Так начался террор против оппозиции. Аресты, расстрелы без суда и следствия… Такой же сценарий наблюдался в СССР в 30-годах, с приходом Сталина к власти.
ОПЕРАЦИЯ «АНАДЫРЬ»
К концу лета транспортные корабли стали один за другим покидать северные и южные порты Советского Союза. Вся территория этих портов охранялась солдатами. По ночам с помощью кранов двадцатиметровые ракеты загружались на суда, где их прятали в трюмах, чтобы скрыть от чужих глаз. А обычное вооружение размещали на палубах кораблей и обшивали досками с красными маркировками: «Агротехника», «Трактор», «Комбайн». Сами ядерные боеголовки погрузили на другие суда. Только в трюмах одной «Индигирки» спрятали свыше 160 ядерных зарядов. Эти суда были оснащены зенитными установками. В случае захвата их американцами капитаны имели приказ затопить суда, а погибших солдат наградить медалью «За мужество», офицеров – орденами.
В таких портах были установлены большие палатки. Туда заводили солдат в форме, а оттуда выходили люди в гражданской одежде, в темных рабочих костюмах. Их также прятали в трюмах, а внизу под ними – ракеты, танки. Всего было задействовано 85 судов, каждое из них должно было совершить по два рейса туда и обратно.
Чтобы сбить с толку американскую разведку, на один из кораблей стали загружать тюки с теплыми вещами. И когда один из контейнеров «случайно» сорвался с крана, на пирс вывались лыжи, валенки, шубы. В ЦРУ поступило сообщение, что солдаты едут на учения в северные широты. И вероятнее всего, это район Чукотки, где есть река Анадырь. Возможно, там создается новая военная база.
Из черноморского порта отчалил один из кораблей с боеголовками и ракетами. У турецких берегов, в проливе Босфор, судно остановилось. Там международная инспекция должна была произвести проверку груза. В трюмах солдаты затаили дыхание. Если обнаружат их, а также ракеты – будет большой скандал, а значит, и провал всей операции. В это время на турецком берегу возле серого двухэтажного здания инспекции появился Берг. Профессор был в белоснежном костюме и шляпе и, как всегда, с тростью. Из здания вышли три инспектора в форме таможенников. Двое из них – средних лет, смуглые, с бородками. Им следовало провести инспекцию советского судна. С трапа навстречу им спустились капитан и его помощник.
– Мы инспекторы, должны проверить, какие товары везете.
– На борту у нас – сельхозтехника и немного продовольствия – икра, коньяк, – сказал капитан, улыбаясь. – Дело в том, что мы спешим, дорог каждый час. Прежде чем вы начнете осмотр, я хочу сделать вам подарок: ящик икры и коньяка. Что скажете?
Старший из инспекторов отрицательно покачал головой и сказал лишь одно слово: «доллары».
Капитан удивился: раньше турки охотно брали у них ящиками икру и коньяк.
– Но у нас нет собой валюты.
– В таком случае мы обыщем весь корабль.
В эту минуту за спиной таможенников возникла фигура профессора Берга. Он обратился к ним по-турецки:
– Советские граждане не пользуются долларами, а у кого обнаружат такую валюту, в тюрьму посадят. Откуда могут быть у этого бедного капитана доллары?
– А Вы кто такой? – недовольно спросил старший офицер.
– Я – советский дипломат, вот, шел мимо и услышал ваш разговор. Не отказывайтесь от подарков, ведь вы можете их удачно продать и хорошо заработать.
Три инспектора обменялись между собой хитрыми взглядами.
– В ящике много икры? – спросил старший.
– Если будете кушать сами, то хватит до конца жизни.
– Коньяк армянский?
– За рубеж мы везем лишь лучшие сорта. И еще, в этом месяце таких судов будет много – хорошо заработаете.
– Тогда договорились. Только коньяка – два ящика.
– Нет проблем.
Капитан был так же рад, и лицо его расплылось в улыбке. Он обратился к Бергу:
– Товарищ посол, спасибо вам.
– Не стоит, это моя работа.
Берг важной походкой зашагал прочь.
Так советские суда с ядерными боеголовками начали выходить в Средиземное море и далее – в Атлантику. Другие корабли, которые покинули северные порты, миновали берега Гренландии и вышли в Атлантический океан. Уже там командиры кораблей вскрыли секретные пакеты, где был указан маршрут дальнейшего следования. Конечная цель – остров Куба.
