– Вам помощь нужна? – последовал второй сигнал.
Такой вопрос удивил Савицкого. Значит, это не война, если предлагают помощь. И тогда начал остывать.
Архипов ответил им:
– Нам нужны вода, хлеб и сигареты.
Затем Савицкий сказал сигнальщику:
– Скажи им, пусть прекратят провокацию.
С этой минуты над ними перестали летать самолеты. Далее американский катер доставил им продукты. Пока русские моряки принимали ящики, офицер в белой форме сообщил Архипову и Савицкому радостную весть. Оказалось, что три часа назад Хрущёв и Кеннеди подписали договор о мире. Кризис между двумя странами решен. Орлов перевел слова американца. Такая новость удивила подводников.
– Вот это да! – удивленно воскликнул Савицкий. – А почему же Москва не сообщила нам?
– Наверно, забыли сделать, – ответил замполит.
Все стали улыбаться, особенно матросы – ведь им не хотелось умирать. Выходит, теперь их мучениям пришел конец!
В окружении американского флота за ночь советские моряки привели свое судно в порядок и отдохнули. Утром к ним снова подошел катер, и один из капитанов эсминца приказал им покинуть Саргассово море. В сопровождении двух эсминцев Б-59 стал уходить из этой зоны, однако, как только американцы ослабили контроль, советская подлодка скрылась под воду и смогла оторваться от них – так как Савицкий не получил другой приказ из Москвы, он должен был оставаться у берегов Америки. Погоня длилось еще шесть дней. Подводники убегали от американцев. Офицеры Б-59 недоумевали, почему Москва молчит, ведь кризис уже закончился и все советские суда уже возвращались домой.
– Кажется, про нас забыли, – сказал Архипов офицерам.
В действительности так и было. Командующий Иванов получил приказ возвращаться, а про подводников забыли, и только через шесть дней Савицкий получил новый приказ: покинуть Саргассово море и двигаться в сторону СССР.
– Наконец-то вспомнили о нас! – воскликнул Савицкий в рубку своим матросам. – Мы возвращаемся домой!
– Я так и не понял, – сказал Архипов, – зачем всё это время нас держали в Саргассовом море. Зачем мы рисковали и чуть было не погибли, ради чего?
ОБИДА
Через неделю генерал Иванов приступил к демонтажу ракет, однако работы были остановлены. Согласно договору, такая работа должна была проводиться при участии наблюдателей ООН, однако Фидель Кастро не пустил их в свою страну, он был обижен на Хрущёва, который заключил договор с Кеннеди, не согласовав с ним. Генсек злился на этого маленького наполеончика, тем не менее, не знал, что с ним делать. Так как о Фиделе Кастро говорил весь мир, то он считал себя величайшим политиком мира и требовал к себе особого отношение, наравне с Кеннеди и Хрущёвым. Хотя всё было наоборот – весь мир считал его мелким диктатором и марионеткой в руках СССР. Чтобы уговорить его, на Кубу прилетел Микоян, которым не раз беседовал с ним, и они даже подружились. Но два дня беседы с Кастро ничего не дали. Микоян в своей телеграмме написал Хрущёву: «Он чертовски упрям, я не смог убедить его».
Вскоре Кастро дал согласие, но при условии, что наблюдателем от ОНН будет лично Генеральный секретарь этой организации. Такое наглое заявление мелкого диктатора потрясло всех политиков в мире, но ради спасения мира господин Тану прилетел на Кубу и в присутствии кубинских политиков и военных стали разбирать советские ракеты. Далее их отправили в порт и уже оттуда, на судах – в СССР.
Когда четыре подлодки вернулись домой, в тот же день всех командиров посадили в камеру. Они не выполнили приказ маршала, то есть американцы обнаружили их и заставили всплыть. Командирам сообщили, что будет служебное расследование и затем, вполне возможно, последует уголовное наказание. На военном самолете их доставили в Москву. Когда приземлились на аэродроме, было два ночи. Оттуда на двух военных «газиках» их доставили прямо в Управление Военно-Морского флота. Их завели в кабинет адмирала Фокина, который отвечал за эту операцию.
– Садитесь, товарищи! – сказал он.
Рядом сидел адмирал Расохин. Вел с ними беседу Фокин. По характеру это был мягкий человек. Каждый командир рассказал, как обстояло дело у его экипажа. Фокин задумался и произнес.
– Завтра с вами хочет поговорить лично Хрущёв. Эта история, которую вы мне рассказали, совсем никуда не годится. Особенно про то, как Савицкий хотел запустить спецторпеду. Неужели ты не соображаешь, что тогда началась бы мировая война? Одним словом, вы все опозорили флот и страну. Честно говоря, было бы лучше, если вы не вернулись бы оттуда живыми. Меньше позора было бы для нашей страны.
– Но, товарищ адмирал, – стал оправдываться Савицкий, – ведь мы не знали, что происходит там, наверху.
– Не вздумайте об этом говорить Хрущёву. Все наши головы полетят. И вообще, об этой истории забудьте. И про то, что вышли в море с неисправными аккумуляторами, двигателем и прочее. Это совсем не понравится ни генсеку, ни Малиновскому. Надо придумать другую историю.
