Сиенна была наивна и ослеплена. Она действительно влюбилась в Жермиена. А он ответил ей тем, что использовал. По ней это ударило, сильно, довело до суицида. И у меня была похожая история в глубокой шестнадцатилетней юности, не столь плачевно закончившаяся, правда. Я была когда-то в некотором смысле такой же, как оранжерейная ромашка королевских кровей, в тело которой меня закинуло после смерти на Земле, но больно поранилась об одного самовлюблённого ушлёпка. И зачерствела. Настолько, что готова ради достижения цели передёрнуть человеку, которого ненавижу.
Не знаю, прочитал ли Эстер на моём лице то, что я пыталась показать, но ответил весьма неоднозначно:
— Что-то — да. Для меня это нечто новое, поэтому не могу толком дать название своему чувству. Боюсь либо преуменьшить, либо преувеличить.
— Всё та-ак сложно? — едва заметно улыбнувшись одним уголком губ, спросила я. — Или это просто попытка схитрить по какой -то причине?
— В такие моменты, как когда ты грозилась сбросить меня со своего балкона, думал, что люблю, — прошептал Дориан. Наклонился ко мне близко-близко, словно собрался урвать тот свой долгожданный, по его словам, поцелуй, но в последнее мгновение отступил назад и сделал серьёзное лицо. — А когда ты просишь меня помочь вернуть мужа...
Ах, так? Разве любовь — чувство не безусловное? Это всё уж слишком смахивает на психологические манипуляции. Теперь к Эстеру у меня ещё меньше доверия. А в таком случае...
— Дориан, ты думаешь, мне так легко поверить в чувства? Или что я дура и наивно думаю о себе лучше, чем я есть? Моя внешность, одежда, репутация. Это не вызывает желания у мужчин. Только не говори, что тебе нравится! Тогда посчитаю тебя чокнутым! Извращенцем!
Он тихонько засмеялся и снова оказался в паре сантиметров от меня.
— Нет, просто я смотрел не на обёртку и не верил слухам. Мне в душу запало то, что у тебя внутри, Сиенна.
— Никому не запало, а тебе запало, значит? — фыркнула я. Жесты типичного соблазнителя! — Я в целом готова поверить, что моё тело может привлекать физически.
— Ты красотка, бесспорно, только я не о том.
— Ага, ты не о плотском, а о духовном, возвышенном, — снова фыркнула с сарказмом.
— Да, моя любовь к тебе именно такая, — Эстер откровенно перешёл в наступление, повышая градус. То определиться не мог, что там за чувство, то уже всё чётко — любовь! Быстро осознал! Ещё минус доверие к нему.
— Возвышенная, значит? — Я сузила глаза. — А ты знаешь, нет любви более возвышенной, чем та, которой жертвуют?
— Предлагаешь мне пойти на жертвы?
— Предлагаю доказать делом названные чувства. Засунуть свои желания куда подальше, а на первый план выставить мои, — проговорила я и стала наблюдать за его реакцией. Нахмурился. Не ожидал от меня открытого эгоизма? Впрочем, это только игра. Та самая, в которую ты играл со мной с самого начала, Дориан. — Теперь ты снова не уверен, что любишь меня, да? Стоит мне в чём -то перестать соответствовать твоим ожиданиям, как чувство ослабевает? Разве это любовь? Ты делаешь слишком громкие заявления. Но могу ли я быть уверена, что ты не бросишь меня в момент очередного разочарования? Люди не идеальны. Да, сейчас я пошутила, просто проверяла тебя, но результат меня не слишком убедил. Что же будет, когда вскроется какая -то моя реально негативная черта?
Глава 46
Эстер рассматривал меня так внимательно, словно пытался докопаться до сути, проникнуть под слои одежды, кожи и мышц в поисках ядра, души. Агась, понял, что я тоже не лыком шита, не поведусь на его провокации, не начну оправдываться, или что он там от меня ожидал...
— Ты столь плохого о себе мнения? — хмыкнул виконт.
— Ой, да даже если я святая! — закатила глаза. — Дело может быть и не в чертах моего характера. Вдруг ты забудешь обо мне, стоит повнимательней присмотреться к кому -то другому? Считай задание по соблазнению проверкой. Снова потянет ко мне после объятий шикарной Ламбэли. тогда, наверное, это и правда любовь.
— Интересная постановка вопроса, Сиенна. А ты не думала, что мне может быть противно прикасаться к кому-то другому, кроме тебя? — спросил Эстер, даже не отрицая мою характеристику любовницы Короля. Впрочем, она ведь и правда шикарная женщина, отнекивание звучало бы лицемерно.
— Потерпишь. Я верю в твои актёрские способности.
— Предположим, — скрипнув зубами кивнул виконт. — Но какой смысл мне переступать через себя, если всё, что я получу, это пустые мечты о тебе? Буду мучаться, не способный выбросить из головы твой образ. Твой и Жермиена, с которым.
— Да не собираюсь я его возвращать! — перебила виконта. Он вопросительно вскинул брови. — Меня интересует месть за измену. Месть обоим. Жермиен сам окажется в роли преданного, а Ламбэль он сразу выставит прочь. Что может быть лучше? Разве только, если она изменит с ненавистным ему человеком. С тобой, то бишь.
— Справедливое воздаяние, — задумчиво проговорил Эстер, всё ещё изучая меня пристальным взглядом. Даже не возмутился, что я этим и его конкретно так подставляю.
— Значит, ты Жермиена всё же не любишь?
— Ни на толику. Мои признания ему — пыль в глаза, — ответила спокойно.
