– Мне София сказала, что она тоже остается здесь. Из-за этого ее родители также не хотят уезжать.
Лицо матери сияло:
– У нас прекрасная невестка, хотя она не совсем права.
– Я не смог ее переубедить. Надо дождаться заявления Хрущёва, и тогда всё станет ясно.
– Мне кажется, – сказал профессор, – Хрущёв одумается и разрядит обстановку, ведь иначе самих русских ждет полное уничтожение. Никому такая война не нужна, ведь недавно закончилась страшная война, и мы только начали нормально жить, а Европа до сих пор не оправилась. Неужели опять? Кто-то явно соскучился по войне.
– Только не простые люди, – заметила его жена, – потому что именно они и гибнут на войне, а не политики. А что, если Хрущёв без объявления начнет войну?
– Такое вполне возможно, они способны на такое, – ответил профессор. – Для них человеческая жизнь – ничто. Я помню, в 23-м году мы, студенты, собирали деньги для голодающих в СССР. Тогда умерло несколько миллионов, и благодаря нашей помощи пять миллионов спаслись от голода. Об этом было сказано в правительственной телеграмме СССР на имя нашего президента. Это напечатали во многих газетах, мы были горды. Однако подобная трагедия повторилось и в 32-м году, тогда умерло 3–4 миллиона крестьян. Так что у коммунистов никогда не было жалости к своему народу. Эйзенхауэр в одном из своих интервью рассказывал о своей беседе с их маршалом Жуковым после взятия Берлина. Когда речь зашла о военной тактике, то генерал Эйзенхауэр сказал, что на минные поля американцы сначала посылали танки, а затем уже людей. Русский маршал удивился и рассказал обратное: они сначала посылали солдат – те подрывались, и после шла техника.
– Ладно, мне пора, надо еще побриться. Да, позвоните Майклу, пусть с семьей уезжает в Мексику, хотя это далеко. Я надеюсь, что сегодня Хрущёв даст положительный ответ на обращение Кеннеди и развернет свои корабли, тем более что своей ложью он опозорился перед всем миром.
Когда Дени на своем красном «Форде» выехал из своих ворот, то заметил, как сосед с двумя сыновьями что-то копает во дворе. Видимо, подземное убежище, решил он про себя. И очень скоро заметил – другие соседи делают то же самое, один даже привез мини-экскаватор. «Это хорошая идея! – произнес Дени. – Хоть какой-то шанс спастись». Увидав соседей с полными сумками, он вспомнил, что и его родителям нужно запастись продуктами.
МЕКСИКА
В это утром Майкл успел купить в автомагазине последний прицеп. Это был магазин его школьного друга. В пустом салоне еще оставались три машины.
– Ты вовремя пришел, – сказал друг Гарри, – видишь, мой салон почти опустел, и всё это – за один день. Раньше на это уходило три месяца. Народ слишком напуган заявлением Кеннеди.
– А ты что думаешь делать?
– Я тоже уеду куда-нибудь. Говорят, если русские сбросят на Вашингтон ядерную бомбу, от нас останется лишь пепел. А на столицу они обязательно сбросят. Здесь – мозг всей Америки.
– Давай с нами, мы едем в Мексику. Мой брат работает в ЦРУ, он говорит, что там безопаснее.
– Это далеко, я лучше вглубь страны, в какую-нибудь деревушку, туда бомбу не сбросят.
– Но, говорят, туда может дойти радиация после взрыва.
– Ладно, я посоветуюсь с Мэри. Вот сейчас продам оставшиеся машины и уеду.
– Надо спешить, ракеты уже нацелены на нас, а значит, в любое время русские могут их запустить.
– Ты прав, тогда я закрываю магазин прямо сейчас же.
– Прощай друг, надеюсь, еще увидимся.
– Конечно, встретимся, только на том свете, – пошутил Гарри и громко засмеялся.
Еще со школьных лет Гарри был весельчаком. Пожилая пара клиентов, которые рядом осматривали автомобиль, глянули на него с укором – разве такими вещами шутят? И Гарри смутился, заметив их косые взгляды.
– Извините, это была неудачная шутка, – признался он
Майкл приехал домой, затем он с женой загрузил все вещи в прицеп. Закрыв дверь на ключ, они подошли к старым соседям, чтобы попрощаться. Те стояли возле своей калитки и с тоской глядели по сторонам. Уезжал не только Майкл, но и другие. Но не все. Соседи со слезами на глазах обняли двух детей Майкла. Другие соседи тоже подошли.
– Мы будем присматривать за вашим домом! – сказал седой мужчина в темно-синей куртке и кепке.
Эти соседи решили дождаться заявления Хрущёва, а затем решать, ехать или нет.
Перед отъездом Майкл заехал к родителям, чтобы уговорить их ехать вместе. Они смотрели телевизор в ожидании приятных новостей о Кубинском кризисе. Внуки кинулись к дедушке и бабушке, сидящим на диване, и те крепко обняли их. София находилась рядом, в кресле под торшером. Майкл с женой обняли родителей и сестренку – самых любимых людей. Именно в эти минуты Майкл понял по-настоящему, что такое семья. Ему не хотелось уезжать без них. Он чувствовал вину перед родными людьми. Если бы София согласилась уехать, то родителей можно было бы уговорить.
