Знаете, бывают такие моменты, когда вы разумом понимаете, что дальнейшего смысла сопротивляться уже нет и что лучше перестать бороться и сдаться на милость победителя. Я не знаю почему, но в такие моменты внутри меня всегда просыпается стержень, который не позволяет мне прогнуться и помогает терпеть это давление до самого конца. Я не проигрывал своему сопернику в количестве или качестве фигур, но позиционно он был настолько более убедителен, что со стороны казалось, будто любой мой следующий ход только усугубит ситуацию.
По сути, в той партии я был в позиции риск-менеджера, когда каждый мой ход действительно делал ситуацию только хуже, и единственной задачей было выбрать именно то направление, которое приносило моей позиции наименьший урон. С каждым ходом давление на меня возрастало, каждое движение фигур на доске приближало меня к неминуемому поражению, и окружавшие нас люди уже недовольно начали гудеть, не понимая, зачем я бессмысленно затягиваю время. Ведь на шахматной доске предельно ясно, что партия практически окончена.
В этот момент снаружи кают-компании раздались громкие крики – мы все бросили шахматные доски и выбежали на улицу. Нам довелось увидеть очень редкое природное явление – солнечное гало. Из-за сильного холода и насыщенности воздуха мельчайшими прозрачными ледяными иглами, солнце отражалось в нескольких плоскостях и в своих пересечениях создавало оптическую иллюзию, как будто на небе было не одно солнце, а целых пять.
Мы пытались запечатлеть это явление на фото и видео, но поскольку свечение было настолько масштабным, то уместить его целиком в рамки одного кадра не получалось. Нам оставалось только крутить головами и с открытыми ртами наблюдать за этим чудом. От солнца, которое стояло в этот момент в зените, расходились два вертикальных световых кольца, края которых уходили за горизонт. Само солнце находилось как будто бы в перекрестии этих колец. Где-то в нескольких километрах от снежной поверхности материка проходил еще один горизонтальный светящийся круг, и в каждой точке, где он пересекался с вертикальными кольцами, светило еще одно яркое солнце.
Это явление продолжалось около 20 минут, затем солнце прошло зенит, и оптический эффект начал угасать. Сначала в небе исчез горизонтальный круг, а затем постепенно поблекли и стали угасать вертикальные светящиеся кольца. Снова поднялся ветер, который заставил зрителей разойтись по палаткам, а участников турнира – вернуться на поле боя к шахматным доскам.
Все по-прежнему продолжали обсуждать увиденное, строить гипотезы и догадки. Царящий в кают-компании гул голосов мешал с головой окунуться обратно в игру. После этой вынужденной паузы я посмотрел на позицию на доске так, как будто видел ее впервые. В нашей партии ничего не поменялось за время нашего отсутствия, но смотрел на нее я уже другими глазами, без ощущения безнадежного давления от, казалось бы, проигранной партии.
После перерыва я вдруг увидел, что нужно перестать выстраивать оборону, а действовать наоборот – выводить свои фигуры в атаку. Был мой ход, и казалось, что мы с моим соперником одновременно увидели, как всего лишь одно движение моей ладьи переворачивало ход всей партии на 180 градусов. За долю секунды наши позиции изменились.
Я сделал ход, и противник, широко улыбаясь, протянул мне открытую ладонь через весь стол. Я пожал его руку и тоже улыбнулся, почувствовав, насколько он искренен в своем желании показать мне, как он рад тому, что я выбрался из сложнейшей ситуации, просто переключив фокус внимания и посмотрев другими глазами на то, чего ни мы, ни зрители не видели до внезапного перерыва.
Позже я начал называть такие ситуации «эффектом гало», когда внезапно что-то происходит, и вы вдруг переходите в другое состояние и начинаете видеть те моменты, которые до этого не замечали. И это кардинально меняет картину мира.
Тем не менее партия была еще не окончена. Мой ход, конечно, переломил течение игры, но до конца было еще далеко. Мой соперник не стал слабее и соображал так же хорошо, но, видимо, эффект моментального сдвига парадигмы придал мне дополнительных сил и энергии. Я как будто предвидел каждый его следующий ход, и теперь уже он был в ловушке, переключив свой фокус на оборону. Мы с ним словно поменялись местами, и теперь уже зрители начали недовольно перешептываться, не понимая, зачем он тянет время в безнадежно проигрываемой партии.
Горы научили меня не расслабляться даже на самых простых маршрутах: до тех пор, пока вы не оказались в безопасности базового лагеря, любая потеря концентрации грозит серьезными последствиями. В шахматах этот навык как ни в чем актуален, и поэтому я не торопился праздновать победу, тщательно изучая на доске все варианты, за счет которых мой соперник мог переломить ход игры. Видимо, мой настрой не отдавать эту игру считывался окружающими, и мой соперник чувствовал себя не в своей тарелке, с каждым ходом только ухудшая свою позицию.
Анатолий Ежов стоял около соседнего стола, следя за тем, как Дэйв Ханн обыгрывает своего соперника, но периодически оглядывался на меня и поднимал большой палец вверх, радуясь, что мне удалось изменить ход поединка. В итоге мы с Дэйвом практически одновременно закончили партии и, посмотрев друг на друга, чуть наклонили головы в знак уважения. Финал был назначен на полдень завтрашнего дня.
