Я подперла голову рукой и задумалась. Неплохо было бы достать пистолет. Я уже присмотрела в оружейной парочку очень удобных и не очень тяжелых. Разумеется, они не заряжены, и это хуже. Но если хорошенько поискать, то можно обнаружить пули и порох к ним. Главное, пробраться в оружейную незаметно. А как это сделать?
Об этом я раздумывала за поздним завтраком. Тщательно пережевывая пищу, я придумывала различные способы проникновения в комнату. Впрочем, если я сумею незаметно пробраться по коридору, то дело можно считать решенным. Никто из обитателей дома не имеет обыкновения ее посещать. А уж оказавшись там, я проведу разведку на месте. Возможно, мне повезет и я обнаружу то, что хочу. Ну, а если нет, что ж, тогда и кочерга сойдет.
Когда время приближалось к обеду и я собралась осуществить свою вылазку, мне помешали. Пришла Эвелина. На удивление мрачная и насупленная. Она буркнула нечто вроде «здрасьте» и уселась в кресло напротив меня.
— Что случилось? — полюбопытствовала я.
— Это ты виновата, — отозвалась она, — вы опять поругались, а он теперь срывает злость на всех, кто попадается ему под руку. Накричал на меня ни за что, ни про что. Почему вы постоянно ссоритесь? Почему?
Я пожала плечами. Эвелине это не понравилось.
— Очень вразумительный ответ. Нет, ну сколько можно! Что вы опять не поделили?
— Лучше спроси прямо, почему мы ругались.
— Да, почему вы поругались?
— Из-за Жанны.
Это было правдой лишь наполовину, но я решила, что для Эвелины это покажется достаточным. Так и случилось. Услышав имя «Жанна», она поморщилась.
— Тогда я тебя понимаю. Отвратительная особа. Терпеть ее не могу. Представляешь, она заявила, что не пройдет и года, как Огюстен на ней женится. Нет, ты представляешь?
— Зачем же ждать так долго? — съязвила я, — ведь меня скоро убьют.
— Прекрати шутить над этим! — вскричала Эвелина, — это не смешно! И потом, тебя никто не убьет. Мы очень внимательно следим за этим. Вот, только бы ты не мешала.
— Я мешаю?
— А кто прогнал охрану?
— Но это же смешно! Четверо здоровенных мужчин ходят за мной по пятам, как привязанные всюду, куда бы я ни отправилась. Они меня утомляют. И потом, что-то я не помню, чтобы кто-то из них предотвратил хоть одно покушение.
— Откуда ты знаешь это? Может быть, убийцы именно поэтому тебя и не беспокоят.
— «Убийцы», — фыркнула я, — словно за воротами стоит целый полк. Нет, правда, Эви, я устала. Они мешают мне спать. И вообще, они меня раздражают.
— На тебя не угодишь, — раздраженно отозвалась она, — все тебе не нравится.
— Не все, — уточнила я.
— Ну ладно, не все, но многое. Знаешь, до того, как ты появилась здесь, Огюстен ругался только с Этьеном, да и то, не всегда. Это происходило гораздо реже. А теперь…, - не договорив, Эвелина махнула рукой.
— Точно, я во всем виновата. Я со всеми ругаюсь.
— Я не говорю, что ты виновата, но…
— И не надо. Я знаю это. Мне жаль, что я внесла разлад в вашу дружную семью.
— Ну, не начинай, пожалуйста! — взмолилась девушка, — я не утверждаю, что ты вносишь разлад, не надо.
Мы немного помолчали, глядя в разные стороны и дуясь друг на друга. Потом Эвелина повернулась ко мне и сказала:
— Не сердись, ладно? Я рада, что ты появилась в нашем доме. Здесь стало гораздо веселее.
— Это верно. Теперь вам не грозит возможность умереть от скуки.
Она засмеялась.
— Я вспомнила, как Жанна поспешно убегала отсюда. Так, словно за ней гнались. Что ты ей такого сказала?
— Ничего особенного.
— А почему она приходила?
— Обвинить меня в том, что я мешаю ее личному счастью.
— Какая наглость! — ахнула Эвелина.
И следующие полчаса только и говорила о том, как ей не нравится Жанна и как она хочет, чтоб та больше никогда тут не появлялась.
— Впрочем, — заключила она, — не думаю, чтоб эта особа явилась сюда еще раз.
— Почему? — я приподняла брови, — судя по всему, у нее хватит наглости заявиться куда угодно.
— Посмотрим, — отмахнулась Эвелина, — не хочу больше о ней говорить. Знаешь, что? Давай выйдем в парк и погуляем. Подышим свежим воздухом.
— Не хочу, — я помотала головой.
— Но почему? Нельзя все время сидеть взаперти, так и от тоски умереть недолго.
— Если я умру, то уж точно не от тоски, — хмыкнула я, — у меня столько возможностей.
— Ну вот, опять ты начинаешь! Белла, почему ты постоянно смеешься над самыми серьезными вещами?
— Не знаю, — я пожала плечами, — это как-то само выходит.
Мне с трудом удалось от нее избавиться. Я все еще не теряла надежды проникнуть в оружейную, а для этого мне ни к чему компания Эвелины. К счастью, мне удалось убедить ее, что у меня болит голова. Посочувствовав, она ушла.
Жаль обманывать ее. Но ничего не поделаешь. Пистолет мне был нужнее.