— А дальше? Собираешься от него уйти, верно? И как же, интересно?
— Скажем иначе, я не собираюсь с ним мириться и налаживать брак, — увильнула от ответа. Ибо и сама не представляю пока, каким образом избавлюсь от опостылевшего замужества.
— Я соглашусь при одном условии, — заявил виконт, я полностью обратилась в слух. — С тебя ответная услуга.
— Кого-то соблазнить? — округлила глаза.
— Нет-нет! — он замахал руками, словно открещиваясь. — Помоги мне. свергнуть Короля.
Я в задумчивости замолчала. Как бы, мне-то на руку, сама хотела бы... но! Во-первых, эта просьба подтверждала меркантильно-политический интерес Эстера в моей персоне, ну да бог с ним, я итак это предполагала. Во-вторых, у него на примете должен быть тот, кого посадят на трон вместо Жермиена. Не свергают Королей просто так, чисто ради избавления от правления конкретного человека. Всегда есть замена. Сомневаюсь, правда, что он вот так легко сольёт всю информацию. Впрочем, оно мне и не нужно, главное другое.
— Не слишком сопоставимая сделка, не находишь? — хмыкнула я. — Соблазнение маркизы и свержение Короля. У меня будут дополнительные условия.
— Слушаю, — с готовностью откликнулся Эстер.
— Мне нужны гарантии, что сама я под раздачу не попаду. Хочу остаться невредимой. И в Ранеции.
Виконт удивлённо вскинулся:
— Я думал, ты предпочтёшь вернуться на родину, к матери.
— Нет, на родину я не против, но не к матери. Однако это неразделимо, сам понимаешь. Так что хочу остаться в Ранеции. Не обязательно на троне, но вполне обеспеченная, целая и невредимая. Т ы можешь такое обещать?
— Да, — кивнул Эстер, — в мои планы первоначально не входило тебя подставлять.
Ага, сказочник, рассказывай. Небось, собирался соблазнить Королеву и расторгнуть таким образом королевский брак. Либо ребёнка мне заделать не наследного, опозорив Жермиена. Впрочем, я не понимаю, какая в этом выгода тому, что желает свергнуть Короля, но может я просто не достаточно смыслю в политических интригах. Либо причина та же, по которой Жермиен планомерно доводил Сиенну. Подорвать психику жертве и подтолкнуть к краю. Только вот на него бы мои похождения не подействовали. Надеюсь, Эстер после всего случившегося всё же заметил, каково реальное отношение Короля ко мне.
— Тогда мы договорились, — подытожила я. — Ламбэль будет гулять сегодня по парку после обеда. Я назначила ей встречу, но “не смогу” прийти, извещу в последний момент. Воспользуйся этим. А на закате.
— Понял, я должен быть в её постели, — недовольно скривился виконт, не дав мне закончить. Кивнув, продолжила:
— Не знаю, каким конкретно способом я смогу помочь тебе с переворотом, но дай знать, когда понадоблюсь. Думаю, нам стоит наладить какой -то секретный способ быстрой связи.
— Я позабочусь, — ответил виконт и, давая понять, что разговор окончен, встал с лавочки беседки, в которой мы сидели.
Место уединённое, хоть и открытое. Сама беседка, заросшая со всех сторон плющом, стояла в отдалении, вокруг на десяток метров поле, почти без деревьев, а тропинка, ведущая сюда, прекрасно просматривалась изнутри через прорехи в листве. Никто не мог бы подобраться незамеченным, тем более случайно. Но я всё равно волновалась, конечно, вот только, а что делать? У стен есть уши, тем более во Дворце, лучше уж здесь обсуждать вопросы государственной измены.
Боже мой, во что я ввязываюсь?! Сглотнув, тоже поднялась и спустилась по ступенькам.
— Всего доброго, моя Королева, — проговорил Эстер мне в спину. — Дайте знать, когда надумаете... решить вопрос с моей клятвой.
— Набирайтесь пока сил, Дориан, — улыбнувшись, обернулась я. — Вам придётся дать сразу несколько клятв. Например, что действительно не подставите меня.
— В таком случае буду вынужден потребовать и с вас клятву, что не обманете с помощью.
— Клянусь своей магией, — я решила не затягивать и приложила руку к груди, как это делал он, — что в меру сил и возможностей помогу свергнуть Короля, если вы выполните мои условия о безопасности.
Дориан загадочно сощурился, проследив за белым сиянием под моей ладонью, и растянул губы в асимметричной улыбке. Видно, оценил формулировку. Немного помешкав, всё же ответил:
— Клянусь своей магией, что приложи все усилия, дабы выполнить ваши условия, если вы поможете свергнуть Короля.
Юристы Земли оценили бы нашу игру. Казалось, всё чётко, но в то же время расплывчато. Однако магия подтвердила, а это какая -никакая, но гарантия.
— Мои условия и требуемые вам услуги позже обсудим. Быть может, даже задокументируем, — бросила я, удаляясь в сторону Дворца.
В целом, можно было бы и с поцелуем сейчас разобраться, но! Теперь я была уверена, что всё же нужна Эстеру, подставлять просто так не станет, промолчит, сколько нужно. Да и хотелось таки узнать, зачем же он выбрал именно поцелуй. А понять это можно только в том случае, если всё пройдёт по задумке виконта. Какая будет при этом обстановка? Как долго он продлится? Что Дориан после скажет? Из маленьких деталей я постараюсь сложить максимально верную картину. Сейчас поцелуй был бы чистой формальностью, но зачем же упускать шанс узнать союзника получше? Тем более, что не ясно, союзник ли мне Эстер или только использует.