И тем не менее мы без устали бродили по окрестным деревням со столь причудливыми названиями, как Кок-вауква, Оювейова, Кваибвага, чтобы вечером поделиться своими наблюдениями, сопоставить их и пополнить наши знания в доме Тима.
Оказалось, что хотя действующие на острове миссионеры разных толков и подавляют частично старые обычаи, эти последние продолжают культивироваться и существенно не отличаются от тех, которые описал Малиновский.
Так, у аборигенов по-прежнему сохраняется матрилинейность, то есть мать считается единственным лицом, от которого ведутся происхождение, родственные и все другие общественные связи. Таким образом, брат матери является для ее детей более важным лицом, чем родной отец. (В течение многих веков жители островов Тробриан вообще не подозревали, что отец имеет что-либо общее с рождением ребенка, а сожительство супругов с его зачатием. Согласно прежним верованиям, дети — это просто духи предков, проникающие во время купания в тело женщины, не отдающей себе отчета в знаменательности момента. Муж, отсутствовавший дома, скажем, два года, без удивления и сцен ревности взирал на новорожденное дитя своей жены, которая, по-видимому, слишком часто… купалась в это время.) Таким образом среди жителей островов Тробриан женщина пользуется значительно большим влиянием, чем у многих племен Папуа Новой Гвинеи.
Также по старой традиции вождь Омараканы — это лицо, владеющее многими окрестными деревнями в районе Киривины. Связи эти осуществляются посредством браков великого вождя, проживающего в Омаракане, с сестрами вождей подчиненных ему деревень. Если у старого То’улува было около шестидесяти таких жен, то у молодого Ванои — уже меньше двенадцати. Вассалы верховного вождя из Омараканы присылают ему новых жен вместе со щедрыми дарами в виде продуктов, причем эту дань приносят ежегодно после сбора урожая. Это позволяет вождю устраивать торжества, приобретать ценные украшения, строить лодки и отправляться в морские путешествия. Имущественное положение возвеличивает его, свидетельствует о высоком ранге.
По-прежнему жизнь на островах характеризуется значительной свободой любовных связей. Молодые девушки имеют в деревне своих постоянных партнеров, с которыми ночуют в специально выделенных «домах для холостяков». Это в принципе не мешает им встречаться с другими мужчинами, а тем более вступать в брак, который, как и прежде, совершается фактически значительно раньше, чем заключается формально. Самый обряд бракосочетания, впрочем, весьма несложен и состоит в основном в совместном приеме пищи в доме родителей жениха. Церемония завершается замысловатыми взаимными подношениями, преимущественно в виде продуктов, так как на островах Тробриан никакого «выкупа за невесту», как это принято у жителей Нагорья, не практикуется. Впоследствии семья обязана снабжать новобрачную продовольствием. До замужества девушке не подобает принимать пищу вместе с женихом. Наблюдая жизнь в деревнях, где мне удалось побывать, я заметил, что до сих пор еда даже в тесном семейном кругу считается каким-то интимным делом и совершается тайком.
Девушки с местных островов пользовались в прошлом, да нередко и сейчас, столь значительным равноправием с мужчинами, что им не возбраняется чуть ли не открыто совершать групповые любовные экскурсии, так называемые катуйауси, в соседние деревни, подражая (а может быть, мстя) таким образом своим парням, которые также совершают подобные вылазки: у мужчин они именуются улатиле.
На островах Тробриан во время похоронных обрядов, совершаемых по древним обычаям, все члены общины, за исключением тех, кто принадлежит к роду умершего, стригут свои пышные шевелюры и покрывают тело слоем жира, смешанного с древесным углем. Согласно обычаю, соседи из других деревень приходят к ложу покойника, чтобы пробыть с ним некоторое время. Обычно после таких посещений несколько местных девушек остаются с соседями, чтобы утешить их.
Во время любовных свиданий девушки вольны причинять своим партнерам боль: они могут бить, хлестать, царапать и даже поранить их. Больше того, женщины стремятся изуродовать таким путем как можно больше мужчин. В свою очередь, многочисленные царапины и раны — предмет гордости мужчин, признак их удач и высоких мужских качеств; они позволяют им надеяться на награду от своих мучительниц. Мужчина избегает подобных «ласк» лишь тогда, когда девушка ему не нравится. Миссионеры восстают, конечно, против подобной практики, однако в деревнях, расположенных вдалеке от миссий, мы часто наблюдали наглядные доказательства подобных «шалостей» на теле молодых мужчин.
Красота женщины на островах Тробриан оценивается главным образом по овалу лица и глазам. Лицо должно быть полным и круглым, а глаза — небольшими. Аборигены считают их местом, через которое в «человека проникает влечение». Откусывание ресниц (действие называемое митакуку) играет также важную роль в любовных ласках. Особое значение придается груди — нуну, ее форме и величине. Как и у нас, женщина должна быть стройной, живот ее — небольшим. Этот последний признак красоты касается одинаково как женщин, так и мужчин. Местные представительницы прекрасного пола поддаются также обаянию приятного мужского голоса. Хороший певец может здесь рассчитывать на такой же успех у женщин, как и у нас.
