Многие игроки баскетбольных «Варваров» почти не говорили по-английски, но это не мешало нам быть командой. Если вы знаете основы баскетбола, то вам не нужен язык – тут на помощь приходит язык движений, когда все понимают друг друга без слов и знают, в какой момент времени и где нужно находиться на площадке.
В альпинизме тоже очень часто бывают моменты, когда прямая коммуникация между участниками невозможна, либо затруднена погодными условиями и особенностями рельефа.
Тогда «звездные» команды начинают работать в режиме «без слов» – и порой темп и качество работы становятся даже лучше.
При первой встрече мы с Колей обменялись буквально парой фраз, и поэтому я был приятно удивлен, когда на следующий день он позвонил мне и сказал, что у них не хватает одного участника на игру в местном любительском чемпионате, и я могу прийти поиграть.
В той своей первой игре я не попал ни одного броска: сказывалось длительное отсутствие соревновательной практики. Все-таки тренировки на улице, несмотря на всю свою схожесть, не могут идти в полноценный зачет для игры в зале. Ту игру мы проиграли, но, возможно, благодаря своей отдаче, я получил постоянное приглашение в команду, с которой играл следующие четыре года.
Команда была очень разношерстной, уровень игроков в ней был от юношеского до полупрофессионального. Для меня, вечно заряженного на достижение амбициозных целей, не было другой задачи, кроме как выиграть чемпионат и перейти в высшую лигу, но, к своему удивлению, через несколько игр я понял, что далеко не все участники нашей команды разделяют мою цель. Для многих из них баскетбольная площадка была местом общения и совместного досуга, а не полем для побед и поражений.
Я решил изменить положение вещей и предложил партнерам помимо одного игрового дня в неделю добавить еще один день для тренировок. Но затея потерпела полное фиаско – мы провели буквально две-три тренировки, и после этого начали терять участников.
В целом, ребят можно было понять: в выходные дни вместо тренировки куда как приятнее потратить время на серфинг, или на посиделки с подружками в кафе, чем на физические и тактические занятия. Но меня такое положение дел не устраивало, и поэтому когда в очередной раз я приходил на утреннюю тренировку в полном одиночестве, то сильно расстраивался.
К счастью, мне удалось постепенно изменить эту ситуацию. В конце сезона нашу команду покинуло несколько игроков: кто-то возвращался из Австралии на родину в Европу, кто-то поменял работу и место жительства – и мне пришлось взвалить на себя ношу скаута и серьезно обновить состав нашей команды.
В Сиднее огромное количество открытых баскетбольных площадок, и по вечерам они все забиты под завязку желающими побросать мяч. Казалось бы, от игроков, готовых сменить асфальтовые уличные площадки на более дружелюбный паркет и атмосферу настоящего чемпионата, не будет отбоя, но мою задачу осложняло то, что участие в чемпионате было платным.
Командные взносы за сезон из шести месяцев составляли посильные 400 долларов на каждого игрока, но именно они становились основным камнем преткновения для привлечения новых участников. Я надеялся, что количество в какой-то момент должно превратиться в качество, и поэтому каждый вечер я приезжал с мячом в руках на новую площадку и агитировал игравших там ребят присоединиться к моей команде.
Я распечатал на домашнем принтере кучу объявлений, которые расклеивал по всем баскетбольным кортам Сиднея, но за месяц до начала нового чемпионата в моей команде по-прежнему было всего четыре подтвержденных участника, вместо желаемых восьми-десяти игроков. Процесс скаутинга был сложным не только потому, что нужно было найти людей, готовых заплатить денежный взнос. Необходимо, чтобы эти игроки вписались в команду не только по своему характеру, но и по позиции, на которой они играли.
Нашей команде очень не хватало «центрового», который бы цементировал нашу защиту под кольцом. Обычно рост таких игроков должен составлять не меньше двух метров, а в профессиональных командах – не ниже 2 метров 20 сантиметров. По этой причине, едва завидев на улице, в автобусе или в магазине высокого парня, я сразу же бросал все и бежал к нему с вопросом, спрашивая на всех языках мира, не играет ли он в баскетбол.
Именно таким образом я нашел поляка Мачи, который на несколько сезонов стал одним из лучших и самых надежных игроков нашей команды. Правда, чтобы уговорить его принять участие, мне пришлось пообещать ему, что после каждой игры я буду отвозить его домой в Параматту – пригород Сиднея, который находился за 40 километров от нашей площадки. Иногда наши игры заканчивались ближе к полуночи, и в такие дни у Мачи просто не было шансов добраться до дома на общественном транспорте.
В каких-то случаях мне приходилось хитрить и говорить понравившемуся мне игроку, что взносы были гораздо ниже официальных. По сути, я сам платил половину взноса за игрока, в обмен получая его согласие на присоединение к команде.
Но получить такую скидку от меня было не так-то просто: для этого нужно было несколько раз подряд обыграть меня на площадке один на один, что требовало незаурядных умений. Ведь я прилагал все усилия для того, чтобы мои инвестиции окупились в будущем и превратились в победу в чемпионате.
