Я – железная
Воспитывать у нас любят не только чужих детей, но и их мам. Самое главное требование к женщине с ребенком – она не должна жаловаться. Сама родила – вот и расхлебывай. Все не спят! Всем тяжело! Вперед пошла, спина прямая. Если девочка еще имеет право пореветь, то во взрослом возрасте ныть уже никак нельзя.
Если речь заходит про роды, то обязательно найдется кто-нибудь, кто сообщит измученной женщине, что «раньше вообще в поле рожали». Поэтому не жалуйся на хамство акушерок, на грязный стол, где тебя заставили рожать, на то, что пришлось ползти по коридору три километра до туалета. Не в поле – и радуйся.
Задавил быт? Ха-ха. «В наши времена стиральных машин вообще не было». А эти – прокручивают пеленки в автоматическом режиме, а еще жалуются. Попробовали бы их кипятить, отжимать да с двух сторон проглаживать. Каждый вечер.
Что там еще про «наши времена»? Ах, да. «Дети до трех лет с соской и памперсом не ходили». Конечно, ведь подгузников просто не существовало, а соски были такие, что их и в рот-то взять противно.
Если женщина мучается сомнениями и материнской виной насчет детсада, ей тут же напоминают, что «раньше и в год в ясли отдавали – и ничего». Да, потому что не было выбора. А теперь он есть, и это замечательно.
Нетрудно заметить, что все эти голоса принадлежат старшему поколению. Вот еще один распространенный пример «поддержки»: «Я троих подняла, а ты с одним ноешь». Да, у всех разный ресурс. И невозможно определить, кому было проще, а кому тяжелее. Дети разные, родители разные, причем во всем, от физиологии и выше.
Еще бабушки любят попрекать молодых мам количеством игрушек. «Зачем вы все это покупаете, вот у вас было три игрушки, и нормально». Возможно, нынешние родители оттого и покупают столько всего, что сами в детстве не наигрались.
Извелась, что ребенок плохо ест? Да ты его просто избаловала! Вот раньше дети «ели, что дадут, и не кочевряжились». А я вот помню, как моя подружка «ненавидела котлеты» и выбрасывала их в форточку. Однажды котлета попала между рам, прилипла к стеклу и стала медленно сползать вниз. Разумеется, именно в этот момент в кухню вошла бабушка.
Короче, не вздумай жаловаться. Женщина должна быть железной. Выпрямила спину и пошла, пошла. И не забывай улыбаться. Мир хочет, чтобы мы были как Тони Старк[15], но я очень надеюсь, что когда-нибудь он поймет, что одного железного человека вполне достаточно.
Кажется, глаз дергается
Пособия по эффективному материнству предостерегают от попытки успеть все. Утро близится, а звезды так и не начищены – и нас настигает хандра и уныние, не говоря уж о переутомлении. Я сама неоднократно попадала в эту ловушку и в результате кое-чему научилась и сделала некоторые выводы.
Сначала я вовсе не стремилась побить рекорды и добиться от себя максимальной эффективности. Просто долго болела, пропускала работу, запускала дела, подписываясь при этом на новые. И вот когда я выздоровела, оказалось, что у дверей больницы стоит огромная телега этих самых дел, а дома ждет любимый и соскучившийся ребенок, требующий хлеба и зрелищ. Поскольку я приучена считать, что вызовы укрепляют волю, я спешно стала наводить порядок дома, клеить ребенку паровозы, а вдобавок навалила на свою телегу разную общественную нагрузку, пару проектов, несколько обещаний, еще то и это, это и то…
Разумеется, дальше все пошло не по плану. Работа, казавшаяся очевидной, уперлась в недоработки ТЗ, которые обнаружились слишком поздно. Общественные дела стали съедать все время и нервы. Случайно подступивший творческий кризис заставлял мучиться по ночам без особого результата. Еще началась осень, а вместе с ней – детские болезни. Я знаю, что есть героические женщины, которые эффективно работают дома с ребенком, но мой мальчик искренне убежден, что время вместе с мамой надо проводить весело и насыщенно. К тому же он стал жаловаться, что одно ухо совсем плохо слышит. И во мне моментально активировалась побежденная вроде бы тревожность. А затем – и чувство вины, поскольку именно в это время кому-то приспичило упрекнуть меня, что я мало занимаюсь ребенком: сдала в детсад и расслабилась, забила на самое важное. Обычно я на такие вещи не обращаю внимания, ведь я точно знаю, что с ребенком у нас все ок, но тут дух был уже слаб.
Раньше я передавала больного ребенка бабушкам, но тут и они по разным причинам сошли с дистанции, ситтера найти не удавалось, срывались встречи, кончались силы, но зато не кончались обязательства. Вскоре я начала на всех орать, у меня задергался глаз, а однажды ночью я ревела часа три от ощущения собственного бессилия. После чего вытащила бумажку и как высокоорганизованная личность стала распределять свои дела по графам «срочно», «важно, но не срочно», «подождет», «можно съездить вместе с ребенком», «отменить», «перенести», «отказаться». Это был глупый шаг, но он помог мне продержаться (ну а ребенок в итоге выздоровел).
Кажется, я не сорвала в итоге ни одного дедлайна, не обидела никого отказом, всем смогла всё объяснить и успеть. Правда, глаз дергается до сих пор.
