Настя все допытывалась и допытывалась, чего это Юля такая загадочная два дня ходит: то улыбается, то зависает, то в телефоне сидит. Но рассказывать о знакомстве с Ромео пока никому не хотелось. Кате, можно сказать, выложила заранее, абсолютно нечаянно. А другим знать не обязательно. Хочется, чтобы тайна принадлежала исключительно Юльке. Вернее даже, Джульетте. Потому что так свободно общаться с парнями Юлька не умеет. Вон даже с Максом не получилось, хотя она знает его тысячу лет!
Тем более как еще обернется сетевое знакомство? Она же не дурочка, прекрасно понимает, что произойти может всякое. Например, пообщаются несколько дней и разойдутся, как в море корабли. Появятся нестыковки в интересах. Или просто скучно станет. Или Ромео исчезнет, удалит страничку и поминай как звали.
Не хочется, конечно. С ним легко. Он умный. Шекспира цитирует, а не только статусы «Вконтакте». А что пессимист… Так его даже жаль, как Заплатыча! Хочется ободрить и поддержать.
Короче, пока Юльку все устраивает. Можно поболтать и быстро распрощаться. Или вообще не прощаться. Потому что в интернете нет времени и расстояния. Прерванный разговор легко продолжить, например, завтра, как будто он и не прерывался.
А еще виртуально без проблем выставить себя такой, какой ты только хочешь быть: красивой, умной, успешной! Представить, что живешь не в ипотечной квартире, а в огромных хоромах на целый этаж. Юлька видела такие в журналах: с дизайнерской планировкой, встроенными шкафами и техникой, с картинами на стенах. И учишься в частной школе. И родители – не последние люди, пусть не государства, но города. А общий язык они не находят, потому что не встречаются месяцами, живя в таких условиях и на таких пространствах.
Поэтому Юлька решила помалкивать и тихо мечтать, что из знакомства с Ромео получится что-то стоящее. Бывает ведь такое? Бывает. Правда, редко и в кино. Ну а если не получится, не будет стыдно, что всем разболтала, а на деле вышел пшик.
Жаль, у Ромео не спросишь, что он по этому поводу думает. Еще решит, что она специально намекает на что-то. Парни в этом плане пугливые.
Может, устроить анонимный опрос? В интернете? Голосовалку с вариантами ответов, позаковыристее, чтобы никто не сообразил, что к чему на самом деле.
Юля осторожно включила телефон, прикрывая его ладонью. Вошла в Сеть. Знакомые онлайн имелись.
Уже начав печатать, сообразила, что Ромео тоже все увидит. Догадаться, что к чему и зачем, легче легкого. А там и сделать те же самые выводы. Вот только Юльке совсем не хотелось, чтобы он их сделал.
– Макс! – прошипела Юля соседу по парте. Все равно скукота полная на этом обществознании.
– Чего? – Он с готовностью оторвался от созерцания спортплощадки за окном.
– Ты веришь, что случайное сетевое знакомство может перерасти в серьезные отношения? – Она дословно процитировала недавно придуманный вопрос.
– Верю, Радостина, – кивнул Максим с привычной своей улыбочкой. – Я вообще в разные вещи верю. В привидения, например, в полтергейст, в то, что игрушки ночью оживают.
– Да ну тебя! – Юлька пихнула его в бок. – Я серьезно.
– И я серьезно. – А сам ржет, как конь, разве что беззвучно.
Вот как с мальчишками общаться?
– А что? Собралась на сайте знакомств жениха искать?
– В точку! – кивнула она. – Миллиардера!
– Не, Юлька, у тебя нет шансов, – продолжал стебаться Максим. – Им нужны глупые курицы модельной внешности.
Обидеться? Или не стоит? Внешность его не устраивает! Юля попыталась сердито глянуть на одноклассника, но не получалось. При виде смешинок в его карих глазах про обиды как-то забывалось. Тем более что Макс все верно сказал: она не курица, и внешность у нее не модельная. Ну не всем же моделями быть?
Юлька знала про себя, что ноги не от ушей, что упрямые волосы постоянно выбиваются из хвостика или косички, что губы не сердечком. Но уродиной тоже не назовешь. Довольно милая мордашка. И глаза зеленые! Самый редкий цвет глаз, если верить статистике! Не то что у Галкиной, – «кристально синие», как она сама их называет.
– Ну и ладно, – скорчила Максиму рожицу и уставилась на доску, словно внезапно заинтересовалась темой.
На шестом уроке в класс заявились девушка и парень. Она – маленькая, худенькая, в каком-то почти детского фасона плащике, он – долговязый, в клетчатом френче, длинном шарфе, кепи и в очках а-ля Гарри Поттер. Сказали, что набирают ведущих на новый детский канал, а еще в молодежную театральную студию. Прослушивание будет проходить до ноября, потом свободных мест наверняка не останется. И подготовить надо всего ничего: два разнохарактерных отрывка из любого литературного произведения. Расписывали будущее широкими мазками и яркими красками: и спектакли тебе, и съемки фильмов, пусть короткометражных вроде «Ералаша», но все-таки. Оставили визитки с номерами телефонов и адресом, куда надо подъехать. Просто кинули стопку на первую парту: мол, кто захочет, тот возьмет. Галкина сграбастала себе почти все. Но несколько штук успели похватать мальчишки. А одна визитка упала прямо к ногам Юльки. Она и подняла.