И в эту ночь адмиралы сочинили красивую историю для подводников. Но вместо Хрущёва их пригласили в кабинет заместителя маршала обороны – Гречко. За длинным столом также сидел работник ЦК – человек генсека. Гречко был зол и начал с того, что сказал:
– С вами лично хотел встретиться Никита Сергеевич, но, узнав о том, что командиры подлодок всплыли и сдались врагу, он отказался разговаривать с такими трусами. Вы опозорили советский флот! А теперь, «герои», рассказывайте по одному, как вы допустили такое.
Капитаны судов начали рассказывать ту историю, которую им сочинили адмиралы. Однако Архипов и Кетов, два близких друга, стали рассказывать правду, всё, как было, и в это время адмиралу Фокину стало плохо, он схватился за сердце и упал лицом на стол. Офицеры кинулись к нему и уложили на ковер. Он дышал. Быстро явился молодой врач с двумя офицерами, которые уложили адмирала на носилки и унесли.
Гречко продолжил разбирательство дело. Из-за стола поднялся командир Б-59. Когда Савицкий рассказал, почему они всплыли, скрыв историю про спецторпеду, то Гречко ударил кулаком по столу, так что с лица маршала слетели очки, и крикнул:
– Надо было их забросать гранатами, а не сдаваться!
– Извините, товарищ маршал, я не понял, как это – забросать гранатами, ведь там стоял авианосец?!
В недоумении все офицеры переглянулись между собой. У них сложилось мнение, что маршал никогда не видел авианосца.
Молодой сотрудник ЦК решил разрядить неловкую ситуацию:
– Товарищ маршал, не стоит их сильно ругать. Они оказались в безвыходном положении: уйти на дно или всплывать.
Такие слова успокоили маршала, ведь ему думалось, что его карьере пришел конец. Одним словом, человек Хрущёва не собирался наказывать капитанов, а значит, и его тоже. И тогда Гречко легко вздохнул. На этом совещание закончилось, и все командиры вернулись в свой северный городок, где уже стояли морозы за тридцать. Но перед отъездом из столицы они все подписали документ о неразглашении операции «Анадырь».
По случаю завершения Кубинского кризиса в США все участники этого исторического события были награждены орденами и медалями. В эти дни президент Кеннеди пригласил в Белый дом родственников погибшего пилота Рудольфа Андерсона. В торжественной обстановке супруге летчика вручили медаль ее мужа «Пурпурное сердце» и Крест Военно-воздушных сил (США). Позже пилоту Андерсону установят памятник в парке Кливленд в Гринвилле. Также свои награды получили и шифровальщики ЦРУ, в том числе и Дени Буржони. Президент Кеннеди сразу узнал молодого лейтенанта из ЦРУ и крепко пожал ему руку. В зале во время вручения присутствовали его жена София и члены семьи. Все награжденные стали национальными героями.
ГОРА ГИДДОН
Красная машина Берга ехала по дороге и свернула в горную долину. Сатана прибыл к горе Гиддон, и у пещеры с дурной славой велел водителю остановиться:
– Жди меня здесь, если заметишь пастухов, то уезжай отсюда, вернешься позже, когда никого не будет. Сегодня для кое-кого будет жаркий день.
Голос Сатаны звучал остро, как сверкающий клинок. Молодой араб, с пышными усами, в зеленой военной форме кивнул хозяину со словами: «Мой господин, я весь в Вашей власти». Это был слуга по имени Саддам Хусейн.
Берг, в черном кителе, с золотой тростью, направился к пещере. Едва он шагнул в темный проем, как исчез там, а внутри возник тусклый свет лампы и появилась фигура Инквизитора в серой рубахе до пят и с лампой в руке, на лысине – отблеск света.
– Инквизитор, зачем ты пользуешься керосиновой лампой, ведь я принес на батарейках.
– Господин мой, старая лампа мне более по душе.
– Мне наплевать, что тебе нравится, – злобно ответил Сатана.
– Будет исполнено. Завтра же я сменю.
Старик заметил, что сейчас хозяин не в духе. Лучше не злить, иначе может жестоко наказать. Когда они вошли в просторный зал с гранитными колоннами и красными креслами, Берг произнес:
– Инквизитор, зови мой народ, будет собрание.
В тот же вмиг по всему подземному царству разнесся звук горна. Во всех пещерных помещениях были установлены на стальных круглых столбах красные громкоговорители. Сам Берг устроился в своем кресле на подиуме. Затем со скрипом по бокам распахнулись железные двухстворчатые двери, и один за другим стали входить злодеи разных эпох. В числе первых был Нерон, за ним – другие императоры. Они стали кланяться Сатане и садиться на свои места. Когда Берг заметил на лице Нерона улыбку, это рассердило хозяина еще больше.
– Нерон, убери с лица свою дурацкую улыбку!
– Но, мой господин, я все свои злые поступки совершал именно с этой улыбкой и не могу расстаться с нею!
Такое непослушание разозлило Сатану еще больше. Он закричал на весь зал:
– Инквизитор, арестуйте этого негодяя, который смеет возразить своему повелителю! Пусть двадцать дней подряд в склепе слушает классическую музыку и оперу!
Такую музыку обители Царства тьмы считали самой ужасной, сводящей с ума. Эти бывшие люди давно умерли, их плоть была уже мертва и подобна мумиям, но сознание еще было живо, и в этом царстве все наказания сводились к мучениям их темных душ. Тут вошли два охранника в черных рубахах и увели императора Нерона, несмотря на его вопли: «Простите, меня Господин! Простите!»