Так, в Южной Америке все восхождения совершаются в декабре и в январе. А в Гималаях в это время зима, никто туда не идет. Таким образом, подбирая вершины для подготовки к Эвересту, вы смотрите, как все их можно пройти быстрее, чтобы уложиться в заявленные клиентом сроки.
Если времени для подготовки мало, тогда я просчитываю: для того, чтобы подняться на Эверест в мае, нам надо сходить перед этим хотя бы минимум на 7 000 метров. Где мы можем подняться на 7 000 в январе-феврале, чтобы успеть восстановиться к Эвересту? Только в Южной Америке. Ага, какая гора в Южной Америке высотой 7 000 метров? Аконкагуа или Охосдель-Саладо. Значит, в январе едем туда.
Так, а перед этим нужно сходить как минимум на 6 000 метров. Какая гора нам подойдет? Это будет в октябре. Какой это сезон? Муссонный в этом полушарии. Значит, имеет смысл пойти на Килиманджаро. Вот на Килиманджаро и сходим.
И в зависимости от времени года и сезонов восхождения мы выстраиваем длинный план подготовки. А потом в рамках каждого восхождения уже более детально углубляемся и смотрим по датам: как сделать так, чтобы на эту вершину взойти в сезон, да еще и чтобы штурмовой выход пришелся на полнолуние? И начинаете подсчитывать и сдвигать даты, чтобы правильно все спланировать.
Я учитываю и много других факторов. Например, летают или не летают вертолеты в это время года. Мелочь, казалось бы. Но от этого может зависеть жизнь. В горах мелочей не бывает.
Может показаться смешным: люди планируют восхождение на Эверест, которое будет через три года, и при этом заранее знают, в какой день через три года им нужно выйти на штурм, потому что в этот день будет полнолуние. Путешественники удивляются, когда слышат от меня: «Через три года на Эвересте полнолуние будет 19 мая. Это как раз сезон. И поэтому мы назначаем штурм на 19 мая. Это значит, что нужно приехать в Катманду 10 апреля. Давайте заранее планировать билеты в Катманду на 10 апреля и смотреть, какое из турагентств именно в эти даты там проводит экспедицию».
Другой пример. Сезон восхождения в Южной Америке на такую популярную вершину, как Аконкагуа, очень сжатый. Это декабрь и январь – всего два месяца. В декабре-январе на Аконкагуа каждый год, по данным официальной статистики, приезжают для восхождения около 5 000 человек.
Естественно, все эти люди не смогут взойти на вершину в полнолуние. Тем более что за эти два месяца там всего лишь два-три полнолуния будет. Получается, что есть максимум три даты, в которые погода, скорее всего, будет хорошая. Никто не даст на это гарантии, но по статистике это так. И тогда, зная эти даты, я захожу на сайты турагентств, которые организуют восхождения на Аконкагуа, и смотрю даты начала их экспедиций.
Зашел, к примеру, на сайт крупного аргентинского турагентства и смотрю: у них восхождение на Аконкагуа будет 15 декабря и 15 января. И думаю: «Ой, эти восхождения попадают не в полнолуние. Нет, с этим турагентством я не пойду. Хотя вроде бы о нем отзывы хорошие. А вот другое небольшое турагентство – дороже и отзывов меньше. Но у них стартовая дата такая, что мы как раз попадаем на вершину в полнолуние. Лучше с ними пойти, чем с теми, кто удобные числа выбрал, а полнолуние не учел».
Грамотный горный гид, который отвечает за результат перед клиентом и хочет, чтобы все прошло успешно и безопасно, выберет именно тот вариант, где учтено, что восхождение будет совершаться в полнолуние.
Поэтому высококлассный горный гид должен уметь переключать фокус: уметь спланировать и стратегию подготовки, и предусмотреть малейшие нюансы, от которых зависит успех восхождения. Когда я понял, что могу стать таким гидом, началась новая глава моей жизни.
Я также понял, что мне не интересно быть восходителем-одиночкой: мое призвание – вести людей к вершинам, помогать им открывать для себя удивительный мир и красоту гор, и раскрывать в этих путешествиях новые грани их характера. А чтобы стать таким гидом, требуется устремленность в будущее и готовность много работать на перспективу. Но это меня не пугало. Я понимал банальную истину:
успешные люди не сдаются, не увлекаются жалостью к себе и не впадают в депрессию – у них на это просто нет времени. А еще они имеют долгосрочный горизонт планирования: на месяцы, годы и даже десятилетия.
И поэтому я хочу рассказать об одном значимом восхождении, которое открыло мне двери к профессии элитарного горного гида.
Глава 7. Отпуск за свой счет
– Для каких целей планируете воспользоваться нашим кредитом? – бодрым голосом спросил меня сотрудник банка, с энтузиазмом заполняя бланки необходимых документов.
Был первый понедельник июля, в Москву уже пришла летняя жара, но в отделении «Ситибанка» на Кутузовском проспекте царила приятная прохлада.
– На покупку бытовой техники, – так же бодро ответил ему я, скрестив под столом пальцы на обеих руках.
