видела…
– Ты не знаешь, что ты видела, ясно? То, что привело мальчика в оцепенение, опасно. Туман – нет. Если сможешь уснуть, поспи хоть немного. Ты говорила, его зовут Додо? Хорошо. Я о нем позабочусь. К утру, я думаю, он должен прийти в себя. А теперь иди, Крысенок, а то мы разбудим Эннилейн или кого похуже – Бэрри. Не выношу его визгов.
Глава седьмая,в которой Эйверин попадает в дом госпожи Полуночи
Эйверин торопливо семенила за мистером Дьяре, пока он поднимался по ступенькам, взвалив Додо на плечи.
– Так, Крысенок! Иди спать! – Мистер Дьяре остановился около неприглядной двери на втором этаже. Эйверин готова была поклясться, что всегда пробегала мимо и даже не задумывалась о том, что в небольшой каморке может кто-то жить.
– Иду, мистер Дьяре, спасибо! – Эйви кивнула и поднялась выше.
Она положила Крикуна на кровать и вернулась на лестницу: дожидаться, пока в каморке все стихнет. Несомненно, мистер Дьяре был колдуном, и, как казалось Эйви, добрым колдуном. Вел он себя более чем странно, но кто знает, как себя вообще должны вести колдуны? По крайней мере он кинулся помогать по первой просьбе, да и ни о чем не спрашивая.
Но Эйверин не могла переложить на плечи мистера Дьяре ответственность за жизнь Додо, а потому спустилась к двери, ведущей в комнату колдуна, и уселась на ступеньку. Вдруг мальчишка очнется посреди ночи с зелеными глазами да побежит на улицу? И пусть не туман навредит ему, но что-то другое, и виновата в этом будет одна только Эйверин.
Додо неожиданно стал для нее очень близким… другом. Кажется, теперь уже не просто другом. Эйви улыбнулась, вспомнив, как они стукнулись зубами, и прикрыла ладонью губы, словно даже во тьме на них горела алая печать.
От навалившейся усталости девочка уснула практически сразу, но сон ее был поверхностным и чутким, поэтому, как только скрипнула дверь, она вскочила на ноги.
– Кто здесь?! – взволнованно спросил Додо.
– Тише, тише, Додо! – Эйви шагнула к мальчишке и крепко его обняла. – Я так рада, Додо! Ты даже представить не можешь насколько!
Мальчик осторожно, едва касаясь, положил руки на спину Эйверин и прильнул щекой к ее плечу.
– Я тоже очень рад, Эйви. Всему чему угодно сейчас рад.
Эйверин мысленно поблагодарила серый полумрак, охвативший ступеньки, ибо щеки ее сейчас пылали ярче пышных роз госпожи. Эйви отодвинулась от мальчика и, поняв, что глупо улыбается, попыталась придать лицу серьезность.
– Ты хоть что-то помнишь, Додо? Ты застыл совсем, я так боялась, что с тобой что-то случится!
– Ты боялась? Правда? – Мальчишка провел по лицу руками, пытаясь смахнуть с него улыбку. – Эйви, последнее, что я помню… Я… Ну, ты стояла рядом, а потом я потянулся к тебе… И… – Додо подскочил на месте, видимо, вспомнив, что решился поцеловать Эйверин. – В общем, я ничего не помню, Эйви! А очнулся я уже здесь, на твердой кровати! Там на полу еще спит усатый господин.
– Мистер Дьяре уступил тебе свою кровать? – Девочка удивленно вскинула бровь. – Он хороший человек, Додо. Он принес тебя сюда, он тебя спас.
– Ой, тогда мне нужно поблагодарить его, правда, Эйви?! – Мальчишка схватился за дверную ручку. – Я прямо сейчас пойду и…
Эйверин хмыкнула и взяла друга за теплую ладонь.