Нет, я, конечно, могла бы… Но и он, скорей всего, сможет отбрехаться или съехать с темы. А если прямо стражникам ничего не приказывал, только намекнул? Тогда я поставлю себя в весьма неловкую ситуацию. Поэтому придержу сей козырь до лучших времён. Достану его, когда Жермиен уже будет на грани свержения, как ещё один гвоздь в крышку его гроба.
— Сиенна, что это? — охнул Король, когда мы вырулили из-за угла живой изгороди.
— Пикник, дорогой… — я мило похлопала ресничками. — Для нас двоих.
Толстое бело-розовое клетчатое покрывало располагалось в паре метров от ивы, на нём, помимо разнообразных блюд с фруктами и уже разогретого фонтанчика шоколада, валялись многочисленные подушки для сидения, а вокруг стояли четыре тоненьких арки, оплетённые нежными цветами. На фоне нежно-голубой листвы ивы это выглядело очень мило. Честно, плевать даже, что выбран банальный розовый. Такое сочетание цветов смотрелось весьма выигрышно. Разномастные бутоны цветов и сочных фруктов на подносах и в вазах добавляли красок.
— Это ты всё придумала?
— Если тебе не нравится, то нет, кто-то другой — в шутку открестилась я.
— Нравится, — словно не веря сам себе, сказал муж. — У тебя всё же весьма неплохой вкус… А я… Хм. Пойдём, хочу взглянуть поближе, — и принялся разуваться, как в прошлое наше свидание.
Так-так-так… Что-то у меня закрались некоторые подозрения после его слов. Я уже выяснила, что старых камеристок подговаривала Ламбэль, но что, если совершала она это не по наущению Жермиена, а по своей инициативе? В первую очередь для того, чтобы отбить у него желание по отношению ко мне, и вовсе не ради опускания моей репутации на самое дворцовое дно? Это было “приятным” бонусом в таком случае. Дрянь! Вот же дрянь!
Погодите-ка… Подобный расклад может также означать, что я в некоторой степени предвзята к Королю! С самого начала была уверена, что он всё делает, дабы от меня избавиться, но вдруг… Вдруг всё было ради своей нахальной, алчной подстилки? И теперь, без Ламбэли, продолжать ему и не нужно станет? Значит, теория про влияние на участь Сиенны любовницы — верно? Жермиен — не такая жуткая мразь, каким я его считала?
“Надо обдумать и проанализировать”, — решила я, разглядывая спину мужа и попутно разуваясь вслед за ним. Внутри что-то протестующе завозилось. Один этот факт не должен так радикально поменять моё мнение о Жермиене. Всё же он решил пожертвовать Королевой ради сочной дырки, как ни крути. И сделал Сиенне много разных гадостей, постоянно проявлял неуважение. А тут, поди ж ты, быстренько переобулся в любящего супруга! Лицемер. Двуличный подонок.
И ведь есть ещё клятва помочь его свергнуть… К тому же, я по прежнему испытываю строго негатив при мысли о том, чтобы добровольно пустить Короля в свою постель.
Нет! Это всё Сиенновская покладистость во мне говорит! Я не безоговорочно верная ему влюблённая дурочка! В моих планах строго месть. Правда, основной приоритет всё больше смещается к Ламбэли… А ведь раньше я считала её скорее жертвой обстоятельств… Мды…
Ладно, отринем сомнения, пора снова войти в образ листрийской оранжерейной ромашки. Впереди ещё целый спектакль с кормлением мужа с руки и томными взглядами из-под ресниц. Но мли-и-ин! Мысли опять и опять возвращаются ко вновь открывшимся фактам. Очень уж правдоподобно получается.
Надавав себе мысленных пощёчин, я припомнила один занятный, “вдохновляющий” момент. Ламбэль танцевала танец живота Жермиену в день, когда я должна была утонуть. Они праздновали это, праздновали! Божечки, как бы зубами только не скрипеть. Надеюсь, моя улыбка не выглядит слишком зверской… Оба гады, определённо оба.
Войдя под арки, мы с Королём удобно уселись на подушках. Он потянулся за виноградом, но я хлопнула по его руке и принялась кормить мужа сама, накалывая кусочки разнообразных фруктов на маленькую двузубую вилочку и игриво отправляя их ему в рот. Иногда не доносила, забирая в последний момент, чтобы съесть самой. А затем принялась макать в шоколадный фонтан перед скармливанием.
Жермиен быстро завёлся. Порыкивал, как в идиотских комедиях, щипал и лапал меня всё с большим рвением, особенно когда сладкий кусочек так и не добирался до его рта. Когда я тянулась за дальним блюдом, дабы передвинуть поближе, получала шлепок по попе. Стоило повернуться к Королю всем телом — его взгляд неминуемо тонул в моём декольте. План охмурения работал на удивление эффективно, в глазах супруга отчётливо читался живой интерес к моей персоне. Вот только явно не как к личности, а лишь как к телу, источнику необычных удовольствий. Я чувствовала себя скорее куском мяса, чем женой. Ну, сама так подала, что уж.
Если честно, судить Жермиена было не за что. Зато учитывая то, что он не пытался меня узнать получше. Сиенна хоть и являлась дамой начитанной, условно образованной в рамках положенного для принцессы Листрии, но толково поддержать разговор с мужчиной не могла — темы разные, интересы не пересекаются. Лишь светскую пустую беседу. И Король про это не забывал. Ну, а я пока не спешила развеивать сей образ. Хотя бы перестала строить из себя совсем уж полную дуру в житейском плане, и то хорошо. Успею ещё произвести должное впечатление, не стоит всё сразу на голову бедного Короля сваливать, не выдержит ещё да лопнет от натуги.