– София, поедем все вместе, – стал умолять брат, – все просят тебя, даже Дени хочет этого.
Майкла поддержала его жена:
– София, ведь вы еще официально…, – сказала Оля, которая была воспитана в строгих традициях русской дореволюционной интеллигенции.
– Это всего лишь бумажка, – с улыбкой ответила девушка. – К тому же, не будь этого кризиса, мы стали бы мужем и женой.
После таких слов Оля обняла ее, сказав:
– Ты молодец! Я поступила бы так же.
Лицо Майкл засияло:
– Я думал, что только мы, итальянцы, помешаны на любви – оказалось, и другие не отстают от нас.
Все дружно рассмеялись. Майклу стало ясно, что они уедут одни. Тогда он сказал:
– Сейчас я видел, что некоторые ваши соседи копают во дворах бомбоубежища. Вам это тоже нужно, хотя самое надежное – это отъезд.
– Мы уже договорились с теми рабочими, что копают у соседей. Завтра экскаватор будет свободен, и они придут к нам, – успокоил сына отец.
– Да, папа, пусть крышу покроют толстыми листами жести, и уже затем – цементом. Только толстый слой металла может сдержать радиацию.
– Что поделаешь, какое-то время нам придется пожить под землей, пока этот кризис не утихнет. Майкл, сынок, вам пора: у вас долгая дорога. Будьте осторожны!
Тут его мама вспомнила:
– Было бы хорошо, если перед дорогой мы все посетили бы церковь. Это здесь рядом. К сожалению, мы бываем там редко, но сегодня сама душа просится туда…
Эта мысль всем так понравилась, что даже дети захлопали в ладошки.
– Это замечательная идея! – воскликнул профессор, став с дивана. – Жаль, что мы вспоминаем об Иисусе только когда в дом нагрянет беда. Я быстро переоденусь в костюм, надену галстук.
– Я тоже переоденусь, – сказала мама, – у меня сохранились платья моей молодости, а вам, девочки, я дам платки.
В этот день зал церкви оказался заполнен прихожанами. Лишь задний ряд оставался свободным, туда они и присели.
Вскоре на кафедре появился пастор в черной сутане. После приветствия он стал читать молитву. Все смиренно склонили головы и погрузились в слова из Библии. Никогда ранее речь священника не казалось им столь теплой, столь желанной, словно от этого храма исходила единственная надежда на мирный исход кризиса. Они слушали слова из Евангелия, и им казалось, что они слышат голос самого Иисуса. Он говорил о том, что в мире вновь пробудились силы темного царства – Сатаны. «Это случается, когда у людей возникает мысль о войне. И демон зла проникает в человеческие души и разжигает в них самые дикие пороки, и один из них, самый страшный – это ненависть одних народов к другим. Вот тогда начинается война, и вот тогда наступает звездный час самого Дьявола. Мы – у порога Судного дня, и только мысль о добре, о любви к роду человеческому может спасти нас. Там, где есть любовь между народами – там нет места войне. Несите людям мир, особенно тем, у кого в руках оружие и власть». В завершение священник кратко рассказал о том тревожном времени, в котором они живут. Он просил всех прихожан вознести мольбу за судьбы своих близких и людей всей страны. И далее в зале все прихожане зашептали свои сокровенные слова к Богу, чтобы он дал им силу и веру.
Семья Буржони и другие выходили из дубовых дверей храма с какой-то надеждой в душе. Так они вернулись к дому и у калитки стали прощаться. Все плакали. Дети никак не могли понять, почему у взрослых слезы, ведь они едут отдыхать. Так они и расстались, не зная, суждено ли им еще свидеться.
Когда Майкл на своем синем «Форде» стал приближаться к границе Мексики, машин там становилось всё больше и больше. Это уже был сплошной поток. Все ехали подальше от войны. Вскоре пересекли контрольный пункт, который почти не действовал из-за наплыва граждан США. Власти Мексики предоставили им степь, где за три дня вырос городок из разноцветных палаток с машинами.
РЕАКЦИЯ ХРУЩЁВА
В связи с заявлением Кеннеди о карантине Хрущёв решил провести заседание с членами Политбюро.
Однако за полчаса до этого во дворе Кремля появился профессор Берг, как всегда, с тростью, в черном костюме и шляпе. Когда он начал подниматься по лестнице и хотел войти в серое здание, его облик и одежда совсем изменились. Берг стал похож на седеющего Сталина – в белом кителе с красно-желтыми погонами генералиссимуса и медалью Героя, с пышными усами и без фуражки. Едва бывший вождь ступил в широкую приемную Кремля, как два офицера у входа и женщина средних лет за столом вытаращили глаза. Они не могли поверить своим глазам: вождь воскрес, а может быть, он никогда не умирал? Женщина в военной форме медленно поднялась с места, ее сердце бешено стучало, она потеряла дар речи. Грозный Сталин кивнул всем головой и зашагал дальше, пока не скрылся за первым поворотом. Застывшие охранники, словно каменные изваяния, никак не могли прийти в себя, а женщина себе под нос всё бормотала: «Это же товарищ Сталин!» Затем один из охранников очнулся, кинулся к телефону на стене и доложил начальнику охраны:
– Товарищ полковник, мы сейчас видели товарища Сталина, живого. Он вошел в здание.