— Почему?
— Не хочу, чтоб Белла расстраивалась.
— Обещаю, что не расстроюсь, — вставила я.
Уж очень интересно было узнать, кто там приехал.
— Верю, — засмеялся Этьен, — ты не расстроишься. Это Жанна.
— Ну зачем ты сказал? — напустилась на него Эвелина, — как тебе не стыдно?
Я прислушалась, уловив какие-то звуки за дверью. Это было куда интереснее, чем бессмысленный спор. Я уже направилась, было, в коридор, но Эвелина схватила меня за руку.
— Подожди. Что ты хочешь сделать?
— Посмотреть хочу. Там шум какой-то.
— Еще бы не быть шуму, — веселился Этьен, — Жанна рвет и мечет. Того и гляди, разорвет Огюстена на тысячу кусочков.
Я еще энергичнее стала освобождать свою руку.
— Не ходи! — взмолилась девушка, — тебе совершенно ни к чему на это смотреть.
Ну, уж нет! Не увидеть, как Жанна разорвет герцога на тысячу кусочков? Пропустить такое зрелище? Да ни за что на свете!
Проявив прыть, я метнулась к двери и выскочила за нее прежде, чем Эвелина успела меня остановить.
Шум доносился откуда-то снизу, и я прямиком направилась туда. Но не надо считать меня такой дурой, по лестнице я спускаться не стала. Напротив, я осторожно пробралась за колонну, откуда было все прекрасно видно и слышно, и вся обратилась в слух. Рядом со мной пристроился Этьен, кривя губы в стремлении сдержать смех. Эвелина, сгорая от стыда, стояла позади всех и шепотом уговаривала нас уйти отсюда и сделать вид, будто ничего не случилось.
— Мы обязательно сделаем такой вид, — пообещал ей Этьен тихо, — когда нас спросят, видели ли мы что-нибудь особенное.
Жанна и герцог стояли внизу, почти у самой двери. Этьен был прав, она и в самом деле метала громы и молнии.
— Как ты мог! — громкогласно вопрошала Жанна, — вчера я прождала тебя целый день! Где ты был?
— Здесь, — отозвался герцог спокойно.
Хотя его лицо свидетельствовало об обратном. Мне показалось, что он с трудом сдерживается, чтобы не завопить в ответ. Из личного опыта я знала, что он на это мастер.
— Ты обещал, что приедешь! Обещал или нет?
— Прекрати, — процедил он сквозь зубы, — ты находишься в моем доме.
— Этот дом должен был стать моим! — Жанна топнула ногой.
— Ой-ой, фу-ты, нуты, — фыркнул Этьен, — какие у нас аппетиты!
Я закусила губу, сдерживая смех, который так и клокотал во мне.
— Немедленно уходите отсюда! — шипела Эвелина из своего угла, — я не желаю это выслушивать.
Как будто, ее кто-то держал здесь.
— Прекрати кричать, — продолжал герцог уже не столь тихо, — не устраивай сцен.
— Не нужно мне указывать! — распалялась Жанна, — я сама знаю, как мне следует себя вести! Где она?
— Кто?
— Твоя отвратительная жена, вот кто!
— Это не твое дело!
— Нет, мое! Сейчас пойду и оттаскаю ее за волосы!
Очень страшно. Если кто и выйдет победителем из этой схватки, то явно не она. У меня есть кое-какой опыт.
— Достаточно! — рявкнул герцог, — мне это надоело! Ты врываешься в мой дом и ведешь себя, как последняя базарная баба! Еще не хватало, чтоб ты устроила здесь драку!
— Кто я?! — Жанна на мгновение потеряла дар речи, но нужно отдать ей должное, она быстро пришла в себя, — как ты меня назвал?
Что тут началось! Ураган, буря, землетрясение ничто по сравнению с тем скандалом, который Жанна закатила герцогу. Несмотря на то, что меня назвали отвратительной женой, я ее понимала. Я бы тоже разозлилась, если б меня назвали последней базарной бабой. Фу, как грубо!
Эвелина зажала руками уши и ее лицо залила краска. Этьен веселился вовсю, не давая себе труда сдерживаться. Я была скромнее, но тоже смеялась, правда, спрятавшись за колонну.
У герцога очень скоро закончилось терпение. Он бесцеремонно схватил беснующуюся Жанну за руку и почти вытолкал за дверь. Задвинув засов, он обернулся и поднял голову. Ох, не хотела бы я сейчас оказаться внизу!
— Браво! — воскликнул Этьен и зааплодировал, — это было великолепно! Кузен, ты был на высоте!
Мне показалось, что ему осталось недолго обременять этот свет своим присутствием. На его месте я бы постаралась вести себя деликатнее, что ли. Герцог просто позеленел. Он быстро начал подниматься вверх по лестнице, не сказав Этьену ни слова. И именно это убедило нас, что нужно уносить ноги как можно скорее.
Не сговариваясь, мы слаженно метнулись назад. Впереди мчалась Эвелина, на ходу выкрикивающая нечто вроде: «Ой, мамочка! Он нас убьет!» За ней, отставая на шаг, бежала я, понимая, что если герцог нас догонит, то достанется всем без исключения. Шествие замыкал Этьен, с которого давно слетела всякая веселость.
Залетев в комнату, мы в шесть рук бросились запирать дверь. И естественно, у нас ничего не вышло, засов был всего один. Наконец, Этьен, уловивший шаги Немезиды совсем рядом, бесцеремонно отпихнул нас обоих и запер дверь. Потом обернулся, к нам, привалившись к ней спиной. Он облегченно перевел дыхание.
