Тут я расхохоталась. Господи, в чем меня только не обвиняли! Но в этом! Не самой стало интересно, каким же образом я это сделала.
— Жаль, мадам, что вы этого не знаете, — продолжала я веселиться, — я бы с удовольствием послушала.
Жанна подскочила. Мои изысканные манеры, кажется, доводили ее до белого каления.
— Ах, как это забавно! — вскричала она, — как смешно! Хорошо смеется тот, кто смеется последним, герцогиня! Ваше раздутое самомнение лопнет, как мыльный пузырь. Неужели, вы вообразили, что он вас любит?
— Кто? — с живым интересом спросила я.
— Он любит меня, вот так! — женщина сделала вид, что не заметила моего вопроса, — и это на мне он должен был жениться!
— И почему же он этого не сделал?
— А вот это вам хорошо известно!
— Мадам, — протянула я, сдерживая смех.
Давно я так не веселилась. Жанна воображала, что знает все на свете, даже то, что находится у меня в голове. Господа, я сама этого не знаю. Впрочем, кое в чем я могла бы просветить эту глупышку.
— Драгоценная мадам, — повторила я, — полагаете, я не знаю о том, что вы — любовница моего мужа? Это всем известно. Просто скучно слышать это в седьмой раз. У вас с ним отношения? Да на здоровье! Помилуйте, я не возражаю. Сколько угодно. И если он перестал к вам наведываться, я здесь не при чем. Поговорите с ним на эту тему.
Жанна превратилась в некое подобие соляного столба. Она смотрела на меня, вытаращив глаза и не в силах была открыть рот. Вот и превосходно. Мне уже надоело выслушивать ее вопли. Я уже собралась встать, чтобы покинуть гостиную, как вовнутрь вошел герцог.
Ну вот, и он сам. Пожалуйста, беседуйте, а я пойду. Между прочим, я еще не завтракала.
— Что здесь происходит? — спросил герцог, — в чем дело, Жанна?
Та попыталась что-то сказать, но сумела выдавить из себя лишь невразумительные звуки.
— Что это с ней? — повернулся ко мне он.
— Понятия не имею, — я пожала плечами.
И тут Жанна очнулась.
— Как ты мог жениться на такой стерве? — выдала она, позабыв обо всем на свете.
Герцог пожал плечами.
— Сам удивляюсь.
Ага, он согласен с тем, что я стерва. Превосходно. Значит, не будет в претензии.
— Беседуйте, господа, — я помахала им рукой и направилась к двери, — у вас найдется, что обсудить.
— Нет уж, стойте, — велел мне герцог.
Я покачала головой. Протянула руку, чтобы открыть дверь. Не получилось. Он почти прыгнул в мою сторону с воплем:
— Я кому сказал: стоять!
Я успела отскочить, реакция у меня всегда была на зависть. Но до сих пор не могу понять, каким образом в моих руках оказалась тяжеленная напольная ваза. И я держала ее без малейшего напряжения. Поистине, мы сами не знаем своих возможностей.
Немая сцена, которая воцарилась в комнате, была достаточно красноречива. Жанна опять превратилась в восковую фигуру с полуоткрытым ртом. Не понимаю, что ее так удивило. Обычная беседа, почти светская, в этом доме все давно привыкли. Забавно, что окаменел сам герцог. Испугался, что я стукну его вазой?
— Не подходите ко мне, — предупредила я его.
Правда, в данный момент это было совершенно излишне.
Я попятилась к двери, не сводя с них обоих глаз. Пусть только попробует меня тронуть. Я ведь не постесняюсь пустить в ход свое оружие.
Когда я коснулась дверной ручки, герцог отмер и произнес:
— Спятила?
— Просто хочу уйти.
— Я поняла! — вскричала Жанна, — она сумасшедшая!
— Да, причем буйная, — согласилась я, — но не бойтесь, это не заразно.
И я наконец сумела выбраться в коридор. Пусть голубки беседуют. Хотя, честно говоря, с трудом верится, что после того, что я устроила, они смогут найти общие темы для разговора.
Не выпуская из рук вазу, почему, не спрашивайте, сама не знаю, я поднялась вверх на несколько ступенек. Наивное создание! Я рассчитывала, что сумею уйти. Будто бы, я не знаю, на что способен этот тип.
Разумеется, уйти мне не удалось, разумеется, он нагнал меня на полдороге и преградил путь.
— Мне нужны объяснения, — веско проговорил герцог.
— Придумайте сами, — отозвалась я.
— Нет, я хочу услышать вашу версию. Подозреваю, что она очень интересна. Что вы вцепились в эту вазу?
— Она мне нравится.
Герцог сжал мое плечо так, что я почти вскрикнула от боли, но в последнюю секунду сдержалась. Нет уж, этого он от меня не добьется.
— Бросьте, — тихо, но весьма убедительно попросил он.
Я и бросила. Что мне, жалко?
Ваза, конечно, разбилась. А что он ждал? Что она отправится на место?
— Так, — протянул он, — а ну, пошли.
Пришлось пойти, а что делать? Меня волокли, словно собаку на поводке. Я только надеялась, что за этим впечатляющим зрелищем не наблюдают слуги. То-то им будет весело!
— Что еще взбрело в вашу голову? — спросил герцог по пути.
— Ничего.
— Нет, я вижу, что вы одержимы новой идеей. Очень интересно, какой?
— Стукнуть вас хочется, — честно призналась я.
Лицо у него было такое, что я не сомневалась: он едва сдерживает бешенство. Я злилась менее показательно, но верно. Если будет продолжаться в том же духе, то я его точно стукну. Жаль, не вазой. Найдется что-нибудь другое. Куда он меня тащит? Решил убить прямо сейчас? Ах, ох, я расстроила его любимую Жанну! Ой, что сейчас будет! Я его самого расстрою.