Обновление прогноза погоды тоже было обнадеживающим, как будто «эффект гало» повлиял не только на шахматную партию, но и на окружающее нас пространство. Появилась надежда, что самолет из Пунта-Аренаса сможет вылететь к нам через два дня.
Белая мгла
Всю ночь перед шахматным финалом я не мог уснуть – ворочался в спальном мешке, проигрывая в голове защитные и атакующие комбинации. Обычно спортсмены всегда волнуются перед важными стартами, и есть целый набор различных методик, чтобы успокоить возбужденную нервную систему и дать телу необходимый отдых. Я расскажу о некоторых из них чуть позже в других главах этой книги.
В такие моменты мозг начинает концентрироваться и улавливать все звуки и изменения, которые происходят вокруг: потрескивание льда, шум ветра за стенками палатки, чей-то кашель. Около трех часов ночи внезапно стало тихо, и впервые за две недели непогоды движение воздуха полностью замерло. Казалось бы, исчезли все внешние раздражители и можно было успокоиться и заснуть, но мой разум настойчиво искал новые сигналы, не давая мне провалиться в сон.
Внезапно я понял, что мне мешает заснуть. За те две недели, что я провел в палатке, под моим телом вытаяла ложбина во льду. В эту ночь она стала настолько глубокой, что я ощущал себя будто бы лежащим в корыте. Чтобы избавиться от этой проблемы, я решил вылезти из палатки и подсыпать под нее немного снега.
Снаружи было абсолютно тихо. Знаете, бывают такие моменты тишины, что начинает складываться ощущение, будто ваши уши заткнуты ватой, и все, что вы слышите, это только толчки вашего сердца. Не опускающееся за горизонт солнце стояло прямо над хребтом Пэтриот-Хиллс, все небо было подернуто тонкой пленкой ровных белых облаков.
Я взял лопату и отошел от палатки, чтобы набрать свежего снега. Но как только я отвернулся и потерял из виду темные скалы Пэтриот-Хиллс, что-то странное стало происходить у меня в организме. Чтобы не упустить это ощущение и разобраться в нем, я замер и медленно выпрямился, держа лопату в одной руке.
Прямо передо мной на многие сотни километров простирался белый материк Антарктиды, голубые участки его ледового панциря были заметены свежим снегом, и в какой-то момент я осознал, в чем дело: я не видел перед собой линии горизонта. Белоснежные антарктические поля растекались из-под моих ног, и где-то далеко-далеко сливались с точно таким же белоснежным небом. Линия горизонта просто исчезла.
Вы не поверите, насколько это было страшно. Видимо, в нашем сознании линия горизонта – это тот ориентир, за который оно привыкло цепляться и выравниваться за миллионы лет нашей эволюции. Попробуйте вспомнить, были ли в вашей жизни такие моменты, когда вы стояли ногами на твердой поверхности и не видели перед собой линии горизонта? Возможно, это могло происходить, когда вы находились ночью в море и черное небо сливалось с темной водой. Но в свете белого полярного дня это выглядело так, будто я внезапно очутился в ином мире, на другой планете.
Мне вдруг стало казаться, что я нахожусь в центре бесконечной сферы, наполненной белым светом, пока мой взгляд судорожно метался и старался зацепиться хотя бы за какой-нибудь ориентир. Это было очень необычное ощущение. В какой-то момент мне даже стало казаться, что под ногами нет твердой поверхности, на меня накатила тошнота и головокружение, и я как будто начал падать вперед и вниз.
Наверняка в вашей жизни были моменты, когда ночью вам снилось, что вы срываетесь и падаете в пропасть. Как только ваш разум подавал сигнал, что тело находится в состоянии невесомости, вы резко просыпались, обнаруживая себя сидящим на кровати. Согласен, что это бывает страшно, но страх моментально уходит в тот момент, когда вы просыпаетесь. В ту яркую полярную ночь в Антарктиде это был очень похожий опыт, вот только проснуться мне не удавалось. Я будто бы проваливался в белоснежную бездонную пропасть, и этот полет был бесконечным.
Чтобы снять это тревожное состояние, я закрыл глаза и медленно повернулся в сторону лагеря и темного выхода скального хребта. Как только мой взгляд зацепился за привычные ориентиры, тошнота и головокружение сразу же прекратились. Я сделал несколько глубоких вдохов и постарался успокоиться. Оборачиваться назад и разглядывать отсутствующий горизонт мне больше не хотелось. Какое-то животное чувство не давало мне этого сделать.
Вернувшись к своей палатке со снегом в лопате, я приподнял один из ее краев и попытался найти то место, которое протаяло под моим телом и мешало мне заснуть, но поверхность была идеально ровной – ни одного намека хоть на какие-то неровности. Чтобы оправдать свой выход из палатки, я все-таки насыпал под нее немного снега, успокаивая себя, что так мне, по крайней мере, будет мягче лежать. Отложив лопату в сторону, я залез обратно в палатку, забрался в спальный мешок и моментально заснул.