Ты думал, я просто лягу и умру?
О нет, не я, я выживу,
Ведь пока я умею любить, я знаю, я буду жить.
У меня вся жизнь впереди,
Мне нужно отдать столько любви!
Я выживу, я буду жить!
Эй, эй!
Ушел страх. Исчезла паника. Говорят, что всем нам Господь дает испытания. Он также всегда дает нам средства, чтобы пройти их.
Через 8 часов поломку устранили, нас выпустили из камер в общий зал, куда Кассандра тут же, громко ругаясь, притащила мой сюрприз – на листе бумаги расползался во все стороны праздничный торт из смеси нарезанных пластиковой ложкой яблок, перемешанных с мякишем из белого хлеба. Все это было щедро засыпано украденным с завтрака сахаром и залито растопленными в микроволновке леденцами. Из центра этой массы торчала размягченная в микроволновой печи сосательная конфета, из которой, пока она не застыла, была вылеплена свеча.
– Он так пахнет, Бутина. Гады, закрыли меня один на один со сладким пирогом, – возмущалась наш тюремный кулинар. – Если б они нас не выпустили, я б еще чуть-чуть – и сама съела твой торт. Повезло тебе, Бутина!
Мы сдвинули пластиковые столы, каждая из девушек принесла то, что у нее было: кто-то крекеры, кто-то немного конфет, кто-то припас с подносов хлеб с сыром. Мы поднимали тосты с черным растворимым кофе, и я выслушала, казалось, сотню самых искренних в жизни пожеланий в мой адрес.
Так я отметила свой самый счастливый день рождения в жизни. Потому что я обещала.
Младший Трамп. Его величество случай
Через пару дней после незабываемого праздника моего тридцатилетия в тюрьме меня снова забрали на допрос. В коридоре первого этажа, как всегда, ждал, гремя наручниками, агент Хельсон. Поравнявшись с ним, я обратила внимание на его красный шелковый галстук, ярким пятном выделявшийся из серо-черной гаммы тюрьмы. Кевин профессионально поймал направление моего взгляда и улыбнулся:
– Нравится?
– Ага, – кивнула головой я. – У вас хороший вкус, агент Хельсон.
Я встала лицом к стене, сомкнув руки в замок за спиной, чтобы Кевину было проще надеть на меня наручники. Когда мы разместились в черном внедорожнике ФБР, агент Хельсон развернулся ко мне вполоборота и с гордостью сказал:
– Я люблю выбирать галстуки. Это, впрочем, не самый мой любимый. Я как-нибудь покажу вам самый красивый.
– Договорились, – улыбнулась я.
Через несколько минут мы с Кевином уже были в окружении жаждущих информации прокурора Кенерсона, напарницы агента Мишель Бол, стенографистки Анны и моего адвоката Боба.
Беседу начала агент Бол:
– Мария, вот фотография с вашей встречи с сыном президента США Дональдом Трампом-младшим. Расскажите нам, при каких обстоятельствах это произошло и что вы обсуждали на этой встрече?
– Хорошо, Мишель. Нас с Дональдом Трампом-младшим объединяют две вещи: любовь к оружию и членство в НСА. А дело было так. Я была приглашена на ежегодный съезд Национальной стрелковой ассоциации США, которая в 2016 году проходила, как вы верно отметили, в городе Луисвилл, штат Кентукки. Но это было не единственное мероприятие, на котором я собиралась быть. В тот день планировались еще два события.
Участники допроса напряглись, превратившись в слух.
Итак, прежде чем раствориться в многотысячной толпе фанатов оружия на съезде НРА, я остановилась еще в одном месте, где мне предстояло выступить перед ожидавшим меня зрительным залом. Большой зал был залит солнцем, лучи которого плясали на ярких звездах и медалях многочисленной толпы людей в военной форме. Американский фонд содействия участникам военных конфликтов собрался для чествования ветеранов войн. Меня, как руководителя оружейной организации «Право на оружие», пригласили обратиться с речью к участникам мероприятия. Я тщательно подошла к подготовке своего выступления и решила сосредоточить свое внимание на том, что объединяет американских и российских ветеранов. Ответ очевиден – встреча союзников на реке Эльба, знаковый эпизод Второй мировой войны, когда 25 апреля 1945 года, недалеко от города Торгау, войска 1-го Украинского фронта армии СССР встретились с войсками 1-й армии США. В результате встречи войск союзников остатки вооруженных сил Германии были расколоты на две части – северную и южную. Вокруг этого я и построила свою речь:
«У США и СССР тогда были разные представления об устройстве жизни. Но мы сумели перешагнуть через все противоречия и стали союзниками в борьбе против вселенского зла. Тот короткий исторический миг, когда и рядовые солдаты, и их командиры доверчиво протянули руки навстречу друг другу, – он как луч надежды. Как сигнал всем нам из прошлого: здравый смысл есть, а значит, есть и надежда. В финале советского фильма под названием „Встреча на Эльбе“ герои говорят: „Мы встретились как союзники, прощаемся как друзья“. Это завет предков нам. Давайте сосредоточим свое внимание на том, что соединяет наши народы, а не на том, что отдаляет их друг от друга. Я надеюсь, что мы и сегодня найдем в себе силы протянуть руки друг другу во имя единой цели – мира. Америка и Россия должны быть друзьями», – закончила свою речь я.