– Прекрасно! – сказал он, со скрипом проставляя галочки в соответствующих местах лежащих на столе бумаг. – Подпишите, пожалуйста, вот тут и тут, – сотрудник развернул ко мне документы и протянул свою ручку.
Подписывая заявление, я бросил взгляд на раздел со списком стандартных целей, на которые чаще всего клиенты банка берут потребительский кредит – именно там стояла моя галочка напротив строки «Покупка бытовой техники». Список был небольшой и состоял всего из пяти позиций, последней из которых была формулировка «Другое». Чисто теоретически, именно туда следовало вписать истинную цель кредита: «Восхождение в Гималаях на вершину высотой почти 8 000 метров по новому маршруту, без кислорода, в двойке и в альпийском стиле, по сложнейшей северной стене с перепадом высот почти три километра».
Но, во-первых, для такой замысловатой формулировки в документах просто не было достаточно места, а во-вторых, кредитный комитет банка вряд ли бы одобрил финансирование настолько венчурного проекта.
Дорогое удовольствие
Если оценить все нюансы поездки, то совокупная стоимость нашей гималайской экспедиции на пик Жанну составляла около 40 000 долларов. Эту сумму мы с моим напарником Валерием Бабановым договорились внести в бюджет поездки согласно нашим возможностям. Самой значительной статьей расходов было оформление разрешения на восхождение, которое выдается непальским комитетом по туризму. В тот год Непал оценил нашу попытку бросить вызов одной из самых неприступных северных стен Гималаев в 8 000 американских долларов, что в целом было достаточно близко к стоимости пермита для восхождения на Эверест.
Со стороны рядового обывателя, мы с Валерием выглядели с нашей затеей полнейшими безумцами. Ну какой смысл платить такие деньги за то, что выглядело, как чистейшей воды самоубийство, да еще и в особо изощренной жестокой форме? Средневековые инквизиторы были очень изобретательны в пытках, но даже они вряд ли додумались бы, что человеческое тело можно поднять на 8 000 метров над уровнем моря, заморозить его там до минус 50 градусов, затем выставить на выдувающий душу ураганный ветер, довести до полнейшего изнеможения практически полным отсутствием кислорода и сбросить вниз по отвесной стене на глубину три километра, засыпав его лавинами и камнепадами. Но обо всем по порядку…
На самом деле, достать деньги на эту уникальную гималайскую экспедицию можно было и не прибегая к кредитам. Наверняка мы могли бы получить нужную сумму у потенциальных спонсоров в обмен на стандартный вариант с рекламными акциями и PR-кампаниями. А я вполне мог бы обратиться за финансовой и рекламной поддержкой в туристическую компанию, где я в то время работал менеджером по разработке приключенческих туров, или к кому-то из обеспеченных клиентов, с которыми у меня сложились дружеские отношения.
Мое имя уже начинало набирать популярность в мире альпинизма после той спасательной операции, когда я на своих плечах практически в одиночку спустил умирающего итальянского альпиниста с высоты 8 300 метров на Эвересте. Однако и без этого факта в моем багаже были такие достижения, как Чемпион России, самый молодой мастер спорта России, тренер Свердловской области по альпинизму и самый молодой российский восходитель на Эверест. Поэтому найти 10–20 тысяч долларов на проект, в рамках которого двой ка российских альпинистов бросит вызов одной из самых неприступных северных стен в мире, было вполне по силам. Но я решил сделать все сам.
Сегодня, будучи мотивационным спикером и бизнес-тренером, я оглядываюсь на свой двадцатилетний опыт в горах и понимаю, что вот это «я сам» преследовало меня на протяжении достаточно долгого времени. На своих мастер-классах я настойчиво объясняю слушателям все прелести делегирования полномочий, рассказываю про необходимость командной работы и эффективного лидерства, но летом 2007 года я в очередной раз постеснялся попросить о помощи и взвалил всю нагрузку на себя.
Даже на работе я не попытался договориться с руководством и хоть немного прикрыть свое тридцатидневное отсутствие какой-нибудь «финансовой соломкой». Я поехал на Жанну в отпуск за свой счет.
Опасная вершина
Жанну… Я уверен, что многие из вас сейчас видят это слово впервые, и оно вам абсолютно ни о чем не говорит. Скорее такие популярные вершины, как Эверест, Монблан и Килиманджаро, вызывают в воображении хоть какие-то образы. Но поверьте, если вы спросите любого профессионального альпиниста его мнение об Эвересте, то он, скорее всего, ответит вам, что взойти на Эверест – это долго, дорого и очень-очень сложно, но возможно. И доказательством тому служат более 6 000 человек, которые уже побывали на высочайшей вершине нашей планеты.
Если же вы спросите профессионала его мнение о Жанну, то он ответит вам, что Жанну – это долго, дорого и практически невозможно. На эту вершину, расположенную на границе Непала, Индии и Тибета, практически нет простых маршрутов. Но более всего она известна благодаря своей отвесной северной стене, перепад которой составляет больше трех с половиной километров и где никогда не бывает солнечного света. Жанну не дотягивает до заветной отметки в 8 000 все