Вы будете настойчивее требовать от людей полной отдачи, если вложите в проект свои деньги. Венчурные инвесторы знают об этом: они отдают предпочтение стартапам, основатели которых «проголосовали собственными деньгами» за успех своих идей.
Для того чтобы привлекать более сильных игроков в команду, мне самому приходилось поднимать уровень своей игры. В бизнесе я часто собирал вокруг себя команду из гораздо более талантливых и умных людей, чем я. Моей главной задачей было не казаться самым умным из них, а уметь организовывать для них рабочее и коммуникационное пространство – и именно это делало меня лидером в таких командах.
Помню, что в какой-то момент я добавил еще одно обязательное условие для получения от меня субсидии на командные взносы: кандидат должен был обыграть меня в соревнованиях по броскам со штрафной линии. Сам я никогда не уделял тренировкам штрафных бросков много времени, поскольку привык играть на уличных площадках без судей, которые фиксируют нарушения правил.
Поэтому средний процент моих личных попаданий со штрафной никогда не был выше 50, но ради того, чтобы получить в команду наиболее разносторонних игроков, я поставил себе целью поднять его как минимум до 80 %. Каждый день по вечерам я вставал с мячом в руках на линию штрафных и не уходил с площадки, пока не делал тренировочные 100 бросков. Каждый день я старался побить свой текущий рекорд.
Помню, что однажды во время такой бросковой тренировки начался сильный дождь. Сидней находится на берегу океана, и поэтому в нем часты резкие перемены погоды. На тот момент я прошел уже половину дистанции, сделав 50 бросков, и шел на свой очередной рекорд. Мне так не хотелось прерывать тренировку, что я продолжал бросать по кольцу, несмотря на то что дождь все усиливался и превратился в конце концов в настоящий ливень. Со стороны ситуация, наверное, выглядела очень странно: с неба льет дождь как из ведра, а парень на площадке, стоя в лужах воды, кидает по кольцу баскетбольный мяч.
Баскетбольные мячи делают из композитных материалов – кожи и ее заменителей, которые достаточно гигроскопичны. Вес официального игрового мяча составляет 465 граммов, но в тот день я заканчивал тренировку с мячом, который из-за впитанной им воды весил, наверное, не меньше одного килограмма.
Профессиональные баскетболисты способны отличить разницу в весе мяча величиной в пять-десять граммов, так что для меня в тот день тяжелеющий от броска к броску мяч стал еще одним вызовом, который стоял на моем пути к очередному рекорду. В результате мне удалось установить новый рекорд, правда, ценой ему стала моя простуда и пришедший в полную непригодность мяч. Разбухший от влаги, он весь расслоился, и на следующий день его пришлось выкинуть.
С того времени прошло почти десять лет, но я по-прежнему использую любую возможность для того, чтобы встать на линию и побить свой текущий рекорд. Сейчас мой лучший результат – это 87 попаданий с линии из 100, и я каждый год работаю над тем, чтобы стать еще лучше. От обилия тренировок штрафного броска он стал мне сниться по ночам, и я заметил, что это помогает мне успокоить возбужденное сознание и быстрее заснуть.
У меня всегда были проблемы с засыпанием – как правило, обычно мне требуется два-три часа, чтобы заснуть. Общеизвестные приемы вроде подсчета овец мне никогда не помогали, но вот если я, лежа в кровати, начинал представлять, как я бросаю по кольцу штрафные броски, то я засыпал гораздо быстрее. Кстати, многие мои знакомые спортсмены тоже говорили мне, что вместо овец они, лежа в кровати, считают заброшенные шайбы, отбитые ракеткой мячи, или голы.
Выбор чего-то близкого и понятного только вам гораздо лучше помогает отвлечь сознание и погрузиться в сон после напряженного дня.
Эффект идеального броска
Я вынес еще один урок из баскетбола, который в сложных ситуациях помогает мне быстро вернуться в ресурсное состояние.
Скорее всего, многим из вас знакомо ощущение подъема духа, когда вы хорошо выполнили свою работу или какую-то задачу. И вот именно вызов этого ощущения помогает мне в сложные моменты на мгновение переключиться, чтобы зачерпнуть дополнительный заряд энергии.
Для меня таким источником стало попадание баскетбольного мяча в сетку, причем не абы какое, а идеальное попадание, когда мяч с характерным звуком проваливается сквозь сетку в корзину, не задевая ее дужек. На некоторых баскетбольных площадках такие идеальные попадания по стритболь-ным правилам считают с двойным коэффициентом.
То чувство, которое я испытывал, глядя, как мяч после моего броска с легким шелестом пронизывает сетку кольца, было сродни волшебству. Оно ассоциировалось у меня с победой, с идеальностью, с уверенностью, с непобедимостью, и в самые сложные моменты жизни я закрывал глаза и представлял проходящий через сетку баскетбольного кольца мяч. Это ощущение приводит меня в ресурсное состояние, подпитывает и укрепляет.