Например, Кори Тейлор из Slipknot пишет социально-ответственные песни об ужасе абортов, о борьбе с собственными мигренями, о насилии католических пасторов над детьми. Это, безусловно, жестко, но кто-то же должен громко заявлять о проблемах современного мира, о том, что с малодушием, слабостью и мерзостью социального неравенства нужно и важно бороться.
Рекомендовано к прочтению и просмотру
Фильм «Властелины хаоса» (Lords of Chaos) 2018 года с блестящим и очень смешным Рори Калкиным в роли Юронимуса, а также одноименная книга Майкла Мойнихана, на которой он основан.
11Финская ухаУбийства на озере Бодом
4 июня 1960 г., Финляндия
«Анья сказала, что будет весело и это точно стоит того, чтобы соврать родителям», – думает Майла, укладывая в рюкзак пижаму, зубную щетку, нехитрую косметику и кошелек с несколькими марками. Деньги пришли по почте от бабушки с дедушкой по случаю ее 16-го дня рождения, который через два дня.
«Будет весело, – повторяет Майла, рассматривая в зеркале свое веснушчатое лицо и подстриженные чуть выше плеч соломенные волосы. – Будет очень весело».
И дело ведь совсем не в том, что родителям не нравится Нильс. Точнее, он бы им точно понравился, если бы она их познакомила. Разница в возрасте – это ерунда! Ну и что такого, что ему восемнадцать? Это даже классно: он уже совсем взрослый. И уж точно не в том, что у него есть мотоцикл и он разгоняется на нем так быстро, что она визжит от восторга, зажмуривается и вцепляется руками в бока его кожаной куртки.
Дело в этих страшных убийствах прошлым летом. Две девушки, одна – будущая медсестра, вторая – офисный работник. Обеим чуть больше двадцати. Они поехали в поход на велосипедах, заночевали в лесу у костра. Кто-то нашел их там, спящих. А дальше… мама запретила Майле читать про это в газетах, но она знала от Аньи, что одну из них, с такими же, как у нее, волосами, раздели догола прежде, чем убить. А убивали их долго и страшно. Били, резали, рубили. А потом закопали в лесу. Убийцу так и не поймали. И теперь, уже почти год спустя, мама запрещала Майле даже думать о том, чтобы пойти в поход с ночевкой.
Но ей скоро 16, а на улице – лето, белые ночи в Финляндии по-настоящему белые. Чего ей боятся? Ведь с ней и Аньей будут еще Нильс и Сэппо.
Майла улыбнулась своим мыслям, закинула рюкзак на спину и вышла из комнаты. Следующей задачей было прокрасться мимо кухни, где готовила ужин мама, так, чтобы не вызвать лишних вопросов. Она уже сказала ей, что будет ночевать с Аньей. Технически это даже не ложь: она и правда будет ночевать с Аньей – в одной палатке. Только вот не дома.
Майла идет мимо раскрытой двери на цыпочках, перешагивая через скрипучие половицы. Ей слышно, как мама нарезает овощи на разделочной доске, нож стучит по дереву четко, как пульс: та-та-та-та. Как всегда, мама слушает радио. Там снова вспоминают убитых велосипедисток.
Майла уже почти у дверей, когда одна из половиц все-таки всхлипывает под ее ногами. Раздается щелчок: мать выключила радио.
– Майла? – окликает она.
– Я пошла, мам.
– Ты к Анье?
– Да, мам.
– Зайди, я тебя поцелую.
– Ну мам, мне же не пять лет.
– Если бы тебе было пять лет, я бы вообще никуда тебя не пустила.
Нехотя Майла плетется на кухню.
– Ты завила кудри!
– От скуки, – отмахивается Майла, стараясь не глядеть матери в глаза.
– Иди-ка сюда, – мать вытирает руки полотенцем и заключает дочь в объятия. – Что это? Моими духами побрызгалась?
– Для кого это? Для Аньи, что ли? – фыркает Майла, изображая возмущение.
– Я не знаю для кого, – мать разжимает объятия и кладет руки ей на плечи. – Но будь осторожна, Майла. Сейчас девочкам очень опасно ходить без сопровождения.
– Хорошо, мам.
За дверью Майла ускоряет шаг.
«Нет ничего опасного, – думает она, сворачивая за угол. – Мы будем с двумя крепкими парнями, которые не дадут нас в обиду. Будет весело, так Анья сказала».
– Детка, ну что ты так долго? Я заждался! – слышится голос Нильса.
Он стоит, облокотившись на свой мотоцикл. Высокий и взрослый, такой, что у Майлы немного сжимается в груди.
– Я уже здесь, – произносит она, пока он забирается верхом на байк.
– И это здорово. Анья и Сэппо уже, наверное, там.
– Класс, – отвечает Майла, устраиваясь на мотоцикле позади него. – А куда мы едем, Нильс?
– Это очень красивое место, – отвечает молодой человек, но слова его тонут в реве заведенного двигателя. – Озеро Бодом.
В наши дни заросшие соснами и можжевельником песчаные берега Бодомярви – озера на окраине Эспоо, города-спутника Хельсинки – летом сплошь покрыты кемпингами и машинами отдыхающих горожан. Но в те годы это было глухое место, глубинка самой малонаселенной страны Европы, где на один квадратный километр и сейчас приходится 16 человек, а тогда еще меньше. Для сравнения: в Германии этот показатель составляет 230 человек.