Меня поразило то, с какой готовностью и сноровкой отцы во всех деревнях ухаживают за маленькими детьми. Женатый островитянин умеет приласкать и накормить (какой-нибудь кашицей) малыша и даже тщательно вымыть его, если ребенок испачкается. Удивительно, что все это происходит в условиях, когда мужчины привыкли стыдиться выполнять функции, считающиеся исключительно женскими. Выражение «ты — повар» звучит здесь оскорбительно. Поэтому местный островитянин никогда не приложит руку к приготовлению пищи (разве что во время плавания в море на лодках). И нет ни малейшей надежды, чтобы даже в отдаленном будущем что-либо изменилось в этом отношении.
Достойна похвалы также чистоплотность жителей Киривины. Они чрезвычайно чувствительны к грязи и неприятным запахам. Местные деревни всегда чисто подметены, нигде не валяются пищевые отбросы, люди очень часто купаются (купание именуется здесь какайа). В то же время все звуки, издаваемые при еде, не считаются зазорными. Я также никогда не видел ни у одного из мужчин грязной набедренной повязки из листьев пальмы арека или несвежей юбочки у женщин.
Изготовление таких юбочек — дело отнюдь не простое. Их делают из листьев бананового дерева и пандануса, которые разрезают на узкие полоски и отбеливают на огне, а затем раскрашивают с помощью растительных красителей в два основных цвета: темно-фиолетовый и ярко-красный. Каждая из местных женщин имеет около пятнадцати таких более или менее нарядных юбочек, которые надевают в зависимости от обстоятельств.
Цветные юбочки красиво сочетаются с бронзовой кожей островитянок. В целом, местные женщины, особенно молодые, весьма миловидны.
Мужская красота европейского типа не вызывает на островах Тробриан особого восторга. Европейцев находят здесь не очень привлекательными. Их носы узки, словно «острие топора», а глаза — велики, «точно лужи». Кроме того, как сообщил нам бесценный Тим, европейцев в местных кругах считают недостаточно сильными в сексуальном отношении.
Однажды в гостинице появились новые постояльцы, прибывшие на небольшом спортивном самолете. Одним из них оказался рослый австралиец, выполняющий какие-то ответственные функции в административном аппарате Территории, другим — очаровательная молодая женщина. Их появление было для нас полной неожиданностью.
Австралиец прилетел, что бы вы думали… на предвыборный митинг, который должен пройти чуть ли не в типично американской манере. Наш новый знакомый, кандидат в депутаты парламента, привез листовки, напечатанные на «полицейском моту», фотографии собственной персоны и располагал, несомненно, немалым арсеналом аргументов, способных склонить островитян голосовать за него. На объявленный митинг я не явился, хотя и намеревался пойти. Помешал ливень, скромно называемый здесь дождиком.
Обаятельная дама, узнав, видимо, заранее, что мы — поляки, заговорила с нами на… русском языке. Мать Ольги Ван-Рийсвийк, урожденная Мусин-Пушкина, привила дочери любовь к родному языку. Так на далеких островах Тробриан я лишний раз убедился, какую огромную роль в жизни каждой эмигрантской семьи играет мать.
Ольга попала в Австралию несколько лет назад и училась в университете в Канберре. Сравнительно недавно написала дипломную работу, посвященную некоторым сторонам жизни островитян. А теперь вновь приехала в Киривину, чтобы собрать материал для диссертации.
Как подобает будущему доктору наук, Ольга оказалась кладезем знаний обо всем, что касалось населения островов Тробриан. От нее я узнал о замысловатом разделении местных жителей на родовые общины и более мелкие этнические группы, о местных легендах, о существовании на этом сравнительно небольшом острове поселка париев, прекрасных, впрочем, резчиков по дереву. Более «достойные» общины относятся к ним пренебрежительно, в частности потому, что эти люди не брезгуют мясом лесных свиней, тогда как любой уважающий себя островитянин должен есть мясо только домашней свиньи.
Ольга знала все о магии, связанной с расчесыванием волос длинным, похожим па вилку деревянным гребнем сината, о подрезании волос и ногтей панцирем раковин. Ей было известно также, что холостой абориген не пользуется уважением своих сородичей и что таинственные мегалитические камни неизвестного происхождения используются местными колдунами для магических манипуляций.
Лишь одно в эрудированной красивой Ольге не нравилось мне: к сожалению, она уже была влюблена в некоего австралийца русского происхождения, за которого собиралась выйти замуж сразу же по возвращении из Киривины!