В коридоре мне никто не встретился и это было очень удачно. Я все-таки старалась идти как можно тише и при малейшем звуке прижималась к стене и замирала, не дыша. Дом как будто вымер. Мне не попадались даже слуги, попрятавшиеся по углам. Наверное, всех разогнал герцог своим плохим настроением. Не знаю, почему, но на остальных это производит большое впечатление.
Вот и оружейная. Потянула за ручку двери, оглянувшись и прислушавшись. Вроде бы, все тихо. Дверь со скрипом отворилась и я проскользнула вовнутрь.
Итак, прохлаждаться здесь у меня нет времени. Нужно побыстрее сделать то, зачем пришла и уходить. Я приблизилась к нужной стене и сняла один из пистолетов. Он удобно лег мне в ладонь. Что ж, при случае я смогу его использовать. Не нужно думать, что в своей жизни я умела только безобразничать. Стрелять я тоже умела, это необходимая принадлежность любого охотника. Правда, охотиться я не любила и очень редко принимала в этом участие. Но стрелять меня научили.
На поиски пуль и пороха у меня ушла уйма времени. Я выдвигала различные ящики, заглядывала во все шкафы, а также в любую щель, на которой останавливался взгляд. Ничего. Ну конечно, я должна была догадаться об этом сразу. Кто же будет держать вместе пули и оружие? А если сюда проберутся грабители?
Мысль была разумная, но я все равно разозлилась. Черт, столько времени потратила и усилий, между прочим. Нет, чтобы сразу сказать. Противный герцог. Это его работа. Чья ж еще?
В раздражении я щелкнула затвором пистолета и застыла с отвисшей челюстью. Пистолет был заряжен. Я долго и тупо пялилась на это, не в силах переварить. Ну и ну. Кто бы говорил о безопасности. Спрятать пули и порох, но вывесить на стены заряженные пистолеты. Браво. Осталось только положить рядом ключ от сундука с деньгами. Берите, дорогие грабители, нам для вас ничего не жалко.
Однако, это было мне на руку. Вот, повезло, так повезло. На это я, конечно, не рассчитывала, но приятно получать такие сюрпризы от судьбы хоть изредка.
Сунув пистолет за пояс, я поскорее выбралась в коридор и побежала к себе.
14 глава. Окончание голодовки
Тот злополучный день я помню так хорошо, словно это было вчера. Хотя бы потому, что утром я поняла, что больше не смогу проглотить ни одного яйца вкрутую. Я смотреть на них не могла. Меня от них воротило. Когда Эмили принесла мне завтрак, я просто позеленела, увидев их на тарелке.
— Вам плохо, госпожа? — встревожено спросила Эмили.
— О да, — согласилась я с чувством, — ох, как мне плохо!
— Это от голода, — уверенно заявила она, — вам нужно поскорее что-нибудь съесть.
Меня перекосило только от одной мысли о том, что я проглочу хоть кусочек этой гадости. Я отодвинула тарелку подальше от себя.
— Но госпожа! — вскричала Эмили, — поешьте. Вы на себя не похожи.
Ну, еще бы! В прежние времена я обладала завидным аппетитом. Вопрос в том, куда он делся.
— Съешьте хотя бы кусочек хлеба, — умоляла она.
Я с сомнением посмотрела на то, что мне протягивали. Нужно признать, что никаких отрицательных эмоций хлеб у меня не вызывал. Но положительных тоже. Хорошо. Ох, хорошо! Придется есть. Она права, если я не буду есть, меня унесет порывом ветра, даже кирпичи в карманах не помогут. Какая гадость! Только за это я бы размазала по стенке своего убийцу. Лишить бедную девушку единственной радости в жизни: вкусно поесть. Это просто садизм какой-то.
Я без аппетита сжевала пару кусочков хлеба, не ощущая никакого вкуса. С таким же успехом я могла бы жевать бумагу. Или одну из перчаток. Чем не мясо! К тому же, яда туда уж точно не подмешаешь. Кому придет в голову, что я буду есть перчатки? Вот, то-то и оно. Печально, что я их тоже не могу есть.
Отправив Эмили восвояси вместе с подносом, я уселась в кресло и задумалась, подперев голову рукой. Не думайте, что я решала вопросы наипервейшей важности. Нет, я размышляла, чем бы мне сейчас заняться. Было скучно.
Пододвинув к себе поближе кочергу, так, на всякий случай, я водрузила на столик пистолет и откинувшись назад, полюбовалась на сложившийся натюрморт. Очень художественно. Не хватает только ножа для полного арсенала.
Что ж, я готова встретить врага во всеоружии. Смущает одно: уж как-то я несерьезно настроена. Вместо того, чтобы думать о том, как выйти из создавшейся ситуации, мне в голову лезут глупейшие мысли. Натюрморты какие-то, что за легкомыслие, в самом деле! Нужно сосредоточиться. Просто необходимо. Но вот сосредоточиться я как раз не могла. Хотелось чего-нибудь легкого, веселого, надоело думать, что меня каждую секунду могут убить. Утомляет.
И тут раздался стук в дверь. Не сказать, чтоб я испугалась, но помня о безопасности, все-таки взяла со стола пистолет и сказала:
— Войдите.
— Когда ты научишься запирать дверь? — с такими словами в комнату вошел Этьен.
— А что здесь воровать? — я пожала плечами.
Он тяжело вздохнул, повернулся ко мне и вздрогнул.
— Э… э… это ч-что? — спросил кузен, начиная заикаться и зачем-то подняв руки вверх.
— Где? — спросила я, не понимая, что его так напугало.