Майлу, Анью, Сэппо и Нильса нашли в 11 утра следующего дня. Местный плотник Эсто Йоханссон привел своих детей на озеро искупаться и то, что они увидели, навсегда запечатлелось в их памяти, вошло в историю мирового тру-крайма и даже стало своеобразной городской легендой.
ФАНФАКТ:
в 1993 году в Эспоо была сформирована дэт-метал группа Children of Bodom, названная так с отсылкой к убийству подростков.
Палатка, большая и очень старая – ей было лет 20, – крепилась между деревьев на веревках. Собственного твердого каркаса у нее не имелось. Кто-то срезал веревки и распорол ее снаружи ножом, так, что она представляла собой просто кучу окровавленного брезента, через прорезь виднелось истерзанное тело Майлы.
Девушка была обнажена ниже пояса, ее светлые волосы слиплись от крови, все тело испещрено черными пунктирами ножевых ранений. Вокруг палатки были в беспорядке разбросаны вещи, одежда, еда, сигареты, недопитые бутылки с пивом и лимонадом.
Схватив своих детей, мужчина бросился из леса к ближайшему жилому дому в поисках телефона. Полиция и «Скорая помощь» прибыли на берег озера Бодом в полдень. Согласно полицейскому отчету, все участники поездки находились внутри палатки.
У Сэппо, 18-летнего друга Нильса, с которым они были знакомы с детства, зафиксированы перелом челюсти, огромная гематома в основании черепа, несколько ножевых ранений. Причина смерти – внутреннее кровотечение.
У Аньи был проломлен череп, ее били с такой силой, что даже мозг покрылся синяками. Она умерла от черепно-мозговой травмы.
Майле досталось больше всех. Девушка умерла от удара в голову, но тело ее было изувечено: огромные синяки на лице и шее, выбиты зубы, сломаны челюсти. На теле насчитали 15 ножевых ранений, большая часть которых нанесена посмертно. Согласно учебникам криминалистики, последнее говорит о близком характере отношений между жертвой и убийцей: для такой злости необходима какая-то причина, она не может быть обезличенной.
По крайней мере так считали в 1960 году. Но до какого-то, хоть сколько-нибудь серьезного, профайлинга было еще далеко: как известно, прорыв в методологии поиска серийных убийц и последовавший за ним скачок в развитии криминальной психологии состоялся только в 1974 году.
А вот Нильс выжил. Разрезав палатку, полицейские заметили, что он шевельнулся. Парень был без сознания, но прощупывался слабый пульс. Юношу немедленно отправили на скорой в больницу. Его тело покрывали множественные синяки, имелось ножевое ранение в голову и черепно-мозговые травмы. Врач, который принимал его в больнице, сказал, что из носа у Нильса сочилось спинномозговое вещество.
Полиция немедленно приступила к расследованию. Оно обещало стать самым масштабным в истории Финляндии, где, мягко говоря, не привыкли к столь жутким проявлениям насилия. Но не готовая к подобному, некомпетентная полиция начала с грубых ошибок, из-за которых, судя по всему, дело так и осталось нераскрытым.
Что это были за ошибки?
Во-первых, по приезде полицейские не оцепили периметр места преступления и никак не ограждали его от собравшихся зевак и туристов, которые тут же подтянулись на берег озера, заслышав такое количество сирен. Десятки, если не сотни ног затоптали берег реки, где жестоко убили подростков, тем самым уничтожив улики.
Как выяснилось, нападавший украл часть вещей ребят, в том числе одежду, кошельки, документы, наручные часы, обувь, ключи от мотоциклов. Что странно, сами мотоциклы остались стоять у деревьев. Однако некоторые из вещей, в том числе обувь Нильса и Сэппо, нашли спрятанными в густой траве в 800 метрах от палатки.
Во-вторых, с найденными уликами обошлись ненадлежащим образом. На месте преступления, прямо возле палатки, обнаружили наволочку. С помощью резинки для волос кто-то соорудил из нее что-то наподобие самодельного вещмешка. Она была покрыта пятнами крови и спермы, которые не принадлежали ни одному из подростков. Однако полицейские решили, что раз на этом месте всегда был кемпинг, скорее всего, наволочку оставил кто-то из отдыхавших там в другое время, поэтому после экспертизы ее решили не приобщать к делу.
Тем не менее расследование шло полным ходом. Сотни волонтеров прочесывали лес в поисках орудий убийства, водолазы изучали дно озера, были опрошены порядка 4 тысяч человек, в том числе около сотни ранее судимых за нападения и преступления на сексуальной почве. На это были затрачены колоссальные ресурсы, финансовые и временные, но усилия не привели ни к чему.
Результатов не было.
Выяснилось, что утром 5 июня, примерно в шесть утра, то есть через два часа после предположительного времени нападения, двое 11-летних мальчиков, Хайне и Майте, услышали шум на месте кемпинга. Ребята оказались на озере так рано не случайно: они наблюдали за птицами, и у них были с собой бинокли. Подростки разглядели палатку и два мотоцикла. Им не показалось подозрительным то, что сверху на палатке лежит человеческое тело: они решили, что кто-то просто уснул, засмотревшись на звезды накануне ночью. Но это была ночь полнолуния, звезд просто не могло быть видно. А еще они заприметили блондина с длинными волосами, который быстро шел к воде. Стоит заметить, что длинные волосы по меркам 1960 года – это все, что не стрижка бокс и полубокс.