– Пойдешь, что ли? – увидев в руках картонный прямоугольник, озлобленно прошипела Галкина.
– Пойду! – с вызовом кивнула Юлька.
– У тебя нет шансов!
Ну вот, еще одна! Как будто сговорились шансы Юлькины высчитывать. Но на этот раз Максим заступился:
– Ты, Галкина, шла бы.
– Чего? – подбоченилась та.
– Не чего, а куда, – не сдавался Макс. – Стих учить. Тут вот на визитке написано мелкими буковками: «Иметь подготовленный литературный материал». А у тебя, прости, с литературой проблема. Или с памятью. Потому что Барто с «Игрушками» не прокатит.
– Придурок! – обиделась первая красавица класса.
И демонстративно швырнула визитки в мусорку, типа «так не доставайся ты никому» – вряд ли кто полезет туда рыться. Прихлебалы Галкиной тут же стали громко высмеивать детское телевидение, вспоминать, как нелепо выглядели те, что приходили приглашать, и превозносить Дарьяночку – солнышко, которой в будущем светит не только первый канал, но и дорожка за Оскаром.
– А я бы и на детский пошла, – пожала плечами Настя, устраиваясь рядом с Юлькой. – Только меня мать не пустит. Ей кажется, что я просто обязана пойти в медицинский.
– А мне моя строго-настрого запретила туда ходить. Так что пойду в актрисы!
– Да?!
– Ага. Выработаю у себя томный взгляд, – понизив голос, прикалывалась Юлька, – харизму, придумаю драматическую составляющую и буду в кино играть. Но для начала сбегу из дома.
– Зачем? – испугалась Настя.
– Для лишений и выгоняний, – почти процитировала дядю Федора.
– Я думала, ты серьезно.
– Я и серьезно, что запрещает в мед поступать. Говорит, неблагодарная профессия.
Юлька шутила. А на душе было невесело. Что вот если на самом деле взять и уйти из дома? Когда родители заметят? Через час? Или день? Вот у Насти мать сразу поднимает шум, если та задерживается. Начинает названивать или эсэмэски слать. Настя, разумеется, обижается. Называет себя «пекинесом на поводке».
У Юльки все по-другому. Не на поводке, точно. Она может задержаться после уроков часа на два или три. Главное, перед приходом родителей оказаться дома. Папа – травматолог. Мама – терапевт. Работают в одной центральной городской больнице. Когда они на приеме или дежурстве, то буквально забывают о дочери. Понятно, конечно. Но обидно.
– Чего задумалась? – пихнула в бок Настя.
– Прикидываю, когда лучше поехать на пробы, – соврала Юля. – Сегодня или завтра?
– Так быстро?
– А чего тянуть? Стихов я много знаю.
Подружка верила. Смотрела в рот и восхищалась.
А Юлька отмечала, что с каждым разом врать становится легче и легче. По крупицам: одному, другому И так, постепенно, новая личность вытеснит старую. Прирастет маска. Сначала она будет жать и сползать. Но потом к неудобству привыкнешь. Взросление такое, что ли?
Максим!
Купи хлеб, молоко, 8 сосисок. Деньги на полке.
Максим забежал после уроков в магазин. Купил продукты, которые заказала мама, и еще выкроил денег на чипсы. Вредный продукт, конечно, кто спорит. Но если не часто, то можно. Открыл пачку прямо на улице и шел, закидывая в рот по хрустящему ломтику. Главное, что ни с кем делиться не надо. Вика-Ника еще в садике. А Маша сама себе купит, если захочет. Тридцать три удовольствия, короче. Потому что если со всеми делиться, пачка оказывается не просто маленькая, а малюсенькая. А когда ешь один – хватает надольше.
Можно идти, наслаждаясь, вдыхая осенние ароматы. Каждой клеточкой впитывая, возможно, последнее тепло.
Осень Максим любил. Не дождливую, а такую, солнечную, когда под ногами хрустят листья, воздух наполнен пряным ароматом и все приятности в виде зимы с катком, Новым годом, каникулами еще впереди. Когда до экзаменов – куча времени. Когда можно сделать вид, что пока рано задумываться о том, что надо или куда-то поступать, или подавать документы в десятый.
Мама говорит, что человека отличает умение задумываться о будущем. Мол, когда птица или зверь готовит запасы на зиму – ими просто движет инстинкт. А у существа разумного – все совсем по-другому. Максим особой разницы не видит. Может, у взрослых как-то иначе, но его мысли о будущем пока на уровне инстинкта. И тот подсказывает, что из школы надо валить. Поступить в колледж, отучиться, а потом уже смотреть – идти на вышку или поработать пару-тройку лет.
У мамы высшее образование. Гордая профессия – педагог, но зарплата мизерная. У папы – училище. Приходится трудиться с утра до ночи: сначала на основной работе, потом на шабашках – делает ремонты. Но семью кормит. В конце концов, их у родителей четверо. Маша работает в кафе, параллельно учится. Если еще и Максим пойдет работать, папе не придется так себя гробить на заказах.