– Да, мы зашли с Кариной в «Перекусим» погреться. А там они, тетя Ирина и папа. За одним столиком, ссорятся, сильно. Она чего-то требует, а он не соглашается. Потом папа ушел, а тетя Ирина…
– Что?
– Видимо, стала звонить тебе.
Как Юлька это поняла? Интуитивно, наверное. Но точно попала в точку. Потому что мама выпрямилась и ушла. То ли переваривать, то ли просто приходить в себя. Все-таки правда должна быть дозированной, даже если она целительная.
Максим! Не харашо абманватъ. Нада заварить правду. Никогда нас не абманвай. Мама и папа.
Максим едва не врезался в Тяня. Тот стоял за углом, как всегда совершенно незаметный и на сей раз даже без своего аккордеона.
– Ой, привет! Ты чего здесь?
– Тебя жду, – ответил Толик, едва заметно поведя плечами.
– Меня?
Удивительно. Они приятельствовали, но не дружили. Вообще дружил ли с кем-нибудь Тянь? Из своего класса? Параллельного?
А глаза-вишни смотрели настороженно и в то же время с некоторой надеждой. Так смотрят на того, чье мнение важно, на старшего, на более опытного. Но Максим понятия не имел, старше он Толика или младше, в одной параллели же учатся, такая разница в любом случае за весомую не считается.
– Посоветоваться надо.
Ох, блин! Вот и отлились кошке мышкины слезки, как любит говорить Машка, когда братишка приседает к ней на уши.
– Хорошо. Давай. Пока ребята не пришли. – Он уселся за свою установку, как бы невольно забаррикадировавшись, небрежно застучал щеточками по тарелкам.
– А они сегодня и не придут, – прищурил круглые глаза Тянь. – Для остальных сегодня в подвале ремонтные работы.
– Да ты… – У Максима невольно вырвалось крепкое словцо. – Жук, однако! Ешки-матрешки!
Парень пожал плечами, как бы соглашаясь со сказанным:
– Когда надо, могу.
– И о чем хотел посоветоваться? – Максим заменил одну щеточку палочкой и начал отстукивать ногой по бочке.
– Сначала настройся, – непонятно заговорил Толик, послушав ритмический рисунок некоторое время. – Только потом присоединяй… Сбиваешься.
После недолгих раздумий Максим понял, что это не иносказательная реплика буддийского монаха, а просто замечания по поводу игры на тарелках.
– Ладно. – Убрал инструменты и глянул на Толика. – Тогда и ты не тяни кота за хвост.
– Не буду, – мотнул тот головой. – На прошлой неделе произошло кое-что, и теперь я не могу находиться в группе.
– Интересно… – Мысли завертелись. Смелков не выдержал и что-то наговорил? И когда? До беседы с Максимом? – Так за чем дело стало? Никто здесь никого не держит.
– Ты не понимаешь.
– Нет, если честно.
– Группа держит!
– Блин, какой ты тугой, Тянь, – хлопнул парень по ногам. – Определись!
– Пытаюсь. – Толик кивнул и пошел к выходу, понурившись.
– И это все? – возмутился Максим, выпрыгнул из-за установки и тряхнул парня.
Тот как-то сразу одеревенел, а потом обмяк и сполз по стене, опустив голову Только руки в замок сцепил. И желваки туда-сюда заходили.
– Ты хочешь со мной поговорить? Сам треплешь всякую ерунду! – заорал с высоты своего роста Максим. – Знаешь, я не люблю шарады разгадывать. И в душах чужих ковыряться – это не ко мне, это к Марине Сергеевне.
– Мне нравится Карина. Очень, – еле слышно пробормотал Толик.
Значит, точно Димка расстарался? Присев рядом, окинул парня беглым взглядом, вроде синяков не видно.
– И чего? Мало ли кто кому нравится. Она ведь сама за себя решает.
– Решает.
Вот как с этим челом разговаривать, если он мало загадками говорит, так еще и со всем соглашается?
– А ты сам за себя. Группа – это одно. Чувство – другое. Играешь ты нормально. – Максим сглотнул. – Ладно, классно играешь! Карина… Ну, что Карина? Она же хорошо к тебе относится. Может, ты ей нравишься! Как там в пабликах пишут: смеется рядом, губы облизывает, смотрит. Понаблюдай, может, так оно и есть.
Чуть не добавил, что Смелкову как раз это все и показалось, но вовремя остановился. Понимал, что сказанное – бред.
Тянь впился в Максима взглядом. Но теперь в его глазах плескалась какая-то непонятная ирония. Смех через боль.
– Мне не надо, чтобы я ей нравился.
– Прикольно. – У парня головка бо-бо? – Почему?
– У меня вся родня полтора метра с кепкой. Я не вырасту больше! А Карина – красивая! Высокая! Умная! Она… Самая лучшая! – фанатично выпалил Толик с напором, которого от него и ожидать-то было сложно.
Так вот где собака зарыта! Блин! У Тяня комплексов метра на три выше его самого! Если еще и Димыч поспособствовал, то не мудрено.
– А Смелков с тобой не говорил? – осторожно поинтересовался Максим.
– Нет. А должен был? – настороженно ответил парень. – Он со мной вообще особо не общается.