Днем солдаты не имели права выходить на палубу, так как над ними мог пролететь американский самолет-разведчик. В трюмах стояла жара градусов 40–50. Дышать было тяжело. Когда открывали дверцы трюмов, оттуда валил густой пар. Солдат выводили на прогулку лишь по ночам. Гуляли по палубе группами, одни возвращались в трюм, им на смену выходили другие. Все с наслаждением, широко открыв рты, глотали свежий морской воздух. Там же солдат обливали водой из шлангов, чтобы тела остыли. И снова в трюм. Были у них трудности и с туалетом. Всего два – на восемьсот человек. Чтобы солдатам не было скучно, крутили одни и те же фильмы, от которых уже тошнило. В библиотечке имелись книги, в основном труды Маркса, Ленина и других классиков социализма, а также русская классика и много книг советских писателей о подвигах народа, где, как обычно, герои жертвуют своими жизнями во имя строительства социализма. Главной книгой молодежи была повесть о Павле Корчагине, который с товарищами строит железную дорогу. Будучи голодными, больными, в мороз они продолжают работать. За идею социализма. В результате Павел становится инвалидом, прикованным к постели, зато героем. Другой юноша погиб, спасая свой горящий трактор. В этой бедной стране кусок железа стоил больше, чем жизнь человека. И таких героев было немало, так как с детства советским людям внушали мысль: жизнь – ничто, социализм – всё. О такой романтической славе мечтали многие. Это чувство начинали прививать еще с детского сада, затем – в школе, университете и далее – на производстве. Этой же теме были посвящены многие передачи на радио и статьи в газетах. Советский человек просто не имел права думать иначе…
Когда корабли оказались посреди Атлантики, на них налетел мощный девятибалльный шторм, словно сама природа противилась движению этих судов. Живой океан чувствовал, что безумные люди везут орудие Сатаны, чтобы на планете воцарился ад. Даже опытные моряки впервые столкнулись со столь сильной бурей. Огромные волны поднимали суда вверх, и, словно игрушки, бросали вниз. А тех моряков, кто оказывался на палубе, волны смывали в океан. Даже самых сильных, как бы они ни цеплялись за поручни, всё равно уносило в морскую бездну. В трюмах было не лучше. Качало так сильно, что в проходах солдаты цеплялись за всё, что попадало под руку. Многие из них видели море впервые. Их рвало, они не могли подняться со своих коек. Трюмы заполнились зловонием, от которого еще больше тошнило. Есть никто не мог. Так длилось два дня.
Едва шторм утих, сразу преступили к уборке. С приближением к Кубе в трюмах стало еще жарче, солдатам не хватало воздуха. Чтобы поддержать их боевой дух, политработники вели беседы, посвященные долгу солдата перед социалистической Родиной. Вспоминали о подвигах Александра Матросова, который грудью закрыл немецкий дот, о Зое Космодемьянской, разведчице, которая выдержала все пытки фашистов и не выдала своих товарищей… Такие истории придавали солдатам сил, хотя их дыхание было тяжелым, лица – в поту, на теле – гнойники. «Вы тоже совершаете подвиг во имя Родины, – говорил политрук, – во имя торжества социализма во всем мире! Это – интернациональная помощь братской Кубе! Они тоже мечтают жить счастливо, как люди в нашей стране, и потому избрали путь социализма. Мы должны помочь братьям, иначе кровожадные империалисты США захватят их и сделают своими рабами». Солдаты верили, что они спасают бедных кубинцев.
Когда корабли дошли до берегов Флориды, температура в трюмах уже доходила до 60 градусов. Солдаты стали терять сознание, кровь текла из носа. Они мечтали о глотке свежего воздуха и ждали наступления ночи. И вот настал день, когда у сержанта Ефремова не выдержало сердце. Его тело завернули в брезент и ночью опустили в море. На следующий день на другом корабле умер другой, затем третий, четвертый. Солдаты стали шептаться между собой: «Почему мы должны жертвовать собой ради Кубы, которая находится в одиннадцати тысячах километров от нашей родины?» Но говорить об этом открыто боялись, иначе их могли признать дезертирами и судить – среди солдат были доносчики КГБ. А между тем люди умирали.
Чем ближе к Кубе, тем больше американских самолетов-разведчиков летало над ними. Они фотографировали советские суда, чтобы определить характер груза. Также их стали сопровождать корабли береговой охраны США. Советские солдаты сквозь иллюминаторы разглядывали американских моряков. Своих «живых» врагов они видели впервые. Те, в белой форме и беретах, стояли у края палубы с автоматами в руках.
Прибыв на Кубу, в порт Мариэль, советские суда днем выгружали сельхозтехнику, а по ночам – ракеты и боеголовки к ним. Всю территорию порта окружили русские военные в форме кубинцев. Затем на трейлерах, накрыв брезентом, солдат переправляли в джунгли. Несмотря на частые полеты самолетов-разведчиков, ракеты оставались незамеченными. В ЦРУ догадывались, что на Кубу доставляют тяжелое вооружение, но о ядерном оружии не было известно ничего.
В джунглях военных разбросали по разным местам. Там командиры объявили: «Наша задача – охрана советских ракет. В случае нападения со стороны американцев мы должны вступить с ними в бой». На другой день солдаты начали готовить площадки для ракет. Военное руководство заверило генсека Хрущёва, что в джунглях ракеты не смогут обнаружить.
Уже на следующий день генералу Иванову, командующему советским воинским контингентом на Кубе, стали поступать данные о потерях среди личного состава. Солдат устроили в больших палатках, но от высокой влажности вся одежда и постель становились мокрыми. Это было полбеды. Самое страшное – по ночам в палатки проникали ядовитые змеи, которых было слишком много. Они заползали в теплые постели солдат и кусали их. Люди умирали, не имея нужных лекарств. Тогда ввели дежурства, и в ночное время солдаты с мачете с