С точки зрения технической сложности это восхождение не представляет из себя ничего запредельного – совершить его может любой физически здоровый человек, который в состоянии на протяжении 8–10 дней ночевать в палатке и нести на плечах рюкзак весом в 20 килограммов при температуре минус 25–30 градусов. В абсолютных цифрах высоту массива Винсон можно сравнить с высотой Монблана (4 810 метров), но с позиции того, как организм человека реагирует на такую высоту на данной широте, это совсем разные ощущения.
Физика говорит о том, что за счет вращения земного шара центробежная сила распределяет воздушные массы по нашей планете очень неравномерно, и именно поэтому слой атмосферы на полюсах гораздо тоньше, чем на экваторе. По той же причине содержание кислорода в воздухе на одной и той же высоте Монблана и массива Винсон сильно отличается, несмотря на практически одинаковую высоту над уровнем моря. Поэтому нашему организму для адаптации к такой же высоте требуется совершенно разное время.
Такая же картина наблюдается, скажем, на вершинах Дена-ли (6 195 метров) на Аляске и Килиманджаро (5 895 метров). Несмотря на приблизительное равенство по абсолютной высоте, Денали располагается высоко над экватором, на 63 градусах северной широты, а Килиманджаро – чуть ниже экватора, на трех градусах южной широты. И если среднее время для акклиматизации организма на Килиманджаро составляет 5 дней, то на Денали – от 14 до 21 дня. Опытные альпинисты приравнивают восхождение на шеститысячник Денали к восхождениям на вершины более 7 500 метров в Гималаях и Памире, которые порой требуют использования искусственного кислорода.
Массив Винсон располагается на 78 градусах южной широты, и, по моим ощущениям, это восхождение вполне можно приравнять к восхождению на вершины более 6 500 метров, либо к треккинговым маршрутам в передовой базовый лагерь Эвереста, который выше базового лагеря почти на полтора километра. Добавьте сюда еще абсолютную сухость воздуха, непростые погодные условия и полное отсутствие спасательных служб, и вы получите примерную картину того, чего можно ожидать от этого восхождения.
Все вышеозвученное вовсе не означает, что в Антарктиде путешественникам придется постоянно чувствовать себя астронавтами в открытом космосе. В летние месяцы, а в Антарктиде к ним относятся декабрь и январь, в некоторые дни на полярной станции Пэтриот-Хиллс вполне можно обойтись обычной теплой флиской. Это не означает, что на улице будет плюсовая температура, но из-за экстремально низкой влажности антарктического воздуха температура окружающей среды воспринимается организмом немного по-другому, так как сухой воздух обладает низкой теплопроводностью.
Многие знают, что минус десять во влажном Санкт-Петербурге, который находится на берегу Финского залива, вполне можно приравнять к экстремальной температуре, когда без теплой шапки вы рискуете очень быстро простудиться.
При этом те же самые минус десять в Екатеринбурге воспринимаются как теплая погода, и многие ходят без головных уборов.
Поскольку летом в Антарктиде солнце не заходит за линию горизонта, то в безветренные дни можно провести на улице до получаса в одном свитере, при том, что окружающая температура может быть минус 25 градусов. Но если небо хотя бы чуть-чуть подернется пленкой облаков или поднимется небольшой ветерок, то нужно будет сразу же спасаться и натягивать на себя пуховый комбинезон.
При этом температура снега всегда постоянна и составляет минус 25 градусов. То есть если вы будете стоять и «греться» на солнышке в одной флиске, но при этом попробуете сунуть голую руку в снежный сугроб, то рискуете немедленно получить серьезное обморожение.
Очень часто гиды привозят с собой с континента различные деликатесы для своих клиентов. К примеру, мы очень часто баловали участников своей команды омлетами и глазуньями. Но как же сохранить куриные яйца при температуре в минус 25 градусов?
Мы использовали очень простой способ: сразу по прилету, пока яйца еще не замерзли, мы разбивали их содержимое в целлофановый пакет и затем закапывали его на глубину 10–15 сантиметров в снег. И через полчаса десяток свежих яиц превращался в ледяной монолит, который было удобно возить и быстро готовить, просто выложив его на раскаленную сковороду.
Чай над трещиной
Среди участников моей первой группы в Антарктиду были достаточно опытные альпинисты из Казахстана и России, в послужном списке у которых были восхождения на памирские семитысячники. Перед вылетом для всех групп, которые прибывали на белый континент одновременно с нами, местными рейнджерами был проведен специальный брифинг, на котором были объяснены правила поведения в Антарктиде.
Бóльшая часть правил касалась вопросов бережного отношения к окружающей среде и одно из основополагающих правил гласило, что все, что привозится на белый континент, должно быть в обязательном порядке с него вывезено. Казалось бы, похожие правила действуют во всех горных районах, но в Антарктиде есть одно существенное отличие.