Чем больше надоедал мне пикник, тем больше он начинал нравиться Жермиену. В общем-то, на то и был расчёт, но и себя хотелось пожалеть. У меня уже болели щёки от постоянных улыбок, когда, случайно бросив взгляд мужу за спину, на реку, я обнаружила, что за нами уже некоторое время кое-кто наблюдает. Виконт Эстер, не таясь, стоял на том берегу, скрестив руки, и не отрывал взгляд, даже когда наши глаза встретились. Не знай я, что нужна ему именно для свержения с трона Короля, прешила бы — ревнует.
Глава 7
Задумавшись, пропустила момент, и жирная шоколадная капля, соскочив с наколотой на вилочку клубники, смачно шлёпнулась Жермиену прямо на штаны.
— Ой, дорогой, извини! — спохватилась я и тут же, схватив ближайшую тканевую салфетку, потянулась, чтобы вытереть.
Но стоило опустить руку на пятно, как муж положил свою поверх моей и с силой сдвинул к паху. Вместе с пониманием, насколько его возбудило происходящее на пикнике, меня накрыло отвращение. Он даже сейчас хочет, чтобы я ему передёрнула! Хоть через штаны и салфетку! И плевать, что мы на открытой местности, вокруг могут ходить люди… Вот никогда я не была приверженицей интима в общественных местах, а дворцовый сад личным пространством не назвать. Ещё и Эстер смотрит! Да, он видит только спину Короля, но сам факт! Кошмар…
К горлу подступила тошнота, все фрукты, ведомые шоколадом, дружно попросились наружу. Меня передёрнуло, Жермиен по традиции воспринял это, как проявление возбуждения и потянулся ко мне… за поцелуем!? Ой, нет уж! На такое мы точно не договаривались! Когда наши лица оказались совсем близко, я извернулась и лизнула Короля в щёку. Он опешил и замер, я же, отстранившись, пояснила:
— У тебя там капелька шоколада была. М-м, а ты и сам очень даже сладенький… — и так активно захихикала в ответ на проступившее румянцем на его щеках смущение, что “ненароком” ногой пнула фондю. Шоколад упускать возможности не стал и быстро начал захватнические действия по всему покрывалу. Тут уж я вскочила с чистой совестью и, заявив: — Ой, какой конфуз! Дорогой! Ты не обжегся? Я сейчас же позову слуг прибраться, не волнуйся! — убежала вдоль берега.
Поймав недоуменный взгляд Эстера, который даже не подумал двинуться с места, головой указала ему вперёд, на мостик, пересекающий реку, мол, “жду тебя там, двигай, не тупи”. Хмыкнув, виконт, наконец, соизволил скрыться в кустах.
Ох, быстрей бы уже поговорить с ним, как следует! Долго играть в соблазнительную недотрогу с мужем я не смогу. А раздвигать перед ним ноги совсем не хочется. Поэтому мне срочно надо понять, какой у виконта план по свержению и на чём он основан. Есть ли кому занять трон вместо Жермиена? Сможет ли Эстер на самом деле обеспечить мне то, что обещал? Если это всё — сущие бредни и желание за что-то там отомстить монарху, то… Нет, я клятву выполню, буду помогать, но придётся обезопасить себя наличием наследника. А в этом случае… да, ноги всё же предстоит раздвинуть. Эх, Эстер, не подведи!
Вывалившись босой на ближайшую тропинку из зарослей живой изгороди, нацепляв при этом веточек и листиков на платье, я осмотрелась. В идеале нам бы с виконтом местечко без свидетелей, но и слуг неплохо б найти. Мне повезло. В зоне видимости оказалась только одна пара прогуливающихся, да и те — дворецкий с какой-то служанкой, старательно строящей ему глазки. Чудно, и слуг позову, и от свидетелей сразу же избавлюсь.
— Господин дворецкий! — взвыла я, старательно изображая панику, и подбежала к нему, притворно запыхавшись. — Там! Уф… Пикник!
— Да, Ваше Величество, — нахмурился мужчина, — вы ведь сами приказали…
— Да нет же! Фондю! Фонтан из горячего шоколада опрокинулся и всё залил! Его величество тоже испачкан! Только вы можете всё исправить! Прошу, поспешите! Ох… — и обессиленная, я опустилась на удачно подвернувшуюся лавочку, театрально замахав на себя ладошкой и тяжело дыша.
— С вашего позволения, — отрапортовал дворецкий, даже сейчас в точности следуя этикету, крутанул не ожидавшую такого па спутницу вокруг своей оси и утащил её прочь, удаляясь почти со скоростью ветра.
Я ещё раз украдкой осмотрелась — нигде никого. Отлично, успела. Эстер как раз показался с другой стороны моста. Я подскочила на ноги и кинулась к нему. Благо, дорожка была мощёной и за ней хорошо следили, вовремя подметали, а то и мыли, наверно, так что я не наступила голыми ступнями ни на один случайный камушек. Добравшись до виконта, потащила его в заросли. Это сейчас вокруг безлюдно, но ситуация в любой момент может измениться.
— Моя Ко… — только и успел вякнуть Эстер, после чего был вынужден отбиваться от живой изгороди почти в полтора человеческих роста, которая так и норовила своими листиками сунуться ему в рот. В саду при Дворце любили сажать именно такую высокую, чтобы уединяться было удобней и поменьше сплетен гуляло, ведь если никто не видит — то этого и не происходит. Редко встречались кусты ниже пояса, и то только у самого крыльца. — Сиенна, всё, здесь никто не увидит! — остановил меня викон