Меня тут же окружили многочисленные желающие сделать фотографии, я пожала сотни рук и услышала множество теплых слов поддержки и согласия с моей речью о важности диалога между нашими государствами.
Это было первое событие в моем ежедневнике в тот день.
Вторым было, собственно, то, ради чего неважно себя чувствующий из-за затяжной болезни Александр Порфирьевич Торшин пересек Атлантику. У Дэвида Кина, экс-президента НСА, члена правления оружейной ассоциации, а также первого американского гостя моей организации «Право на оружие» в Москве, давнего друга Торшина, был в тот самый день юбилей. Именно это стало главной причиной того, что Александр Порфирьевич бросил все дела и прилетел всего на сутки – поздравить дорогого товарища. Отмечать событие Кин с супругой пригласили нас в американский ресторан, и я прямо с мероприятия, подхватив по дороге отдыхавшего в гостинице после двенадцатичасового перелета Торшина, отправилась по указанному адресу.
На улице у входа мы встретились с четой Кинов и отправились в ресторан. На входе менеджер заведения, услышав, что мы связаны с НСА, мгновенно проводила нас в небольшую отдельную комнатку со столом и шестью стульями. Кин и Торшин обменивались приветствиями, а я превратилась в переводчика, изолировав, как положено, свое собственное восприятие действительности от произносимых речей. Моя задача была лишь получить английское слово с одной стороны и, превратив его в русское, выдать другой. Официанты задерживались, и Дэвид и Донна отправились узнать, с чем связана неудобная пауза. «Я с ним, – быстро сказала Донна, увидев, как от недовольства темнеет лицо супруга. – Никто из нас не желает видеть его в гневе». Так мы остались с Торшиным одни, беседуя про жизнь в Москве и мою тоску по Родине.
А дальше, хотите верьте, хотите нет, в комнату вошел красивый смуглый молодой мужчина с черными, тщательно уложенными волосами, в светло-сером классическом костюме и белой рубашке. Это был собственной персоной Дональд Трамп-младший, средний сын кандидата в президенты США. За ним следовал вице-президент НСА Питт Броунелл, невысокий, с круглой головой и блестящей залысиной, в костюме василькового цвета. Мужчины с удивлением смотрели на нас, а мы на них. Произошедшего никто не понимал, встреча не планировалась, но, как говорится, коли уж оказались вместе, мы перекинулись парой слов – младший Трамп оказался заядлым охотником – и сняли парочку фотографий на мобильные телефоны. Не встреча на Эльбе, конечно, но единомышленники все же. «Какая удача», – думала я тогда в закрытом зале дорогого ресторана. «Какая неудача», – думаю я сейчас в этой камере для допросов.
Как выяснилось позже, мы перепутали ресторан и по ошибке оказались в зале, где закрытый состав руководства НСА устраивал сабантуй в честь съезда. Мы, как и персонал ресторана, все-таки испытали весь масштаб гнева Дэвида Кина, и нас уже через минуту отвели в красивый частный зал, где был накрыт стол для узкого круга чествующих именинника гостей. Дональда Трампа-младшего среди них не было.
– Увы, господа, – завершила свой рассказ я, – его величество случай всему виной. И так тоже бывает в нашей жизни, – я пожала плечами.
Не знаю, поверили мне агенты или нет, но больше вопросов об этой встрече они не задавали, переключившись на новую, более интересную тему.
Собрать информацию и доложить в Центр
– Читайте, Мария, – резко сказал Кевин и сунул мне листок бумаги, где на английском языке красовалось одно-единственное предложение:
«Собрать информацию и доложить в Центр»
– Что это, Кевин? – спросила я, пробежав глазами по бумажке, но вслух не произнеся ни слова из написанного. Каждый шорох в маленькой комнатке для допросов в тюремном гараже наверняка записывался, и, произнеси я хоть слово с листа, это наверняка было бы приписано мне как признание.
– Мы это нашли. Читайте, – упирался Кевин.
– Не буду я это читать. Вы это на моем компьютере нашли?
– Нет, не на вашем, – разочарованно вздохнул Кевин. – Это было на компьютере Анны Чапман.
– Поздравляю вас с находкой, Кевин. А я-то тут причем? У нас с Чапман только три сходства – пол, гражданство и цвет волос, зато есть одно, но ключевое различие: я – не шпион, – и я внимательно посмотрела в грустные глаза агента ФБР.
– Окей, – сдался он. – Положим, так. Нам пора.
Уже в машине, по пути из одного тюремного гаража в другой, Кевин вдруг спросил:
– А почему вы такая грустная сегодня, Мария?
– А отчего мне веселиться? – удивилась вопросу я. – Впрочем, знаете, Кевин, причина есть – мне уже больше трех месяцев не доходили письма. Зачем они вам? Копирование и все положенные процедуры в XXI веке не должны же занимать столько времени.
– Это не мы, – замотал головой Кевин. – Я обещаю вам разобраться. Думаю, в тюрьме просто не хватает сотрудников на проверку ко