Кажется, это отличная иллюстрация к тому, что не надо пытаться успеть все. Хотя я, даже с дергающимся глазом, все равно еще не раз захочу успеть если не все, то хотя бы максимум. Так уж я устроена.
Право на усталость
Я очень люблю легенду о супермамах – женщинах, которые успевают все. Работу, дом, ребенка, мужа, саму себя. Все у них кашеварится как по волшебству, а они порхают и улыбаются, а потом в блоге или на популярном ресурсе пишут, как им все удается, причем, разумеется, без нянь, уборщиц и прочих помощников.
История мотивирующая, тиражируемая, очень красивая со стороны. Без запрещенного нам нытья. О ней можно говорить с трибуны, взмахивая одной рукой, а второй элегантно поддерживая под попу идеально улыбающегося ребенка 20 кг весом.
Например, вот я. Кажется, я почти все успеваю. И с ребенком быть, и на работу успеть, и там выступить, и сюда приехать, прочитать тучу книг, пересмотреть все киноновинки. Словом, все могу, даже быстро похудеть после родов.
Плачу я за это недосыпом, от которого иногда начинаю валиться с ног. Я уже умею определять крайнюю степень своего недосыпа: болят суставы с утра и дергается глаз? Все, надо срочно спать, пожертвовав всем. Я тут же сбрасываю со счетов уборку, на ужин выдаю спагетти с салатом, в десять вечера отключаю все звонки, кроме будильника. И сплю, пытаясь хоть чуть-чуть наверстать упущенное. Я устаю. Но стоит пожаловаться на это, как тут же слышишь: «Да отчего ты устала? На машине с ребенком по Москве ездить? Попробуй на метро!»
Женщина не имеет права уставать. Устают только те, кто занимается тяжелым физическим трудом сутки напролет. А все твои проблемы – это капризы и выдумки. Общество продолжает воспитывать красивых и стойких, в нем не должно быть нытиков. Слишком изнеженные! Слишком избалованные! Кто вас научил жаловаться?!
Однажды я попала в больницу с воспалением легких. Кто-то из знакомых, когда я посетовала на жизнь, сказал: «Зато отдыхаешь! Не надо ни ребенка возить, ни мужа кормить!» Меня это жутко разозлило. Вот он, отдых женщины, – в больнице, где тараканы топают по ночам!
Запрет на жалобы кончается, разумеется, тем, что человек срывается и говорит: «Я больше не могу. Меня всегда учили скрывать, что мне тяжело! Но мне тяжело!»
Тут как с детскими слезами. Нельзя отталкивать того, кто говорит, что ему плохо, даже если со стороны кажется, что все это пустяки. Мы не знаем предел другого человека. И лучше просто посочувствовать и сказать что-то ободряющее, а не пинать за одну лишь фразу про усталость.
Перезагрузка всех систем
Пока не было ребенка, я жила не задумываясь и не оглядываясь, получая удовольствие от всего. Когда эта привычная схема в одночасье оказалась сломана, стало не по себе.
С рождением ребенка все сильно изменилось. Прежде всего я сама. Я вдруг перестала чувствовать мир как раньше. Не могу сказать, что до рождения ребенка была закоренелым эгоистом, но с его появлением на свет мое ощущение ответственности перед другими и сочувствия стало совершенно иным – похожим на лавину, трудно переносимым. Произошел какой-то слом очерченных границ. Я вдруг начала замечать то, чего не видела раньше. И сопереживать.
Да, так. Пока ребенок учится садиться, ходить и говорить, ты в свои «за 30» внезапно учишься сопереживать. Быть снисходительнее, заботливее и проще. Ты новыми глазами смотришь на людей и переосмысливаешь многое в сфере человеческих отношений и чувств. Я, например, начала мириться с друзьями, реже обижать людей, говорить меньше резкого.
Стала медленнее. Научилась слушать и пытаться понять. Ребенок здорово тебя тормозит, но это замедленное время очень много дает. Учась слушать ребенка, ты начинаешь по-новому слышать и взрослых.
Становишься сентиментальным. Я, например, начала рыдать в кино. В год, когда родился Костя, вышел фильм «Невозможное» – про семью, пережившую цунами. Я не могла его смотреть. Я рыдала в три ручья, хотя раньше фильм показался бы мне спекулятивным до бесконечности. А тут реализм семейного отчаяния, страдающие дети – все это воздействовало на меня на физическом уровне. Я тогда списала на гормоны, но сейчас гормоны мои в норме (у меня даже есть справка), а рыдать в кино я продолжаю как девочка. Не могу смотреть фильмы с высокой дозой насилия, страдания. Нет, смотрю, конечно, но рыдаю. Я не смогла дочитать книгу про этику в блокадном Ленинграде[16], потому что ощущала все совсем иначе. А я закончила истфак, там воспитывают особое отстраненное отношение к историческим текстам.
Я полюбила детей. Не могу сказать, что раньше их не любила. Просто не замечала. Они были мне неинтересны. Теперь они кажутся мне намного интереснее многих взрослых. От взрослых редко услышишь что-то новое, а вот в детском саду каждый день приносит какое-нибудь открытие. Но, узнавая детей, я стала лучше понимать взрослых. И многих совершенно искренне любить, принимая их такими, какие они есть. Масса вещей утратила значение, зато другие стали ощутимее.