И хотя я почти не сомневалась в том, что на лицо очередная попытка убийства, я не испытывала страха. За мной такое водилось. Я боялась позже, когда все было позади. Вот, тогда меня начинало трясти.
Герцог впихнул меня в мои же покои.
— Сядьте на стул, — процедил он сквозь зубы.
Я потерла плечо, поморщилась и села.
— Что, больно? — осведомился он убийственно.
— Что вы, нисколько. Даже приятно.
— Хватит язвить! Так и хочется вас придушить!
— Ждала, когда же вы это скажете. А почему здесь? Тут удобнее? Никто не видит.
— Я вас точно придушу, — герцог заскрипел зубами, — что вы хотите этим сказать, черт возьми?
— Ничего.
— Ничего? Ах, ничего! Что-то мне не нравится, как вы на меня смотрите. Зачем вам понадобилась ваза? Вы что, — тут он даже задохнулся от возмущения, — вы что, думаете, что я хочу вас убить?
Очень догадлив. С таким типом нужно быть осторожнее. Просто, на лету все ловит. А мне казалось, что я хорошо это скрываю. Видимо, недостаточно. Где мне тягаться с таким мастером жанра! Судя по всему, он может изобразить все, что угодно.
В комнату выглянула Эмили и выпучила глаза:
— Ой, что это вы тут делаете?
— Пошла вон! — рявкнул герцог.
Она тут же скрылась.
— Итак, значит, вот, до чего мы дожили, — резюмировал он, — я хочу вас убить. Поздравляю. Сами додумались или кто подсказал?
Я промолчала. Меня не очень интересовало то, что он говорит. Больше привлекала кочерга, которая лежала не так далеко от стула. Рукой, конечно, не достать, но вот если вытянуть ногу…
Я не успела это сделать. Герцог проворно наклонился и поднял кочергу с пола.
— Вас это интересует? Ну, конечно, я ведь убийца. От меня нужно обороняться. Ладно. Держите.
Он кинул в мою сторону вышеуказанный предмет. Кочерга упала прямо около моих ног. Я посмотрела на нее, но поднимать не спешила. Не знаю, может быть, он специально это сделал. Я наклонюсь, а он схватит что-то другое и стукнет меня по голове. Нет уж, на это вы меня не поймаете.
— Значит, по-вашему, я убийца, — повторил герцог, — а позвольте полюбопытствовать, почему вы пришли к такому выводу?
Я промолчала. Еще не хватало, перед ним оправдываться. Пришла, значит, пришла. Что, скажешь, не так? Думаешь, я такая дура?
— У вас просто нет иных кандидатур, — криво усмехнулся он, — конечно, кто же еще. Я прекрасно осведомлен о вашем отношении ко мне. Повесить на меня все грехи, и этого еще мало будет. Да, вы правы, иногда мне очень хочется вас убить. Но если бы я убивал всех, кого хотел убить, в этом доме давно бы никого не осталось.
Ну да, конечно, убил бы он всех. Так я и поверила. Сейчас я не верила ни единому его слову. Он мог говорить все, что угодно, все равно, что напрасно воздух сотрясать.
— Кочергу-то возьмите, — сказал наконец герцог, не дождавшись моего ответа, — а то, вдруг, я на вас накинусь. Дура, черт возьми, нет, какая дура!
— Сами вы дурак, — отозвалась я.
Этого я стерпеть не смогла. Он еще и обзывается!
— Вы уж решите для себя, кто я: дурак или убийца.
— Как будто убийца не может быть дураком, — я пожала плечами.
— Или как будто дурак не может быть убийцей. Отлично. Вижу, вы всерьез подготовились. Хорошо. Продолжайте в том же духе. Замечательно, — и герцог, развернувшись, вылетел из комнаты, громко хлопнув дверью.
Что ж, спектакль закончился, я могу спокойно позавтракать. Устроил тут представление. Не верю ни единому слову. Все ложь. Еще бы заплакал. Нет уж, меня так легко не переубедить.
Прошло минуть пять, прежде чем Эмили решилась выйти из своего укрытия. Она осторожно выглянула из-за двери, осмотрелась по сторонам, готовая в любую секунду дать стрекача, и убедившись, что все чисто, спросила:
— А что тут такое было?
Я пожала плечами.
— Иди сюда. У меня есть к тебе дело.
Служанка выполнила мою просьбу, глядя с искренним интересом.
— Так, мне нужно, наконец, позавтракать. Принесешь сюда хлеб, вареные яйца и яблоки. И ничего больше. Поняла?
— Да, госпожа, — кивнула Эмили, — а как насчет мяса?
— Нет. Только то, что я назвала.
— Но ведь этого мало. Вы не наедитесь, госпожа.
— Значит, неси столько, чтобы я наелась.
Она вздохнула, но подчинилась. Я гневно фыркнула ей вслед. Еще вздыхает тут! Можно подумать, я в восторге от предложенного меню! Но приходится выбирать: либо я ем то, что нужно и остаюсь жива, либо ем то, что хочу и отдаю Богу душу. Любой разумный человек выберет первое, не колеблясь.
Идею герцога насчет кочерги я признала удачной. Все-таки, иногда и в его голову приходят нужные мысли. Очень удобное оружие. Не тяжелое, кочергу удобно держать в руках и наносить удары тоже хорошо. Я придвинула ее к себе поближе. Пока она мне не понадобится. Наемные убийцы не нападают днем. А вот, ночью она может пригодиться. Положу ее рядом с кроватью, на всякий случай.