В обычных горах не возбраняется оставлять органический мусор – остатки продуктов питания и быстроразлагаемую органику. А в Антарктиде обратно вывозится абсолютно весь мусор, включая все твердые остатки жизнедеятельности человека. В этом плане правило похоже на то, которое используется в Национальном парке Денали на Аляске: там тоже каждая группа несет с собой пластиковый бачок, который используется как унитаз. И не дай бог вам вернуться с пустым бачком – штраф будет таким большим, что вы надолго не сможете себе позволить поездки в горы.
Во время брифинга рейнджеры рассказывали о неподобающих случаях отношения туристов к окружающей среде, в том числе упомянув и группу из России, которая отличилась тем, что устроила общественный туалет в одной из снежных пещер, абсолютно не позаботившись о том, чтобы вывезти все с собой обратно на континент. Поскольку для всех иностранцев те же казахи воспринимались как русские, то на нашу группу окружающие стали бросать косые взгляды, и нам стало очень неуютно.
Получается, что мы еще ничего не сделали противоправного, а у рейнджеров и других путешественников уже сформировалось определенное недоверчивое отношение к нашей группе. Поэтому после брифинга мы договорились внутри своей группы, что очень ответственно отнесемся к тому, чтобы, во-первых, изменить это отношение к русским, а во-вторых, не совершить никаких ошибок, чтобы не стать очередными «героями» для последующих брифингов для заезжающих в Антарктиду групп.
Перелет на полярную станцию Пэтриот-Хиллс прошел без приключений. Поскольку летный состав самолета Ил-76 состоял из русских пилотов, то нашей группе даже позволили во время перелета зайти в кабину и сделать красивые фотографии пакового льда на подлете к белому континенту. У этого типа самолетов кабина пилотов представляет собой прозрачный кокпит, когда даже под ногами у вас находится прозрачное стекло, через которое видно все, что происходит внизу.
После посадки мы успели сделать всего лишь несколько фотографий, и нас сразу пригласили на пересадку в маленький двухмоторный самолет, который развозил всех путешественников с полярной станции по финальным точкам назначения: кого-то на полюс, а нас – в базовый лагерь массива Винсон.
Небольшие двухмоторные самолеты прилетают в Антарктиду в основном с Аляски, поскольку там для местных пилотов зимой работы нет, а в Антарктиде как раз в самом разгаре туристический сезон. Из Анкориджа до Пунта-Аренаса в Чили эти самолеты летят по несколько суток, со многими дозаправками на своем пути.
И уж, конечно, перелет из Пунта-Аренаса на полярную станцию они преодолевают внутри большого транспортного самолета, поскольку сами они не приспособлены для долгих трансконтинентальных перелетов, а дозаправиться над океаном между Чили и побережьем Антарктики у них нет возможности.
Восхождение началось с того, что маленький самолет перевез нас с полярной чилийской станции в горы Элсуэрта на большое снежное плато, где располагается базовый лагерь с одиноко стоящей на нем радиорубкой, которая обеспечивает связь альпинистов на маршруте с рейнджерами базового лагеря и чилийской полярной станцией. Вокруг один сплошной ледник: в этой части белого континента толщина ледового панциря достигает двух километров.
Все восхождение занимает пять-шесть дней, в зависимости от вашей программы акклиматизации и погоды. За эти дни вам нужно совершить переход по извилистому языку ледника Бранскомба сначала из базового лагеря в передовой лагерь до высоты 3 100 метров над уровнем моря, а затем в штурмовой лагерь, находящийся на высоте 3 700 метров в седловине между вершинами Массива Винсон и пирамидой соседней горы, которая называется Шинн.
Приключения начались в первый же день, когда мы с группой совершали переход из базового лагеря до высоты 2 700 метров. Погода была великолепная, наша группа из пяти человек передвигалась по языку ледника, связанная одной веревкой. Каждый тащил за собой нарты, в которых находилась та часть нашего экспедиционного груза, которая не влезла в рюкзаки.
Небо было чистое, в горах Элсуорта царил полнейший штиль, и мы позволили себе немного вольности, раздевшись буквально до термобелья, несмотря на то что температура окружающего воздуха была где-то минус десять градусов по Цельсию. Во время движения нам было достаточно тепло, но когда мы останавливались на короткие остановки для отдыха, то мороз тут же забирался к нам под одежду и не позволял долго расслабляться.
В какой-то момент на нашем пути встретилось небольшое понижение в массиве ледника, длиной около 150 метров. Со стороны эта впадина была похожа на мелкий овраг, протянувшийся на всю многокилометровую ширину ледового плато с глубиной до одного метра. Эта впадина, как линза, аккумулировала в себе солнечные лучи, и казалась очень теплой, безопасной и укрытой от ветра.
Мы расположились прямо в центре этой впадины и решили сделать небольшой привал и перекусить. Я и подумать не мог, что место нашего привала – это широченная трещина во льду, и сидим мы над бездонной пропастью.