– Да я так…
Максим уже не знал, что и думать. Мышкины слезки оказались едкими, как соляная кислота. Тем более намекнула же Карина, что кто-то ей очень нравится, а кто именно, так и не выдала. Прикольно будет, если это кто-то из группы и у девушки с ним срастется. Придется Димке и Толику периодически наблюдать романтические сцены и молча страдать. Арцеутова, ешки-матрешки!
Глава 19
Катюха написала, что рассталась с Марком.
Так ведь все было красиво! Идеально! И такой резкий поворот на сто восемьдесят градусов.
Я принялась ее утешать, вместо того чтобы рассказывать, что собираюсь на свидание с Ромео (хотя как бы я объяснила, что оно первое?), а она оборвала меня: мол, все абсолютно нормально. И тут же принялась описывать нового тренера, даже фотку скинула. Не знай я Катюшку как облупленную, решила бы, что она ветреная и влюбчивая. Но она-то далеко не такая.
Переписывались полчаса. Потом решили перейти на телефон и еще говорили, наверное, с час. Даже деньги закончились, пришлось кидать «попрошайки» родителям.
Но зато результатом нашей болтовни стало признание Кати в том, что она просто переросла Гальченко. Несмотря на все его ухаживания, красивые фотки, общие соревнования, он – маленький беззащитный мальчик. А ей хочется чувствовать маленькой и беззащитной себя.
Карина сосредоточенно посасывала чупа-чупс, сидя на подоконнике в школьном коридоре. Юлька понимала, что так непринужденно делать это на виду у всех точно бы не смогла, поэтому постукивала своим по ладони, как молоточком, не разворачивая, но и абсолютно не беспокоясь, что он может растаять или упасть. Движения помогали сосредоточиться и не потерять мысль. Девушка советовалась, куда можно пойти на первое свидание с тем, с кем знакома только виртуально. Не называла ни себя, ни Ромео. Якобы это подруга спросила, а Юлька не знает, что отвечать.
– Вообще я бы сказала подруге, что виртуальные знакомства – это как бы несерьезно, – прищурившись, откомментировала Карина. – Мало ли кого он из себя строит. А может, маньяк какой?
– Да нет. Он нормальный, – горячо принялась защищать девушка. – Шекспира цитирует, пишет грамотно.
– Ты считаешь, что маньяк должен быть обязательно безграмотным идиотом? – поиграла бровями Арцеутова.
– Нет, наверное, – неуверенно ответила Юлька.
– Да, есть романы, где сетевой знакомый в процессе развизуализации…
– Разуви… Чего?
– Раз-ви-зуа-лизации, переходе из интернета в реал, – мимоходом объяснила Карина и продолжила: – Оказывается милашкой или даже твоим знакомым, просто общавшимся с тобой инкогнито. Но… Это только чья-то выдумка. Жизнь не книга. Она гораздо прозаичнее на самом деле, – вразумляла советчица.
Юлька читала подобные книги. И даже верила тому, что в них написано. Хотелось думать, что все герои существуют на самом деле, что, если приглядеться, можно их встретить в соседнем дворе. И все случившееся вполне реально. Откуда узнал об этом автор? Мистика или просто стечение обстоятельств. Рассказали ему, а он запомнил и вставил в роман.
А Карина, получается, читает историю, только как историю? Или выводы делает другие? Понимает по-своему, даже не так, как писатель задумывал? Забавно, может, сколько читателей, столько и вариантов одного произведения? Надо эту мысль ввернуть как-нибудь при случае на литературе, Августа Владимировна это любит.
– И как быть… моей подруге? Не тащить же ей с собой парочку телохранителей на всякий случай?
– Да уж, глупо будет. А отказаться никак?
Юлька повела плечами. Разумеется, никак!
– Тогда подумаю. Что-то крутится в голове. Кто-то мне рассказывал… Макс, что ли? О фишке какого-то кафе… Не помню… Ты спроси у него.
– Кстати, а что у тебя с Толиком? – осторожно перевела тему разговора Юлька, ей все хотелось обратить внимание девушки на Ольхова.
Зачем страдать по кому-то, если нравишься классному парню? Ведь Максим такой… Такой… Добрый, смелый, веселый, надежный. Наверное, если бы Юлька не знала его уже тысячу лет, могла бы влюбиться и сама и не мечтала ни о каком Ромео.
Мысль показалась приятной, хоть и бредовой. Такого точно не могло быть. Но сама возможность окатила теплом, словно весенний солнечный луч после долгой зимы.
– С Толиком ничего, – сдержанно ответила Карина.
– Может, и не надо? Ведь наверняка есть парень, которому ты нравишься. И даже не один!
– Да? – усмехнулась Арцеутова. – Что-то пока в очередь никто не выстраивался.
Не знай теперь Юлька Карину более-менее, решила бы, что она просто кокетничает. Многие мальчишки старше двенадцати лет шеи сворачивают, когда Карина идет по коридору школы. Но, похоже, она просто этого не замечает. Правильно, будешь ли замечать кого-то, если все твои мысли занимает конкретный человек?
– Ну, Ольхов, например.
Ох! Юлька, похоже, переборщила? Как слон в посудной лавке! Судя по взгляду Карины, сводня из нее получилась фиговая. Надо было срочно исправлять ситуацию, а каким образом это сделать, она понятия не имела.