— Кажется, пронесло.
— Как ты мог! — трагическим шепотом воскликнула Эвелина, — как ты мог!
Я окинула взглядом бледную, вздрагивающую после нервного потрясения девушку, взъерошенного Этьена и засмеялась.
— Ты просто ужасен! Ничего, более отвратительного я еще не видела! Белла, хватит! Тут нет ничего смешного!
— Вы так весело живете, — выдавила я сквозь смех, — просто завидно.
— Что я такого сделал? — вопрошал Этьен, не обращая внимания на меня и обращаясь исключительно к Эвелине, — можно подумать, я заставлял эту особу устраивать скандал на виду у всех!
— Кто просил тебя вмешиваться? Не мог промолчать?
— Не мог! Я просто в восторге, что эту особу наконец выставили вон.
— Я тоже! Но не таким же образом! Ты нас выдал! Теперь Огюстен знает, что мы подслушивали.
— Кто подслушивал? Они так вопили, что было слышно за милю. Не стоило прилагать никаких усилий.
— Он теперь подумает, что мы специально это сделали!
— Боишься, что твой братец тебя отшлепает? — фыркнул Этьен.
— Ты бы лучше о себе побеспокоился!
После чего, они оба обернулись ко мне и в один голос рявкнули:
— Белла, прекрати!
Стоит ли замечать, что я веселилась на протяжение этой замечательной беседы?
— Простите, — сказала я, — не могла удержаться.
Этьен махнул рукой.
— А, что с нее взять! Она постоянно хихикает. И не устает ведь.
Он приник ухом к двери и прислушался. Эвелина шепотом спросила:
— Ну? Что там?
— Тихо, — отозвался он.
— Думаешь, он все еще стоит там?
— Не знаю.
— Посмотри, может быть…
— Ну, уж нет, — отрезал Этьен, — не буду и тебе не позволю. Нужно дать ему время успокоиться.
Эвелина поспешно согласилась с этим заявлением. Она села на стул и обхватила голову руками.
— Боже, как я теперь смогу смотреть ему в глаза! Господи, ну почему мы туда побежали?
— Потому, что кое у кого разыгралось любопытство, — и кузен повернулся ко мне.
Они наконец нашли крайнего. Стоило ли удивляться, что им оказалась я?
— Белла! — хором вскричали они, — зачем тебе понадобилось на это смотреть?
— Никогда не видела, как выставляют за дверь?
— Никогда, — подтвердила я.
— Это все из-за тебя! Если б ты туда не побежала, ничего бы не было!
— И что теперь делать? Вот, и думай! Я теперь за дверь не выйду!
— Нашла зрелище!
— А кто аплодировал? — не выдержала я, — кто хлопал в ладоши? Это ты виноват, что он нас заметил!
Эвелина со свирепым видом повернулась к Этьену. Кажется, ей в данную минуту было все равно, кого обвинять во всех смертных грехах. Но Этьен вдруг прошипел:
— Тихо!
Мы замолчали. Он прислушался к звукам, доносящимся из-за двери.
— Что там? — спросила Эвелина, бледнея и становясь меньше на глазах.
— Я слышу шаги, — ответил кузен.
— И что?
— Они удаляются.
— Он пошел за топором, — внесла я свою лепту во всеобщее смятение, — будет ломать дверь.
— Мама! — взвизгнула Эвелина.
Мы просидели в этой комнате до самого вечера, то и дело переругиваясь и поочередно нападая друг на друга. Когда уже не оставалось сил выносить общество столь склочных и скандальных особ, я встала и завила:
— Хватит. Я пошла.
— С ума сошла! — ахнула Эвелина.
— Собираешься вечно здесь сидеть? Над нами уже потешается весь дом. Три болвана заперлись в комнате и трясутся от страха. Да пусть меня лучше убьют!
— Белла, пожалуйста!
— Она права, — неожиданно поддержал меня Этьен, — мы не можем сидеть тут до скончания века. Когда-нибудь нам придется выйти. И потом, очень хочется кушать.
Я шагнула к двери и отодвинула засов. Как я ни храбрилась, но все-таки открывала дверь с некоторой опаской. Но в коридоре было пусто.
— Проход свободен, — сообщила я остальным и вышла.
До своей комнаты я дошла в совершенной безопасности. Там я перевела дух и упала в кресло. Этьен прав. Очень хочется кушать.
Но в столовую я идти все же не осмелилась. Просто велела Эмили принести мне все необходимое сюда. Служанка беспрекословно отправилась за требуемым. Но я не обманывалась ее редкостным послушанием. Успела заметить, как эта негодная девица прятала улыбку.
Забавно и досадно одновременно. В такие ситуации я не попадала никогда. Хорошо, что все позади. Ну, не совсем все, не думаю, что герцог спустит это нам с рук. Но первая злость быстро проходит. И остается лишь легкое раздражение. А это я как-нибудь переживу.
Вернулась Эмили с пустыми руками. Вид у нее был виноватый. И куда девалась скрытая веселость?
— Что такое? — спросила я, — где ужин?
— Внизу, — еле слышно отозвалась она, — его светлость велел мне сказать вам, чтоб вы спускались в столовую, если уж так проголодались. Если посмеете.
Я переваривала это известие минуты две. Такое не приходило мне в голову. Надо же, как его закусило! Засаду решил устроить! Ну, хорошо же!
Я встала.
— Вы собираетесь идти, госпожа? — спросила Эмили с благоговейным ужасом.